Читать книгу Воспоминания. Автобиографическая повесть - Юрий Берков - Страница 21

После объединения училища меня поставили на штат инженера лаборатории и выделили отдельный кабинет. Там было полно разных измерительных приборов (ламповые вольтметры, генераторы, осциллографы, частотомеры и др.). Всё это позволяло отремонтировать и настроить любой радио-приёмник, телевизор, магнитофон. И ко мне понесли на ремонт всякую бытовую аппаратуру. Целыми днями я что-то паял, настраивал, ремонтировал. Не забывал и о себе. Наладил свой магнитофон и загорелся идеей обзавестись телевизором. Один из преподавателей отдал мне свой старый КВН и я переделал его на авангардовскую трубку (кинескоп с размером 30 см по диагонали от телевизора «Авангард»). Так у нас дома в 1960 году появился телевизор.

Привлекали меня и к научной работе. Один из преподавателей (капитан 2 ранга Ковалёв Николай Иванович) работал над проблемой скрытной радиосвязи. У него возникла идея преобразования обычного телеграфного сигнала в шумоподобный с очень широкой полосой спектра. Такой сигнал воспринимался обычным радиоприёмником как шум. В специальном приёмнике происходило преобразование спектра из широкополосного в узкополосный с частотной модуляцией (свёртка сигнала). На бумаге всё это выглядело очень заманчиво, однако в вопросах конструирования аппаратуры и её настройки Николай Иванович (равно как и другие преподаватели) был не силён и попросил меня сделать действующий макет радиолинии. Через год мы с успехом продемонстрировали работу макета в 34-ом институте ВМФ (институт связи) перед группой офицеров из Главного штаба в числе которой был и начальник связи ВМФ контр-адмирал Толстолуцкий. Позже Николай Иванович Ковалёв получил авторское свидетельство на изобретение.

Я же не раз демонстрировал свою домашнюю аппаратуру (приёмник, магнитофон, передатчик, приборчик для проверки транзисторов, волномер-гетеродин, универсальный блок питания, полуавтоматический ключ для азбуки Морзе) на различных (городских, областных и районных) выставках радиолюбительского творчества и каждый раз занимал призовые места (от второго до пятого). Я был доволен своей жизнью, но сильно уставал, поэтому дела мои в заочном Политехническом институте шли неважно.

Часто я приходил домой после работы в надежде позаниматься, но меня уже ждали посетители (знакомые матери, знакомые её знакомых) с просьбой починить испортившийся телевизор или радиоприёмник и я никому не отказывал. Мне давали небольшие деньги, и это было весьма кстати. Я уже копил на мотоцикл.

И вот, наконец, сбылась моя мечта. В 21 год я стал владельцем старенького лёгкого мотоцикла М1А, который приобрёл у мичмана, служившего во ВВМУРЭ им. А.С.Попова. После двухмесячной самостоятельной подготовки, я сдал на водительские права.

Вскоре я записался в мотоклуб ДОСААФ. Там мне выдали спортивные шипованные шины, объяснили, как форсировать двигатель и вскоре мой мотоцикл стал спортивным, гоночным. Вместе с ребятами из клуба я носился по пересечённой местности, по изрытой танками Иликовской дороги, которая вела на артиллерийский полигон.

Мотоциклист (байкер) Ю. Берков, 1961г. (фото с водительского удостоверения).

Мотоцикл часто ломался от такой зверской эксплуатации, я чинил его снова и снова. Через пару месяцев понял, что при такой езде моего мотоцикла надолго не хватит. Да и ребята в секции были не в моём вкусе, ругались матом, выпивали. Кроме езды на мотоциклах и выпивки у них не было никаких увлечений.

Помню как Витька Губа (Губин), маленький, но самый авторитетный в команде мотогонщик, в дымину пьяный, кое-как, держась за забор, добрался до своего мотоцикла, плюхнулся на сидение и упал на руль. Не поднимая головы, завёл мотоцикл и, газанув, рванул с места. Его отбросило назад, он поднял голову и помчался по улице на заднем колесе. Потом опустил мотоцикл, и круто повернул налево. Только его и видели. Ноги его держали плохо, но мотоциклом он управлял лихо. Через год он разбился – был слишком пьян. К тому времени я уже ушёл из секции.

Вспоминается и ещё один случай, связанный с мотоциклом. В училище я познакомился с курсантом пятого курса Юрой Юрченко. Он только что женился и жил в Ленинграде, на площади жены. У него был мотоцикл «Ява», который стоял в училище, во внутреннем дворе. Я часто ездил на работу на своём мотоцикле и оставлял его там же. Так мы и познакомились. Помнится как-то, Юрка предложил мне съездить вместе с ним в выходные дни на озеро Красавица, что на Карельском перешейке. Я согласился. Путь был неблизкий, но доехали мы нормально. На озере хорошо отдохнули, нагонялись на мотоциклах по лесным дрогам, а напоследок решили поменяться мотоциклами. Я сел на его «Яву», а он – на мой М1А. И случилось так, что он не справился с управлением и задел педалью переключения скорости за пенёк. Педаль отломалась у самого основания. Остался лишь острый обломок.

Кое-как я приспособился переключать скорости, цепляясь за этот обломок задником ботинка. Поехали назад. В Ленинграде много светофоров поворотов и у каждого приходилось переключать скорости. Так что задник моего ботинка совсем разодрался, и я стал царапать пятку. Пришлось ехать почти всё время на второй скорости. Трогался с места я как следует газанув, и оттолкнувшись ногами. Юрка в Ленинграде поехал с женой домой, а я направился в Ломоносов. И вот я порядком уставший, подъезжаю к Стрельне. Вижу, стоят два гаишника и машут мне жезлом. Стоят, покачиваясь, и поддерживая друг друга. Я остановился, спрашиваю, в чём дело?

– Ты превысил скорость, – отвечает один заплетающимся языком.

– Да я еду на второй передаче! У меня 40 км/ч.

– Не спорь, а то отберём права. Плати штраф.

– Сколько? – спрашиваю я, упавшим голосом.

– Руб…

Я достал мятый рубль и сунул гаишнику. Сам же, с досады и возмущения резко газанул, оттолкнулся ногами, и мотоцикл мой взвился как необъезженный конь. Я чуть не опрокинулся. Проехал на заднем колесе метров десять, осадил своего коня и потом, включив четвёртую передачу, помчался домой, нарушая все правила движения. Представляю себе лица гаишников, которые увидели такой старт!

Это последнее воспоминание о моей гражданской жизни.