Читать книгу Гомо Сапиенс. Человек разумный - Юрий Чирков - Страница 5

Евгением Дюбуа в выборе для поисков «недостающего звена» района Суматры и Явы двигали, как теперь стало очевидным, неверные научные посылки. Но в том-то и парадокс, что ошибочные расчеты порой приводят к триумфальному успеху, который можно определить как открытие века. Таким триумфом упорства в достижении поставленной цели и поистине фанатичной веры в правоту эволюционного учения стали успешные поиски питекантропа, незадолго до этого «открытого на кончике пера» Эрнстом Геккелем. Не вина, а подлинная трагедия Дюбуа состояла в том, что он на десятилетия опередил свое время. Ученый мир оказался неподготовленным безоговорочно и полностью принять это открытие.

Виталий Епифанович Ларичев. «Охотники за черепами»

Ни одна кость питекантропа не была найдена Э. Дюбуа in situ, в надежно датируемом слое, в непереотложенном состоянии. Он платил деньги за каждую принесенную косточку, и народ тащил. Сам Э. Дюбуа специалистом не являлся, он был врачом, что позволяло ему отделять нормальные кости от уродливых, – их он и накупил. Постольку поскольку он платил за каждую кость, поставщики начали колоть кости на мелкие фрагменты, в силу чего в коллекцию легко могли попасть патологические кости обыкновенных людей, пораженных болезнями.

Виктор Викторович Тен. «Прощай обезьяна: правда о возникновении человека»

Рассуждения Эрнста Геккеля были чисто умозрительными. Он мысленно нарисовал «эволюционное древо» человека, на котором отвел место и для некоего фантастического существа, гибрида животного с человеком. Он действовал подобно средневековым схоластам, наносящим на карты «Острова блаженных», «Страну одноногов», места, где обитают собакоголовые люди, четырехглазые эфиопы и прочее, и прочее.

И вот, на удивление, нашелся тогда доброволец, поверивший Геккелю на слово, решивший отыскать-таки «недостающее звено», найти в земляных пластах останки питекантропа. Этим добровольным исследователем стал голландский врач и анатом, профессор, вовсе не профессионал-антрополог, Евгений (его часто также называют Эжен) Дюбуа (1858–1940).

Где искать останки питекантропа? Дюбуа, опять же, доверившись мнению Геккеля, что предчеловек произошел от древней формы обезьяны гиббона, отправляется туда, где эти гиббоны и водятся – в Индонезию. В 1887 году он обращается к правительству Нидерландов с просьбой выделить средства на научную экспедицию.

Понятно, денег ему не дали. Тогда он объявляет коллегам, что оставляет работу в университете и собирается вместе со своей недавней ученицей, а ныне – молодой женой Анной – отправиться в восточные колонии Голландии – современную Индонезию.

Не добившись финансирования экспедиции, он вербуется на должность хирурга колониальных войск и, проболтавшись месяц в тесной каюте парохода, вместе с женой и недавно родившейся дочкой высаживается на Суматре.

Голландская военная администрация, сильно скучая вдали от родины, проявила неожиданный интерес к поступку Дюбуа. В его распоряжение были выделены два горных инженера с полусотней солдат. И не обременяя себя работой в госпитале, Евгений начал обследовать окрестные пещеры.

Вскоре ему сообщили, что на острове Ява обнаружен ископаемый череп. Дюбуа перебрался туда и там обнаружил еще один череп, точно такой же. Жалованья врача Евгений уже не получал, но в те колониальные времена он все же имел возможность нанимать туземных рабочих, кормить их, упаковывать находки.

Пройдемся дальше по годам жизни Дюбуа. В 1891 и 1892 годах он уже имел некоторую научную поживу. В руках у него была черепная крышка, бедренная кость обезьяночеловека, как он полагал, обезьяний зуб и еще ряд мелочей.

Дюбуа твердо был уверен, что нашел искомое. На берегу реки Бенгаваган он устанавливает прямоугольную бетонную тумбу с памятным знаком: «Обезьяночеловек прямоходящий обнаружен в 175 метрах на северо-северо-восток от этого места в 1891–1893 годы».

Тогда же он посылает в Европу телеграмму, возвестившую мир о радостном научном триумфе. Первой реакцией была ответная телеграмма от Эрнста Геккеля: «Поздравления от изобретателя питекантропа – его счастливому открывателю».

Год 1894-й. В столице Голландской Индии, Батавии, выходит книга Дюбуа о его находках. Она завершалась словами: «Питекантроп прямоходящий есть не что иное, как переходная форма, которая согласно эволюционному учению, должна была существовать между людьми и антропоидными обезьянами: он – предок человека!»

В июне 1895 года Дюбуа приплывает в Европу. С собой он привез 15 ящиков с окаменелостями. Он сооружает для «питекантропа» специальный чемоданчик. С ним он колесит по всей Европе, рассказывая об обстоятельства своей работы и показывая свою научную добычу. Известно, что однажды он даже забыл свой чемоданчик в одном из парижских ресторанчиков.

Дюбуа жаждет признания своих заслуг первооткрывателя. И вот в декабре 1895 года собирается специальная конференция с целью обсудить привезенные им трофеи-кости. Реакция ведущих ученых была, к великому сожалению Дюбуа, неутешительной.

Так, к примеру, президент Берлинского общества антропологии, этнологии и доистории Рудольф Вирхов (1821–1902), который тогда являлся бесспорным авторитетом в областях сравнительной и патологической анатомии, был в своих речах крайне резок. Он констатировал: «Это – животное. Скорее всего – гигантский гиббон. Бедренная кость к черепу не имеет ни малейшего отношения». Выразившись столь круто, он отказался принимать дальнейшее участие в дебатах.

Если коротко, то научный мир отказал Дюбуа в признании его заслуг. Евгений был уничтожен таким поворотом событий, и, странное дело, вскоре сам начинает поддакивать своим хулителям и даже бороться против дела всей своей жизни.

Питекантроп не имеет никакого отношения к человеку, – начал он заявлять, отказываясь выслушивать тех, кто называл его первооткрывателем предков человека, достойным украшать свою голову лаврами. «Нет, – упрямился Дюбуа, – не нужны мне фальшивые лавры!»

Он сдает свои знаменитые кости в Голландии сначала в сейфы Гарлемского музея (1897), потом – в Лейденский. При этом не позволяет никому видеть останки питекантропа. Отказал в этом даже Геккелю, «изобретателю питекантропа»!

И даже когда весь мир признал его правоту, Дюбуа отказывался от своих первоначальных взглядов, объявил их «необоснованными» и твердил, что яванский человек – всего лишь обезьяна гиббон. «Отец питекантропа» умер в годы Второй мировой войны, так и не осознав, что он сделал одно из важных открытий в области палеоантропологии.

Любопытно еще отметить, что на Международной выставке 1900 года в Париже едва ли не самым притягательным экспонатом стала реконструкция в натуральный рост фигуры яванского питекантропа. И хотя Дюбуа отрекался от своих достижений, признание его заслуг все же наступило. Правда, с большим запозданием.

В 1937 году известный ученый, голландец немецкого происхождения, Густав фон Кёнигсвальд (1902–1982) откопал у селения Моджокерто (Восточная Ява) детский череп питекантропа и следы каменных орудий, что убедило научное сообщество в действительном существовании этого вида. Возраст находки составлял 1 миллион лет. Затем были и другие аналогичного рода открытия.

Анализ всех находок показал, что, увы, питекантроп все же не является предком современного человека – это две отдельные ветви эволюции… Окончательный итог в истории о питекантропе – он был опубликован в 2003 году американским журналом «Science» – поставила группа японских и индонезийских ученых.

Исследования велись с помощью компьютерного томографа высокой точности. Изучались молекулы ДНК, и было окончательно доказано, что «яванский человек» (питекантроп), также как и «пекинский человек» (синантроп) и прочие им родственные древние находки не могут быть признаны прямыми предшественниками гомо сапиенс на воображаемой эволюционной лестнице.