Читать книгу Чиновник для особых поручений. Мало знать будущее, изменить его – вот по-настоящему трудная задача… - Юрий Каменский - Страница 9

…Конспиративная квартира была в приличном доме на втором этаже. Не абы для какой мелкой сошки, а для солидных «клиентов». За обитыми дерматином дверями три просторных комнаты со вполне соответствующей обстановкой. Гостиная с мягким диваном и креслами из тиснёной кожи, массивный обеденный стол под плюшевой скатертью окружён венскими стульями, у стены – «горка» с посудой, на окнах плюшевые портьеры. В соседней комнате спальня с широченным ложем, пузатым комодом и платяным шкафом.

В третьей был кабинет с книжными полками, удобным креслом за письменным столом, где они сейчас и находились. Здесь и обосновался его гость, обнаружив за китайской ширмой скромную кушетку и сославшись на привычку полистать незатейливый роман на сон грядущий. Плед и подушка дополнили скромное ложе, придав ему незатейливый уют.

Прожив в кабинете пару дней, гость постепенно обвыкся и общался без прежней настороженности. Оценив эти изменения, опер пришёл к выводу, что пора «брать быка за рога».

… – Слушай, Сосо, – сказал Стас, задумчиво выпуская дым через ноздри. – Ты горец, стало быть, человек прямой…

Тот поставил на стол стакан с чаем, и спокойно поглядел оперу в глаза. И этот взгляд многое сказал. Горцы, конечно, народ прямой. Возможно. Но, несмотря на прямоту, им доступно такое коварство, что всякие там Талейраны и Борджиа, в сравнении с ними, дети малые. По внимательному взгляду собеседника Стас почувствовал, что верную ноту взял, не сфальшивил.

– Я понимаю, Станислав, что у тебя есть ко мне вопросы, – неторопливо сказал Сосо. – Спрашивай. Я тебе отвечу.

«Да, не врали историки, – подумал Стас. – Взгляд у него, действительно, стоит отдельного упоминания. Как у нашего полкового особиста прямо».

Своим спокойным ответом Сосо, как-то незаметно, перехватил инициативу в разговоре и теперь вёл «первую скрипку». Это следовало, во что бы то ни стало, поломать.

– А я думаю, и спрашивать ничего не стоит, – пожал плечами Сизов. – Я тоже человек прямой, я сибиряк. А ты революционер, это и к бабке не ходи. Бросаешь бомбы и думаешь, что куча трупов приведёт тебя к светлому будущему.

Надо отдать должное Сосо – ни один мускул не дрогнул на его лице. Он спокойно, даже с лёгкой усмешкой, продолжал смотреть на Стаса. Силён, бродяга!

– Я не собираюсь звонить в полицию, – он встал и, пройдясь по комнате, остановился у стола. – И выгонять тебя тоже не собираюсь. Я понимаю, что монархия себя изжила…

Сосо продолжал неотрывно смотреть ему в лицо, даже чуть кивнул, как бы, поощряя – ну, давай, давай.

– Но неужели ты всерьёз веришь, что пачками убивая ни в чём не повинных людей, можно как-то улучшить общество? Что это за общество такое будет?

Сосо отхлебнул остывшего чая, встал и, мягко пройдясь по комнате, подошёл к Стасу и остановился напротив.

– Я не бомбист, Станислав. Я не убиваю людей. И я не верю, что таким путём можно чего-то достичь. Чего-то путного, я имею в виду, – усмехнулся он совершенно, по-сталински. – Я тебе прямо ответил? Как горец. А теперь ты мне скажи прямо, как сибиряк.

Он опять прошёлся по комнате и, подойдя, уткнул палец ему в грудь.

– Что сделал лично ты?

– В каком смысле? – приподнял бровь опер.

– Ты сказал, что самодержавие себя изжило, так?

– Так, – кивнул Стас.

– Что сделал лично ты, чтобы это исправить?

«Ого, – подумал опер. – Так, того и гляди, не я его вербану, а он меня заагентурит. Вот, блин, дядя Джо, с тобой хрен расслабишься. Я ещё таких, пожалуй, что, и не встречал».

Вопрос, прямо скажем, застал его врасплох. Скрывая лёгкое замешательство, он взял со стола папиросу и, прикурив, потянулся открыть форточку. Сосо с улыбкой наблюдал за всеми этими манипуляциями.

– Я ничего не делал, – выпустив дым, пожал он плечами. – Помогать тем, кто стреляет чиновников, я считаю делом бессмысленным и, главное, недостойным. Убили одного – поставят другого, только и всего. Возможно, ещё худшего. Или творчество господина Маркса рабочим объяснять? Увольте…

– А чем тебя лично не устраивает господин Маркс?

– Меня? – удивился Стас. – Я-то тут при чём? Ко мне-то этот господин, точно, никаким боком.

– Как же ты полагаешь, нужно переустроить общество? – серьёзно спросил Сосо. – Если ты об этом думал.

– Есть у меня одна идея, – простецки почесал в затылке опер. – Но мне без толковых помощников не обойтись.

– Интересно, – оппонент сел на стул верхом и пристально посмотрел на Стаса. – А можно поподробнее? Если, конечно, это не секрет.

– Хочешь – слушай, – он оседлал стул, стоящий напротив.

…Они встретились на той аллее, где пару дней назад «разрабатывали» Сосо – жандарм Всеволод, сыщик Володя и мент конца ХХ века.

– Как подопечный? – поинтересовался после приветствия, Володя.

– Нормально, – отозвался Стас, усаживаясь на скамейку. – А что, Полина не доложила? Ай-яй-яй! Ты пожури её, так же нельзя с куратором.

– Станислав, что тебе в голову приходит! – возмутился сыщик.

Опер улыбнулся.

Полину, с которой, в настоящее время, остался Сосо, «сосватал» ему именно Коренев. Незаконнорожденная дочь графа ***, она до семнадцати лет росла в далеко не бедной семье, то есть до тех пор, пока не проявила себя, как талантливая мошенница. Мать и куча тёток пришли в ужас, вся родня (тоже далёкая от нищеты) кинулись «заминать» историю, будучи свято уверенными, что «девочку оклеветали».

– Понимаешь, Станислав, здесь дело не криминальных наклонностях, – рассказывал сыщик. – Душно ей в этом мирке. Натура у неё яркая, талантливая, а где её применить? Начиталась романов, вот и давай чудесить.

Вторая подставная «сестричка», Галина, та и вовсе, несмотря на юные годы, была проституткой со стажем. А куда прикажете податься молодой умной девахе с пятью классами гимназии после смерти отца, бывшего, при жизни, мелким чиновником? Если раньше семья ещё сводила кое-как концы с концами, отец умудрялся как-то платить за гимназию, то после его кончины мать «запила горькую». Перед Галиной с двумя сестрёнками встал вопрос о выживании. И она, будучи человеком решительным, пошла на панель.

Вот уж, воистину, не знаешь – где найдёшь, где потеряешь… Стас её попросту «снял» в соответствующем заведении. И нет в этом ничего такого – организм своего требует. А тут, в отличие от СССР, секс был. Не считалось это в обществе чем-то зазорным. Для одинокого мужчины, во всяком случае. Или женатого, но не имеющего возможности получить «по потребности» от собственной супруги. И где, спрашивается, ещё можно ознакомить подрастающего отпрыска с реалиями интимных отношений? А там их мягко и ненавязчиво просветят. Но эти познания не выпячивались, как в его время. Ими владели, и только.

Стас никогда не относился к женщинам потребительски. Да, и переспать, если честно, мог не с каждой. Дуры приводили его в уныние, плавно перетекающее в импотенцию. Интересно было соблазнять женщин ярких, умных, зная, что успех не гарантирован, но результат того стоил.

Встретившись с Галиной, он неосознанно почувствовал в ней именно такую натуру. И, соответственно, сделал всё, чтобы выйти за рамки «обычного» клиента. А потом, поняв, что ремесло выбрано не по склонности, а по необходимости, ненавязчиво перешёл к целенаправленной вербовке.

– Ещё лет пять и ты станешь невостребованной, если, ещё раньше дурную болезнь не подхватишь, – откровенно сказал он. – А тебе ещё сестрёнок поднимать нужно. У нас, конечно, работа не скучная. Может, и лечь под кого придётся для пользы дела. Но ты же человек умный, разницу понимаешь – или России служить за нормальные деньги, или мужиков тешить за гроши?

В результате «группа «Зет», как он в шутку называл свою «гвардию», украсилась ещё одной дамой.

В силу бывшей своей профессии Галина смотрела на мужчин без романтического флёра в глазах. Что и не удивительно, учитывая шестилетний стаж на панели, это в её-то двадцать два! А на Сосо она, явно, стала поглядывать с интересом, а это уже, само по себе, о многом говорило.

Стас даже почувствовал лёгкий укол ревности. Притом, что Галина относилась к нему очень душевно, от дальнейшей близости с ним она мягко уклонилась. Да, не прост Сосо, совсем не прост. Десять раз подумаешь, прежде чем связаться с такой одарённой натурой.

Сейчас она, одетая бонной, выгуливала свою младшую сестрёнку, наблюдая за ними со стороны. Никакого конкретного задания он перед ней не ставил, просто сказал:

– Галя, вы девушка умная, просто понаблюдайте за нами со стороны, а потом со мной впечатлениями поделитесь. У женщин интуиция развита лучше, чем у нас, может, вы то заметите, что я пропущу.

– Будут какие-нибудь задания, Станислав? – напомнил о себе Всеволод.

– Да, будут, – очнулся Стас от своих мыслей. – Нужен хороший горный инженер. Желательно, такой, которому можно доверять. Ну, насколько вообще можно доверять человеку.

– У меня таких нет, – с сожалением отозвался Володя. – А у тебя, Сева?

Ишь, ты, Сева… Сошлись, стало быть, характерами. Опер, честно говоря, опасался, что представители столь разных служб будут испытывать затруднения в общении. Впрочем, чему удивляться? Что сыщик, что жандарм просто обязаны уметь контактировать с самыми разными людьми.

– Кажется, есть один, – сдержанно кивнул тот. – Помнишь, Володя, того студента-жидёнка, которого я допрашивал, когда ты зашёл?

– А, вспомнил! Точно, у него же молоточки на форме были, а за что ты его?

– Да, там курьёзу больше, чем преступления, – скупо улыбнулся Всеволод. – Он рабочим вздумал кружок политической грамотности организовать. Да, перемудрил немного. Его какой-то умник спросил – а какого вероисповедания Маркс?

– Так, он же сатанист, вроде, – ухмыльнулся Стас.

– Вот этот умник им прямо так и брякнул, – засмеялся Всеволод, – побили его рабочие. Спасибо городовому, отобрал, да к нам доставил.

– Ну, а вы эту душу безгрешную, ясное дело, вербанули на счёт «раз».

– А куда его было девать? – пожал плечами жандарм. – Хоть какая-то польза.

– Ну да, – кивнул опер. – Вы его на допрос пригласите, а я рядышком посижу.

Так Стас нашёл горного инженера для задуманной экспедиции. Александр, так звали студента, происходил из семьи довольно известного ювелира. Старый Аарон неодобрительно отнёсся к затее сына стать горным инженером. Однако, будучи человеком рассудительным, в конце концов, сказал:

– Ладно, Исраэль, если не хочешь гранить алмазы, как твой папа, копай их из земли. Мне, таки, будет, что гранить.

Разговаривая с ним, опер быстро понял, что имеет дело с чистейшим идеалистом. Такие индивидуумы, при умелом обращении, могут стать и честнейшими специалистами, и с бомбой на царя пойти – смотря по тому, в чьи руки попадут. Вот и сейчас, глядя в его глаза, Стас строил схему разговора, чтобы «зацепить» этого парня наверняка.

– Успеваемость у вас отличная, Александр, – вздохнув, вступил он, наконец, в разговор. – Даже странно как-то. Вам заняться, что ли, нечем было?

– Ну, это же ясно, – пожал плечами тот. – У нас все беды от бескультурья. Вот я и хотел…

– Угу, – хохотнул опер, – наслышан уже. Будущий горный инженер Рошба среди озверевших работяг! Гвоздь сезона! Дамы падают в обморок! Вы городовому в ножки поклонитесь, убили бы вас эти пролетарии.

– Но, согласитесь, народу нужна грамотность!

Вот, упрямец! Всеволод тихонько хмыкнул, однако, не встревал.

– Саша… Ничего, что я вас так называю? Я ведь постарше. Это вам кто такое сказал?

– Н-ну…, – он явно растерялся.

– Сам народ, между прочим, совсем другое говорит. «Дураку и грамота вредна», слыхали такую поговорку? Вот к чему я категорически склоняюсь, так это к народной мудрости. А вы, простите, попёрлись им про их любимого Маркса такие ужасы рассказывать. Вы бы ещё волкам лекцию о вегетарианстве почитали.

Студент вскинулся, но, закрыв рот, опустил голову.

– Саша, что вы знаете о кимберлитовых трубках?

– Всё знаю, – поднял голову Александр. – Я же сын ювелира, как-никак.

– Это правда, что они могут встречаться только в условиях жаркого климата?

– Чушь! Простите, – поправился он. – В общем, полный бред. Они формировались в глубинах земли и климат сюда никоим образом…. А почему вы спрашиваете?

– У меня есть некоторая информация о том, что на территории Российской Империи есть кимберлитовая трубка. Я не учёный, я коммерсант. Но мне нужен хороший горный инженер.

В глазах студента вспыхнул фанатичный огонь, но очень быстро его сменило сомнение.

– Что молчите? Пойдёте?

– А почему вы обращаетесь к недоучившемуся студенту? На такое, только слово скажи, самые маститые специалисты бегом побегут.

«Да ты ещё и с мозгами, – он быстро переглянулся с жандармом. – Совсем хорошо».

– Знаете, Саша, специалист подобен флюсу, он односторонен.

– Хорошо сказали, – засмеялся студент.

– Это Козьма Прутков сказал. Мне не нужны бегающие инженеры. Мне нужен специалист с незашоренными мозгами, чтобы не молился на авторитеты, а сам думать умел. В этом плане вы мне подходите. Вот, только, ваши эти политические дела…

– Да Бог с ней, с политикой! – вскочил со стула Александр. – Я горный инженер, а не бомбист. Ну, почти горный инженер…

– Как, Всеволод Васильевич, возможно ли оставить его подвиги без последствий?

Жандарм ласково поглядел на студента.

– Если Александр даст мне честное слово, что будет держаться подальше от политики. Право, Александр Ааронович, она порядочным людям противопоказана, поверьте опытному человеку. Мы вас не посадим, так пролетарии пришибут.

– Даю честное слово благородного человека, – помолчав, твёрдо сказал тот.

– Вот и славно. Теперь о деле.