Читать книгу На ладожских ветрах - Юрий Колонтаевский - Страница 4

Общежитие – четырехкомнатная квартира. В большой проходной комнате три кровати, здесь живут Слава, Алик и Юрий Андреевич – временно. Слева – двери в три небольшие комнаты. В одной из них живут молодожены. Их теперь нет, и они не появятся, в другой Охлобыстин, в третьей поселили командированных Николая Ивановича и Виктора Афанасьевича. Посередине комнаты – обеденный стол, вокруг него – несколько стульев. Слава и Алик лежат на своих кроватях поверх одеял, смотрят друг на друга и допевают песню «Она по проволоке ходила…» Позднее утро, суббота. Зa окном пасмурно, дождь.

А л и к (мечтательно). Знаешь, Славка, о чем я теперь думаю? Хорошо бы чего-нибудь пожевать.

С л а в а (ворчливо). Андреич бросил нас на произвол судьбы. Я всегда говорил: с людьми держи ухо востро, не доверяйся всякому встречному, боком выйдет… А ты…

А л и к . Грубый ты человек, Славка, плохой человек, холодный.

С л а в а . Голодный, так будет точнее, но еще теплый. (Словно бы невзначай). Сегодня ко мне придет Жанна…

А л и к . Ну и что?

С л а в а . А то, что тебе… придется выметаться.

А л и к . Дашь денег на кино, а еще лучше в кафе посидеть – уйду, а так – ни за что.

С л а в а . Посмотрим.

А л и к . И смотреть нечего. Тебя одного нельзя оставлять, черт знает, чего натворишь…

С л а в а . И натворю. Завидно? Вообще-то ты суешься не в свои дела, как бы по носу не схлопотать.

А л и к . Это дело очень даже мое. Жанна – хорошая девушка, но, увы, не для тебя…

С л а в а . Какой же ты дурачок.

А л и к . Дурачки, к твоему сведению, как раз самые зрячие. Недаром в ответственные моменты истории на сцену выходит дурачок и делает дело, а умники жмутся в сторонке, ушами помахивая… от ума…

С л а в а . Ты решил, что настал именно такой момент?

А л и к . В том-то и дело…

С л а в а . Принимаю к сведению, но на большее не рассчитывай. А теперь помолчи.

А л и к . Молчать не стану. Не могу молчать. А тебе зачем, чтобы я молчал? Думать будешь?

С л а в а . Буду.

А л и к . Ну, думай, думай. А я буду тебе рассказывать, что будет потом, когда ты женишься. Хотя, зачем рассказывать, ты и сам знаешь. Первым делом у тебя пойдут дети. Никогда не подозревал, что ты такой чадолюбивый. Но только учти, от меня не избавишься, я решил с вами жить всегда. Стану ухаживать за твоими детьми… В детстве мне всегда хотелось, чтобы рядом был взрослый человек… Детство прошло, оно было хорошее – мое детство. У тебя было плохое детство, потому ты такой дерганый… Молчишь? Ну, молчи, молчи. Мне просторнее, когда ты молчишь. Отец приучил меня рассуждать вслух. Он как-то пришел и сказал, что вновь появилась страна, за которую он воевал, – Россия. Значит, пришла пора рассуждать… Интересно, что за время настало тогда? Раньше как-то не думал… Я учился в восьмом классе… значит, был пятьдесят шестой год. С того времени я стал рассуждать. Слушай, Славка, а он о нас действительно забыл.

С л а в а . Он занят, у него дела, семья какая-никакая. Мы ему кто? Своих детей нет, вот и вымещает на чужих нерастраченную нежность.

А л и к . Он к нам очень хорошо относится.

С л а в а . Куда уж лучше.

А л и к . Все-таки ты зануда. В такую рань человек потащился в город, рыскает по подворотням, клянчит. Разве не стыдно в его-то годы с протянутой рукой?..

С л а в а . Воображение у тебя в порядке. Да он к женушке под бочок закатился, сегодня же выходной, она дома…

А л и к . Плохо ты о нем думаешь. И потом, мне кажется у него с женой не все ладно.

С л а в а . Чепуха! Он поехал поездом шесть пятнадцать, в восемь дома. Она спит в такую рань. Он туго свое дело знает, этот Юрий Андреевич. А мы с тобой посторонние… Он здесь еще покантуется малость, подсоберет материала и – восвояси. Больше мы с ним никогда не встретимся.

А л и к . Врешь ты все! Он не такой, он хороший…

С л а в а . У тебя только и есть, что хорошо или плохо. Но ведь это же крайности. Между ними, по-твоему, огромное незаполненное пространство. Но ты ошибаешься – пространство это заполнено, заселено, обжито. Кстати, по распределению Максвелла, именно большая часть человеческих отношений приходится на золотую гнилую середину. Ты, Алик, полярный человек, тебя нынешняя цивилизация пощадила…

А л и к . Я бы врезал тебе, Славка, за такие слова. Циник.

С л а в а . Ха! Он бы мне врезал! Да я жду, не дождусь, когда наконец-то в тебе мужик очнется, и чтобы ты именно врезал. Даже мне, согласен. Нельзя же без конца мямлить: ах, они хорошие, ах, они плохие… Плохих – побоку, к хорошим – поближе… Продадут тебя твои хорошие.

А л и к . А ты хороший?

С л а в а . Черта с два! Не желаю быть хорошим.

А л и к . В тебе говорит твое прошлое. Ты еще отойдешь, отогреешься. Забудешь детские обиды…

С л а в а . Дудки! Самые сильные впечатления из детства.

А л и к . Неужели ничего хорошего не было?

С л а в а . Было. Когда я оставался один. Это случалось редко.

А л и к . А я не могу быть один. Мне без людей тошно.

С л а в а . Ты домашний ребенок – я общественный. Чуешь разницу?

А л и к . Зачем же ты женишься? Ведь один не будешь…

С л а в а . Сложный вопрос.

Из своей комнаты выходит Охлобыстин. Он в драной полосатой пижаме, со сна раздражен и недоволен всем на свете.

О х л о б ы с т и н . Пацаны, привет. Все на свете проспал, и ни одна сука поганая не разбудила старого чекиста, мать вашу, перемать… Куда вы, тараканы, подевались? Слушайте, а что за клиенты объявились в нашей хате? Чего им надобно?

А л и к . Командировочные.

О х л о б ы с т и н . Знаю, сам принимал, документы в порядке, хотя малое, самое малое подозрение имеется. Понял, нет, Алик? Я к тому говорю, что наша квартира – не проходной двор. Буду жаловаться начальству, жить невозможно… стало.

А л и к . Иван Антонович, у вас же своя квартира имеется. Что ж вы там-то не живете?

О х л о б ы с т и н . А вот, представь себе, не живется. Одному скука смертная. Без людей мне худо. Понял, нет? Охламон…

С л а в а . Иван Антонович, а вы помните, что вчера вытворяли?

О х л о б ы с т и н . Что же я такое вытворял, Славик? Напомни, милый человек, сделай одолжение старому заслуженному чекисту.

С л а в а . Явились в совершенно непотребном состоянии. Точнее, Леха вас приволок под мышкой, вы-то уж ничего не соображали. Но, странно, довольно быстро очухались и принялись нас стращать карами небесными. По секрету поведали, как людишек ломали – сначала вдоль, потом поперек. Это что, правда?

О х л о б ы с т и н . Да кто ж его знает, правда ли, нет ли… Подобное, братцы мои, неведомо. Бо-ольшая тайна, скажу я вам. Государственная. Наши тайны наперечет государственные. А вы, одолжение сделайте, забудьте. Мало ли что сказанул старичок спьяну?

С л а в а . Значит, недаром люди говорят, что вы страшный человек, и что вам давно пора голову открутить.

О х л о б ы с т и н . Кто ж порет такую чушь?

С л а в а . Так я вам и говорю. Ждите своей печальной участи.

О х л о б ы с т и н (заводится). А если я тебя как следует попрошу? Колись, парень, не доводи до греха…

С л а в а . И не подумаю.

О х л о б ы с т и н . Ладно, я сегодня что-то очень добрый. А ты, барбос, дождешься, все вспомнишь: и что было, и чего не было… Все вспомнишь… Это я тебе обещаю.

С л а в а . А вот это едва ли случится, старый пес… Уж нет на свете тех, кому ты зад лизал. Впрочем, и тех, кому ты ломал пальцы, выбивал зубы.

О х л о б ы с т и н . Понял! Не иначе Бодягин. Ах сукин сын, ведь предупреждал. Ну, он у меня теперь запоет… все припомню…

С л а в а . Только попробуй, ублюдок! Иди вон, с горшка не свались, поднимать не стану.

О х л о б ы с т и н . Хорошо, Славка. И с тобой разберемся, не таких просвещали. Хорошо…

Выходит.

С л а в а . Живут же твари, одним воздухом с нами дышат, хлеб едят… Мерзость… Мы вынуждены ублюдка по имени-отчеству величать…

А л и к . Успокойся,

С л а в а . Ничего не поделаешь.

С л а в а . А хотелось бы. Просто руки чешутся морду его поганую разбить. Башкой о стенку… Он истязал Бодягина две недели, ничего не добился. Шил тому, будто бы он под угол динамитного цеха подкоп сделал и готовился мину подложить. А Бодягина заложила женушка. Из-за пустяка повздорили, он в ночную смену, а она на танцы намылилась. Он не пустил… Чего она наплела Охлобыстину, давнему своему воздыхателю?.. Тот взял Бодягина и мало-помалу раскрутил дело о террористической организации на важнейшем оборонном заводе. А в руководители организации назначил, знаешь кого? Николая Ивановича, гостя нашего… Тот попробовал за Бодягина заступиться. Пошел следом…

А л и к . Откуда ты все это знаешь?

С л а в а . Я вчера проводил Жанну, а на обратном пути встретил Бодягина. Тот как увидел Николая Ивановича, так места себе не находит, боится, что тот думает, будто он не выдержал и наговорил на него…

А л и к . Страшно, Славка… Я думал, что это безумие было давно.

С л а в а . Нет, Алик, это было недавно и везде. И сегодня исподволь продолжается, пока живы Охлобыстины…

А л и к . А ты жениться собрался… Я так понимаю: женятся, когда друг без друга жить не могут, когда продолжают друг друга… А ты без Жанны можешь?

Охлобыстин возвращается в свою комнату. С этого момента он время от времени будет появляться в общей комнате, пьянея с каждым появлением. Он ничего не будет говорить. Заметив его, присутствующие будут примолкать на некоторое время.

С л а в а . Ты надеешься встретить такую девушку, без которой не сможешь?..

А л и к . Еще как надеюсь!

С л а в а . Чепуха! Все они одинаковы, если приглядеться. Две руки, две ноги, голова, далее – по списку… Только одни заметны невооруженным глазом, других рассмотреть нужно, третьи неприятны, но таких мало… Мы не выбираем, мы идем и спотыкаемся, потираем ушиб и вдруг замечаем, рядом стоит девица и смеется… Смеется невесело, обреченно. Тогда мы кончаем потирать больное место и говорим себе: она видела меня больным и живым, она заглянула в мою душу, ей стало смешно и грустно, это судьба у меня такая… Так просто.

А л и к . Ну да, просто. Ты никогда не умел говорить прямо, все какие-то иносказания… непонятные.

С л а в а . А ты постарайся понять. Мне Жанна кажется родной, она незащищенная, ее могут обидеть, ведь она сидит, сидит и однажды пойдет на танцы, пойдет выставлять себя напоказ… Я не могу допустить, чтобы было так, мне становится худо…

А л и к . Кто-то скребется, слышишь?

С л а в а (вздыхая). Молодожены явились.

А л и к . Нет, это Юрий Андреевич.

С л а в а . Давно пора.

Хлопает входная дверь. Из прихожей слышен голос Вересова: «Погоди здесь, я посмотрю, что у нас…» Входит Юрий Андреевич.

Ю р и й А н д р е е в и ч . Привет, лежебоки. Все валяетесь?

С л а в а . Тебя не спросили.

А л и к . Ты его прости, Андреич, он малость не в себе – жениться собрался, а в таком состоянии человек на некоторый интервал времени дельта тау становится собакой.

Ю р и й А н д р е е в и ч (кричит). Лена! Можно.

Появляется Елена, жена Вересова.

Смелее, не съедят.

Е л е н а . Здравствуйте. Это что же, те самые?

Ю р и й А н д р е е в и ч . Они.

Е л е н а . Очень интересно.

С л а в а (отворачивается к стенке, равнодушно). Ничего интересного.

А л и к (рассматривает Елену). И мне тоже так кажется – ничегошеньки. Вы… его жена?

С л а в а . А тебе не догадаться… (Ворчливо). Просто вынуждают принять вертикальное положение – как-никак нас пoceтила дама.

Е л е н а . Можете не стараться, я на минуту.

С л а в а . Дольше быть в вертикальном положении утомительно.

А л и к (Елена ему нравится). Это Слава так шутит. Пожалуйста, не обращайте внимания, он не в лучшей фopмe – жениться собрался.

Ю р и й А н д р е е в и ч . Я здесь кое-что привез. То есть мы кое-что привезли. Нужно в гастроном слетать. Кто?

С л а в а . Во-первых, было по пути, во-вторых, зачем было раздеваться, коли уже одет…

А л и к . Бессовестный, мы здесь валяемся, а он под дождем.

С л а в а . Подумаешь, под дождем. Она вон по проволоке ходила и то ничего… А денег достал?

Ю р и й А н д р е е в и ч . Целый четвертак.

С л а в а . На четверых-то?

А л и к . Тебе мало? Во вторник зарплата.

С л а в а . До зарплаты дожить нужно.

Ю р и й А н д р е е в и ч . Ну, так кто?

С л а в а . Я же говорю, ты одет, а нам одеваться… И мы ничего не ели целые сутки, нет, двое суток. Почти трое. Талоны кончились, а в долг, сам понимаешь, все еще не кормят, хотя обещали…

Ю р и й А н д р е е в и ч . Ладно, сбегаю. Я скоро. Вы тут Елену не обижайте.

Юрий Андреевич выходит. Слава и Алик немедленно вскакивают с кроватей, церемонно подходят к Елене, протягивают руки.

С л а в а . Владислав. Очень приятно.

А л и к . Алик, рад познакомиться.

С л а в а . Значит, вы решили посетить наш городок? Похвально.

А л и к . И как он вам показался?

Е л е н а . Грязно и сыро.

С л а в а . Ах, даже так! Уверен, поверхностные впечатления. Присмотритесь получше, вы увидите таких людей…

А л и к . Нa каждом шагу человек, а то и двое сразу.

Е л е н а . И даже трое – на бидон бормотухи.

С л а в а . Однако, вы наблюдательны. Сколько живем здесь… а не углядели, чем народ занимается. А он, оказывается, бормотуху пьет.

Е л е н а . Мне Юра сказал, будто вы собираетесь вести замес вручную.

А л и к . Святая правда.

С л а в а . Мы не только собираемся, мы замесим.

Е л е н а . Очень интересно было познакомиться с настоящими энтузиастами. Сегодня – большая редкость.

С л а в а . Однако вы ироничная особа. Андреич с вами ладит? Сам oн не ироничный человек.

А л и к . Андреич – очень ироничный человек, просто ты юмора не понимаешь.

С л а в а . Ах, юмора… Ну, простите…

Стук В дверь. В прихожей возня, что-то падает. Проходит Охлобыстин.

С л а в а (кричит). Открыто! Какого там черта принесло?

А л и к . Судя по размашистым действиям, Л е х а .

Входит Леха. Он уже хорош.

Л е х а . Мужики! Да… мужики! Бормотуху дают!..

С л а в а (резко). Замолчи! Немедленно замолчи!

Л е х а . А ты мне что, указ? Ты мне что, жена?

С л а в а . Еще слово и полетишь по лестнице…

Л е х а (замечает Елену). А… здесь оказывается представитель прекрасного, черт его подери, пола! Чья женщина, мужики?

А л и к . Андреича.

Л е х а . Андреича супруга? Братцы, а он в винном отделе топчется. Надо же предупредить…

Е л е н а . Не стоит стараться.

Л е х а . Нет, Лexa никогда друга не подводил. (Порывается выйти). Ни-ког-да.

А л и к . Она знает, успокойся.

Л е х а . А я, между прочим, совершенно спокоен. Как пульс покойника, понял, нет? Так сказал мой любимый поэт Маяковский Владимир Владимирович. А я повторяю, когда общаюсь с молодыми обормотами, вроде вас… Я к вам зачем, мужики? Рублика у вас не отыщется, такого рваненького, такого… Или железного, а?

А л и к . Увы, капитал у Андреича.

Л е х а . Я отдам талонами, мужики, не верите? Или с получки…

С л а в а . Верим, ты отдашь. Ты уже столько раз отдавал. Только при чем здесь талоны, получка? Ты же уволился.

Л е х а . Так я с понедельника выхожу по новой. Она сказала, пора за ум браться. Сегодня еще погуляю, а вот уж завтра возьмусь. Изо всех сил.

С л а в а . Куда же тебя определили?

Л е х а . А к вам в группу. Мы теперь снова коллеги.

С л а в а . Семейственность разводите?

Л е х а . И не говори… Буду, думает, у нее на глазах. А что делать? Некуда мне деваться, братцы… Вот разве к вам забегу, поговорю с добрыми людьми, душу отведу…

С л а в а (жестко). Нужно было прежде башкой думать.

Л е х а . Ты верно подметил, начальник, только уж мы, видать, другим местом крепки…

Е л е н а . Я спущусь в магазин, у вас свои разговоры.

Появляется Охлобыстин. Останавливается, порывается что-то сказать, сокрушенно машет рукой, уходит.

А л и к . Ну что вы, что вы, мы Леху каждый день видим, он хороший, вы к нему скоро привыкнете.

Е л е н а (идет к двери). Нет, я все-таки спущусь.

С л а в а (Лехе). Видишь, Леха, oт тебя уже шарахаются.

Е л е н а (от двери). При чем здесь он? (Уходит).

С л а в а . Он при чем. Он плохой человек, и это бросается в глаза.

А л и к . Славка нервничает, Леха, он жениться собрался.

Л е х а . Слава? Тебе, Слава, видать, плохо живется… Зачем?..

С л а в а . Тебя не касается, помолчи.

Л е х а . Как же я могу молчать? Ежели лучший, можно сказать, друг голову в петлю сует? Ты на меня посмотри… (После паузы.) Мужики, можно я у вас посижу малость, а?

С л а в а . Посиди. Только предупреждаю: орать станешь, выгоним. Haм не светит портить отношения с начальством.

Л е х а (мечтательно). Диму видел – младшенькую прогуливает. Вот кому повезло. Дима – хороший человек. Вы не знаете, мужики, какой он, я один знаю. Когда с Павликом случилось это… ну, мастерскую подняли, еще до последнего раза, и с ним трое ребят было, женщин они отпустили до шести, те уже топали к проходной, когда шарахнуло. Машка в больнице лежала. Соню она на другой день родила. Все удивлялась, отчего Павлик не идет? А Павлика и тех ребят… что от них осталось, сложили в полиэтиленовые мешочки, и в Питер – на экспертизу. Чтобы, значит, выяснить, как эти самые компоненты на живой человеческий организм влияют. Козлы тупые, будто не знали – как. Прикидывались. Все они, суки, знают, им бы только усиленное питание отменить, отделаться от нашего брата бутылкой молока, тем и живы. Маше ничего не говорили, пока не поправилась. А потом Дима ее встретил… Они с Павликом были друзья. С л а в а . Что ты мелешь, Леха?

Л е х а . Ничего я не мелю, Слава. Говорю, как было. Мы ведь с Павликом с института вместе, работали в той мастерской, только в разных сменах. Мой папашка тогда только-только КБ организовал и возглавил. Ясно?

С л а в а . Еще раз объясни.

Л е х а . Ну так слушай. Сначала Павлик был мужем Маше, а потом, когда Павлик гробанулся, Маша вышла за Диму. Не сразу, а года через два. Он ее кое-как уговорил. Это уж потом, когда они полюбили друг друга, Иришка родилась, младшенькая… Ясно? С тех пор Дима им всем отец… Теперь ты понял?

С л а в а . Теперь понял. Скажи, а ты своих прогуливаешь?

Л е х а . Уж очень ты хочешь обидеть меня сегодня, С л а в а . Зачем?

Проходит Охлобыстин. Вновь останавливается, хочет что-то сказать, но не решается. Машет сокрушенно рукой, удаляется.

А л и к . Давайте Диму позовем…

С л а в а . Действуй. Мы сегодня всех позовем. Может быть, в последний раз…

А л и к (подходит к окну, распахивает его, кричит). Дима! Дмитрий Иванович!

С л а в а . Так он тебя и услышит.

А л и к (машет рукой). Еще как услышит, он же рядом. (Кричит). Заходи, старик, дело есть! Не нагулялся? Не нагулялся, спрашиваю? Он еще не нагулялся. Потом заходи! Порядок, зайдет.

Л е х а . Дима хороший.

С л а в а . Еще один мыслитель. И куда мне от вас, мыслителей, деваться, ума не приложу.

Л е х а . Ты вот на меня всю дорогу бочку катишь, а за что, спрашивается.

С л а в а . Отвечается: ты очень плохой человек, дрянь человечек. Понял?

Л е х а . Понял. А можешь ты мне объяснить толком, отчего все люди точно сговорились пальцами на меня показывать? Слон я, что ли, из зоопарка?

С л а в а . Неужели ты бывал в зоопарке?

Л е х а . Очень давно.

С л а в а . Лучше бы ты там остался.

А л и к . Оставь его, Славка.

С л а в а . А как у тебя с милицией, мыслитель?

Леха (оживляясь). Порядок. Они хотели, чтобы я устроился работать, вот я и устроился. Видел сегодня в гастрономе майора Юрия Ивановича Гурьянова, доложил ему, он посоветовал побриться.

С л а в а . Отцы родные для тебя наши славные стражи порядка.

Л е х а . Не скажи! Иной раз так пропесочат, что только держись. Особенно майор, товарищ Гурьянов.

С л а в а . Не то место они тебе песочат.

Л е х а . Согласен, нe то…

С л а в а . Ты хоть алименты Люське посылаешь?

Л е х а . Не берет.

С л а в а . Оправдался. А порядочный человек завел бы книжку в сберкассе и отчислял бы на нее положенное.

А л и к . Славка, прошу…

С л а в а . А ты чего просишь, проситель хренов? Ты меня не проси, ишь натыркался —делай то, делай это… Да мне на Алексея смотреть тошно.

А л и к . Всякий человек достоин понимания, жалости, наконец…

С л а в а . Чепуха! Я бы на месте нашей славной милиции всех алкашей отвез бы подальше и – на подножный корм, пусть себе пасутся и видом своим похабным не смущают нормальных людей. Я бы их в одну кучу и погнал бы к обрыву человеческого жилья…

А л и к . Да уж, дай тебе волю, ты бы всех переженил и заставил быть счастливыми…

С л а в а . А что? Идея. Заставил бы, именно заставил. Я бы им кое-что объяснил, а то призабывать стали. Тоже мне, венец творенья, не успели с дерева сползти, лиану из лап выпустить, а уже ополоумели от гордости… Страшно ведь не то, что несчастливы, страшно то, что каждый знает, как нужно жить, чтобы быть счастливым. Ты думаешь Леха не знает? Еще как знает. Он мне однажды такую лекцию закатал, куда там, профессор этики и морали… А посмотри на него. Не лицо – морда, не руки – грабки, в башке – опилки, мусор… И не жаль мне его вовсе. Не имеем мы права жалеть. Жалость унижает.

Л е х а . Мне ничья жалость не нужна, меня жалеть не надо. Все она, проклятая, попутала…

С л а в а . Ах, дитятко, ах, несчастненький, обидели, пальчик прищемили, дай, подую, бобо и пройдет… Дурень ты! Поседел, а ума в черепок так и не наскреб… Дурень.

Л е х а . Люблю тебя, Славка… Ты один понимаешь душу рабочего подростка…

С л а в а . Пальцем не шевельну, чтобы понять тебя. Я не женушка твоя лицемерная, я тебе говорю правду…

Входит Юрий Андреевич с сеткой в руках, в ней – свертки, хлеб, бутылки. Следом за ним – Е л е н а . Проходит Охлобыстин, мешкает, чуя выпивку, его не замечают. Он понимает, что и не заметят. Уходит.

Ю р и й А н д р е е в и ч . Разоряетесь, аж на улице слышно. Леху просвещаете? А его тем временем женушка ищет, поискивает. Ковер выколачивает бедолага, надрывается. Слышите?

Л е х а (прислушивается). Ищет, говоришь? (Он заметно горбится, вжимает голову в плечи). Бедная она женщина, ей ведь тоже хочется… счастья.

С л а в а . Вот и топай к бедной женщине.

Л е х а (оживляясь). А я не хочу!

С л а в а . Боишься, как бы она тебя за патлы не оттаскала?

Л е х а . Неправда, она меня никогда не трогает…

С л а в а . У тебя все впереди.

Юрий Андреевич выкладывает свертки на стол, Елена помогает ему.

Студень?

Ю р и й А н д р е е в и ч . Знаешь ведь, нет его здесь. Не завозят. Колбаса.

С л а в а . Колбаса типичное не то. Жаль, что нет моего любимого студня. Вот где белок для мозга.

А л и к . Сначала мозгами обзаведись.

С л а в а . Молчишь, молчишь, а потом как ляпнешь… умница. Студень – объеденье. Я еще когда в Ленинград приехал, в институт, только и делал, что студень с чернушкой лопал. Ковырнешь его, бывалоче, а он духовитый, серенький, и чего только в нем нет: тут тебе и бронхи животного – значит, легкое попало, тут тебе и хрящики – конечности в дело пошли, тут тебе волосок короткий – шкура рядом лежала. Сплошная радость. А с горчицей… Слов нет – вкуснотища! Дураки, забросили студень. Или скармливают кому отходы, потроха? Оттого, заметьте, и перебои с мясом. Был бы студень в изобилии, перебоев с мясом не было бы в помине, не пришлось бы Матвеевой Ирке мотаться в город за говядиной для своего обжоры, не было бы интеллигентских болезней, всяких раков и прочей белиберды, мир был бы устойчивей, проще… Нет, подавай колбасу! В «Экспрессе» на Финляндском однажды при мне выбросили какую-то мумифицированную дрянь. Не иначе, государственные запасы последней египетской династии, чудом уцелевшие в пирамидах. Так что там делалось! Такие приличные люди, отцы и матери семейств, а какими они стали… Не научились у нас использовать благородные порывы толпы для производства, скажем, электроэнергии, ведь если с каждого, стоящего в очереди и решающего проблему «хватит – не хватит», снять статэлектричество, стране не пришлось бы строить одну-две крупнейших в мире электростанций, обошлись бы своими силами…

А л и к . Ты никогда так много не говорил. Скорей всего ты болен, дай лобик пощупать, никак температурка… Ах, бедняга!

С л а в а . Оставь меня в покое. Я дело говорю, а он…

Ю р и й А н д р е е в и ч . Прошу за стол.

Слава с Аликом разом вскакивают, исполняют танец вокруг Вересова, рычат и по-визгивают.

С л а в а . Больше всего на свете люблю сказку про волка и семерых козлят. «Ваша мама пришла, молочка принесла…» Шедевр! Вся мировая литература линяет при звуках этого гимна.

Ю р и й А н д р е е в и ч . Руки мыть полагается, прежде чем…

А л и к . А мы уже мыли, когда вставали.

Ю р и й А н д р е е в и ч . Марш в ванную! И зубы почистить, я пасту привез. (Слава, Алик и Леха немедленно выходят. Елене). Тебя не замотали здесь?

Е л е н а . Почти. Хорошие ребята.

Ю р и й А н д р е е в и ч . А ты не хотела ехать.

Е л е н а . Зачем, Юра? Зачем ты это говоришь? Все решено, зачем же…

Ю р и й А н д р е е в и ч . Ты знаешь, что мне удалось понять? Я их отпускаю так же, как прежде отпустил тебя. И… подло ищу оправдания.

Е л е н а . Меня ты не отпускал, ты просто ушел.

Ю р и й А н д р е е в и ч . Какая разница? Сам ушел… Я тебя отпустил, а не должен был бы… Не оправдания я ищу теперь – равнодушия, по крупицам собираю в себе, чтобы успокоиться, но нет мне покоя… Мы должны быть вместе, Лена.

Е л е н а . Ты так далеко теперь…

Ю р и й А н д р е е в и ч . Не очень. Ты убедилась, что не очень. Я здесь еще побуду и вернусь. Мне нравится так говорить и думать…

Е л е н а . А потом ты решишь, что опять ошибся…

Ю р и й А н д р е е в и ч . Ну и что?

Е л е н а . Я хочу быть уверенной в тебе.

Ю р и й А н д р е е в и ч . Будь.

Е л е н а . Легко сказать – будь. Ты… дай мне ребенка…

Ю р и й А н д р е е в и ч . Ты же знаешь… с чем я работаю…

Е л е н а (сквозь слезы). Какая я дура!.. Прости меня.

Ю р и й А н д р е е в и ч (идет к ней, обнимает). Ты прелестная женщина. Просто тебе немного не повезло с мужем.

Е л е н а . Но ведь не наверняка?..

Ю р и й А н д р е е в и ч . Нет, конечно. Вероятность в несколько раз выше, чем у нормальных людей, больше ничего. Ольга первого мальчика родила мертвого, ей даже не показали его, а вторая девочка хорошая…

Е л е н а . Давай возьмем из детдома… Нет, нет! (Плачет). Я не могу, не могу… Ты должен понять.

Ю р и й А н д р е е в и ч . Понимаю. Я люблю тебя, как ни противоестественно это звучит…

Е л е н а . Не нужно. Ты делай свое дело, а я лишний раз не напомню о своем существовании…

Ю р и й А н д р е е в и ч . Я постоянно чувствую тебя рядом.

Е л е н а . Можно, я сейчас уеду?

Ю р и й А н д р е е в и ч . Нет. Побудь с нами. Я устал без тебя. Боюсь, не выдержу и поеду следом. А сейчас я нужен здесь.

Е л е н а . Никогда не общалась с самоубийцами…

Ю р и й А н д р е е в и ч . Я подумал об этом… Что ты скажешь, если я войду туда… вместо Славки?

Е л е н а (кричит). Нет! (Справившись с собой). Почему вместе Славки? А Алик?

Ю р и й А н д р е е в и ч . Я могу только вместо одного. Славка женится…

Е л е н а . Но почему, почему?.. Неужели есть такая необходимость? Так рисковать…

Ю р и й А н д р е е в и ч . Сколько шансов у нас?

Е л е н а . Если бы немного смягчить полимеризацию… Но ведь смысл новой рецептуры именно в ускоренной полимеризации. Только так можно получить нужную структуру. Удержать бы температуру до пятидесяти пяти градусов…

Ю р и й А н д р е е в и ч . На этом оборудовании не получится.

Е л е н а . Тогда вы однозначно поднимете мастерскую на воздух. С людьми или без людей.

Ю р и й А н д р е е в и ч . Идут, тихо.

Возвращаются Слава с Аликом. По одному подходят к Юрию Андреевичу, скалят зубы, рычат.

Порядок, приступим.

Слава и Алик садятся рядом. С виноватым видом входит и присаживается Леха. Проходит Охлобыстин, что-то несет в свою комнату. Его не замечают.

А л и к . За что пить будем, соотечественники?

С л а в а . А без «за что» ты не можешь?

А л и к . Фу, какой! А почему этому Славке такой большой кусок колбасы? Он же не любит… (Тянет к себе Славин кусок).

С л а в а . Подавись, обжора. (Отбирает оба куска).

Небольшая свара, Юрий Андреевич наводит порядок, наградив их подзатыльниками. Пьют водку. Сначала пьет Алик – резко, поспешными глотками, точно боится, что отберут, подергивается всем телом, выпив, спешит закусить, морщится, трудно дышит. Слава смотрит на него, поднеся стакан ко рту. Потом переливает водку в себя, дует на кусок хлеба, нюхает его, ест. Елена пригубила из стакана Юрия Андреевича. Пьют Юрий Андреевич и Леха. Проходит Охлобыстин.

А л и к . Слышь, Андреич, что этот поросенок задумал?

Ю р и й А н д р е е в и ч . Что же?

А л и к . Он жениться задумал. И сегодня к нему придет Ж а н н а . Он ни с кем, кроме меня, не делится, я ведь почти пустое место… (Славе). Я тебе женюсь, я тебе такое устрою, что не до свадьбы будет. А правда, если ему что-нибудь такое устроить, как ты думаешь, Андреич? Если, например… (Тянется к уху Вересова, что-то шепчет сквозь смех). Понял, да? Ты только помоги мне, и порядок. Не до женитьбы будет!

Слава сосредоточенно жует, берет стакан, заглядывает в него, убеждается, что стакан пуст, внимательно смотрит на Вересова, что означает: «Давай, продолжим». Юрий Андреевич не замечает его взгляда.

Л е х а . Он правильно решил. (Он от выпитого ожил.) Все так делают.

С л а в а . И ты туда же? Злостный неплательщик алиментов, распутник.

Л е х а . Не обижай меня…

С л а в а . А ты не суй свой нос, куда не просят.

А л и к . Это действительно наше внутреннее дело. Вот вы, Лена, что вы думаете по этому поводу?

Е л е н а . Согласна с предыдущим оратором.

А л и к . Это с Лехой-то?

Е л е н а . Да.

С л а в а . Вы очень и очень ошибаетесь в этом человеке, он нехороший человек, он…

Л е х а . Будет тебе…

С л а в а . Нет, ты дай мне сказать. Дождешься, лишим права голоса. Права еды и питья тебя лишать опасно, еще пожалуешься начальнице…

Л е х а . Не стану жаловаться.

С л а в а . Ну и тип же ты, Леха. И откуда ты только взялся такой на нашу голову?

Л е х а . Слава, зачем ты задираешься, ну, скажи, зачем?

С л а в а . Нужен ты мне больно. (Елене). Вот видите, кого вы поддерживаете. Он же тип!

А л и к . Значит, вы считаете, что Славке следует немедленно жениться. Так я вас понял?

Е л е н а . Ну зачем же немедленно… Я не знаю… Может, ему и нужно немедленно…

А л и к . Вы меня плохо знаете. Если бы не я, ему действительно нужно было бы немедленно. Я помешал. Выстоял. Не допустил. Ну хорошо, он женится, а потом настанет похмелье… Я уж не говорю о том, что придется сидеть у ее юбки день и ночь. В конце концов, кому что нравится. Но ведь нужно будет где-то жить. Что вы на это скажете?

С л а в а . Зачем мне думать прежде времени?

А л и к . Володя Мельников тоже не думал, не думал, а теперь плачет. Он же идиотом стал, озирается по сторонам… А каким был! Он в воротах стоял, отчаянный был человек, лучший в институте… Я с ним был в отличных отношениях. Он уйму книг прочел, я всегда робел перед его начитанностью. Мне казалось, что такой парень достоин приличной участи, а что вышло? Он же на человека перестал походить. Только и слышишь: теща – то, теща – это… Да он на этой теще помешается, помяните мое слово, и очень скоро. Она что, стерва, задумала? Извести его под корень, вот что. Как на пенсию вышла, приспособилась дрыхнуть, пока они на работе. А по ночам свет палит, Вовкины книжки читает и с них, голубчиков, не спускает глаз, комната-то одна. «Ты, – кричит ему, – сначала материальную базу семьи обеспечь, а уж потом к Ляльке приступай». Смех и слезы. А Лялька, корова, лениво так боком поведет, смахнет его на сторону… Вы уж меня простите, Лена, но накипело.

С л а в а (мрачно). Все-то ты лезешь не в свои дела.

А л и к . Никуда я не лезу, я бы и говорить не посмел, если бы не он сам. Он или чокнется, или запьет горькую, как Лexa. И тебя, Славка, ждет та же участь. Я себе не прощу тогда, что не образумил вовремя, не предупредил…

С л а в а . Твои опасения напрасны. У Жанны никого на всем cвете, у меня – тоже. Нам квартиру дадут.

А л и к . Разбежались! Новый дом еще и не закладывали.

С л а в а . Заложат. Когда-нибудь…

А л и к . А до того где будешь ошиваться? Ты, значит, здесь со мной, а она там, за леском? Очень умно и удобно.

Л е х а . Так если они не распишутся, им вообще ничего не дадут. Никогда, понял?

А л и к . Ты, как посмотрю, большой специалист. Поднаторел…

Л е х а . Меня не обижай, я же просил.

А л и к . Вы поймите, я не хочу, чтобы Славка вот так же, как Леха, сидел и не хотел домой…

Л е х а . Верно говоришь, домой неохота. Иногда думаю, думаю, дай, думаю, не пойду домой…

С л а в а . …И идешь в милицию…

Л е х а . Нет, сам не иду…

А л и к . Ведут под руки белые.

Л е х а . Ведут иной раз… ни за что.

С л а в а . Давай, Андреич, еще по одной?

А л и к . Подождем Диму, обещал быть.

С л а в а . А чего ждать? (Вересову). Мы, старичок, эти самые… камикадзе, нам сегодня все дозволено…

Ю р и й А н д р е е в и ч . Дураки вы с Аликом.

С л а в а . Еще один мыслитель.

А л и к . У вас просто зуд какой-то стращать нас…

Ю р и й А н д р е е в и ч . Не нравится?

Л е х а . Вот я бы ни за что не пошел. Еще когда был мастаком, тоже приходилось процесс на глазок вести, пару раз был близок. Тогда же и Павлик гробанулся… Представляете, мужики, со стенок соскребли, в полиэтиленовые мешочки сложили и на экспертизу… А потом привезли и втихаря закопали. Никому не сказали, только ближайшим родственникам, да и то в последний момент. В два часа дня гражданская панихида на кладбище, день будний, мы все за проходной, до конца смены хрен выйдешь на волю, и к тому же ничего не знаем. Четыре гроба в рядок, и в каждом мешочек. Так и похоронили – мешочек в посылочном ящике… С тех пор близко не подхожу, не боюсь, нет, – противно… в мешочке… И ведь случись что, виноват погибший, так уж заведено. Потому нужно думать, прежде чем соваться…

С л а в а . Слишком много говоришь – не к добру.

Ю р и й А н д р е е в и ч . Он дело говорит.

Е л е н а . Идиоты.

А л и к . Спасибо. Очень верно сказано, но, увы, поздно…

Е л е н а . Никогда не бывает поздно.

С л а в а . Мы пойдем, и все будет в ажуре.

А л и к . А потом посмеемся над вашими ахами.

Ю р и й А н д р е е в и ч . А я почему-то уверен, что вы никуда не пойдете.

Л е х а . Я тоже.

А л и к . Не надоело? Давайте жить, пока живется.

Ю р и й А н д р е е в и ч . Ну что ж, жить так жить.

Л е х а . (Мрачно). Если что случится, я ее пришибу…

Ю р и й А н д р е е в и ч . Детей пожалеешь.

Разливает остатки водки – всем поровну.

А л и к . Предлагаю тост – за прекрасных женщин! ( Е л е н е ) . Но с одним условием: пусть наши отношения с ними будут… дружескими, и не более того.

С л а в а . Козел! Признайся, ты просто не способен на другое.

А л и к . Высказался? И молодец. Но вернемся к тосту. Спросим себя: счастливы ли те, кто теперь за столом? Кроме тебя, Слава, разумеется, – у тебя все впереди.

С л а в а . Кое-что и позади остается.

А л и к . Не сомневаюсь, ты у нас недоверчив, на кота в мешке несогласный. Но остальные? Юрий Андреевич, наш покровитель, поилец и кормилец? У него в городе прелестная женушка, а спешит он к ней? (Елене). Спешит? Ничуть не бывало. Он здесь с нами чувствует себя прекрасно и раскованно. Леха. Этот и вовсе в листья бы закопался, чтобы до весны не нашли. Свою свободу дорого продает – гуляет напропалую. Потому как чувствует, что его содержат для вполне определенных дел… Если бы еще для детопроизводства, он бы понял. Однако нет, он для другого – должен быть самец в доме, как у порядочных людей, вот он и есть…

С л а в а . Ну ты и загнул, старик! И что это тебя на умозрительные рассуждения тянет в последнее время? Погоди, сам до всего дойдешь, наощупь, наугад, тогда и поговорим.

А л и к . Наощупь, наугад… Противно! Я наверняка хочу, мне противно наугад, а также наощупь, понял? Да где тебе понять, ты каменный человек, пенек… Мы завтра туда полезем, а когда выберемся на волю, будет солнце и жизнь. Мы могли бы радоваться, а ты – жениться.... Это же проза, прости, грубая, как чернушка…

С л а в а . Тебе пирожные подавай?

А л и к . Нет, обойдусь. Я хочу жизнь ощущать, дышать свободно, без оглядки, а мне предлагают суррогат с пеленками, горшками, заначками на кружку пива… Это же пошло, пошло… Зачем мне такая жизнь?

Ю р и й А н д р е е в и ч . Ишь как повернул…

А л и к . Я гармонии хочу. Гармонии! А знаете ли вы, мыслители, что такое гармония?

С л а в а . Скажи уж, не томи.

А л и к . Не стану. Вам этого, к сожалению или к счастью, не понять. Умом – вы еще как-нибудь, а вот сердцем – увы. С вами хорошо только водку пить.

Пьет водку мелкими глотками. Слава неотрывно следит за ним, морщится, подергивает плечом.

С л а в а . И где это ты так насобачился пить? А? Глаз, кажется, не спускал с тебя последние годы… То ли взрослеть начинаешь, наконец, то ли…

А л и к (перебивает). О тебе говорить не хочу. А пить я научился, глядя на вас, горемык. Жалко мне вас стало, вот я и пью горькую водку. С отвращением, но терплю.

Звенит звонок в прихожей.

Открыто!

Входит Дима.

Дима, радость моя! Наконец-то! Эти охламоны всю водку выдули.

Ю р и й А н д р е е в и ч (здоровается с Димой за руку, представляет ему жену). Моя жена Елена. А водка у нас, братцы, еще имеется, не пуст загашник, не пуст. (Тянет из-под стола непочатую бутылку). Садись, Дима, гостем будешь. Алик, стул из комнаты молодоженов!

Д и м а . У меня тоже кое-что есть. (Выкладывает на стол сверток, разворачивает). Родственники с Волги прислали. Пивка бы теперь…

Л е х а (вскакивает). Будет пиво!

А л и к . Вот это человек! Пошли, Леха.

Выходят вместе, скоро хлопает входная дверь, Алик возвращается один.

Д и м а . За что пить будем?

Ю р и й А н д р е е в и ч . Алик предлагает за женщин. Чтобы с ними жить в дружбе. А также в мире.

Д и м а . Это можно. Только они-то согласны? (Смотрит на Елену).

Е л е н а . Они только о том и мечтают.

Ю р и й А н д р е е в и ч . Лена…

А л и к (подозрительно). И здесь чем-то припахивает… этаким.

Е л е н а . Нюх у этого Алика…

А л и к . А как же…

Д и м а . Тогда поехали. (Пьет, закусывает). Мельникова встретил. Что это с ним? Орет: «Прикончу и – точка. И – по этапу…» – Кого это он?

А л и к . Тещу. Та его к Ляльке не допускает.

Д и м а . Понятно. Вот кому жилье нужно. Директор вернется, пойду на прием. Жаль парня.

С л а в а . Я бы поговорил с такой тещей, спала бы, как мышь…

А л и к . Ты очень решительный человек, крупный специалист по наведению мостов.

С л а в а (пьет, переворачивает стакан вверх дном). Все!

А л и к . И больше – ни-ни?

С л а в а . Ко мне придут, нужно быть в форме.

А л и к . О ближнем ты не думаешь. Мог бы попросить Жанну привести с собой особу женского пола…

С л а в а . Ну уж нет, сам обеспечивайся.

А л и к . А что, думаешь, не обеспечусь? Выйду на проспект, закадрю такую девку, упадешь.

С л а в а . Пока ты на это решишься, у меня внуки пойдут.

А л и к . Самец ты, Славка, истинный самец, потом пропахший, волосьем обросший, жадный ты человек, вот что я тебе скажу.

С л а в а . Приму к сведению, только на сегодня выметайся.

А л и к . И Андреич тоже?

С л а в а . Андреич в город настроился.

Ю р и й А н д р е е в и ч . С чего ты взял?

Е л е н а . Юрий Андреевич останется здесь.

А л и к . Вот если бы и вы остались…

Е л е н а . И не подумаю, с меня хватит.

А л и к . Мы бы в киношку смотались втроем, а? Там идет кинокомедия со стрельбой и страшными убийствами.

Е л е н а . Спасибо.

Д и м а . Смотрю на вас и удивляюсь – спокойны вы больно. Ну, эти-то ладно, недоумки, а ты, Юра?..

Ю р и й А н д р е е в и ч . Я, кажется, сам туда полезу, этим кончится.

Д и м а . Ничего умнее не рассчитывал услышать.

С л а в а . Тебе не надоело, Дима?

А л и к . Нам уже надоело. Пойдем, Слава, чаек сообразим.

Уходят.

Д и м а . Никак не могу понять, отчего людям не сидится, отчего тянет их все выше и выше?..

Ю р и й А н д р е е в и ч . Ничего не поделаешь, таков человек, не сидится ему в тепле, иной раз на мороз хочется.

Е л е н а . Может, оттого, что после мороза тепло теплее?

Д и м а . Прогресс необходим, это очевидно, но возьмите альпинистов. Мужественные ребята, не сомневаюсь, только мужество их бездуховно, а, следовательно, порочно. Или спорт… И сродни всему этому – война. А ведь есть на земле народы, для которых альпинизм просто форма существования, для других – спорт без рекордов и медалей, только война остается так, не пришей кобыле хвост… Мы намерены сунуть ребят в прорву… Что это? Глупость или привитая потребность лезть на рожон даже там, где можно спокойно, не напрягаясь через силу, сделать дело хорошо и чисто?

Ю р и й А н д р е е в и ч . В этом есть некоторый смысл… История знает времена, когда люди или народы выживали лишь благодаря предельному напряжению всех сил. Выбирать не приходилось – разговор шел о жизни и смерти.

Д и м а . Ясно. Но ведь это же типичный переходный процесс, он не может длиться долго. Попробуй растянуть процесс включения двигателя на час, и он сгорит. Ни двигатель, ни человеческое общество не в состоянии жить долго в переходном процессе – немедленная реакция – износ, вырождение. Переходный период – это низшая форма жизни, ее черновик. Его главный лозунг прост – любой ценой то-то и то-то. В природе примеров такой организации нет – природа знает свой болевой предел, предел прочности… А людям твердят… теоретики, разумеется, что предела нет. А если он все-таки есть?

Ю р и й А н д р е е в и ч . Человек тем и занят, что ищет предел.

Д и м а . Завтра мы попытаемся сделать еще один маленький шаг в этом направлении. Только постижению подлежит предел глупости. Какая-то Карякина, какой-то Замятин, желая выслужиться, лезут из кожи, а мы наблюдаем, стоя рядом, ждем, что из всего этого выйдет. Ребят списывают со счета как нечто неодушевленное, используют как придаток машин и вопят о прогрессе, о необходимости идти в ногу со временем, о прочей белиберде… Не могу.

Поднимается, выходит.

Е л е н а . Юра, что же будет?

Ю р и й А н д р е е в и ч . Знать бы…

Е л е н а . Я поеду?

Ю р и й А н д р е е в и ч . Не торопись.

Е л е н а . Ты не говори со мной таким раздраженным тоном, не нужно, милый. Хочешь, я съезжу к шефу? Он остановит своей властью…

Ю р и й А н д р е е в и ч . Поздно. Да и станет ли он вмешиваться?

Е л е н а . Уверена, станет.

Ю р и й А н д р е е в и ч . Мне кажется, что никому до нас нет дела.

Е л е н а . Неправда.

Ю р и й А н д р е е в и ч . Как поживает моя теща?

Е л е н а . Спрашивает, как поживает зять.

Ю р и й А н д р е е в и ч . Так и спрашивает? Впрочем… у нас с нею полное понимание своих задач. Не то что с тобой.

Е л е н а . Была бы надежда…

Ю р и й А н д р е е в и ч . Всегда есть надежда.

Входит Леха с бидоном в руках.

Л е х а . Ну и надымили же вы, братцы! Хоть топор вешай. Представляете, едва ушел от подруги дней моих суровых… (Прислушивается). Неужели взяла след? Не хочу!..

Появляются Слава, Алик и Дима.

А л и к (Лехе). На тебе, Алексей, лица нет. Заслышал знакомый каблук?

Л е х а . Точно.

Стук в дверь, звенит звонок. Леха затравленно озирается. Медленно отворяется входная дверь, слышен осторожный голос Карякиной: «Можно?»

А л и к (кричит). Входите, Ольга Владимировна, гостем будете. Мы вам всегда рады.

Появляется Карякина, у нее затрапезный вид, она в халате, на плечи наброшено пальто.

К а р я к и н а . Ничего нового не рассчитывала увидеть. (Замечает Леxy, делает шаг к нему). Вот ты где… А ведь я тебя жду, скотина.

Л е х а . Ну зачем же так, мама, при посторонних?

К а р я к и н а . Я тебя жду, жду… (Всхлипывает).

Л е х а . Ты иди, мама, я сейчас, иди, будь человеком…

Д и м а . Присаживайтесь, Ольга Владимировна, мы чай собрались пить…

К а р я к и н а . Вижу, какой чай, вижу. И как же вам, Дима, не стыдно?

Л е х а . Уходи! Видеть тебя не могу, не хочу, не желаю…

К а р я к и н а . Ну ладно, Алексей, я с тобой иначе поговорю. А вам… стыдно, стыдно… он же спивается.

Л е х а . Не ходи за мной по пятам, а то знаешь, что я сделаю? Знаешь?

Д и м а (Лехе). Уймись.

Л е х а . И ты командовать? Все вы… раскомандовались.

С л а в а . Уходи, Леха.

Л е х а . А пиво?

А л и к . Перебьешься.

Л е х а . Вы думаете?

С л а в а . Думаем.

Л е х а . Ну и черт с вами! Мир не без добрых людей…

Срывается, выбегает вон. Следом понуро выходит Карякина. После их ухода все некоторое время подавленно молчат.

А л и к . Это называется семейная жизнь…

С л а в а . Заткнись, философ.

Д и м а . Что ни говорите, а мне ее жаль…

Ю р и й А н д р е е в и ч . Это пройдет.

Д и м а . А если нет?

С л а в а . Заныли…

Д и м а . Никуда вы не полезете, чую.

А л и к . Нервишки у тебя, Дима, ни к черту.

Д и м а . Я не могу поверить, что можно так просто распорядиться человеческой жизнью…

А л и к . Двумя молодыми человеческими жизнями.

С л а в а . А никто, представь себе, и не думал распоряжаться. Если бы только посмел, я первый не полез бы, понял?

Е л е н а . Знали бы вы, на что идете…

Ю р и й А н д р е е в и ч . Они знают.

С л а в а . Старая песенка, и она нам надоела.

Д и м а . Плевать мне на то, что она вам надоела, плевать мне на все это… Поймите, это же безумие. Оборудование не готово, работать нельзя даже без вас – кроликов, мастерскую нельзя пускать… А вам… точно жизнь обрыдла.

С л а в а . Ну уж нет!

Ю р и й А н д р е е в и ч . Пацаны…

Е л е н а . Я больше не вижу ни малейшего шанса…

А л и к . Ах, вот оно что – вы больше не видите…

Е л е н а . Я, к вашему сведению, несколько лет занимаюсь подобными состояниями. И я…

С л а в а . Что вы нас запугиваете? Сговорились?

Д и м а . Они безнадежны. (Оживляясь, Андрею). Есть там у тебя?

Ю р и й А н д р е е в и ч . Есть.

Д и м а . Тогда что же ты?..

Гаснет свет. Вновь зажигается, прошло несколько часов, теперь за окном сумерки. За столом сидят Слава и Жанна. Тесно прижались друг к другу, читают книжку.

Ж а н н а . Славка, что же будет?

С л а в а . Ничего особенного, радость моя.

Ж а н н а . Я все знаю…

С л а в а . Ты всего не знаешь, все знает один Дима.

Ж а н н а . Славка…

С л а в а . Что?

Ж а н н а . Мне страшно.

С л а в а . Мне тоже… по улицам ходить, того и гляди под мотор угодишь… Очень страшно. Молодожены не приедут…

Ж а н н а . Мне страшно, Славка.

С л а в а . И мне. Ты сегодня останешься здесь.

Ж а н н а . И не подумаю.

С л а в а . Подумаешь. Ты умница, а умницы все думают. Все вы сплошь умницы. Алик, Андреич, Дима, ты… Странная у Андреича жена. Она его любит, нашего Юрия Андреевича. Она так внимательно смотрит на него, а он… он ее не жалует. Околачивается здесь с нами… Разве же можно такую жену оставлять одну? Я тебя никогда одну оставлять не буду…

Ж а н н а . Еще как будешь.

С л а в а . Ну, хорошо, буду. А сегодня – не буду. Ты сегодня останешься здесь. Она, мне кажется, даже не теплая, хотя очень умная. Это подозрительно…

Ж а н н а . Кто умная?

С л а в а . Его жена. Она умная и крепенькая. На первый взгляд. А что там в глубине… поди, разберись. Она сильная – возможно. Ты тоже сильная?

Ж а н н а . Пожалуй, нет.

С л а в а . Если женщина умная и крепенькая, это подозрительно.

Ж а н н а . Я дурочка.

С л а в а . Точно. И ты останешься здесь, молодожены сказали, что, если до семи не явятся, не будут совсем. Они поехали к его родителям в Ленинград. У него родители что надо. Папа – профессор нашего института, мама – тоже что-то в этом роде. Дом у них – полная чаша и еще немного. Мы бывали там пару раз с Аликом. У нас будет такой же дом… со временем. Они очень боялись, что их прогонят, как только узнают. Женились-то без спроса, даже не позвали на сочетание. Не прогнали, видать, а то бы уже были. Хорошо, что у нас никого нет.

Ж а н н а . Плохо.

С л а в а . Нет, хорошо. Представь, сколько было бы всяких разговоров, недоумений, а толку? От Алика не успеваю отбрехиваться… Ты хоть помнишь своих?

Ж а н н а . Помню.

С л а в а . А я нет. Ничего не помню, это было так давно. Отца… они привязали к скамейке, голого, спину натерли теркой, посыпали солью… Он страшно кричал… Потом убили. А маму… нет…

Ж а н н а . Слава!

С л а в а . Меня нашли… Три дня боялись подойти к хутору – такой был назначен срок. Потом пришли из деревни. Я еще дышал. Отогрели. Я ездил туда с Аликом. Все заросло травой… Был долгий перерыв… Мы продолжим.

Ж а н н а . Ты это хорошо сказал – продолжим… А если завтра?

С л а в а . Перестань, надоело…

Слышны голоса в прихожей.

Входят оживленные Николай Иванович и Виктор Афанасьевич. Они веселы.

Н и к о л а й И в а н о в и ч . А, молодые люди! А мы немножко того… Посидели в вашем кафе, поужинали. Хорошее у вас кафе, большая забота о вас проявлена… Вы чего такие унылые?

С л а в а . Мы не унылые, мы счастливые. За вами шеф приходил. И его жена. Просили передать, что ждут.

Н и к о л а й И в а н о в и ч . А чего мы у них забыли? Ничего.

В и к т о р А ф а н а с ь е в и ч . Я пойду, пожалуй, Николай Иванович, сосну часиков десять, что-то меня в сон клонит, как сюда приехал. Часовые пояса перепутались…

Н и к о л а й И в а н о в и ч . Иди, голубчик. Я теперь ни за что не засну, посижу вот с молодыми, вы не против? А ты иди.

Виктор Афанасьевич выходит в отведенную им комнату.

Вот бы сообразить чайку, а?

Ж а н н а . Я поставлю.

Н и к о л а й И в а н о в и ч . Сделай одолжение, милая.

Жанна выходит.

Ты, значит, Слава будешь, а тот, глазастенький, Алик?

С л а в а . Точно.

Н и к о л а й И в а н о в и ч . Забрал бы я вас, мальчишки, с собой.

С л а в а . Зачем мы вам? Вы же теперь в Москве.

Н и к о л а й И в а н о в и ч . Так-то так, но не думаю, что главк надолго. Чужой я в Москве человек. А с Алтаем сросся. Сколько там прожито, пережито… Нигде не могу долго. Тоска… Вы бы мне пригодились…

С л а в а . Мы здесь по распределению. Отработать должны…

Н и к о л а й И в а н о в и ч . А я вас мигом перераспределю.

С л а в а . Заманчивое предложение.

Н и к о л а й И в а н о в и ч . Только слово скажите… У меня дом готов, а селить некого. Квартиру дам. Если один – однокомнатную, на двоих – двухкомнатную. Со всеми мыслимыми удобствами и даже с телефоном. Мы теперь, брат, живем по первому разряду. И кафе у нас имеется, и ресторан с танцульками. Оркестр свой, клуб опять же… Как?

С л а в а . Вы Дед Мороз?

Н и к о л а й И в а н о в и ч . Ничуть не бывало. Я и спрошу, если что, я только с виду такой – простоватый, а копни поглубже – страшный человек. На своем стою железно, каменно. Большие дела близятся – огромные. КБ создадим не хуже вашего. Людьми разжиться бы, а там дело пойдет. Ну как?

С л а в а . Подумать можно, посоветоваться?

Н и к о л а й И в а н о в и ч . Думать, думать и еще раз думать. А потом делать. Так привык, так и других учу.

Входит Жанна с чайником и чашками. Накрывает на стол, разливает чай.

Вот и девочку с собой возьмем. (Жанне). Специальность есть?

Ж а н н а . Техникум кончаю.

Н и к о л а й И в а н о в и ч . И хорошо, просто замечательно. Вдвоем и приезжайте. Я все вам объясню и расскажу. А в Москве выправлю бумажки, переводом и поедете. Подъемные, суточные и все такое прочее… Идет?

С л а в а . Идет.

Н и к о л а й И в а н о в и ч . Выходит, вы уже отчасти мои люди. Так вот, первое вам задание: завтра – чтобы… не соваться в пекло. Ясно?

С л а в а . Так мы не договаривались.

Н и к о л а й И в а н о в и ч . Так договоримся?

С л а в а . Нет.

Н и к о л а й И в а н о в и ч . Люблю упрямых, сам упрямый, аж жуть берет иной раз, но…

С л а в а . Не нужно об этом…

Н и к о л а й И в а н о в и ч . Вы пожениться надумали?

Это хорошо. Вот и окрутим вас. С Мендельсоном, как полагается, и шампанское откупорить найдется… И медовый месяц… на недельку сообразим… в лесу, на природе. Дом отдыха отгрохали, горячие источники, ванны. (Смотрит сначала на Славу, потом на Жанну, молчит). Может, договоримся, а?

С л а в а . Нет.

Н и к о л а й И в а н о в и ч . Жаль. Ну да ладно, утро вечера мудренее. За чаек спасибо, духовитый он у вас, вкусный. Пойду на боковую, постараюсь заснуть. Завтра рано вставать…

Выходит.

Ж а н н а . Славка…

С л а в а . Знаешь, что предлагал этот дядя?

Ж а н н а . Догадалась. И как?

С л а в а . А ты?

Ж а н н а . Я с тобой, и я за.

С л а в а . Мы вместе – ты и я.

Ж а н н а . Вместе.

С л а в а . Ты не уходи сегодня.

Ж а н н а . Не уйду. Больше никогда не уйду.

С л а в а . Ты хорошая.

Ж а н н а . А Алик согласится ехать?

С л а в а . Конечно.

Ж а н н а . Уверен?

С л а в а . Еще бы!

Уходят обнявшись, в комнату молодоженов, плотно притворив дверь за собой.

Входят Алик, Юрий Андреевич и Леха. Леха, на удивление, трезв и прилично одет.

А л и к (Лехе). Думаешь, они уже вернулись?

Л е х а . Ну конечно. Я следил… Представляешь, Алик, у меня есть отец. Странно, но я всегда чувствовал, что что-то не так, что-то от меня скрывают. Мой отец. Мама плачет, сказала, что он не хочет видеть ее… Может быть, и меня не захочет?..

Из своей комнаты выходит Охлобыстин. Он крепко пьян.

О х л о б ы с т и н . Кого я вижу… Леха. Заходи, у меня опять день варения… Я тут кое-чего припас… обрадую. Дружки давние, очень давние, бутылочку преподнесли… такую бутылочку… Как не угостить друга дорогого… Пошли, Леха, давай, двигай… А ты, Алик, иди, тебя не уважаю, понял, нет? Пошли, Леха, пошли…

Л е х а . Почему бы и нет? Пошли, если не шутишь… Тем более, что у меня к тебе дельце есть. Очень даже серьезное дельце… Бывайте, ребята! Мы с вами еще встретимся, если не в этой, так в следующей жизни.

А л и к . Что ты опять затеваешь, Леха? Ты же хотел с отцом поговорить…

Л е х а . Не нужно, Алик. Он не стал встречаться с мамой, зачем же мне…

Идет за Охлобыстиным в его комнату. Притворяет за собой дверь.

А л и к . Этого только не хватало. Я подумал, что Леха остепенился. Эта скотина обязательно все испортит… (Идет следом – к двери). Я тебе все скажу…

Ю р и й А н д р е е в и ч . Оставь их в покое.

А л и к . Ладно, черт с ними. Горбатого могила исправит. А где Славка с Жанной?

Ю р и й А н д р е е в и ч (показывает на дверь молодоженов). Там… И этих оставь в покое.

А л и к . Оставить, думаешь? Ладно, оставляю, только чтобы потом не было разговоров… Видать, дело далеко зашло, и ничего-то уже не исправишь. Счастья им… И все-таки, старик, этот Славка прежде всего… самец… (Молчит). И самое смешное, я немножко завидую ему… самую малость. С чего бы это, Андреич?.. Нужно спать ложиться, а так не хочется…