Читать книгу Букет из белых лилий - Юрий Копытин - Страница 4

БУКЕТ ИЗ БЕЛЫХ ЛИЛИЙ
Новый год

Оглавление

Предновогодняя суета… Как же она не похожа на другие торжества! Во всём чувствуется праздник: в улыбках, в запахе хвои и аромате мандаринов, в людях, спешащих с ёлками, в детских утренниках, в сверкающих огнями лесных красавицах на улицах города – ну, и конечно же, в надежде, что всё плохое останется в старом году…

Чтобы не задерживать шофёра, друзья, не слишком выбирая продукты, наскоро наполнили тележку и с чувством выполненного долга подкатили к машине.

– А что не в пакетах? – удивлённо взглянул на покупки Фёдор.

– Закончились прям перед нами, – пояснил Степан.

– Загружай в багажник, по дороге что-нибудь купим.

С ёлкой оказалось сложнее – объехав все ёлочные базары, так и не нашли хорошей ёлочки: то вообще было пусто, то остались голые палки.

– Поехали в заречье, там меньше народа, может, что подходящее выберем, – предложил Фёдор…

Действительно: с десяток пушистых лесных красавиц ждали своих покупателей на ёлочном базаре в заречье…

Домой вернулись только к вечеру. Багровый диск солнца медленно скатывался к горизонту, цепляясь за появившиеся на небосводе тучки. Оголтело кричащие вороны и набегающие хмурые облака предвещали снег и потепление в предновогодний день…

– Огромнейшее спасибо! Если не вы, то остались бы без ёлки, – искренне поблагодарил шофёра Арсений. – Задержали вас.

– Да чего там: шеф сказал – я сделал. Работа у меня такая, ненормированный рабочий день… С Новым годом, ребята!.. Поехал я.

– И вам всех благ в Новом году…

Ароматом хвои наполнилась комната от согревшейся в тепле ёлочки.

Мишура, конфетти, ёлочные игрушки заполнили весь обеденный стол.

В двери позвонили…

– Уж ни Дед ли Мороз пришёл поздравить нас? – пожал плечами Арсений.

На пороге стоял улыбающийся Серёжа.

– С Новым годом, друзья! – обнял он всех по очереди. – А это обещанный подарок, – вытащил гость из сумки электронный переключатель для гирлянды.

– Сегодня только закончил, всё времени не было. Здесь восемь программ – хочешь, автоматом включи, а хочешь любую, что понравится.

– Давай, проходи. Ты как раз во время – ёлку поможешь нарядить, а затем поужинаем. Обед пропустили – кушать очень хочется, – проглотил голодную слюну Степан.

– Насчёт покушать не откажусь, тоже только позавтракал. Показывайте, что нужно делать.

И работа закипела… Ёлочка на глазах превратилась в нарядную красавицу. И последний штрих – разноцветными огоньками засверкала гирлянда, убегающая спиралью вниз от пятиконечной звезды.

Друзья стали поодаль, оценивая свою работу.

– Неплохо… – подытожил Арсений. – Теперь и покушать можно… Стёпка, доставай шампанское – с Серёжкой за Новый год, а я потом сбегаю ещё куплю.

– С удовольствием бы дорогие мои, но – за рулём.

– Бегает ещё твоя старушка?

– Скрипит помаленьку, только вот в морозы заводиться не хочет…

На этот раз ужин получился, по мнению Степана, прямо царский: салатики, колбаска, сыр – в один присест были сметены друзьями…

– Кстати, как у тебя дела с картиной?.. Закончил? – поинтересовался Серёжа, запивая чаем ароматный пирог с маком.

– Ты про «Букетик белых лилий»?.. Нет… Но думаю скоро закончить.

– Ты бы видел эту картину, любой художник позавидует, – добавил Степан.

– Ну, пока завидовать нечему, – заскромничал Арсений…

– Всё, друзья, побежал. Дашутка меня на пару часов отпустила – малышки немного приболели.

– Конечно, беги… – кивнул Арсений. – Ну, что сказать? С Новым годом тебя и Дашутку, мы вас очень любим, а крестницам – расти и не болеть, – обнялись друзья на прощание…

– Ну вот, можно и спать ложиться, – поглаживая живот, направился к кровати Арсений.

– А я телевизор посмотрю, к Новому году всегда сериал из кинокомедий гонят… я тихонько, не помешаю…

К ночи западный ветер нагнал снеговые тучи, принесшие обильные осадки. За окном враз просветлело от начавшегося снегопада.

– Ура! – закричал Степан.

– Что, Новый год уже встречаешь? – приоткрыв глаза, зевая протянул Арсений.

– Ой, извини – забылся, разбудил тебя.

– А о чём радость?

– Вон, посмотри в окно – какой снег пошёл.

– Да-а, действительно повод среди ночи «ура» кричать. Ты, Степа, как дитё малое, а ведь уже скоро тридцать – не по годам так эмоции выплёскивать.

– Ну, извини – вырвалось.

– А я не обижаюсь и тоже рад, что … – и тихое посапывание завершило недосказанную фразу – Арсений сладко задремал, натянув повыше одеяло…

– «Последний день декабря ожидается снежным и тёплым, температура от ноля до минус пяти…» – сквозь сон послышался голос диктора.

Арсений потряс головой, чтобы окончательно проснуться, и проворно соскочив с кровати, коротким взглядом окинул комнату. Степан спал, не выключив телевизор, уткнувшись в подлокотник дивана и слегка улыбался, по-видимому, досматривая ночной комедийный фильм.

Арсений прикрыл друга пледом, умылся и пошёл на кухоньку приготовить завтрак.

Почесав затылок, он бросил на сковородку кусочек масла, покрошил колбаски, обжарил всё это и залил яйцами:

– «Новый год, Новый год пляшет маленький народ…», – нарочито громким голосом запел он, чтобы к завтраку разбудить Степана.

– Мммм… какие запахи, – послышалось из комнаты. – Опять яичница?! – появился на кухне заспанный друган.

– С колбасой! – многозначительно поднял вверх указательный палец Арсений.

– Это другое дело, – потерев ладони, заулыбался Стёпа.

– Сначала приведи в порядок своё заспанное лицо, а как умоешься – кричи «Ура!»

– Слушаюсь, господин начальник!.. А ура-то к чему?..

– Ну, так ночью же кричал по поводу снега, а на сегодня опять обильный снегопад обещали.

– Здорово!.. Порадовала матушка-природа под Новый год…

– Вот и настал последний день уходящего года, – уплетая яичницу, грустно произнёс Степан.

– Не узнаю тебя, Стёпа: то ура кричишь, а то вдруг приуныл. Что за минорный лад в канун Нового года?

– Да так, что-то накатило вдруг – ещё один год жизни пролетел, можно сказать, в пустую. Вроде, всё хорошо, а радости в жизни нету.

– О чём ты, дружище?

– Такое чувство, будто не на своём месте сижу: пять лет художественного училища за плечами, а результат – рекламки пустые малюю. Одна цель – заработать на кусок хлеба. У тебя хоть смысл в жизни есть – твои картины. Молю Господа, чтобы они нашли своих почитателей, ну и, конечно, покупателей. Начало уже положено – Гвоздь.

– А что ты о деньгах стонешь? Шёл бы учиться на агронома или зоотехника, как Василий Афанасьевич тебе советовал. Катался бы сейчас как сыр в масле и не думал, как заработать на кусок хлеба.

– Ну уж нет: лучше быть голодным художником, чем сытым зоотехником – не моё это.

– Грех тебе на прошедший год сетовать, ведь, кажется, в апреле ты встретил свою Любашу. Если бы не рисовал рекламки, то разошлись бы ваши пути… Вскорости и о свадьбе можно подумать.

– Хмм… свадьбе. Это ты прав про рекламки, но ведь семью-то кормить нужно, а где она, настоящая работа? Не могу Любаше лишний раз цветы купить. Вот найду хороший заработок, тогда и о свадьбе поговорим. Скорее ты женишься, вон за тобой сколько девок бегает. Чего медлишь – года-то бегут.

– Не встретил ещё свою «Любашу».

– Завидую я твоему оптимизму, а на меня как накатит апатия…

– Давай о грустном денька через два, – перебил друга Арсений. – Всё будет хорошо, а если уголки твоего рта не начнут улыбаться, я нарисую красками улыбку на твоём лице.

– Не нужно на меня краски переводить, – улыбнувшись, отрицательно замотал головой Степан. – Включаю мажорный лад.

– Так-то оно ближе к атмосфере праздника, – притворно-серьёзным тоном произнёс Арсений.

– А давай завтра к моим старикам в деревню скатаем: девчонок пригласим, на лыжах покатаемся, баньку затопим?

– Хорошая идея – вижу, исправляешься.

– Ну, тогда замётано. Выспимся – и в дорогу, если только Макарыч не загуляет.

– Кто такой?

– Деревенский водитель автобуса. Может в праздники лишнего принять и тогда… – развёл руками Степан.

– Ну, как будет… – бросил Арсений. – А сейчас давай приберёмся и пойдём прогуляемся, а то к трём часам девчонки придут… Постой!.. А ведь на сегодня передавали хорошую погоду.

– Да… к полудню около ноля.

– Во!.. – поднял указательный палец вверх Арсений. – Значит, снег будет влажный, и мы слепим под нашим окном шикарного снеговика, ну, уж а как мы его разрисуем – об этом отдельный разговор… Ну как?!

– Поднимаю вверх руки и ноги! – заблестели нетерпением глаза Степана…

Редкие снежинки, кружась, падали на выпавшие за ночь сугробы.

С трудом открылась заваленная снегом входная дверь.

– Неужели мы первые? – высунувшись за дверь, произнёс Арсений.

– А куда людям рано торопиться в предновогодний день, – пожал плечами Степан.

– Придётся нам дорожки расчищать.

Схватив в тамбуре лопаты, друзья шустро принялись за дело…

– Тут целый город можно слепить, – кивнул Степан на выросшие сугробы.

– Ну, город мы не будем строить, а вот снеговика слепим – тут делов-то…

Пока катали основу, к делу подключились дворовые ребятишки. Наперебой, отталкивая друг друга, каждый старался внести свою лепту в общее дело.

Вскоре снеговик двухметрового роста предстал на радость детям.

– Морковка есть, глаза и рот нарисуем, а вот что на голову одеть? – пристально оглядывая снеговика, задумчиво сказал Арсений.

– А я могу кастлюлю плинести. Холосая – в ней мама суп валит, – пролепетал рыженький мальчуган.

– Нет, не годится, – отрицательно мотнул головой Арсений. – Потом эту кастрюлю вместо снеговика твоя мама мне на голову наденет… И у нас-то ничего подходящего нет.

– Ладно, пожертвую свою старую шляпу ради такого дела, – махнул рукой Степан.

– Ура! – радостно закричали ребятишки.

– Давай, тащи, а я пока из него сказочного героя сделаю, – взял кисти и краски Арсений…

Чудное творение, словно из новогоднего мультфильма, выросло перед старым, доживающим свой век, домом.

– А вон и девчонки идут, – замахал Степан трём девушкам, волокущим огромные пакеты.

– Пошли, поможем, – сорвался с места Арсений.

– Боже мой, какая красота! – всплеснули руками девчата, проходя мимо снеговика, вокруг которого вместо ёлки уже хороводили детишки.

– Ваша работа?

– На-аша… – почему-то покраснел Степан.

– А что в сумках – кирпичи, что ли? – с иронией поинтересовался Арсений.

– Банки с консервацией, – пояснила Настя. – Мама принесла – вот и пригодились. А ещё у нас есть кролик, я его в сметанном соусе сделаю.

– Тоже мама принесла?

– Нет, Марина утром на базаре купила.

– Мы же просили вас не тратиться – за нами продукты, в вы приготовите, – с укором взглянул Арсений на Марину.

– Да ладно уж, не разорилась, – махнула та рукой…

С приходом девушек квартирка наполнилась ароматом новогодних блюд: кто резал, кто чистил, а Настя как дипломированный повар крутилась у плиты.

– Куда салаты поставить? – открыв холодильник, пожала плечами Любаша. – Зачем вы столько накупили? Ещё и бутылку с шампанским на полку затолкали!

– А куда её? – непонимающе произнёс Степан. – На дверце ни одной полочки не осталось – все обломаны. И вообще шампанское держат в холодильнике.

– А куда мне салаты прикажете ставить?! Поставь шампанское… ммм.., – обвела она взглядом кухню. – Вон в уголок, на столик возле плиты…

Через пару часов празднично накрытый стол ожидал начала пиршества.

Собравшиеся обменялись новогодними подарками и собрались приступить к праздничному ужину.

– Минутку внимания! – произнёс Арсений. – Это довесок к подаркам, – раздал он каждому искусно выполненные шаржи: Настю с огромной сковородкой у плиты, Марину, режущую овощи с капельками пота на лице, Любашу с салатами в руках, недоумённо смотрящую на переполненный холодильник, Степана же – с растерянным видом и бутылкой шампанского в руках.

– Супер!.. – вырвалось у Любаши. – И ты так можешь? – взглянула она на Степана.

– Могу… – неуверенно ответил тот.

– Ну так, как Арсений, вряд ли кто сможет, – вставила своё слово Марина.

– Давайте к столу, друзья! – не обращая внимания на похвалу, приглашающе произнёс тот…

С того времени, как человечество стало отмечать Новый год, к столу подавали самое лучшее. Даже во времена дефицита на столе были и колбаска, и конфеты, и мандарины. Также и наши герои, привыкшие во многом себе отказывать, отводили душу за праздничным столом.

– Девчонки, предложение есть… – в перерыве между сменами блюд обратился к девушкам Степан. – Съездить завтра в деревню, к моим старикам: на лыжах покатаемся, баньку затопим…

– Вот когда родишь потомство, тогда и родителей стариками будешь называть, а пока… – высказалась Любаша.

– Ну, думаю, что это не за горами, – красноречиво подколола подругу Марина, вогнав немного в краску и Степана, и Любашу.

– Ой, что-то не хочется никуда ехать, – замялась Настя.

– Поехали, чего дома сидеть, только в телевизор пялиться. На работу тебе только третьего.

Немного поупиравшись, Настя всё же сдалась под напором подруг.

– Люди, через пятнадцать минут куранты будут бить – я за шампанским!.. сорвался из-за стола Арсений…

– Вот вам бумажки, ручки – все записали свои желания.

– Ну и…? – пожала плечами Настя.

– Бумажки сожжём и каждый бросит в свой бокал с шампанским.

– Готово?!.. Все взяли бокалы?.. Открываю…

Но простоявшее в тепле, возле плиты, шампанское повело себя не так, как ожидали: не успел Арсений раскрутить металлическую оплётку, как пулей вылетела пробка, точно попав в ёлочную игрушку.

– Пробку держи! – в унисон со звуком разбитого стекла от неожиданности выкрикнул Степан.

Но Арсению было не до того: содержимое бутылки струйками стекало с его пышной шевелюры.

– Осталось немножко… – непонимающе глядя на бутылку, вылил он остатки себе в бокал.

Оторопевшие девчонки, понемногу придя в себя, еле сдерживали приступ смеха. Первой не выдержала Настя, а за ней вся компания залилась раскатистым хохотом.

– Этот Новый год тебе точно запомнится! – давясь от смеха, произнесла Настя.

– И желание исполнится, что ты загадал! – добавила Марина.

– Извини, это моя вина, – расстроенным голосом заявила Любаша. – Закрутилась с салатами и без задней мысли посоветовала Степану поставить бутылку на стол, возле плиты… А ты куда смотрел?!.. Тетеря, – накинулась она на ухажёра.

– Не знаю… Но ты же сказала… – покорным тоном ответил тот.

– Сразу видно, кто будет в доме хозяин, – сквозь смех заключила Настя.

– Минута до двенадцати! Там ещё шипучка в пакете стоит… – поспешила Марина… – Пепел от желаний не растеряйте! – с иронией добавила она.

– Успели… Ура!.. С Новым годом, друзья! – поднял остатки шампанского Арсений и как бы ему в ответ, за окном разноцветными огнями загремели петарды. – А теперь приведу себя в порядок, – поспешил он к умывальнику…

– Пошлите на улицу! – отдуваясь, поднялась из-за стола Настя. – А то за сегодняшнюю ночь я точно килограмм прихвачу.

– Да, да… – поддержали её подруги.

– Вот в чём отличие женщины от мужика: для женщины катастрофа прибавить лишний килограмм, а для мужика в радость хорошо покушать, – пошутил Арсений. – Я только «за»: прогуляемся, на горке покатаемся, подышим свежим воздухом, а потом опять за стол – нужно же доедать наготовленное.

– Ну уж, нет! Доставим радость тебе со Степаном – хорошо покушать…


Грохот пиротехники и треск бенгальских огней заполнили улицы города.

Поднявшийся ветерок подхватывал охапки пушистых снежинок и хороводом закручивал в воздухе.

– Ой, хорошо-то как – свежо! – щурясь от летящих в лицо снежинок, вдохнула полной грудью прохладу ночи Марина.

И вдруг со словами «поехали, конёк-горбунок!» запрыгнула на спину Арсению.

Тот, выполняя назначенную роль, проскакал далеко вперёд и, резко развернувшись, сбросил наездницу, успев, однако, подхватить на руки.

– Вот так и неси… – крепко прижавшись, нежно произнесла девушка.

– Извини, на руках я буду носить только свою невесту, – бережно поставил Марину Арсений.

– А я?.. – остановила она на нём влюблённые глаза.

– Ты – подруга… – вежливо ответил «кавалер».

– Хм-м… Подруга… – взяв под руку спутника, ухмыльнулась Марина. Они не торопясь брели по свежевыпавшему снегу, далеко опередив остальную компанию.

– Не можешь простить меня?

– Я на тебя зла не держу, ты поступала так, как считала нужным.

– И сама себя наказала, – тяжело вздохнула Марина. – Да он мне тысячу лет не нужен, этот Кирилл – тебя подразнить хотела, чтобы ты поревновал, побегал за мной, поигралась с тобой как кошка с мышкой…

– Это у тебя получилось. Ну, а я поступил так, как посчитал нужным. Ты добилась того, чего хотела – мне больно было видеть, как ты на моих глазах обнимаешься и идёшь с ним под руку, прильнув к его плечу. Не стал мешать твоему счастью. Перегорела любовь, осталась дружба.

– Хм-м… Счастью… – иронически хмыкнула Марина. – Переиграла я эту роль, а когда ты ушёл, поняла, что потеряла… Ты помнишь, как мы ездили в Луговое за клубникой? С другом твоим, кажется, Серёжка Егоров. Ты захватил все свои причиндалы и рисовал меня с веточкой клубники на фоне природы.

– Конечно, помню – старенькие Серёжкины «Жигули», июль месяц, поникшие от жары веточки берёз, луговые цветы, а в траве крупные ягоды клубники. Хотел пририсовать лукошко, полное спелой ягоды, но так и не закончил тот портрет. По-первости хотел выкинуть, когда ты закрутила с Кириллом, да Стёпка не дал – спрятал от меня подальше.

– Ну, так дорисуй сейчас, я с удовольствием попозирую.

– Хотел дорисовать, но заказ большой получил – совершенно нет времени. Но, как освобожусь, обязательно закончу. Тебя я с закрытыми глазами дорисую.

– Как бы я хотела вернуть то время! – бросила взгляд влажных глаз на спутника Марина. – Тебе уже скоро тридцать. Сколько девок о тебя глаза мозолят, неужели ни одна не зацепила твоё сердце?

– Пока – ни одна… Давай подождём наших… – перевёл разговор на другую тему Арсений…

Со всех сторон доносились смех, шутки, песни, создающие атмосферу новогодней ночи, которая затягивает тебя, и ты уже становишься частичкой всеобщего веселия…

Но вдруг среди этого оживления раздался призывный голос:

– Ну, помогите же кто-нибудь!..

Друзья незамедлительно поспешили в ту сторону…

Хрупкая девушка в одеянии Снегурочки безрезультатно пыталась поднять Деда Мороза.

– В лесу родилась ёлочка… – пьяным баритоном старался выводить тот.

– Д-аа… Укатали Сивку крутые горки, – присвистнул Арсений.

– Укатали, только не горки, а клиенты, – чуть не плача, ответила девушка.

– Помогите же! Замерзнет ведь.

– А что, разве грозит это Деду Морозу? – пошутил Степан.

– Вам шуточки, а мне хоть плачь. Он ведь пьёт-то редко – мы вместе работаем, вот нас и определили под Новый год подарки детям сотрудников развозить. А сами понимаете, что без стопки от сослуживца не уйдёшь, вот он и принял весь удар на себя.

– А машина куда делась?

– Заказали в какой-то службе, а он повозил оплаченные часы и: «У меня время вышло – заказывайте такси. Меня дома за столом ждут». Пробовала звонить, а где такси под Новый год сыщешь… Коля, ну ты хоть попробуй привстать… Помогите, мужики! – просяще прижала руки к груди Снегурочка.

– Конечно, поможем, – подхватил Николая под руку Арсений. – Стёпа, ну, что ты стоишь – берись с другой стороны.

– Солидный… – подхватил тот под другую руку.

– С Новым г-год-дом! – выпучив глаза, полез целоваться Дед Мороз к Арсению, когда его поставили на ноги.

– Ты, Дедушка, давай-ка держись покрепче и ножками немного шевели, – отвернулся Арсений от нахлынувшего перегара. – Где живёт?..

– Лермонтова, 12…

– Не близко… Как вас звать-то?

– Анюта… А вас?

– Я – Арсений, а это Степа, Настя, Марина и Любаша.

– Ой, слава Богу, нашлись добрые люди! – подхватив изрядно похудевший мешок для подарков, словами благодарности ответила Снегурочка…

– Фу-у!.. Ну, вот ещё одно приключение в новогоднюю ночь, – тяжело выдохнул Арсений, когда добрались до указанного адреса.

– Какое же первое?.. – удивлённо спросила Анюта.

– В шампанском искупался…

– Это как?

– Стечение обстоятельств… – неопределённо бросил Арсений.

– Мммм… – не поняв сути, промычала собеседница. – У меня тоже своеобразное приключение – первый раз в жизни встретила Новый год с напившимся до невменяемости Дедом Морозом, которого добрые люди под руки доволокли до дома.

– С вашим своеобразным приключением и пьяным Дедом Морозом меня хоть самого под руки тащи, – тяжело дыша, согнулся, упираясь в колени, Степан.

– Слабак ты, Стёпа, против Арсения, – высказалась Настя.

– Да-а, редко встретишь такого парня: добрый, сильный, красивый, – поддакнула Анюта. – Мне бы такого.

– А тебе что, своего мало?! – бросила на неё злобный взгляд Марина.

– А это не мой… Это наш терапевт, мы вместе в больнице работаем.

– Ну, и это не твой! – грубо огрызнулась Марина.

– А я и не претендую… – по-простому ответила Анюта.

– Девчонки, хватит вам шкуру неубитого медведя делить. Вы ещё подеритесь, – вмешалась в перепалку Любаша.

– Вот, возьмите хотя бы это, – меняя тему разговора, вытащила из мешка бутылку шампанского Снегурочка.

– Да ну, зачем – оставьте!.. – отмахнулся Арсений.

– А у меня ещё есть, нас угостили.

– Хорошо, давайте вместе проводим ещё раз старый год… Только тару бы какую.

– А у меня в мешке бумажные стаканчики – довесок к шампанскому дали.

– Ну, надеюсь, повторного купания не будет, – с улыбкой открыл бутылку Арсений. – Ну, что, друзья, ещё раз с Новым годом! – поднял он свой стаканчик.

– С Новым годом и огромное спасибо! – неожиданно чмокнула в щёку Арсения Снегурочка, тут же заслужив испепеляющий взгляд Марины…

– Ну, передохнули, теперь до квартиры… Какой этаж?

– Второй… Он с мамой живёт, она должна быть дома.

– Хорошо, что не пятый, – беря под руку Колю, пробурчал себе под нос Степан…

– Ну, вот и пришли… Даст Бог, свидимся ещё, – бросила благодарный взгляд на Арсения Анюта.

– Ну, что, весёлая компания, на горку! – скомандовала Настя.

– А может, лучше по домам? – обвёл всех страдальческим взглядом Степан.

– А это куда девать?! – похлопала себя по животу Любаша.

– Ладно… – вздохнув, согласился Стёпа…

Уже далеко за полночь проводили мужчины девушек до Марининого дома, где те решили заночевать.

– Завтра в десять на автобусной станции – не проспите… Я ещё позвоню… – напомнил Степан.

– Уже сегодня… – улыбнулась Любаша…


К утру крепко подморозило, ночь принесла резкое похолодание. Даже птицы не спешили искать себе пропитание, снегири, синицы, воробьи, нахохлившись, пушистыми комочками расселись на ветках деревьев…

– Ну, давай же быстрее, соня! – подгонял товарища Арсений. – Если бы Любаша не позвонила, всё ещё бы спали. «Не проспите» девчонкам наказывал… А сам?!..

– Ну, а я что?! Телефон разрядился – не зазвонил, – оправдывался Степан…

На удивление в праздничный день быстро подошла маршрутка, да ещё пустая…

На автовокзале их уже встретили нахмурившиеся девушки.

– Кто говорил «не проспите»?! – переминаясь от холода с ноги на ногу, набросилась на Степана Любаша.

– Девушки, он уже раскаялся, давайте пощадим его, – вступился за друга Арсений.

– Ладно уж… – снисходительно произнесла Настя.

– Ну, я тогда за билетами?.. – как бы испросив разрешение, засеменил виновник к кассе.

– Давай, давай… – вслед ему крикнула Марина…

– Вот, купил, – доложился Степан. – Макарыч уже здесь, через двадцать минут отправляется – пойдёмте, в автобусе всё потеплее…

– Открывай ворота, водила! – громко крикнул Степан прикимарившему шофёру.

– О, Стёпка… Здорова! Никак, родителев собрался попроведать?

– А куда ж ещё?

– А я вчерась в магазине батьку твоего видал. За пол-литрой я ходил – к празднику. Хотел душою отдохнуть, думал, рейс из-за снегу отменят. Бутылочку-то вечером оприходовал, а Николашка Свиридов спозаранку на тракторе всю трассу, сучонок, расчистил. Сам не пьёть и людям праздник испортил.

– Молодец, Колян! А то бы наши планы псу под хвост, – одобрительно произнёс Степан.

– Ваши планы… – пробурчал Макарыч. – Ладно, поехали, время уже…

– Фу-у!.. А перегаром-то от тебя прёт. Не боишься без прав остаться?

– Да кто у меня их заберёть, гаишники-то после кутежа отсыпаются…


Старенький «пазик», пробуксовывая по скользкой дороге, прогромыхал по улицам просыпающегося города и выехал в уходящее за горизонт поле…

Арсений задумчиво смотрел в окно: «Всё-таки есть своя прелесть в зиме: бескрайние снежные поля с занесёнными снегом колками3, искрящиеся на солнце сугробы, деревья, покрытые серебром инея, а в общем – белое полотно, вытканное сверкающими снежинками, и голубое небо – в этом вся красота зимы.

– Ой, смотрите – заяц! – прервал его мысли восторженный вскрик Насти.

– А мы такого же на Новый год съели, – с грустью в голосе отозвалась Марина.

– То кролик был…

– Какая разница, одного семейства…

Через час пути появилось длинное полуразрушенное здание бывшей птицефермы.

– Ну вот, скоро уже и деревня, – приподнятым тоном сообщил Степан.

– Макарыч, ты притормози около нашей избы.

– Запросто… – не оборачиваясь, бросил тот…

– Проходите, проходите гости дорогие, – с радостью встретила хозяйка приезжих. – Будем знакомы: Ольга Сергеевна и Василий Афанасьевич… Этого я уже видала – со Степаном приезжал, а вот девчат не знаю.

– Это – Любаша, – неловко представил подругу Степан.

– Хорошенькая… – лукаво переглянулись мать с отцом. – Чего ж только одну-то, а другие?

– А других для него не существует, – ответила Настя вместо Степана. – Так что скоро будете бабушка и дедушка.

– Ой!.. – всплеснув руками, села на лавку Ольга Сергеевна. – И когда же?..

– Чего когда? – пожала плечами Настя.

– Когда рожать-то?.. На каком ты месяце, доченька? – вопрошающе-ласково посмотрела мать на Любашу. Отец же, разинув рот, уставился на сына.

– Да не беременна я… – покраснев, ответила Любаша.

– А как же… – перевела мать взгляд на Настю.

– Да ты слушай её больше! Настя соврёт – не дорого возьмёт! – не выдержал Степан.

– А я-то и взаправду подумала… Ой, что это я всё с разговорами! Вы проходите, садитесь, перекусите с дороги. Ты, отец, сходи в погреб: грибочков, солонинки принеси, а я сейчас мигом щи разогрею.

– Ну, так может бутылочку достать для сугреву? – кивнул Василий Афанасьевич на холодильник.

– Это потом, после бани! – замахал руками Степан. – Сейчас по-быстрому перекусим да в лес на лыжах покататься пойдём. Мои-то лыжи целы, не выбросили?

– Да вон, в сарае прибраны.

– Ещё четыре пары нужно… Но это я сейчас по соседям пробегусь. Здесь у многих лыжи есть – родственники из города приезжают покататься.

– Ой, их позавчерась столь понаехало! – вскинула руки Ольга Сергеевна. – Новый год здесь встречали, думала лес спалят – всю ночь оттедова салюты летели. Сейчас, поди, отсыпаются.

– Ну, я побежал… – бросив ложку, выскочил из-за стола Степан.

– Да куды ж ты?! И чаю даже не попил, – крикнула в догонку мать…

– За лыжами…

– Вот как раз на всех… даже с ботинками, – вскоре вернулся улыбающийся Стёпа. – Ну-ка, девчонки, примерьте.

– Как на меня, – покрутила ногой в ботинке Марина.

– А мне немного большеваты.

– …И мне тоже…

– Я вам сейчас носочки вязаные принесу, – засуетилась Ольга Сергеевна. – Оно и плотнее будет, и ноге теплее.

– Батя, ты часика через два баньку истопи, чтобы к нашему приходу.

– Сделаю всё как нужно – берёзовыми дровами истоплю, чтобы пожарче было…

Через полчаса вся команда направилась к лесу, вплотную примыкающему к деревне…

– Место хорошее, и река рядом с домом, – любопытствующим взглядом окинула окрестности Настя.

– Это точно, – кивнул головой Степан. – Я летом из баньки да в речку… красота!..

Наваливший за последние дни снег, придавив к земле ветки елей, ярко сверкал в лучах солнца.

– Ой, как слепит! – зажмурилась Марина.

– Жалко, очки с собой не прихватили… да уж теперь как есть, – с сожалением ответил Арсений.

– Ну, я вперёд, давайте за мной! – прибавил ходу Степан.

Вся команда лыжников цепочкой растянулась по лыжне.

– Стёпа, сбавь немного – не успеваю я! – крикнула далеко отставшая Любаша.

– Действительно, мы что тебе, спринтеры? – поддержали её девчата.

– Извиняюсь, увлёкся, – резко остановился Степан. – Скоро горка будет, покатаемся…

И действительно, длинный пологий спуск, уходящий накатанной лыжнёй в недалёкие перелески, вскорости предстал перед лыжниками.

– Я первый… – резко оттолкнувшись, пригнул ноги в коленях Арсений.

Следом за ним поспешила Марина.

– Не поеду я, боюсь! – замотала головой Любаша.

– Подожди тогда здесь, мы быстро, – стал уговаривать её Степан.

– И здесь одна боюсь, не бросай меня, Стёпочка…

– Ладно… – согласился тот, с завистью провожая катящихся с горы друзей.

Настя, не решаясь съехать на ногах, села на лыжи и как на санках покатилась вниз. На середине она потеряла равновесие и, визжа, кубарем продолжила спуск.

– Ну вот, видишь?! – кивнула на Настю Любаша.

– А я что – как скажешь… – беспрекословно согласился Степан.

Дождавшись остальных участников лыжной прогулки, вся группа уже другим путём повернула к деревне. Огромная площадь, не свойственная пролеску, предстала перед глазами лыжников. Кое-где на открытых участках уныло торчали серые пеньки.

– Ой, на кладбище похоже, – опёршись на палки, остановилась Настя.

– А оно и есть кладбище, только лесное, – с грустью ответил Степан.

– Это как?..

– Печальная история, начавшаяся лет пять назад – нынешний глава администрации вырубил добротный лес под видом сухостоя, зато себе шикарный коттедж отгрохал на берегу реки. Лесников и активистов, которые пытались достучаться до верхов, быстренько убрали – кого уволили, а кому штраф за клевету впаяли. Видать, не только наш глава попользовался, но и хороший куш наверх ушёл.

– Да-а, прискорбно, что для некоторых законы не писаны, – мрачно произнёс Арсений. – Думаю, не раз ещё поднимется их рука на этот роскошный лес…

– И, к сожалению, ничего не сделаешь, иначе одна дорога – вслед за лесниками и активистами… – подытожил Степан. – Поэтому – улыбочку, и на мажорной ноте до дома…

– Как раз во время вернулись! – встретил их идущий из бани Василий Афанасьевич. – А я баню смотрел – жару хоть отбавляй, так что можете собираться. Снегу нагрёб – ежели у кого есть желание из баньки в сугробе искупаться.

– Ну, что, девчонки, мы первые, – вызвались ребята.

– Мы не так охочи до жара, так что мужикам у нас дорога.

– Тогда мы по-быстрому – только скинем лишнюю одежду.

Вскорости в футболках и трусиках мужчины выскочили из дома…

– Ну, батя постарался!.. Хороша банька!.. А от веника с душицей какой аромат! Давай-ка я тебя хорошенько попарю, а потом ты меня… Эх, хорошо!.. После лыжной прогулочки, да веничком похлестаться.

– Я в сугроб… – раскрасневшись от парильной процедуры, выскочил из бани Арсений.

– Я – пас, скоро хоккей по телевизору начнётся, – заторопился Степан.

– А кто играет?

– «Авангард» – «Металлург».

– Иди, болей… Я лучше ещё пару заходиков сделаю – соскучился по баньке…

«Вот фанатик, смотрит всё подряд. Ладно если бы „Сибирь“ играла – ещё можно поболеть»… Отдыхая телом и душой, Арсений, лёжа на полке, с наслаждением вдыхал смешавшиеся ароматы дерева, берёзовых листьев и душицы.

Тихо хлопнула дверь…

– Что, вернулся, Стёпа? Матч перенесли на другое время?

Тишина…

Дверь в парилку открылась, и Марина в костюме Евы остановила жаждущий взгляд на Арсении. Тот машинально прикрылся веничком.

– Не прогонишь… – тихо произнесла она.

– Не делай глупостей, Марина… – растерянно ответил Арсений.

– Любовь – это не глупость.

– Но она должна быть взаимной.

– А разве я не заслуживаю взаимности? Посмотри на мою фигуру, на мою грудь, – повернулась она из стороны в сторону, демонстрируя своё обнажённое тело. – Ну, как?.. Хочешь нарисовать меня такую?

– Я не рисую картины в стиле «ню»… Не спорю: и фигура, и грудь у тебя восхитительны, но этого мало для любви.

– Дурак ты, Арсений, если бы ты знал, сколько мужиков хотели бы оказаться на твоём месте, но мне нужен только ты.

– Марина, пойми – я не хочу любить наполовину – только тело.

– А кто её отмерил, эту меру: четверть, половина или полная чаша любви? Если тебе нравится девушка, если ты восхищаешься её телом – разве это не повод ответить взаимностью на её любовь?

– Для кого-то, может, и повод, для меня нет. И давай будем считать, что того, что произошло сейчас, не было. Ты просто выходила подышать свежим воздухом.

– Чем больше я с тобой общаюсь, тем сильнее люблю тебя. Ты, наверное, единственный, кто бы так отреагировал в данной ситуации. Как ты скажешь, так я и сделаю – я просто выходила прогуляться, – развернулась Марина к предбаннику…

Ещё долго сидел Арсений, не отрывая застывшего взгляда от двери, за которой скрылась Марина, в глазах его стояло её изящное обнажённое тело: «А может, и права она? Что это за мера? Какие они, симптомы настоящей любви? Может, это всё придумано писателями и поэтами? Ведь Марина действительно очень красивая девушка… Но дело не в этом – просто перегорело всё в душе после её выходки с Кириллом. А использовать её для удовлетворения желания – это самообман»…

Париться уже не хотелось… «Пора закругляться…» – спустился с полка Арсений…

– Фу-у!.. Хорошо попарился! Знатная у вас банька, Василий Афанасьевич.

– А то!.. – горделиво ответил хозяин.

– И дышится не так как в городе, так приятно было вечерком прогуляться, – добавила Марина. – Ну что, девчата, теперь наша очередь насладиться банным жаром.

– А мне кажется, ты уже вкусила банный дух, и не одна, – шепнула ей на ухо Настя.

– Да ну, что ты – я просто прогулялась перед банькой…

– Прогулялась… – намекающе скосила глаза в сторону Арсения подруга.

– Пока вы мыться будете, я пирогов испеку и на стол соберу, – засуетилась Ольга Сергеевна.

– Ой, опять наедаться… – сделала кислую мину Настя.

– Настя! – осадила её Любаша. – Не нужно выставлять напоказ своё невежество.

– Да это я к тому, что уверена: Ольга Сергеевна так хорошо готовит, невозможно будет удержаться, – ловко выкрутилась та…

К приходу девушек хозяйка накрыла стол. Посередине горкой возвышались печёные пироги, а дальше – домашняя колбаска, зимние салатики, грибочки, варенье…

– Пельмени я пока не забрасывала, чтобы горяченьких поели, – объяснила она раскрасневшимся девушкам. – А пироги с капустой, калиной, грибами – кому какие по нраву.

– От таких не располнеешь, – специально для Насти добавила Любаша.

– А я что сижу?! – соскочил Василий Афанасьевич. – Бутылочку-то… – полез он в холодильник. – Вы-то, девчата, после баньки по чуть-чуть примите?

– Что ты девушкам водку предлагаешь?! У меня вон настоечка вишнёвая…

– Завидую я тебе, Любка, такая свекровка со свёкром.

– Перестань подкалывать, Настя, завидуй молча…


На следующий день стали собираться домой.

– Добегу до Макарыча, скажу, чтобы возле избы притормозил, чего вам через всю деревню тащиться, – засуетился Василий Афанасьевич…

– Вот падла – с утра пораньше нажрался! Пьяный в стельку лежит. И чего его только держат?

– А где они найдут дурака, который за такую зарплату будет мотаться туда-сюда на раздолбоном «пазике», по раздолбаным дорогам, да ещё в Новый год, – развёл руками Степан.

– А как же мы?! Мне на работу завтра! – вопрошающе взглянула Настя на хозяина.

– Прямо не знаю девчата, что мне делать с вами, кабы Насте не на работу, так ночевали бы ещё.

– Василий, а ты по соседям пройдись, может, у кого городские в гостях и назад сегодня собираются, вон их сколько понаехало.

– А ведь и вправду, мать…

– Не переживайте, девоньки, – успокаивающим тоном произнесла Ольга Сергеевна. – На худой конец Гаврилыча попрошу до району на лошади подвезти – у его сани большие, всех захватит. А оттель автобусом до города.

– Представляю финал наших путешествий – трое девок в розвальнях щелкают семечки, а лошадка бежит, не торопится, только – фрр, фрр… – ухмыльнулась Настя…

– Ну всё, молодёжь, уедете сегодня, – вернулся радостный Василий Афанасьевич. – У Никиты Смирнова зять в город собирается, они с Клавкой вдвоём, так что троих возьмут… Скоро уже выезжают.

– Ну что же, пусть тогда девчонки едут, а мы завтра со Степаном как-нибудь доберёмся.

– Давайте, подготавливайтесь, чтобы людей не задерживать, – засуетился Василий… – Присядем на дорожку.

– Спасибо, что приехали, – слегка поклонилась Ольга Сергеевна. – Очень рады были с вами познакомиться.

– И мы тоже – очень, очень, – обняли девушки хозяйку.

– Приезжайте к нам на Рождество – поросёночка заколем к празднику.

– Обязательно приедем: и на Рождество, и на Крещение! – ответила за всех Настя. – Готовьте прорубь, Василий Афанасьевич, для крещенского купания.

– Ну, так это враз изладим. И баньку пожарче натоплю.

– Замётано! – подняла указательный палец Настя.

– Ох, и боевая ты девка! – тряхнул головой хозяин. – Мужика бы тебе хорошего!

– А где его возьмёшь – хорошего? Ваш Степан занят, а об этом только мечтать, – кивнула Настя на Арсения. – А плохих нам не нужно – их на каждом углу на рупь десяток…

С улицы раздался гудок автомобиля.

– Подъехали… Ну, с Богом! – перекрестила девушек Ольга Сергеевна…


И вот опять зимние будни водоворотом затянули друзей. Степан переделывал рекламки – с новогодних на следующие по календарю праздники, а Арсений вплотную занялся заказом. С утра до позднего вечера он не выпускал кисти из руки. Михаил Иванович распорядился, чтобы художник работал у него в коттедже. Вечером Фёдор увозил Арсения домой, где он успевал продолжать работу над картиной «Букетик белых лилий», а утром привозил назад, к заказчику.

– Ты бы хоть покушал чего… – просящим тоном предлагала домработница. – Хозяин наказал хорошо тебя кормить, салатик вот столичный, лапшичка куриная, отбивная с картошкой, компот, – заманчиво перечисляла она блюда.

– Ещё чуток дорисую и покушаю. Не беспокойтесь, тётя Даша…

Так проходил день за днём. И обещанный Стёпкиным родителям визит на Рождество остался в забвении по причине напряжённой работы…

– Ежели Гвоздь заплатит как в прошлый раз, уйдём из этого клоповника, снимем квартирку поприличнее.

– Хорошо бы… – мечтательно произнёс Степан. – Достали уже эти сожители. Мама вчера звонила, просит, чтобы хоть на Крещение приехали. Девчонок с собой позовём, как в прошлый раз.

– Думаю, получится вырваться ненадолго – Гвоздь уезжает на крещенский уикенд, ну, и дозволил отдохнуть мне пару дней, да и устал я немного.

– Хмм… Немного… Пашешь, как папа Карло. Я бы уже офанарел от такой работы…


Василий Афанасьевич подготовил всё, как обещал: квадратная прорубь размером два на два была выдолблена недалеко от берега, в воду уходила самодельная лесенка, а к бане была прочищена широкая дорожка. Хозяева с нетерпением ждали гостей – накануне Степан пообещал приехать со всей компанией…

Ольга Сергеевна со слезами на глазах кинулась обнимать девушек (всё-таки деревенское радушие сохранило традиции гостеприимства Руси – принимать гостей как самых близких родственников).

– Всё сделал, как наказывала, – доложился хозяин Насте. – Пойдёшь проверять?

– Нет!.. Я уверена, что всё на «отлично».

– Ты, отец, иди баню затопи, а я гостей покормлю. Пока банька истопится, оно в самый раз будет, не на сытый желудок…

– Мечтала поесть ваших пирожков, – вдохнула ароматы кухни Настя. – Хотя я и сама повар-кулинар, но до вас мне ой, как далеко…

– Ну, уж ты, Настенька, перехвалила меня, давайте к столу, перекусите с дороги…

– Может, приляжете отдохнуть, пока Василий баню истопит? – накормив гостей, предложила хозяйка.

– Да мы и не устали, лучше в картишки с мальчиками перекинемся…

– Меня увольте, схожу посмотрю, может быть, что Василию Афанасьевичу помочь. А то приехали на всё готовое, – направился к двери Арсений.

– Мы тоже с тобой, – засобирались девчата.

– Так давайте сразу и купальники наденем. Где у вас можно переодеться?

– А вон в Стёпкину комнату идите, – кивнула хозяйка…

– Сюда проходите, – повёл к проруби гостей Василий Афанасьевич.

– Вот это сервис! – восторженно покачала головой Настя. – А церковь у вас есть?

– Есть небольшая церквушка.

– А батюшка молодой? Может, пригласим его на крещенское купание?

– Прорубь, что ли, освятить?

– С нами искупаться – грехи смыть. Поди, тоже грешный?

– А кто в этом мире безгрешный? И у батюшки тоже свои грехи. Только грех-то покаянием смывается, а это так, народная привычка. Да и в дедушки тебе наш служитель Божий годится.

– Жаль… Ну, у кого больше грехов – тот первый, – обвела вопрошающим взглядом компанию Настя.

– Давайте я… – скинул одежду Арсений и, не раздумывая, с головой погрузился в прорубь.

– Вот уж не думала, кто из нас самый грешный… – сиганула вслед за ним Марина.

– А вы вторым заходом, – вынырнув, крикнула она приготовившейся Насте. Здесь места только для двоих.

– Мы – нет… – затрясли головами Стёпа с Любашей. – Я с детства холод не уважаю, – признался кавалер. – Ежели бы из бани, да в снег – ещё куда не шло, а в прорубь – брр…

– А я только вот простудой переболела.

– Понятно, группа поддержки, – махнула рукой Настя.

Выскочив из проруби, Марина с Арсением опрометью кинулись в баню.

– Ой, как тело горит, – плеснула на каменку полный ковшик душистого настоя девушка. – О-о, какой аромат!.. Арсюша, похлестай меня веничком, дрожу, как осенний лист, – растянулась на полке Марина. – Или это тоже противоречит твоим правилам?

– Да нет… Ого!.. Здесь даже два веника заварили?!

И Арсений, как заправский банщик, стал священнодействовать над телом Марины – слегка помахивать, похлопывать, массажировать, нежно похлёстывать согревающееся тело.

– Ой, хорошо как!.. – с наслаждением выдохнула она. – Как классно у тебя получается… Расстегни, мешает… – дёрнула плечами девушка, намекая на лифчик.

– Как пожелаете, сударыня, – неумело расстегнул застёжку Арсений.

– Тренируйся, пригодится… – тихо хохотнула Марина…

– Ой, пустите скорее наверх, а то окочурюсь! – дрожа всем телом, заскочила в парилку Настя.

«Принесла тебя нелёгкая», – уступая место, про себя чертыхнулась Марина.

– Меня тоже веничком похлестай…

– Сама хлестайся! – опередив Арсения, кинула она веник подруге. – Пошли мы, а ты давай, подтягивайся – чайку попьём…

А стол с великолепной сервировкой уже дожидался гостей – закуски, пельмени, домашние разносолы и стряпня, а посередине возвышался пузатый медный самовар.

– Это где ж такое чудо достали? – восхищённо произнёс Арсений.

– О-о… Это старинный самовар, от бабушки мне достался, дровами топится, – похвалился Василий Афанасьевич. – Она сказывала, что на свинью его выменяли. У него даже надпись есть: «1910 год. Тула». И медальки имеются. Крантик у него был оторванный, а на днях Егорыч починил. Вот и поставили, к празднику опробовать.

– Это какой Егорыч? – полюбопытствовал Степан.

– Иван Жданов…

– Интересно, больше ста лет дожидался он, чтобы нас чаем напоить, – покачала головой Марина.

– Ну, так давайте за стол, а то придётся ещё раз воду в самоваре греть, – засуетился хозяин.

– Куда за стол?! А ещё одна купальщица, – кивнула на дверь Ольга Сергеевна. – Девчонки, сбегайте поглядите, а то вдруг ей плохо в бане стало.

– Это кому, Насте? – ухмыльнулась Марина. – Сейчас прибежит.

За дверьми послышался топот и раскрасневшаяся Настя, запустив клубы холода, забежала в избу.

– Ты что, за дверьми подслушивала? – с иронией встретила её Марина.

– Чево? – не поняла её вопроса Настя.

– За стол пора садиться, – улыбнулась хозяйка…

– Давайте-ка за праздничек, – в руках хозяина, как у фокусника, появилась бутылочка беленькой.

– А-а, наливайте мне тоже водки, – протянула стопку Настя.

– Вот это по-нашему, по-деревенски! – одобрил поступок Василий Афанасьевич.

– Забирайте её к себе, – махнула рукой Марина. – Она всю округу кормить будет, ежели столовую откроете и жениха хорошего найдёте.

– Ну, с женихами у нас туговато, а столовую – это можно с главой поговорить. К нам на природу много людей приезжают, а каждому кушать хочется… Так как?..

– А с чего это вы взяли, что я здесь кашеварить буду? Вон, пускай Маринка остаётся коров доить.

– Ну, дык, как пожелаете, – развёл руками хозяин…

А на столе, словно по мановению волшебной палочки, появилась ещё бутылочка.

– Василий Афанасьевич, вы Насте больше не наливайте, а то следующим этапом она потащит вас на дискотеку, – шутливо бросил Арсений.

– А зачем же куда-то идти? Мы её здесь устроим.

– Тогда давайте гитару! – весело выкрикнула Марина.

– Гитары нету – вона гармонь! – кивнул хозяин на двухрядку, до краёв наполнил стопку Насте, и, не дожидаясь других, поддержал ей компанию.

– Стёпка, дай-ка сюды гармонь! – чуть захмелевшим голосом выкрикнул отец…

– За окном черёмуха колышется… – затянул он выразительным баритоном.

– Распуская лепестки свои… – подхватила Настя лирическим сопрано.

– За рекой знакомый голос слышится, и поют всю ночку соловьи… – примкнула к ним Ольга Сергеевна, а за ней и остальная компания влилась в исполнение песни…

А потом, как и обещал хозяин, грянули задорные частушки, выманивая гостей в танцевальный круг.

Маринка с Настей, подпевая и притоптывая, пустились в пляс.

– Э-эх!.. – не выдержал Стёпка и выскочил следом. – Любашка, пошли! – потянул он за собой девушку.

Арсений схватил пустую кастрюлю и ложками, в такт музыке, стал отбивать дробь.

– Если бы не моя поясница!.. – хлопая в ладоши, азартными глазами провожала пляшущих хозяйка. – С утра что-то прихватила.

До поздней ночи из-за двойных стёкол избы Гусевых слышались то хватающая за душу народная песня, то стук каблуков разудалой пляски. А потом долго ещё сидели на кухне Арсений с хозяином, рассуждая о превратностях судьбы:

– Жизнь-то, оно бывает, сильно вдарит, но так, чтобы выдержал человек. Вот поэтому сильных она шибче бьёт. Вот разве выдержал бы слабак то, что пришлось пережить тебе, считай, следом лишился и родителей, и сестры, – тяжело вздохнул Василий Афанасьевич…

Слабо горел ночничок, в печке потрескивали догорающие угли, и только завывающая в печной трубе метель нарушала тёплую уютную тишину, всё это расслабляло, раскрепощало и располагало к душевным разговорам…


Разрисованные крещенским морозцем стёкла багрянцем заиграли под лучами восходящего солнца. Ещё затемно Ольга Сергеевна затопила печь, напекла пирогов и, тихо ступая, чтобы не разбудить гостей, стала накрывать на стол.

– Ох, как мороз-то завернул, – притоптывая ногами, зашёл с улицы Василий Афанасьевич. – Не знаю, заведёт ли свою колымагу Макарыч? Но уж я попросил его, чтобы около нас притормозил…

Скрипя колёсами по свеженаметённому снегу, «пазик» с заиндевелыми от мороза стёклами остановился около калитки. Макарыч, приплясывая, забежал в избу.

– Околел, пока эту лайбу завёл. Я чуток погреюсь, пока там, в салоне, потеплеет, – прижался он к тёплой печи. – Пассажиров немного, не бояре, подождут.

– Ну, так ты чайку горячего попей с пирогами, пока наши гости собираются, – пригласила хозяйка.

– Не помешало бы, – с радостью согласился Макарыч.

– Ребята, давайте завтракать, не задерживайте автобус, – поторопила гостей Ольга Сергеевна…

– Спасибо, что навестили нас, приехали и праздник привезли, а как уедете, так и изба осиротеет без вас, – со слезами на глазах проводили хозяева гостей…

3

колки – небольшие скопления деревьев, кустарников

Букет из белых лилий

Подняться наверх