Читать книгу Противостояние. Путь Хранителя - Юрий Кривенцев - Страница 3

– Уф-ф… да чтоб их… в преисподнюю… – Семен Петрович проснулся от очередного кошмара.

Сердце колотилось в груди, как канарейка в тесной клетке, липкий холодный пот покрывал все тело, во рту металлический привкус.

Он мысленно вернулся к сновидению, что там было? Опять зал суда, суровый непримиримый судья, нависающий, словно утес, безликие молчаливые присяжные, уже готовые вынести обвинительный вердикт, ненавидящие глаза толпы присутствующих, и он сам, на месте подсудимого, за железными прутьями решетки.

Всегда одно и то же. Сколько можно?

Взглянул на часы: без четверти шесть, рано, но что-то подсказывает – заснуть больше не удастся.

Все тело ломит, кости ноют, застарелый геморрой горит огнем, затылок раскалывается от боли…

«А что ты хотел в семьдесят восемь?» – мысленно сказал он себе и потянулся за автоматическим тонометром.

Ого! 175 на 100, высоковато даже для старика. Он достал из прикроватной тумбочки блистер с розовыми таблетками, выковырял сразу две и отправил их в рот. Хороший препарат, через полчаса полегчает. А остальное терпеть можно.

Мужчина, кряхтя, поднялся с постели и вдруг загадочно улыбнулся, как заговорщик, скрывающий жуткую тайну.

Да, сегодня особый день, тот самый, когда ему плевать на гипертонию, диабет, артрит и массу других болячек. Как долго он ждал этого… ровно четыре недели. Наконец-то…

С раннего детства Семен Петрович Промозглый был законченным латентным социопатом. Выраженный интроверт, он боялся людей и одновременно ненавидел их. Глубоко внутри, в подсознании, постоянно жила животная тяга к убийству, она была, словно отдельное самостоятельное существо, которое не подчинялось ему, наоборот – пыталось повелевать. Когда это началось, что явилось причиной – кто знает? Он был таким, сколько себя помнил, всю сознательную жизнь.

С детства маленький Сема научился противостоять этой побуждающей силе, говорить ей «нет», загонять поглубже. Да, мальчик был далеко не глуп, понимал, чем чревато потакание своим внутренним желаниям, что его ждет в этом случае. Он привык маскироваться, сливаться с массой обычных людей, которых так презирал.

Правда однажды, в тринадцать лет, Семен чуть не прокололся. Это случилось в детском летнем лагере, когда он, впервые в жизни, оказался наедине со своей не по годам развитой сверстницей. Леночка… да имя врезалось в память на всю жизнь. Пригласившая его к себе девочка, точнее, начинающая зреть девушка, имела свои планы – сблизиться с парнишкой, на которого положила глаз. Но у юноши не было мыслей о поцелуях, в его голове пульсировало вдруг поднявшее голову побуждение: «Убей! Придуши девку!». Грех не воспользоваться: они вдвоем в свободной комнате, свидетелей нет… Он уже сделал шаг вперед, потянулся к намеченной жертве и… в комнату без стука вошла вожатая.

Да, в тот раз ему сказочно повезло, пронесло. Подросток был на волосок от крушения. С тех пор он дал себе слово: не позволять гадине, что сидит у него в мозгу, управлять собой, прижать ее.

Получилось. Хотя, только дьяволу известно, каких усилий это стоило, скольких бессонных ночей, нервных срывов, удушающих депрессий. Тем не менее большую часть своего долгого существования (только так это можно назвать), в течение многих десятилетий, Семен Петрович вел жизнь обыкновенного, ничем не примечательного серого человека. Труднее всего было вначале. Затем он свыкся, полностью подавил то жгучее желание, что просилось наружу, был подобен алкоголику, бросившему пить. Бытие потихоньку налаживалась. Было время, когда он и сам почти поверил, что вполне нормален.

Мужчина вел жизнь затворника – ни друзей, ни девушек (упаси боже, он прекрасно понимал, чем может закончиться свидание с подружкой, останься они вдвоем). Одиночество, его это устраивало.

Так бы и продолжалось, но старость берет свое, воля с возрастом слабеет, уже не может сдерживать кровожадного монстра, затаившегося в подсознании. Кризис был неминуем.

Впервые это произошло почти два года назад, когда ему было семьдесят шесть. Его истинная суть неожиданно вырвалась наружу, словно огнедышащий дракон из подземелья, вмиг подчинила себе человека. В тот день пенсионер впервые отнял чужую жизнь.

Все, он капитулировал.

С того времени это повторялось с завидной регулярностью – раз в 28 дней, в полном соответствии с лунным циклом. Всякий раз, когда прибывающая луна начинала расти в объеме, Семен Петрович чувствовал нарастающую с каждым днем исступленную первобытную тягу, которая достигала пика в полнолуние. В этот день он уже не мог думать ни о чем, кроме убийства. В считанные минуты этот человек преображался внутренне, перекидывался подобно оборотню, и выходил на охоту.

Сегодня тот самый день.

Растягивая удовольствие предвкушения, Семен Петрович неторопливо позавтракал, вальяжно накинул старенький плащ мышиного цвета, обулся и, тихонько насвистывая что-то жизнерадостное, отправился в каменные джунгли просыпающегося города.

Подземка – вот территория хищника, его личная вотчина, то место, где он, наконец-то, свободен быть самим собой, настоящим.

Поиск.

Его жертвы всегда похожи – это броские, ярко одетые симпатичные девушки субтильного телосложения (точь-в-точь – незабвенная Леночка).

Сегодня не везет. Он никак не может найти ту самую, единственную. Десять часов бесплодных поисков. Уже побывал на кольцевой, синей и красной ветках, дважды успел перекусить и отдохнуть в кафе (не молодой, силы не те), сейчас очередь оранжевой. Станция Октябрьская.

Мужчина медленно тащится по перрону. Его уже начинает потихоньку трясти от безысходности. Если сегодня этого не произойдет, он просто взорвется от распирающего изнутри напряжения. Тлеющий уголек надежды затухает с каждой минутой.

И вдруг…

Краем глаза престарелый убийца замечает знакомый образ.

Она! Та самая. Кричаще одетая стройная девочка, судя по всему – студентка, ну и внешность, красотка. Ждет электричку, стоит на самом краю перрона, как по заказу.

«Умница», – старик тепло смотрит в спину юному созданию, почти любит ее. – «Идеальная позиция».

Он привык быть незаметным, сливаться с людскими массами, его будто не существует. Сколько раз проделывал ЭТО, никто не обратил внимания. Да и кому это нужно? Отстраненные равнодушные москвичи, погруженные только в свои заботы, им все равно.

Из тоннеля слышится предупреждающий гудок, частый стук колес пассажирского состава.

Пора!

Убийца тихо подходит к жертве со спины, встает к ней вплотную, сзади. На лице – безумная ухмылка маньяка. Он замирает, в ожидании сладостного чувства свершения, по силе подобного оргазму (которых он давно не испытывал).

Вот он – момент истины.