Читать книгу Тайна Крылашкина двора - Юрий Парфенов, Юрий Парфёнов - Страница 12

Поднялись на второй этаж, вошли в просторное помещение. Скалодром находился в большущей яме, застланной матами. А длинная стена усеяна разнофигурными выступами. За них-то и цеплялись скалолазы. Сегодня висящих на рельефе[4] насчиталось человек шесть. Школьников среди них не было. За спортсменами было интересно наблюдать. Ребята гадали, кто же тут Белый Альпинист.

– Перерыв! – скомандовал тренер.

Скалолазы попрыгали на маты, поднялись по лесенке из ямы и направились в буфет.

Поднялся тренер, Ваня заметил бейджик. На нём значилось:

Алексей Ефимович Беляшов.

Фамилия с белым цветом мало имела общего, но выбирать не приходилось.

– Это он – Белый Альпинист! – шепнул Ваня Кристине.

– Ну-ну, – усмехнулась Кристина.

Ваня подскочил к «объекту»:

– Алексей Ефимыч! Здравствуйте. Мы к вам.

– А вы кто? Мы в сентябре новичков набираем.

– Здесь из нашего класса Витька Вихров занимается. Знаете?

– Как не знать! Он с нами по Карелии ходил. Но его сейчас нет.

– Да, он на Алтае.

– Это вы Белый Альпинист? – бесцеремонно задал вопрос Ваня.

– С чего вы взяли?! – рассмеялся тот.

– У вас фамилия почти что Белый.

– Ну у вас и ассоциации! Пусть так. А зачем вам Белый Альпинист?

– У нас чайка пропала. И нам сказали её искать в «Галактике».

– Нет, чаек тут никогда не было. Иногда воробьи залетают, – засёк он шныряющего Мотю.

– Может, среди ваших есть Белый Альпинист? – показал Ваня на буфет.

– Те проверенные – ни красные, ни зелёные.

– А как нам найти его? Вы что-нибудь слышали?

– Как не слышал? И про Чёрного, и про Белого.

– Про Чёрного не надо – знаем.

И Алексей Ефимыч начал рассказ:

– Это случилось давно… Один шотландский альпинист с моря на лодке подгрёб к скалам. Стал подниматься наверх по верёвке. Но вдруг птицы начали выдирать вбитые в скалу крюки и сбрасывать сверху на него камни.

– Какие птицы?

– Чайки?

– Нет – тупики и бакланы. И он вот-вот должен был свалиться в море.

– А почему он в лодку не спустился?

– Лодка была одноразовая. Как только с такой лодки сходишь, она сразу растворяется. И путь назад отрезается. Так вот, Белый Альпинист, находясь на краю жизни, изо всех сил бросил вверх крюк и зацепился за рога горного козла. По верёвке забрался наверх. Отдышавшись, огляделся, но горного козла не увидел. Он написал об этом в интернете, подписался – Альп. Его на смех подняли. Пригласили дать интервью на телевидении. Он пошёл, а его тут же в психушку забрали. Поместили на десятом этаже. А врач-психиатр писал диссертацию по больным, которым горные козлы мерещатся. Собирался он Альпа на защиту диссертации взять как живой пример. Зашёл к нему в палату, а там санитары связанные лежат. А Белый Альпинист по верёвке вниз спустился и убежал. Теперь его ищут как сбежавшего из сумасшедшего дома. Иногда его замечают ползущим по высоким стенам. Но, как только врачи приезжают, он сразу исчезает.

– А санитаров тех развязали? – побеспокоилась Кристина.

– Развязали. Но врач диссертацию исправил. Везде в тексте заменил горного козла на Белого Альпиниста. А на защиту в качестве живого примера взял санитаров. Защитился. А тех двоих вылечили, но больше они санитарами не работали.

– А почему его Белым Альпинистом зовут?

– Так ему диагноз Squirrel поставили.

– Что?

– «Белочка», – перевела Кристина.

– Во-во – белая горячка.

– Понятно, – расстроился Ваня. И заподозрил, что жестянки, найденные Гамом, что-то недоговаривают. А может, они вообще ничего не значат! Или Гам подшутить решил? Впрочем, это Ваня сразу отмёл.

– Извините, меня ждут. Мы маршрут уточняем: через неделю – на Камчатку.

И альпинист Беляшов направился к своей группе.

Ребята попрощались. Сели за столик под монстерой. Выглядели они уставшими, будто поднялись на самую высокую вершину. И тяжесть навалилась от того, что ничего-то не выяснили про чайку.

Мотя, напротив, был оживлён. Не встревал в важный разговор: летал себе по простору зала. Особенно ему нравилась сама скалолазная стенка. Он садился на зацепки: на одних удерживался, с других соскальзывал, но представлял себя бравым альпинистом. Ребятам ничего не оставалось, как следить за его полётом для успокоения.

Мотя сел на одну из зацепок под потолком. Попрыгал и тюкнул клювом по ней. Вдруг скала дёрнулась и пошла волной. Раздался негромкий гул. Ребята глянули по сторонам, но никто на это не обратил внимания. Может, им всё померещилось? Мотя как ошпаренный сорвался с выступа и спрятался в разлапистой монстере. В следующий момент с рельефа одна за другой посыпались зацепки, совсем как осенние листья с крон. Ребята не отрывали от происходящего глаз. Зацепки на полу собрались в кучу и поползли, как пауки, наверх по стене. И вскоре выстроились в фигуру, изображающую стрелку, какие обычно указывают направление. Скала вновь вздрогнула, прошла волной. Стрелка рассыпалась, все зацепки разбежались по стене, и рельеф принял свой прежний вид.

– Что я видел! – прочирикал Мотя.

– Это же всё из-за тебя, – упрекнул его Ваня.

– Я здесь ни при чём.

– А кто клювом по выступу стукнул?

– Там муха сидела. Такая наглая!

– Поймал? – усмехнулась Кристина.

– Улетела.

Мотя, посрамлённый, нырнул в листву, а может, разозлённый, муху ловить понёсся.

– Ты видела?

– Стрелка!

– Я думаю, она показывала, где чайку искать.

– Стрелка наверх смотрела.

– Значит, нам на крышу. Идём!

Ваня вскочил с места, Кристина следом. Быстрым шагом они направились к выходу.

– Мотя! – окликнул Ваня птичку. – Сейчас выйдем, посмотри чайку на крыше.

– Это я мигом.

Тройка следопытов вышла из дверей. Ополовник слетал на задание.

– Там Эльмы нет, – вернулся он. – Я всех голубей опросил – не видели.

Ребята вновь задумались.

– Жестянки нам голову морочат, – огорчился Ваня.

– Слушай, если на скале стрелка выросла, так, может, её и надо искать.

– Значит, на Байконур надо.

– Почему?

– Собака Стрелка с него стартовала. С Белкой.

– Да! – подтвердил Мотя. – Я про них Эльме рассказывал.

– Нас на космодром всяк не пустят, – отмахнулся Ваня.

Но тут Кристина просияла:

– А я думаю, что эта стрелка – Стрелка Васильевского острова!

– Да?!

– Не может быть! – чвиркнул ополовник.

– Может. И она гораздо ближе космодрома. Ну что, едем?

– Едем! – решился Ваня.

– Нам лучше на метро до Невского, а там на троллейбусе.

– Я под землю не люблю, – отказался присоединиться Мотя. – Я – поверху.

И следопыты с новой надеждой от скал «Галактики» направились к метро.