Читать книгу Стихотворения - Юрий Поликарпович Кузнецов - Страница 40

Стихотворения
Четыреста

Оглавление

Четыре года моросил,

Слезил окно свинец.

И сын у матери спросил:

– Скажи, где мой отец?


– Пойди на запад и восток,

Увидишь, дуб стоит.

Спроси осиновый листок,

Что на дубу дрожит.


И сын на запад и восток

Послушно пошагал.

Спросил осиновый листок,

Что на дубу дрожал.


Но тот осиновый листок

Сильней затрепетал.

– Твой путь далек, твой путь далек, —

Чуть слышно прошептал.


– Иди, куда глаза глядят,

Куда несет порыв.

– Мои глаза давно летят

На Керченский пролив.


И подхватил его порыв

До керченских огней.

Упала тень через пролив,

И он пошел по ней.


Но прежде, чем на синеву

Опасную шагнуть,

Спросил народную молву:

– Скажи, далек ли путь?


– Ты слишком юн, а я стара,

Господь тебя спаси.

В Крыму стоит Сапун-гора,

Ты у нее спроси.


Весна ночной миндаль зажгла,

Суля душе звезду,

Девице – страсть и зеркала,

А юноше – судьбу.


Полна долина под горой

Слезами и костьми.

Полна долина под горой

Цветами и детьми.


Сбирают в чашечках свинец

Рои гремучих пчел.

И крикнул сын: – Где мой отец?

Я зреть его пришел.


Гора промолвила в ответ,

От старости кряхтя:

– На полчаса и тридцать лет

Ты опоздал, дитя.


Махни направо рукавом,

Коли таишь печаль.

Махни налево рукавом,

Коли себя не жаль.


По праву сторону махнул

Он белым рукавом.

Из вышины огонь дохнул

И грянул белый гром.


По леву сторону махнул

Он черным рукавом.

Из глубины огонь дохнул

И грянул черный гром.


И опоясалась гора

Ногтями – семь цепей.

Дохнуло хриплое «ура»,

Как огнь из-под ногтей.


За первой цепью смерть идет,

И за второю – смерть,

За третьей цепью смерть идет,

И за четвертой – смерть.


За пятой цепью смерть идет,

И за шестою – смерть,

А за седьмой – отец идет,

Сожжен огнем на треть.


Гора бугрится через лик,

Глаза слезит свинец.

Из-под ногтей дымится крик:

– Я здесь, я здесь, отец!


Гора промолвила в ответ,

От старости свистя:

– За полчаса и тридцать лет

Ты был не здесь, дитя.


Через военное кольцо

Повозка слез прошла,

Но потеряла колесо

У крымского села.


Во мгле четыреста солдат

Лежат – лицо в лицо.

И где-то тридцать лет подряд

Блуждает колесо.


В одной зажатые горсти

Лежат – ничто и все.

Объяла вечность их пути,

Как спицы колесо.


Не дуб ли н€а поле сронил

Листок свой золотой,

Сын буйну голову склонил

Над памятной плитой.


На эту общую плиту

Сошел беззвездный день,

На эту общую плиту

Сыновья пала тень.


И сын простер косую длань,

Подобную лучу.

И сын сказал отцу: – Восстань!

Я зреть тебя хочу…


Остановились на лету

Хребты и облака.

И с шумом сдвинула плиту

Отцовская рука.


Но сын не слышал ничего,

Стоял как в сумрак день.

Отец нащупал тень его —

Отяжелела тень.


В земле раздался гул и стук

Судеб, которых нет.

За тень схватились сотни рук

И выползли на свет.


А тот, кто был без рук и ног,

Зубами впился в тень.

Повеял вечный холодок

На синий божий день.


Шатало сына взад-вперед,

Он тень свою волок.

– Далек ли путь? – пытал народ.

Он отвечал: – Далек.


Он вел четыреста солдат

До милого крыльца.


Он вел четыреста солдат

И среди них отца.


– Ты с чем пришел? – спросила мать.

А он ей говорит:

– Иди хозяина встречать,

Он под окном стоит.


И встала верная жена

У тени на краю.

– Кто там? – промолвила она. —

Темно. Не узнаю…


– Кто там? – твердит доныне мать,

А сын ей говорит:

– Иди хозяина встречать,

Он под окном стоит…


– Россия-мать, Россия-мать, —

Доныне сын твердит, —

Иди хозяина встречать,

Он под окном стоит.


1974

Стихотворения

Подняться наверх