Читать книгу Рок. Ветер надежд и поисков. Книга 3. Том 1. Измена Селены - Юрий Викторович Швец - Страница 12

Шум листьев и ветвей деревьев перемешался с разноголосьем поющих птиц. Но в самом низу распадка, ветер дул в одном направлении, перемещая, смешивая слои воздуха – более прохладный опуская вниз, а более разогретый, расталкивая предыдущие слои, в верх. Прохладная тень в лесу, без особых усилий, удерживала охлаждённый её тенью слой, и с неохотой расставалась с ним, когда он, подталкиваемый озорным ветерком, достигал высоких крон, где подхватывался потоком и нёсся меж холмов, по верхушкам деревьев, спугивая лёгких птиц, сидящих на кронах различной видовой принадлежности и высоте, деревьев. Те, в свою очередь, с весёлым щебетанием, подпевали этому свисту ветра, своими звонкими, мелодичными голосами… Этот распев, сопровождался лёгким порханием птиц над кронами, в котором они стряхивали со своих крыльев, дремоту полуденной жары… Птицы, немного посоревновавшись с лёгким ветерком, снова устремлялись вниз, в густые кроны, поискать себе пищу, а потом напиться из какого-нибудь прохладного, чистейшего ручья, кои в бесчисленности бежали по распадку. Эти ручьи, выдавали себя таким же лёгким, невесомым журчанием бегущей воды, в густоте зарослей леса. У ручьёв, в этой самой густоте, прятались, утоляя жажду, не только птицы. Здесь, укрывались и другие животные, более крупных размеров и уже без крыльев, но зато имея широкие копыта и мощные рога. Они лежали в тени самых густых зарослей, недалеко от воды, жуя жвачку из сонных трав и стеблей, растущих здесь же на берегу, прохладного места… Попеременно, они тихонько фыркали, когда назойливо летающие насекомые, попадали им в нос, втянутые их дыханием через ноздри и щекочущих там их слизистую… Но, все же, они старались не выдавать своё присутствие, так как понимали, что за этими густыми зарослями, совсем незаметно, может подкрасться и их враг. Враг, располагающий другим оружием – непомерно острыми клыками и когтями. И не только это пугало их в том враге – они знали, что такой враг имеет очень хорошее чутьё! Поэтому, любое проявление их присутствия в этих зарослях, чревато выказыванием своего лежбища этим обладателям чутья, слуха и непомерного аппетита существам… Но, все же, время от времени, они меняли своё место нахождения лежбища, по нескольким причинам. И одной из них было то, что их слух распознавал звук совсем не похожий на «голос» леса. Это означало, что в зарослях движется что-то совсем не принадлежащее этому лесу… Животные настораживались и вскакивали, стараясь точно определить с какого направления дошёл до них этот звук, чтобы бежать и скрываться в другом, противоположном…

…Вот и сейчас, несколько пар косуль, навострив уши, вскочили на ноги… они, явно, услышали что-то… «Что-то», не принадлежащее звукам леса, кои привыкли слышать с самого своего рождения… Эти звуки не могли вписаться ни в звуки ручья, ни в звук шороха леса… Вожак стада, нервно потоптавшись, вытянув шею вверх, повернулся в сторону «чужих» звуков ещё раз и сильно оттолкнувшись копытами, дал этим знак начала движения своему небольшому стаду, прыгая через различные препятствия и барьеры, в противоположную сторону от их звучания… Следом за ним, бросилось и всё стадо… Прыжок вожака означал одно – опасность! Это был выработанный природой сигнал… Мгновение… И всё стадо исчезло в чаще, оставляя за собой только звук ломаемых под копытами, тонких веток сушняка… Вот… всё стадо, выскакивает на небольшую поляну…, и Вожак резко останавливается, как вкопанный! Он тянет ноздрями воздух и настораживает уши, снова почувствовав «что-то» … Мгновение, он стоит, пытаясь определиться с направлением бегства и резко берёт в сторону, от противоположного края поляны, уводя за собой и всё стадо…

– …Видишь, Массилий! Косуль спугнуло что-то! Они выскочили со стороны ручья! Я знаю их повадки! – Произнёс Приск, стоя рядом с центурионом, – Значит, они их почуяли! Они чуют лошадей издалека! Особенно, когда в этом им помогает ветерок.

Массилий повернул голову к Приску.

– Да. Я понял это. Но как они нас почуяли? Ветер ведь отнёс наши запахи в сторону?! Может ли это сказаться и на враге, когда он подойдёт ближе?

Приск ответил мгновенно.

– Нет. Лошади, когда идут в группе, не чуют других. Вот если одна лошадь, тогда она может почуять что-то и, например, подать голос! А так, когда их много, то они и так, время от времени, перекликаются друг с другом, теряя связь с окружающим… Всё будет нормально!

Массилий, повернулся к шеренге пехоты стоящей в зарослях.

– Передайте по рядам, что когда покажется враг, мы выступаем на самый край поляны! Сразу готовьте метательные копья! Когда враг увидит нас, он сразу уплотнит ряды! Это тот самый момент, когда надо бросать копья! Бросаем копья градом! Не метьте специально во всадников. Пилум сам найдёт себе цель! Если поразим десятка три лошадей – хорошо! Во-первых, убавим численность конницы, а во-вторых, создадим им препятствие и неразбериху! Никакого натиска конницей они уже сделать не смогут! Прикрывайте друг друга в строю. Строй не рвать! Это вам не палуба галеры! Напор и напор! Поражайте из-за щита! Накоротке! В самой тесноте! Они будут давить и это только на пользу нам. Упритесь и стойте! И помните мои слова, что каждый стоящий в строю воин поражает врага своего соседа! Это хитрость, применяемая моим народом века! В этом и прелесть ближнего боя! Враг вашего соседа, открыт для вас своим правым боком и становится для вас удобной мишенью. Это закон римского легиона. На этом основывается наша тактика… Ну и надеюсь, ваш дух не подведёт сегодня! Помните, прикрывайте друг друга и ломите врага! Он будет разобщён! А вы, будете стоять в плотной группе, соорудив стену щитов! Пока, вы за ней, вы не досягаемы для мечей врага! Запомните это! Я буду стоять в центре! Делайте, как я! Готовьте метательные копья!..

Воины, привыкшие к сражениям на палубах кораблей, рассыпным строем, где в силу характерности схватки, ставилась индивидуальная подготовка, с вниманием слушали слова Массилия, уже прослышав про его огромный опыт в составе легионов. Все взгляды, были прикованы к противоположной стороне поляны…

…Внезапно из леса вылетело несколько пар крупных птиц. Они, громко голося о чём-то на лету, пролетели над, стоящими в зарослях, воинами Массилия и Приска. Следом послышалось ржание и фырканье множества лошадей… На поляну выехало несколько десятков всадников… Они о чём-то громко говорили, время от времени гогоча… Всадники остановились на краю леса, будто ожидая кого-то… И вот на поляне появились ещё несколько десятков всадников… Появившиеся позже, что-то кричали первым, красноречиво жестикулируя при этом… Это вызвало ещё больший смех первых, но следующее, что сделали всадники, поставило в тупик Приска и Массилия – одна половина из них повернула в сторону ручья? А другая, к оврагу, где в засаде стояли всадники Кара…

– Они потеряли овраг, где оставили пленников! – Догадался Приск, – Они же их хотели использовать как провожатых к следующему селению! Для этого они их и оставили, чтобы помучились от жажды и голода и были сговорчивей! Одного бы убили, в назидание другому, заодно и для слома его воли!

В этот момент, на поляне появились, и последние всадники, а позади них показалась пехота…

– Пора! – Массилий шагнул из зарослей.

На край поляны вышли ровные ряды отряда, стоящего в плотном строю и полностью перекрывая проход через поляну… Появившиеся всадники и пехота позади них опешили от этого и какое-то время, ничего не понимая стали сбиваться в кучу, так как задние ряды давили на передние… Враг, находясь в ступоре от неожиданности, ожидал приказов от начальников, но их пока не поступало…

Между тем, появившийся отряд, строго по рядно, стал вышагивать вперёд и запускать в них тяжёлые копья… Все это делалось в полном молчании… и град копий, посыпался на передние десятки всадников, калеча, убивая лошадей и людей… Отточенные жала пилумов, пробивали защиту и впивались в тела, застревая крючьями… Смятение врага усиливалось… Стали слышны яростные крики… Но всё это слилось в неразборчивый гомон раненых и умирающих лошадей, кои упали на землю, или же стали метаться в рядах врага, давя и разбрасывая пехоту своими крупами… Крик слился с ржанием, стоном, возгласами ярости и отчаянья и уже совсем не верилось, что эти люди, только что, испытывали какую-то, только им понятную, радость… Наконец, те всадники, кои были ещё не поражены, бросились на врага, с ужасом объезжая раненых и убитых… Они поняли, что в противоборстве, их тела, более защищены, чем на краю поляны, где их косит смерть от летящих копий, пускаемых врагом… Но этот атакующий порыв был вызван не столько храбростью и верой в победу, сколько желанием избежать поражения этими же копьями. Видя смерть своих товарищей, они испытали отчаянье, кое уже никак нельзя было выветрить из их сердец. Такая гибель – без сражения, в бесконечной толкотне, пронзаемых наконечниками пилумов, полностью подорвало их боевой дух. Поэтому, их натиск, оказался не дружным, разобщённым и не смог пробить ту стену щитов, что выставил неприятель против их атаки… Более того, когда до врага оставалось совсем немного, их накрыл новый прилёт смертоносных копий… Поляна покрылась тушами бьющихся в агонии лошадей… Но некоторые всадники всё же достигли рядов врага и вступила в схватку, гарцуя перед строем… Но вскоре, все они были ссажены со своих скакунов и поражены копьями… Враг шагнул вперёд и добивая всадников, оставил их в глубине своего строя…

…Массилий обернулся к своим, соседними в строю с ним, воинам.

– Молодцы! Встретили их достойно! Но теперь самое главное – пехота! Схватка с ней будет дольше! Помните мои слова о тактике в строю! Не рассыпаться и не вываливаться! Задние ряды, бросите свои пилумы, когда пехота бросится на нас! Передние ряды – уплотняемся!

Отряд Массилия и Приска выравнивался на поляне, приготавливаясь к атаке… Враг не заставил долго ждать себя. Видя врага и разгром им их конницы, кельтиберы бросились на него с криками зубоскрепящей ненависти. Их напору мешали туши лошадей и они, обегая их, атаковали плотный строй противника сумбурно, без напора… Вой атаки на поляне, докатился до отряда спрятанного в стороне ручья и воины Сапфона, с неопределённостью переглядывались, что же их командир, медлит с атакой и помощью уже вступившим в сражение товарищам?..

…Лес, до этого тихий и спокойный, наполнился треском копий и звоном металла… Удары мечей о щиты и такие же удары, выполняющиеся накоротке в ответ первым… Свист кельтских секир, на длинной ручке разорвали тишину чащобы… Но отряд, заслонивший проход в распадок, стоя в очень плотном строю, прикрывшись щитами карфагенской формы, кои называли «Асписами», и построив ими стену щитов, не сдвигался с места, сея смерть около своего фронта. Озверевшие от бессилия лузитане, видя, что их попытки прорваться остаются бесплодными и безуспешными, полезли в короткий бой, хватаясь руками за края щитов и пытаясь разорвать их стену, чтобы добраться до вражеской плоти… Но были поражаемы острыми жалами мечей, не успев как следует размахнуться, и со стонами, валились у ног оборонявшихся… Строй, заслонивший проход в распадок, не прогибался и не рассыпался, даже тогда, когда кельты, стараясь выманить врагов из-за «стены», отступали, в надежде, что противник «купится» на хитрость и бросится преследовать их, обрушив свою оборону… Борьба разрасталась… Лузитане, явно недооценили противника или чего-то ждали… Позади них раздавались звуки издаваемые лошадьми другого отряда, но та, ожидаемая конница, почему-то, всё не появлялась…

…Внезапно, с левого фланга, обороняющегося отряда, в лесу раздались крики, а в следующее мгновение звук сражения… Послышался сигнал к атаке и этот сигнал трубы не принадлежал кельтам… Лузитане стали в тревоге оборачиваться в ту сторону…, на их лицах стало заметно сомнение в успехе сражения. Шум схватки, справа от них, нарастал и всадники, оставшиеся в лесу у обоза, повернули туда, понимая, что там необходима их поддержка…

…Массилий видя, как конница метнулась среди деревьев вправо, обвёл взглядом врага. Тот уже не лез напором, как раньше… Уже не рвался вперёд, размахивая своими длинными секирами… Причина была перед строем обороняющихся – это был вал из убитых ими лузитан и те, кто ещё был жив, понимали, что в лоб с тактикой противника не совладать… Массилий видя замешательство врага, крикнул своим сильным, громким голосом:

– Сейчас двинемся вперёд! Надо оставить за собой вал поверженных врагов! Первая шеренга двигается вместе со мной на три шага! Три широких шага! После этого встаём! Те враги, что не успеют отойти к своим, должны быть повержены! Колите с разных сторон! Нам надо зайти за груду убитых! По звуку моей дудки, вся шеренга движется вперёд! После того, как мы встанем, другие шеренги делают шаги к нам! – Массилий немного выждав, чтобы его приказ передался по рядам, выхватил дудку и произвёл сигнал.

Сам Массилий и его соседи двинулись вперёд к совершенно не ожидавшим этого лузитанам. Те, кто не мог двигаться и против них стояли враги, надавили на них своими щитами, связывая их, а в этот момент соседи, оказавшись у них за спиной, полуобернувшись, накоротке поражали завязших в схватке врагов. В короткое время, все они были поражены… Это неожиданная тактика оборонявшегося до этих пор противника, поставила в тупик остальных лузитан… А их враг снова выравнивал шеренгу и стоял плотной стеной перед ними, только уже теперь миновав груду мёртвых тел… К нему подходили и другие ряды, поражая мечами ещё живых врагов…

Массилий окинул взглядом шеренгу в обе стороны, заслоняясь щитом от стрел противника, которые посыпались на них, через ветви деревьев… Они наносили мало вреда, так как задевали ветви чащобы и сбивались, и с прицела, и теряя пробойную силу… Но нанести вред глазам и лицу, они были способны… Массилий увидел, что манёвр завершён… Много врага полегло от их этого неожиданного движения вперёд, и враг пятился назад, опасаясь нового сюрприза от обороняющихся… Строй же, опять наполнился плотностью щитов и заслонился от стрел полностью…

– Молодцы! – громко подбодрил своих Массилий, – Враг обескуражен! Теперь, по сигналу моей дудки, повторим манёвр! Точно по сигналу!

Лузитане, видя, что неприятель стал теснить их, и этими резкими, рваными движениями вперёд, просто истребляет их, постоянно успевая уравнивать свои ряды, до того, как они бросаются на выручку тем, кто попал в беду, оказавшись в окружении. Враг стал отступать перед рядами врага, надеясь дойти таким образом до границы поляны, где была возможность попытаться обойти неуступчивого, свалившегося с небес, противника… Позади лузитан, послышался сигнал рога и крик многих глоток. Лузитане, услышав это, ответили на этот крик рёвом ярости, и стало ясно, что кто-то, находясь позади рядов, ободряет их действия. Лузитане, вновь стали выравнивать ряды для сражения… Но, вдруг, там же, позади их тыла, послышался звук трубы! Лузитане, похолодев сердцем, повернули головы?! Голос трубы не принадлежала их трубачам?! Что-то творилось у них в тылу, в самой чащобе?! Послышался конный топот и из леса выскочили всадники Андалузии! Они врезались в тыловые ряды лузитан, круша остатки их обороны и разметая крупами, последнюю надежду на победу! Всё рухнуло в одночасье! Обороняться стало делом невозможным… строй кельтов рассыпался и стал похож на толпу дикарей…

Массилий видя, что противник сломлен, подал сигнал преследовать врага. Лузитане искали спасения в лесу, но его нигде не было… Видя тщетность попыток вырваться, они стали падать на траву и стоя на коленях, просить пощады, сдаваясь десятками…

…Кассий Кар, увидев сдающегося противника, подал сигнал прекратить избиение врага… Лузитан стали сгонять к обозу, ими же приготовленному… там обнаружилось большое количество пленников иберов, а также повозки с награбленным…

…Сапфон и Кассий обходили пленных лузитан. Таковых было около семи десятков. Остальные, кто не погиб в сражении, разбежались по лесу… и небольшими группами, и в одиночку… Очень много было раненых и Сапфон покачал головой.

– Это совсем нам ни к чему! Куда мы теперь с ними? Нам нельзя терять скорость передвижения, а с ними этого не удастся соблюсти! – Заметил он.

Кар оглядел пленных.

– Да, ты прав! Это очень нас стеснит! Но не истреблять же их всех! Здесь, нужно подумать?! – он в размышлениях смотрел на лузитан – стоящих и сидящих, а также на раненых, что лежали отдельно от всех…

– А они бы истребили нас всех, не задумываясь! – Заметил Сапфон, видя их тяжёлые, свинцовые, полные злобы взгляды.

В этот момент, из группы освобождённых местных иберов, вырвался юноша. Кассий узнал его – им был один из тех двоих, освобождённых в овраге Массиллием иберов. В его руке, был отражающий лучи солнца меч! Он бросился к пленным и лезвие в его руке, явно искало свою жертву. Меч он видимо подобрал в траве, брошенный самими лузитанами… Он, ворвавшись в скопление пленных врагов, стал разить их, сопровождая удары выкриками… Пока войны Сапфона, бросившиеся ему вослед, не скрутили его, отобрав меч, он успел раскроить головы трём пленным и добрался до такого же молодого, как сам, воина, по виду ничем не отличавшегося от других. Тот повернул голову и спокойно смотрел на приближавшегося юношу и смерть в его руке, не подавая никакого признака испуга или беспокойства. И когда над ним, отбрасывая отблески солнца, взвилось лезвие меча, для его рокового мгновения, он спокойно смотрел в глаза юноши, даже не моргнув при замахе. Он ожидал смерти стоя прямо, не пригибаясь и не страшась её… В это мгновение, быстрая и железная рука, перехватила запястье юноши и подняла его, вместе с мечом, коим он убивал пленных. Над освобождённым Массилием ибером, стоял высокий воин и спокойно улыбался ему одними глазами… Тут подбежали другие воины и силой, отвели юношу обратно к обозу… Юноша, не переставал, что-то кричать, из глаз его текли слёзы, а тело тряслось от перевозбуждения…

Тот, кто перехватил руку юноши-ибера, повернулся к другому, тому, кому было суждено стать жертвой и их взгляды встретились. Потом, ничего не говоря, спаситель молодого воина, повернулся и отошёл обратно.

– Я поражён скоростью твоего перемещения, Кассий! – выдохнул Сапфон, – Это нереально!

– Да нет! Просто я оказался ближе всех! – отозвался Кар. Он снова повернулся к тому юноше, коего увели к обозу.

«– Без сомнения – это один из тех, кого освободил Массилий! Видимо, лузитане хорошо „повеселились“ в его селении!»

Эта мысль пронеслась в его голове, и он направился к отошедшему от юноши Приску.

– Что случилось, Приск? – спросил он на ходу, – Что заставило его взяться за меч?

Приск повернул голову.

– В селении этого юноши, погибла вся его родня! Брат его отца, братья… Он отбивался, но его почему-то не стали убивать! Это тот, что был освобождён Массилием. Ты, наверное, забыл?! – отозвался Приск, когда Кар подошёл к нему.

– Нет. Я сразу узнал его! С мечом он обращается мастерски! Этого нельзя не заметить!

– А! Так его дядя был кузнецом селения! И оружие ковал! Поэтому, меч для него, что серп! – рассказал Приск, – Парень обозлён и будет мстить лузитанам всю жизнь!

– И что совсем никто не выжил?

– Из семьи дяди нет. Говорит, что до этого селение покинули сёстры, а всех братьев убили. Пока он и второй освобождённый Массилием, бились у дома.

Кассий покачал головой и посмотрел в сторону отведённого юноши.

– Да, – коротко заметил он, – здесь потеряешь самообладание!

Кар снова вернулся к Сапфону. По его походке, было заметно, что он принял какое-то решение. Движение его ускорилось. Проходя мимо того молодого пленного воина, коего только что спас, он вскользь бросил на него взгляд. Но уже в следующее мгновение обвёл всех пленных глазами и повернулся к Сапфону.

– Я нашёл решение, Сапфон! Решение нашей проблемы с пленными! – Уточнил он, – Мы их оставим под присмотром!

– Каким? – непонимающе посмотрел на него Сапфон, – У нас и так немного сил, чтобы ещё оставить с пленными часть отряда!

Кассий сделал отрицающий жест рукой.

– А мы не будем никого оставлять с ними! Мы отведём их в разграбленное селение, кое они сожгли до этого! Иберы соседних селений понаблюдают за ними! Они вооружены и смогут создать хорошую охрану! Вон, как юноша размахивал мечом! В то селение и отведём их! Пусть отстраивают его пока не кончиться наш поход! Если иберы, кого-то захотят казнить из них, за особые злодеяния, пусть решают сами! Это нас уже не касается. Я бы, конечно, заставил их отстроить всё, что они сожгли. Но это решать им… Как ты смотришь на такой ход мыслей?

Сапфон заулыбался, решение было простым, и он удивился, почему сам не додумался о нём.

– Отлично! Я полностью согласен с твоими рассуждениями! – обрадовался он, – Это полностью снимает с нас обузу возни с пленными! Да и другого решения нет! Не убивать же их, как тот юноша?!

Сапфон, будучи, сам ещё очень молод, но прошедший горнило своих, только ему известных испытаний, испытал облегчение, от избавления вопроса с пленными.

– Хорошо, с пленными мы разобрались! Как поступим с награбленным? – спросил он Кассия.

– Половину отдадим тем пленным, что шли с обозом, а другую отвезём вместе с пленниками в то самое селение, откуда родом наш мститель. Я думаю и Приск будет за это решение!

Сапфон позвал Приска и объяснил ему предложение Кассия. Приск удовлетворённо кивнул и ушёл разъяснять это решение бывшим пленным иберам…

Вскоре, отряд выступил в сторону начала распадка меж острых холмов. Вместе с ними, пленные лузитане, уныло брели меж повозок с награбленным добром…