Читать книгу Алмазы Якутии - Юрий Запевалов - Страница 8

Совещание началось как-то сумбурно. Говорили почти все сразу, но ничего конкретного. Георгий никак не мог понять, что ему хотят предложить, что от него хотят? Когда он ехал на совещание, у него сложилось твёрдое убеждение, что ему предложат организовать эксплуатационный подземный рудник – если строят, значит что-то и вводят. И эти вводимые объекты должен кто-то принять, эксплуатировать! Так рассуждал Георгий, следуя на назначенное Рудаковым совещание. И это единственное, что он считал правильным и возможным решением того совещания.

Конечно, за время работы на прииске он немного познакомился со строительной площадкой подземного рудника. Все работы там вели строители «Вилюйгэсстроя». Они запустили Чернышевскую ГЭС, собирались строить вторую очередь этой же станции. Пока велось проектирование, пока выбирали площадку, строители «Вилюйгэсстроя», стараясь сохранить коллектив, выступали у объединения «Якуталмаз» Генеральным подрядчиком. По всем видам капитального строительства – как по промышленным стройкам, так и по жилью. Объёмы строительства были не просто большими, объёмы строительства были огромными. Годовой объём выполняемых Управлением капитальных работ переваливал за шестьсот миллионов рублей. Тех рублей, советских. Цена Советского рубля в официальной международной торговле была тогда выше Американского доллара. За один доллар давали примерно шестьдесят советских копеек. Так что, объём капитальных строительных работ, выполняемых «Вилюйгэсстроем» для Объединения «Якуталмаз», действительно был огромным, где-то – под миллиард американских долларов!

Это объёмы только по Объединению. А ведь на площадке были и другие заказчики. Работы у строителей хватало, как говорится – «выше крыши», поэтому на стройках они «вальяжничали», выбирали самую объёмную, а значит и самую дорогую, самую выгодную работу.

Конечно, объёмы строительства рудника «Интернациональный» – это приличный и довольно лакомый заказ для любого строителя. Но наибольшие объёмы этой стройки составляли горные подземные работы. Выполнять их должны специализированные организации. Объединение «Якуталмаз» заключило договор строительства подземной части рудника с солидным подрядчиком – с Трестом «Шахтоспецстрой», с его Норильским Управлением. Шахтёры обосновались и неплохо прижились как на площадке «Интера», так и в городе Мирном. Хорошие благоустроенные квартиры, хорошая зарплата со всеми северными надбавками, куда им спешить? Проходку стволов они начать не могли – не был готов проходческий комплекс поверхности. На площадке не было воды, электроэнергии, сжатого воздуха, в общем, не были готовы необходимые для проходки стволов объекты поверхности. Шахтёры иногда возмущались, на всяких там целевых совещаниях да собраниях, но не очень настойчиво. Объединение их содержало за счёт «расходов будущих периодов» была в смете такая статья, вот шахтёры и «паслись» потихоньку на строительной площадке рудника. Куда им торопиться?

«Поверхность» должны построить строители «Вилюйгэсстроя». Но это объекты мелкие, не объёмные, вот строители туда и не шли. Или шли, но не очень охотно.

Обо всём этом Георгий узнал задолго до намеченного совещания у Рудакова. Однажды Георгию позвонил директор Сафонов и попросил выполнить находящимися поблизости от строительной площадки бульдозерами прииска вертикальную планировку. Проще говоря – разровнять на площадке подвезённый самосвалами рудника «Мирный» грунт.

Георгий тогда и познакомился с этим строительством. Познакомился с начальником участка шахтёров, с Кузнецовым Александром Петровичем. С начальником скипового ствола Георгием Коваленко. Толковые ребята и явно засиделись без работы. И не скрывали своей озабоченности неторопливой организацией строительства «поверхности» со стороны Объединения.

От Генерального заказчика на площадке «командовал парадом» молодой инженер Стрельников. Георгию сразу как-то не понравился этот молодой, но видать бойкий парень. Георгий спросил его:

– Откуда грунт возите?

– С карьера «Мир».

– Как с карьера? Вскрышу, что ли возите?

– Ну, вскрышу.

– Да ты что, парень! Она же расползётся на солнце, грязь же будет.

– Вам приказано разровнять, вот и равняйте. А с технологией мы как-нибудь сами разберёмся!

– Ну-ну! Смотри, как бы всё это убирать не пришлось. А Чертов знает, чем вы здесь отсыпаете площадку? – Чертов, это Главный инженер проекта. В институте «Якутнипроалмаз».

– Знает. Кому положено знать, все знают.

– Неужели знают, но не понимают, что творят? Это уже похоже на вредительство!

Вот такое у Георгия было первое знакомство с куратором стройки от Объединённой дирекции. Не думал тогда Георгий, что этот нахальный паренёк в сравнительно недалёком будущем ох сколько крови ему попортит!

И вот, это совещание у Рудакова. Здесь – Заместитель Генерального по капитальному строительству Русин, директор института Гомелаури, директор Объединённой дирекции Дехтярь, директор рудника «Мирный» Сафонов, начальники некоторых отделов, так или иначе связанные с предстоящей стройкой. И обсуждается одна тема – кем назначить Краснопёрова на строящемся руднике. Кто-то считает, что ему надо поручить строительство. Значит, вводить в состав Объединённой Дирекции?

Сафонов – за организацию эксплуатационного рудника.

– Эксплуатации надо участвовать в строительстве с первых дней, с нулевой отметки! Следить за качеством монтажа, курировать сроки. Кому строители собираются сдавать объекты будущего рудника? Эксплуатации. А кто строителям будет отпускать продукцию – сжатый воздух, воду, электроэнергию, наконец – тоже эксплуатация! Без эксплуатации мы там, на этой стройке просто захлебнёмся!

– Надо объединить эти функции, – предложил вдруг Гомелаури. – Давайте создадим рудник, как эксплуатационную структуру, но начальника рудника введём в штат Объединённой Дирекции.

На правах, скажем, Заместителя директора. И поручим ему всю организацию строительства. А с вводом объектов будем создавать отдельные цеха. Ну, например, вводим Компрессорную, вот и создаем цех будущего рудника – Компрессорная станция. Вводим котельную, новый цех – котельная. Ну, и так далее. Схема новая. Да, такой нет ещё нигде в практике, но зато схема гибкая. И за всё строительство, и за ввод, и за первые шаги эксплуатации отдельных объектов, пока не введём подземный рудник, как предприятие, за всё это у нас будет отвечать один человек. И мы все его одного знаем, и строители будут знать его одного, и в эксплуатации у нас будет один организатор. Подумайте, Лев Алексеевич, – повернулся он к Сафонову, – по-моему, очень удачная структурная находка. Она решает все наши проблемы по подземному руднику! – Чувствуется, директор института не спонтанно высказал своё предложение, давно он продумал эту необычную схему.

– А как думает сам Краснопёров? – Повернулся Рудаков к Георгию. – Может у тебя есть свои предложения?

– Да, вы знаете, были. Но сейчас, после предложения Гиви Лазаревича, я согласен с ним полностью. Мне тоже кажется, что такая структура поможет объединить и «примирить» строительство с эксплуатацией. Так, на слух, мне схема понравилась.

Я согласен потянуть этот тяжёлый воз. Но только с вашей помощью. С помощью всех, кто сегодня принимает решение!

– Есть у нас, товарищи, какие-то ещё предложения, замечания, пожелания? Ты как, Валерий Павлович, готов принять в Дирекцию нового «зама»? – Значит и для Рудакова схема эта «не на слуху». Всё они продумали и обсудили с Гомелаури.

– Готов. Я готов. Ну, а там – живы будем, что-нибудь да придумаем. Если появятся какие-то препятствия или неувязки. Я согласен! – Значит, Дехтярь тоже знал. Не такой Валерий Павлович человек, чтобы соглашаться сразу, не просчитав и не продумав всё до мелочей.

– Георгий Александрович! В предложенной схеме есть один очень важный момент. Она наделяет тебя не только ответственностью, но и правом. Правом вести строительство, и правом организовать эксплуатацию. Со строителями ты ведёшь себя уверенно как заместитель директора Объединённой дирекции, то есть – как Генеральный заказчик. А с Сафоновым ты согласуешь все вопросы эксплуатации как начальник подземного рудника.

Удобно и без потерь основного времени на всякие согласования.

Ты на Подземном руднике Единоначальник! Удобно? Мне кажется – да! И тебе будет легко работать, и нам легче помогать тебе одному. Согласен?

– Согласен!

– А ты, Лев Алексеевич, согласен? В конечном счете, именно тебе ведь принимать на себя всю «эксплуатацию», как мы сегодня метко назвали весь комплекс вводных объектов! Мы с тобой не обсудили эту схему именно потому, что тебя всю неделю не было на месте. Но, по-моему, сегодня нам всё ясно. А?

– Я согласен, Валерий Владимирович. Схема действительно интересная. И, похоже – работоспособная. Попробуем.

– Ну, раз все согласны, раз возражений ни у кого нет, тогда так. Неделю вам, Георгий Александрович, для изучения строительства – положение дел на площадке, документация. Ещё неделю для составления положения о новом Руднике. В положении подробно разработать и обозначить те новые предложения, что прозвучали здесь. И по строительству, и по эксплуатации.

Работайте вместе с отделом труда и зарплаты, а Гиви Лазаревич и Лев Алексеевич, я думаю, тебе помогут. Новую должность назовём так – Начальник Строящегося поземного рудника «Интернациональный». Назначение – с сегодняшнего дня. Через две недели мы собираемся здесь же и в этом же составе. Слушаем уже тебя, Георгий Александрович, слушаем твои предложения по скорейшему началу проходки стволов. Хорошо бы к тому времени иметь график ввода объектов поверхности. Но это – если получится. Тут ведь не так от нас зависит, как от строителей. График надо согласовать с ними. Но, какой-то контрольный срок мы всё же должны установить? Как, Валерий Павлович?

– Конечно. В принципе, такой график именно строители и должны составить. И представить нам. Но мы их и так долго ждём, теряем много времени. Поэтому, в данном конкретном случае лучше мы этот график составим сами. Вот, в графике всё и должно быть отражено. В том числе и сроки ввода «поверхности».

Заговорил опять Гомелаури.

– Валерий Павлович, – обратился он к Дехтярю. – Давай исходить из наших сегодняшних реальностей. Учитывая готовность технической документации, состояние строительной площадки, а там и там у нас, к сожалению, ещё далеко до полной готовности, мне думается, что контрольный срок начала проходки стволов надо установить для Краснопёрова – два года. Если он через два года начнёт полноценную проходку того и другого ствола, то есть и Скипового, и Клетьевого – будет молодец. Будем считать, что он со своей задачей справился.

Рудаков, после некоторого молчания медленно произнёс:

– Ну, два года я думаю всё же многовато. А, Валерий Павлович?

– Мы с шахтёрами сидим на этой площадке уже седьмой год – усмехнулся Дехтярь. – А проходку так и не начали до сих пор!

Два года, думаю, Валерий Владимирович, это срок близок к реальному. А начнём раньше, так что ж, честь нам будет и хвала!

– А ты как считаешь, Георгий Александрович?

– Вы же сказали – через две недели. Вот, через две недели я и доложу вам свои предложения. И по срокам тоже.

– Ну, добро. Давай, раскручивайся!