Читать книгу Сибирские рассказы - Юрий Зобнин - Страница 3

Во время гражданской войны против Колчака в предгорьях Алтая воевали партизанские отряды, которые активно поддерживало местное население, оказывая им всяческую помощь: продуктами, хоть старенькой, но одежонкой, укрывающей в зимнюю стужу, сообщая о силе и нахождении неприятеля.

В одном из таких отрядов воевал Митька Кирсанов. Молодой, красивый, необыкновенно крепко сложенный парень из Николаевки. В Берёзовке, что в восьми километрах, жила его невеста Анна, тоже красивая, черноокая и стройная девушка, очень смелая и бойкая. В конце января Анна, узнав, что в Николаевке укрывается партизанский отряд, в котором воевал Митька, решила навестить своего возлюбленного. Несмотря на уговоры матери (отец как раз уехал в поле за сеном) пешком отправилась в Николаевку. Для молодой девушки восемь километров по проторенной санной дороге – не расстояние.

Вышла она уже часа в четыре днём. «Дойду за два часа. Успею, пока совсем не стемнеет» – думала она. Но когда вышла за село на дорогу, то засомневалась. «Может, вернуться?» Но как вспомнила Митьку, его вечно весёлые глаза, его улыбку, его тёмные волнистые волосы, его голос и теплоту его губ, то решительно зашагала вперёд без тени сомнения. Вскоре, однако, потянуло ветерком, поползла лёгкая позёмка. Санную дорогу потихоньку стало затягивать. Идти стало труднее. Прошла она больше половины пути и не заметила, как стало быстро темнеть.

Впереди, слева от дороги, был заболоченный кустарник – «согра». До села, наверное, оставалось километра три, когда из «согры» показались штук восемь волков. Анна вначале думала – собаки, ведь до деревни было недалеко, но присмотревшись, с ужасом поняла: это волки. Звери, выйдя из «согры», остановились и ждали. Анна тоже остановилась.

«Всё, конец!» – вскрикнула она – «Звери голодные, ничего их не остановит!»

Но до деревни оставалось недалеко, уже слышен был отдалённый лай собак. Постояв, она решила: «Разорвут сволочи, значит такая моя судьба, а идти надо только вперёд, спасения ждать неоткуда».

Всю её сковал животный страх, и она заплакала, закричала на волков: «Сволочи, будьте вы прокляты!» – и пошла вперёд. Поравнявшись с ними, не поворачивая головы, увидела краем глаза, что волки – а они были примерно в двадцати шагах от неё, – не двигались с места. Пройдя ещё шагов тридцать, она оглянулась и сердце её замерло. Волки разделились на две группы и стали её окружать. Одна группа бежала слева и стала обходить полукругом, а вторая, несколько поотстав, забежала справа, также обгоняя Анну. Кольцо зверей почти сомкнулось вокруг девушки на расстоянии не более десяти метров. Анна шла будто под конвоем волков, которые не выказывали пока агрессии, сопровождая её, не уменьшая и не увеличивая расстояния.

«Ну вот и смертушка моя пришла» – немея от ужаса подумала Анна. «И костей моих не найдут» – закричала и заплакала она навзрыд, смахивая руками непрекращающиеся слёзы.

Украдкой поглядывая на свой страшный конвой, она видела только светящиеся глаза зверей, их невозмутимость и какое-то не волчье равнодушие к человеку, но кольцо своё они не размыкали, а напротив, несколько даже ближе подошли к Анне. Впереди кольца волков – это было видно, что вожак – бежал здоровенный, по сравнению с другими, волчище.

В общем-то степные волки и в предгорьях Алтая почти ничем не отличаются от своих собратьев, обитающих в горах, в тайге и других уголках природы. Они примечательны тем, что свою добычу добывают ногами. Загоняют лосей, коз; лисицами тоже не брезгуют. Зайцами, если спугнут.

Отличаются они необыкновенной выносливостью, способностью преодолевать большие расстояния, чтобы загнать лося. Окраской они не отличаются от остальных своих сородичей, но в комплекции немного уступают. Это, видимо, связано с их способом охоты, где, опять же, бег, скорость, вечное движение.

Так, оцепенев от ужаса, непрерывно плача, шла Анна под своим смертельным конвоем, когда уже были видны огоньки в деревне и уже ясно был слышен лай собак. Анна заметила прямо на дороге что-то чёрное, неподвижное. Она прошла ещё немного и разглядела развороченный труп лошади. Обойдя её, она увидела ещё один скелет. Только хвост и голова, да часть шкуры остались.

Анна заметила, что вожак вдруг повернул влево от дороги и все волки трусцой потянулись за ним. Она не верила своим глазам! Волки бросили свою жертву и неспеша подошли к какой-то чёрной груде метрах в пятнадцати от дороги. Оглянувшись, Анна различила, что это тоже были трупы лошадей. Их было несколько. Волки окружили этот зловещий бугор и с рычанием принялись рвать и злобно урчать, растаскивая по снегу кишки и мясо лошадей. На Анну они не обращали больше внимания. Ещё не веря своему спасению, она побежала, непрерывно оглядываясь и замирая от ужаса: «А что, если погонятся? Тогда уже наверняка смерть».

Уйдя довольно далеко, Анна побежала и бежала до деревни, уже веря в своё спасение.

Добежав до крайней избы, стала громко стучать в дверь. На стук вышел высокий, седой, пожилой мужик. Анна, не сказав ни слова, ввалилась в дом, упала на пол и тогда только поняла, что спаслась. Немного погодя, когда пришла в себя, она рассказала, что с ней случилось.

Иннокентий Петрович – так звали старика – сказал ей: «Это тебе повезло, милая, ведь вокруг деревни давно бродит эта стая, а нынче были колчаковцы, примерно человек тридцать конных, так их партизаны здорово потрепали в километре от села и подстрелили их коней десять, вот волки и пируют. Наверное, уже коней пять-то сожрали, пошли доедать остальное. Вот тебя они и не тронули. Сытые они. Нажрались до отвала, а тебя сопровождали про запас. Тут они и наткнулись ещё на пищу, да и бросили тебя. А твой Митька здесь. Хвастается, что двух колчаковцев подстрелил. Он у Силантьевых, от моего через два дома. Отмечают свою маленькую победу. Их у нас, наверное, около сотни в деревне стоит. Иди, он там». Немного придя в себя, Анна пошла к Силантьевым.

«Всё же не суждено было мне сегодня умереть» – сказала Анна.