Читать книгу Мы вернемся - Зеэв Ривин - Страница 7

Наступил первый день месяца тишрей (или, по современному календарю, 6 сентября). В этот день, с наступлением вечера, с появлением на небе первой звезды, должен был начаться праздник Рош-Ха-Шана. Праздник начала нового года, день, в который, по традиции, был сотворен мир и создан первый человек. В эти дни Всевышний судит весь мир и в Йом Кипур, то есть в Судный день, решает кому жить, а кому умереть.

Вся семья, все жители виллы Баруха бен Йосефа, собрались за традиционным праздничным столом. Они сидели все вместе. И иудеи и эллины ибо предписано Учением уважать чужестранца в память о том, что евреи в Египте сами были чужестранцами.

Во главе стола сидел старенький рабби Авраам, рядом с ним хозяин дома, его дети, тетя Двора и все остальные. Рабби Авраам с просветленным лицом осмотрел праздничный стол. Он был накрыт согласно традиции, которая была до нас и будет после нас.

Стол украшала хала – хлеб круглой формы, мед, яблоки, финики, гранаты, дабы год был сладким и удачным. На большом блюде лежала голова рыбы, чтобы в Новом году быть в голове, а не в хвосте.

В этот вечер, словно отступили на второй план все заботы, на миг забылись тревоги, связанные с войной, полыхавшей по всей стране.

Рабби Авраам провел праздник с особым вдохновением. В конце трапезы он благословил всех и пожелал, чтобы присутствующие, в наступившем году, получили хорошую запись в Книгу жизни.

После окончания праздника отец вызвал к себе Антипатра.

– Сын мой, – сказал он, я хочу дать тебе ответственное поручение. Уважаемый купец Эльдад бен Яир из города Азотус1 сообщил, что выгодно продал мой товар. Он просил прислать кого-то, чтобы забрать деньги. Я поручаю это тебе. С тобой поедет Леонид. Выезжаете завтра, чтобы успеть вернуться к Судному дню.

На утро следующего дня два всадника покинули ворота виллы. Когда они отъехали, Антипатр, повинуясь безотчетному желанию, обернулся и посмотрел назад, на родной дом. Если бы он знал, что ждет его впереди? Увы, знать этого человеку не дано, а пути Всевышнего, как известно, неисповедимы.

Секст Юлий Север возлежал в триклинии за обедом. Трапезу разделял с ним Квинт Лоллий Урбик и еще несколько старших командиров. Беседу прервал вошедший дежурный офицер.

– Посланец от лекаря,– доложил он.

Публий Марцелл открыл глаза.

Через два часа Юлий Север вошел в комнату, где лежал Публий Марцелл. Это был человек среднего роста. Его забинтованная голова покоилась на высокой подушке, на небритом лице отражалась печать пережитых страданий. Около ложа хлопотал Аргос, лекарь-грек.

Увидя вошедшего, Марцелл попытался приподняться, но Север жестом остановил его.

– Оставь нас, – сказал он лекарю.

Аргос поклонился и вышел. Север взял низкий стул и сел рядом с ложем раненого.

– Ты можешь говорить? – спросил Север.

Публий Марцелл кивнул головой.

– Я вел свой легион из Сирии, – начал он рассказ, еле шевеля пересохшими губами.

Север придвинулся ближе, стараясь не пропустить ни одного слова.

– Разведка сообщила, что впереди, в долине Римон, находятся войска мятежников. Я выдвинулся вперед, чтобы лично уточнить обстановку. Широкая долина между двумя грядами довольно пологих холмов. Войско иудеев стояло, перегораживая долину. Ничего особенного в их построении я не увидел. Как и все варвары, они построились цепью. По моему приказу легион перестроился в боевой порядок. Началось движение на сближение с противником. Я внимательно осмотрел склоны холмов. Ничего. Только редкие кустарники и отдельные деревья. Вдруг иудеи с дикими криками бросились вперед и атаковали мою первую линию. Их атака была легко отбита. Они понесли потери и, под давлением первой линии, стали отступать. Мы продолжили наступление в организованном порядке. Казалось, что наша атака развивается успешно. Еще немного и враг будет опрокинут, но…

Марцелл замолчал и отвернулся. Север подал ему воды.

– …Но вдруг земля разверзлась и вся первая линия рухнула вниз.

– Куда? – не понял Север.

– Они прокопали через всю долину широкий ров и заполнили его смолой. Их передовой отряд своим отступлением заманил нас. Они обрушили перекрытие и подожгли смолу. Вся первая линия и половина второй… Они сгорели, Север. В тот же миг склоны ожили. Где и как они прятались я не заметил. Словно из под земли возникли сотни лучников и пращников. Град стрел и камней обрушился на нас. Более я ничего не помню.

Марцелл замолчал и закрыл глаза. Север тоже сидел в молчании. Он глядел через открытое окно в бездонно-голубое небо Иудеи.

– О Юпитер-громовержец, о бессмертные боги! Неужели вы не можете справиться с одним таинственным иудейским богом, которого даже увидеть нельзя? Или он так силен? Чепуха! Шестьдесят лет назад мы справились, правда тогда Веспасиану и Титу хватило пяти легионов, а сейчас…

Север очнулся от своих мыслей.

– Выздоравливай, Марцелл. Ты мне нужен сильным!

Секст Юлий Север пожал плечо раненого, встал и вышел.

– Эти иудеи храбры до безумия, хитры и коварны! – думал он, возвращаясь в свою резиденцию. – Как они его… а ведь Марцелл опытный воин! К сожалению, я не ошибся. Думаю, война будет действительно тяжелой.

Римские легионы мерной поступью двигались по торговому пути, пролегавшему вдоль Средиземного моря. Mare Nostrum, Наше море – так они называли, его ибо и его берега и народы, проживавшие на них, принадлежали Великому Риму.

Солнце клонилось к закату. Его диск медленно спускался к горизонту. Казалось, что море закипит, как только Гелиос направит в него свою колесницу.

Тит Атерий Непот натянул поводья коня и с некоторым трудом спешился. Это был довольно полный человек. Излишества безмятежной жизни явно сказались на его фигуре. Одет он был в тунику из тонкой шерсти. Кираса, изображавшая, как тогда было принято, торс атлета, прикрывала его тело. Кавалерийский меч висел на левом боку. На плечи был накинут короткий плащ красного цвета.

Непот остановился в небольшом оазисе недалеко от города Ашкелон. Это место было настоящей мечтой любого путника, измученного долгой дорогой и жарой.

Несколько высоких пальм дарили столь желанную тень и прохладу. Тени вытянулись, образовывая довольно большое пятно, покрывавшее землю и примыкающие кустарники. Тонкий ручеек был едва заметен среди скудной травы, редких кустов и старых пальмовых ветвей, усеявших округу и покрывавших землю довольно толстым слоем.

– Привал на полчаса. Я хочу видеть легата Аттиана, – скомандовал он.

Один из сопровождавших его кавалеристов во весь опор помчался вдоль дороги.

Наместник Аравии Тит Атерий Непот вел в Иудею Второй Троянов легион. Двадцать вторым легионом Дейотариана командовал легат Луций Туллий Аттиан.

– Будь прокляты эти иудеи! – думал Непот, расположившись в тени высокой пальмы.

После получения приказа он был вынужден оставить свой роскошный дворец, в тени пальм которого было так приятно наслаждаться жизнью, и двинулся в поход.

Две недели назад к нему прибыл гонец от прокуратора Иудеи Тинния Руфа. Он доставил послание и карты местности. В письме Руф сообщал о трудностях в борьбе с мятежниками и указал общее направление движения легионов – крепость мятежников Бейтар. При этом, один легион должен был проследовать маршрутом Азотус-Явне, наводя по пути порядок, второму же легиону предстояло взять под контроль окрестности города Бейт Гуврин.

Ожидая Аттиана Непот сидел погруженный в раздумья.

– Что мне делать? – размышлял он. – Двигаться по маршруту Азотус-Явне? Азотус город приморский. Явне тоже не очень от него далеко. Вряд ли там будет серьезное сопротивление.

Он всмотрелся в карту, расстеленную на походном столе.

– Район Бейт Гуврина, пожалуй, более важен. Город контролирует стратегическую дорогу, которая ведет вглубь территории, захваченной мятежниками.

У лагеря было выставлено только два часовых. Начальник охраны посчитал, что в большем количестве солдат нет необходимости. Место открытое, все видно издалека. Часовые неспешно прохаживались из стороны в сторону, лениво оглядывая округу. Никто из них не обратил внимания, что невдалеке на одном из редких, окружавших оазис кустов, чуть дрогнула ветка.

Через минуту из-за куста осторожно выполз человек. Он был небольшого роста. Судя по фигуре, худ. Одет человек был в длинную, до колен, рубаху с покрытием для головы. Его одеяние было так сильно перемазано в песке и земле, что человек сливался с буро-желтой поверхностью и был практически незаметен. Он ужом скользнул к другому кусту и затих. Потом медленно и бесшумно снова скользнул вперед.

Так, осторожно переползая от укрытия к укрытию, от тени к тени, сливаясь с землей, словно ящерица, человек смог подобраться довольно близко к пальме, в тени которой сидел Непот. Он, бесшумно двигаясь, забрался под пальмовые ветви и замер.

В отдалении послышался топот скачущих лошадей. К лагерю подлетел всадник. Его сопровождало четверо кавалеристов. Всадник резко остановил коня и спешился. Это был легат Двадцать второго легиона Луций Туллий Аттиан. В отличие от Непота, он был высок ростом, худ и жилист. Одет Аттиан был примерно также, как и Непот.

Туллий Аттиан поднял руку в римском приветствии. Оба полководца склонились над картой.

– Смотри, – сказал Непот, – Тинний Руф предлагает нам двигаться в сторону крепости Бейтар, – он ткнул пальцем в карту. – При этом, один легион должен двигаться по маршруту Азотус-Явне, второй взять под контроль район Бейт Гуврина. Это здесь. Ты и твой легион двинешься по первому маршруту. Я – по второму. Всех мятежников, пытающихся оказать сопротивление, уничтожать без пощады.

Легат Туллий Аттиан еще раз всмотрелся в карту, сверил со своей. Поднял руку в знак прощания, стремительно взлетел в седло и во весь опор помчался к своему легиону.

Через полчаса римляне свернули лагерь и продолжили путь. Когда все стихло, пальмовые листья зашевелились. Худой человек осторожно выбрался из своего укрытия. Он внимательно посмотрел по сторонам. Убедившись в отсутствии опасности, человек бросился бежать. Он достиг оврага, на дне которого стояла лошадь, привязанная к чахлому деревцу. Человек, чуть ли не падая, сбежал вниз, стремительно вскочил ей на спину и во весь опор помчался к только ему ведомой цели.