Читать книгу Бал цветов - Зелена Крыж - Страница 9

За карточным столом царила атмосфера непринуждённого веселья, как и во всём зале. Беседа перемежалась светскими колкостями, не всегда невинными. Все больше интересовались праздничным обедом и предстоящим избранием королевы бала, чем картами соседа, и деньги с одинаковой лёгкостью уплывали из рук одного игроку к другому, смущённо позвякивая.

Играли в "Корону". Придворная игра, имеет большое сходство в правилах с "Black Jack", но выигрыш здесь составляет не двадцать одно очко, а тридцать одно. Название "Корона" от правила, что три туза, хотя и составляют вместе тридцать три очка, тоже выигрывают и перебивают любую сумму, даже тридцать одно. Действительно, веночек из трёх больших цветков соответствующего цвета и формы, изображённых по центру каждого туза, выглядит эффектно.

Только выпадают они не часто, и не вздумай взять после двух тузов десятку, а не девятку – тридцать два очка это "перебор", а значит – проигрыш.

Вначале каждому игроку раздают по одной карте, потом делаются ставки. Можно остановиться на любом количестве карт. Если же нет, то раздают ещё, про кругу. Подсчитывая свои очки после каждого круга, уверенные в себе повышают ставки, но исход игры зависит от случая, и главное – вовремя остановиться. Проигравший вылетает, остальные продолжают сражаться. Если же все остановились, но тридцати одного никто не набрал, побеждает большая сумма очков. Собравший "корону", срывает весь банк.

Право раздавать карты переходило по кругу. Но в течение получаса игры, кто бы ни сдавал, тузы настойчиво преследовали Гиацинта. Дважды он уже проиграл, взяв десятку после двух тузов, несколько раз выиграл, и хоть один туз обязательно оказывался у него на руках. Причём, конечно, не один и тот же!

В этот раз сдавала карты мадам Жербер, азартная кругленькая дамочка в жёлто-оранжевом наряде, со страусовым боа немыслимо яркого золотого цвета, которым она очень гордилась и говорила всем, что его привезли из Южной Африки по "специальному заказу".

За столом собралась почтенная компания, почти всё старшее поколение, исключая Гиацинта. Все, кто вместо танцев предпочитал мирно посидеть и поболтать. За карточным столом обсуждались новейшие дворцовые сплетни и ещё много интересного.

Генерал Троян также был среди играющих, и ему крупно везло. Снисходительно кивая головой в ответ на многочисленные поздравления по поводу успеха племянницы, он придвигал к себе выигранные монеты. Их кучка всё росла и росла.

– Ах, генерал, вы научились тайнам колдовства у крымских татар? – воскликнула герцогиня Георгина Изменчивая.

– Что вы, герцогиня. Моя воинская часть действительно стоит в Крыму, но я там практически не бываю в настоящее время.

– Ой, говорят, там сейчас так неспокойно, – покачала головой тощая чопорная баронесса Гортензия.

– Как и везде в мире, – пожал плечами генерал и взял дополнительную карту.

– Ах, баронесса, вы не представляете, что творится у нас, в Джорджии! – темпераментно сообщила герцогиня Георгина. Её муж, герцог Жорж, только вздохнул.

– Джорджия – это штат в Америке? – вмешалась кругленькая мадам Жербер.

– Нет, что вы, со Штатами мы не имеем ничего общего! – возразила Георгина. – Мои предки были мексиканцы, да! Джорджия4 – это родовое поместье моего мужа в Грузии, на Кавказе.

– О да, – сочувственно кивнул Троян. – Там сейчас волнения. И это не так уж далеко от моей крымской части.

– Вот именно! Нам пришлось даже забрать оттуда свою дочь Джорджи. Она жила в Грузии с бабушкой и воспитывалась в монастыре.

– Ах, я видела вашу малютку, она прелестна! Темные кудри! А какие глаза! Правда, Ортанс? – мадам Жербер толкала локтем свою соседку Гортензию.

– Гербера, перестань! – та сосредоточенно уставилась в карты и считала очки. – Вот, у меня тридцать одно, я выиграла! – Баронесса, довольная, захлопала в ладоши, но тут же опомнилась и приняла прежний строгий вид.

– Вот видите, мне не всегда везёт, – добродушно заметил Троян, отдавая поигранные деньги.

– Зато мне ВСЕГДА не везёт, – Гиацинт бросил карты на стол. – Взгляните!

На этот раз он остановился всего на двух картах, а прошло три круга. Перед ним опять лежали два туза, а третий взяла себе баронесса, дополнив им свои две десятки.

– Дорогой граф, вам так везёт в любви, а ещё и везение в картах, это уж слишком! – смеясь, утешала его Георгина. – Правда, дорогой? – потребовала она поддержки мужа.

– Угу, слишком, слишком, – герцог Жорж отвечал басом и не поднимал глаз на жену. – И вообще, нынешнее поколение уже не способно потерять голову от любви.

– Боюсь, что способно, – Троян вспомнил о своей резвой племяннице.

– Что я слышу, Жорж, ты сомневаешься в нашей молодёжи?! – ужаснулась герцогиня.

– Нет, дорогая, нет, конечно, – поспешно запротестовал герцог. – Как тебе угодно.

Жорж прекрасно знал, что род его эмоциональной супруги не зря прозван Изменчивым, и предпочитал не спорить. Благородный герцог, как огня, боялся гнева своей нежной герцогини и капризов любящей дочери. Поэтому всегда соглашался с ними, качая большой круглой головой.

– Кстати, о везении в любви! Все знают чудную историю о том, как один мой предок, тоже граф, потерял голову от любви к прекрасной Маргаритке? – напомнил Гиацинт. – Это произошло в 1573 году.

– Здесь, в Париже?

– Разумеется.

– Как романтично! – Жербер с восторгом слушала, машинально тасуя карты.

– Но… он потерял голову в переносном смысле, разумеется? – с опаской спросила Гортензия.

– Увы, мадам, в буквальном. На площади Сен Жан ан Грэв, – серьёзно ответил Гиацинт.

– Какой ужас! Но, вероятно, та Маргаритка была из королевского цветника? – полюбопытствовала Георгина.

– Гораздо хуже, дорогая герцогиня, это была сама королева.

– О! – раздался общий вздох. Все вспомнили, о чём говорил Гиацинт, и обсуждали, стоит ли любовь королевы жизни?

– А вы, милый граф, не являетесь ли потомком той жгучей страсти? – лукаво спросила Гербера.

– Надеюсь, нет. Мне с головой хватает побочного, зато законного родства. Но мой папа приложил немало усилий, чтобы выяснить это, – улыбнулся Гиацинт. – Именно в честь этого дальнего предка я тоже – Гиацинт-Бонифас, хотя мои запросы много скромнее5.

– Как поживает герцог Провансальский, ваш уважаемый батюшка? – осведомилась мадам Жербер. На ее лице слишком явно промелькнуло: "Какой мужчина!"

– Вполне благополучно. Мама строго следит, чтобы он хоть иногда выбирался из своего кабинета, раскопав завалы счетов по делам провинции, и совершал конные или пешие прогулки. Иначе угрожает не кормить обедом! Ладно, сдавайте… Сыграем ещё раз.

– Но сейчас очередь Жоржа! Правда, дорогой? – вмешалась герцогиня Георгина.

– Угу, – её муж покорно взял колоду из рук мадам Жербер.

Игра продолжалась.

– Ах, любовь, любовь!… – мечтательно вздохнула Георгина. – Вы заметили, сегодня на приём Бьянка вышла бледнее, чем обычно, а Скарлет так покраснела, когда лорд Гладиолус приветствовал их. Здесь тоже, верно, замешаны любовные дела. Может, и моя Джорджи скоро встретит кого-нибудь, здесь столько блистательных кавалеров! Правда?

– Угу, может быть, конечно, – поддакнул герцог Жорж.

– Да, генерал! Наша Джорджи – такая умница, надо их познакомить с вашей племянницей, ей ведь тоже семнадцать? – Герцогиня феерично меняла темы.

– Ей только шестнадцать с половиной.

– А, тогда она ровесница моему племяннику. Он приехал из Флоренции погостить. Очень милый мальчик!

– Не знал, герцогиня, что у вас есть родственники в Цветущем городе, – Гиацинт осекся, уставившись на карту.

– Право, мне кажется, сегодня на балу меньше всех французов. Сплошные гости и официальные лица, – заметила баронесса Ортанс. – Иранский посол, английский посол…

– Лорд Гладиолус такой интересный мужчина, да дорогой? – пропела Георгина. – Говорят, он служит в Англии, но родом из Голландии.

– Ах! Голландия!… – вздохнули Цветы тем же тоном, каким Люди говорят: "Ах, Париж, Париж!…"

– Глупости. Он потомственный английский лорд, – отрезала Гортензия. – У меня гораздо больше родственников в Голландии, чем у него. Это почти моя Родина!

– Помилуйте, баронесса, – небрежно зевнул Гиацинт. – Для кого же из нас, я имею в виду дворян, Голландия не родина? Точно как для всех людей предки – семя Израилево: сыновья Ноя, все двенадцать колен сыновей Иакова и всё такое…

Все согласно закивали, только герцогиня Георгина возразила:

– Ну, мои-то корни тянутся прямо из Мексики, здесь уж не поспоришь! Правда, дорогой?

– Угу, – Жорж раздавал всем по второй карте.

– Герцогиня, корни имеют все, – сказал Гиацинт. – Но разве не ваши предки в 1804 году вместе со славным Александром Гумбольтом приплыли из Мексики в Германию, а потом и в Голландию, где они и получили свой патент на дворянство?

Гиацинт невинно смотрел своими синими глазами на герцогиню. Возразить было нечего. Граф по праву мог гордиться тем, что его род один из древнейших и наиболее знатных среди дворянства Южной Франции, вернее – Аквитании, когда Юг ещё не стал французской Провинцией. Но позволял себе вспоминать об этом вслух крайне редко. Все и так это знали и оценили намёк на относительно недавнее происхождение некоторых гербов.

– Точно, точно, – кивала мадам Жербер. – Я тоже происхожу из Южной Африки, да и сама великая мадемуазель Пассифлора, можно сказать, ведёт свой род из Южной Америки, но все мы, тем не менее, французы и гордимся этим. Ведь правда?

– Несомненно, – с жаром подтвердила герцогиня. – Гербера права, да, дорогой?

– Угу, – ответствовал Жорж. – Ты берёшь третью карту, дорогая?

– Конечно. Уверена, мне повезет! Кстати, какие новости о приезде мадемуазель Пассифлоры, она точно будет на балу?

– Ну, учитывая её новое назначение…

– Граф!… Гра аф! Оторвитесь от игры, вы мне нужны, – раздался шёпот позади Гиацинта. Красивая девушка с длинными каштановыми волосами, прелестными глазками, одетая в нежно-лиловое шёлковое платье, звала его. По голосу граф моментально узнал свою даму сердца. Мадемуазель Виолу Одорату, фрейлину и наперсницу принцессы Скарлет, "Джульетту малого дворца".