Читать книгу Голос крови - Зоэ Бек - Страница 11

Три часа на машине – и он снова после долгого «радиомолчания» встретится со своей семьей. Бен решил не ехать по А1, которая шла вдоль морского берега. В ближайшие дни он и без того успеет наглядеться на Северное море. К тому же он любил другую дорогу, которая вела вдоль холмов Ламмермур, потом за Джедбургом, после английской границы пролегала через Нортумберлендский национальный парк – места изумительной красоты как в солнечную, так и в дождливую погоду. Он любил приграничье, ему нравилась амбивалентность этой области. Юг Шотландии, по понятиям шотландских горцев, почти что Англия, северо-восток Англии с его своеобразными диалектами казался англичанам, жившим к югу от реки Халл, почти что варварской Шотландией. Нортумбрия, как некогда называлась эта область, простиралась в самой широкой части от Шеффилда до Эдинбурга. За этими пределами она всегда была пограничьем. Бен миновал щит, информирующий водителей об англо-шотландской границе, а еще через час он будет проезжать Адрианов вал, двести лет служивший северной границей Римской империи на территории Британии, пока Антоний не попытался подчинить низинную Шотландию. Дальше попытки дело не пошло.

Бен сам не знал, к кому себя причислять. Из родных мест он всегда стремился уехать, а между тем жил не так уж и далеко. Университет, в котором он учился, располагался слишком близко к его городку, чтобы Бен мог с юных лет порвать все узы, а теперь он жил в самом английском городе Шотландии. Когда его спрашивали, откуда он приехал, – а такой вопрос возникал часто оттого, что он выработал у себя совершенно нейтральный акцент, по которому невозможно было сделать какой-либо однозначный вывод, – он с неопределенной улыбкой отвечал: «Я из здешних краев». По говору его нельзя было отнести к рабочему классу, из которого он на самом деле вышел, в то же время его речь была не настолько «понтовой», как у некоторых его одноклассников, которые сознательно работали над своим языком, чтобы тот не выдавал их происхождения. Его речь была просто нейтральной, какую не отнесешь ни туда, ни сюда. Амбивалентной.

Он позвонил родителям и коротко сообщил, что приедет и должен ненадолго у них остановиться, пока не подыщет себе комнату. Трубку взяла его мать. Она разговаривала с ним так, словно между ними никогда и не было периода ледяного молчания. Она была такая же, как всегда: прямолинейная и думающая только об утилитарных вещах. Каким бельем тебе застелить кровать – теплым? Тебя ждать к обеду? Что ты хочешь на обед?

Вот уже Ньюкасл и Гейтсхед[20]. Заводские трубы и густонаселенное городское пространство. Главный аттракцион – «Ангел Севера»[21], рыжая стальная скульптура двадцатиметровой высоты. Размах крыльев – пятьдесят метров. Первый год после ее установки был отмечен всплеском дорожных аварий. За Вашингтоном и Сандерлендом плотность застройки по мере приближения к морю уменьшалась, и вот он въезжает в Изингтон – населенный пункт, куда намеревался никогда больше не возвращаться. Даже ненадолго. Но сложилось иначе.

В начале первого он уже парковался в Изингтон-Кольери – маленьком городке, когда-то шахтерском, возле таунхауса, в котором жили его родители. Дом его детства представлял собой захудалую кирпичную постройку, в последний раз капитально отремонтированную в семидесятых годах. С тех пор как в начале девяностых шахта закрылась и отец, а также самый старший из братьев Джон потеряли работу, родители жили на социалку. Мать никогда нигде не работала, если не считать поденного приработка у более обеспеченных людей, которые проживали в отдельных домиках с хорошенькими садиками в Изингтон-Виллидж. Отец вот уже пятнадцать лет не вставал с дивана. Средний брат Стив закончил курсы автомехаников, но подрабатывал иногда то в одном, то в другом из окрестных пабов, когда там надо было подменить повара, пока наконец не последовал примеру старшего из братьев и тоже не сел на государственное пособие. Ни один из братьев Бена не получил школьного аттестата. У обоих росли дети от разных женщин. Бен уже запутался, кому принадлежали те или иные из отпрысков, так как нередко случалось, что кто-то из братьев спал с чужой женой. Джон и Стив тоже жили в Изингтон-Кольери в таких же запущенных домах, как их родители, заполняя дни телевизором и посещением пабов. Бен знал, что сегодня они придут на обед. Каждый с какой-нибудь женщиной, может быть, с кем-то из ребятни, и тогда Бен даже не решится спросить, кого как зовут и родня они ему или нет.

И какого черта ему вдруг вздумалось заявиться сюда, вместо того чтобы сразу снять комнату!

Мать он застал на кухне, она готовила варево из курицы с картошкой и чем-то еще, что при покупке сошло за овощи.

– Заходи в комнату и садись за стол, пока все стулья не заняты, – сказала она ему вместо приветствия.

Значит, детей будет много. О’кей.

– Сперва отнесу наверх чемоданы, – сказал Бен и двинулся вверх по лестнице в старую комнату, которую делил раньше с обоими братьями, пока Джон не отселился от них, перебравшись в гостиную.

Нельзя сказать, чтобы в этой каморке даже двое могли уместиться так, чтобы каждому досталось какое-то личное пространство. Вдвоем стало чуть попросторнее. Но Стив, как прежде Джон, каждый день проверял, не припрятал ли Бен чего под матрасом, и рылся в его карманах, не найдется ли там какой мелочи.

Обед начался в шумной и суматошной обстановке. Многочисленная ребятня поднимала несусветный галдеж, обе женщины, с которыми пришли Джон и Стив и которые ничуть не отличались от их прежних подруг, безуспешно пытались утихомирить своих детей, братья ругали правительство в целом и весь мир в частности, отец невнятно бубнил, отпуская неодобрительные комментарии, при этом он пользовался местным наречием, так что его замечания с трудом понимали даже сыновья; дело в том, что назло тем, кто закрыл шахту, старик все больше использовал в своей речи питматик, упорно произнося словечки из него на местный манер. Всего поколение назад питматик был здесь общепринятым языком, главными носителями которого были шахтеры, подчеркивавшие таким образом свою солидарность. Сегодня на нем говорили одни лишь старики. Мать, как всегда, помалкивала. Она накладывала еду на тарелки, носила из кухни кастрюли с готовыми кушаньями. Бен тоже сидел молча, пока отец не спросил:

– Сколько ты тут пробудешь?

Бен пожал плечами:

– Одну-две недели, пока не найду где-нибудь комнату. Не больше, так что ты не беспокойся.

Отец в ответ буркнул:

– Из-за этого мы и не думаем беспокоиться.

Для отца это значило сказать, что Бену здесь рады.

– Спасибо.

– Кем будешь работать-то? – спросил отец, перед тем как положить в рот следующий кусок.

– Шофером, – ответил Бен в соответствии с истиной.

Стив со звоном опустил вилку:

– Тебе-то зачем понадобилось поступать в шоферы? Тебе и другая работа годится. Сказал бы мне про это место! Я-то понимаю в машинах.

– Ты после курсов ни дня не проработал автомехаником, – спокойно возразил Бен. – А я, кстати, и не знал, что ты нынче решил поработать.

– У нас скоро будет ребенок, – сказала его подруга, крашеная блондинка.

Двадцать минут назад Бен видел ее курящей, сейчас она прихлебывала из бокала пиво.

– Кто-нибудь может приблизительно подсчитать, который у меня будет племянник?

Братья напряженно задумались. Оскорбительный смысл уловил только отец и заворчал на Бена.

– Я оказался без работы. Почему было не взяться за эту? – не задумываясь, бросил Бен.

– Девятеро, – объявил Джон. – Девятеро детей.

– Я думал, ты на вольных хлебах, или как это у вас называется? – сказал Стив.

– Да, а потом вышло не так, как было задумано.

– Тебя что, выперли? Тут кто-то говорил, что тебя там, в Шотландии, выставили из газеты, – удовлетворенно ухмыльнулся Стив.

– На газету подали иск из-за одной статьи, которую я написал. Иск был отклонен. Но я решил, что неплохо будет какое-то время не показываться в редакции.

Бен и сам не понимал, с какой стати начал оправдываться. От братьев он никогда не видел ничего особенно хорошего. Он, младшенький, всегда был для них живым напоминанием о том, что они оба – неудачники. В то время как большинство их приятелей так же, как и они, не одолели выпускных экзаменов – не столько из-за недостатка ума, сколько из-за лени и равнодушия к учебе, – Бен их всех обогнал, заслужил стипендию и был принят в Даремскую школу – дорогое частное учебное заведение с богатыми традициями, затем получил университетскую стипендию. Он сам зарабатывал себе на жизнь, обзавелся друзьями, которые ставили себя выше других, жил в больших городах, где все много о себе понимают, и стал чужим, потому что, дескать, зазнался. И отчасти братья были правы. За исключением того, что он так и не прижился в том, другом мире, его не отпускали прежние корни, они держали его, как бы редко он ни общался с родней.

– «Из-за одной статьи», – передразнил Джон. – Ишь ты какой важный господин! Надеюсь, у тебя не вянут уши от наших разговоров.

Бен только возвел глаза к потолку.

– И отчего ты сейчас пошел в шоферы? – угрюмо спросил отец. – И жить тебе надо у нас?

– Это только временно. Я буду возить человека, у которого мне светят хорошие перспективы. – Это звучало довольно-таки странно, но они проглотили.

– И кого же? – спросил Джон.

На этот вопрос ему не хотелось давать правдивый ответ. Он попытался отделаться туманными словами:

– Вы же видели новые здания, построенные на побережье между Изингтоном и Питерли? Одному из хозяев понадобился шофер.

– Ну и ездил бы себе на такси, – хихикнула подружка Стива и тотчас почувствовала на себе тяжелые взгляды Джо и Стива. – Извиняюсь, конечно, – забормотала она, хотя не было никакой причины просить извинения.

– Заедешь сюда как-нибудь на богатенькой тачке? – поинтересовался Стив.

Похоже, машины еще вызывали у него какой-то интерес.

– Не думаю, чтобы мне разрешили брать машину. Но все это я узнаю сегодня ближе к вечеру.

– Значит, его сиятельство узнает, – продолжал насмехаться Джо.

Бен сознательно не переходил на диалект своего детства. Он вовсе не хотел провоцировать таким поведением братьев и родителей, просто он понимал, что пропасть между ними непреодолима. Так стоит ли стараться!

После обеда он отправился прогуляться по городку. Здесь снимали фильм «Билли Элиот»[22], и с тех пор политики местного масштаба стали утверждать, что наметился подъем. Что среди жителей растут оптимистические настроения. Правда же состояла в том, что ни в одном другом населенном пункте Англии не было такого количества людей, страдающих ожирением, как здесь. В вопросах плохого питания, плохого здоровья и плохого настроения Изингтон занял первое место. Высокий уровень безработицы заставлял молодежь уезжать из этого города, а оставшиеся болтались без дела. Старики уже ни на что не годились, их доконала работа в шахте. Незаметно было даже намека на оптимизм.

20

Ньюкасл и Гейтсхед – английские города на северо– востоке Англии, расположенные друг против друга на разных берегах реки Тайн и соединенные между собой десятью мостами.

21

«Ангел Севера» – работа современного английского скульптора-монументалиста Энтони Гормли (р. 1950).

22

«Билли Элиот» – английский кинофильм 2000 г., в котором рассказывается о мальчике из шахтерской семьи, мечтающем стать балетным танцовщиком.