Читать книгу Линия жизни, или Маршрутчик от бога - Зоя Старых - Страница 9

Проспал Игорь если и не до вечера, то часов до четырех – точно. Спал хорошо, даже сладко, с чувством переворачиваясь с боку на бок. Снов не было, одно только сплошное ощущение теплой истомы, такое, как бывает, когда проснешься с утра, но не окончательно, и вставать еще не нужно.

Наконец, когда блаженство сменилось волчьим голодом, Игорь встал, осторожно перешел к холодильнику, сел подле него на половичок, отворил дверцу и стал есть сардельки прямо сырыми, одну за другой. Поглотив все пять, почувствовал себя практически счастливым и возрожденным.

Полному счастью мешал один единственный, но весьма существенный фактор. Звали его Кузьма, и насколько мог видеть Игорь сквозь окошко, людоед был на боевом посту, аккурат на бетоне между домом и узким проходом, ведущим к сортиру.

Впрочем, не до бесконечности же попадать в одну и ту же нелепую ситуацию!

Игорь снова вернулся к холодильнику и принялся за инвентаризацию содержимого. Все, что было на полках, для его плана не годилось. Зато в морозильном отделении нашлась курица в упаковке из супермаркета. Судя по дате, указанной на пакете, съедобным бройлер перестал быть около двух месяцев назад. Постучав мерзлой птицей об пол и более ли менее ободрав с нее целлофан, Игорь гадко улыбнулся и пошел надевать бушлат и валенки.

Миновав сенцы, он немного засомневался, но совладал с собой и, приоткрыв дверь, швырнул бройлера на улицу. Звука падающей на бетон каменной курицы он не услышал, но в щель увидел, как Кузьма поймал еду в полете.

Игорь рыбкой метнулся из дома в проход, каждую секунду ожидая атаки. Дверь сортира он за собой затворил и даже замкнул.

Это его, в результате, и спасло.

Кузьма то ли решил не возиться с замерзшей курицей и проглотил ее целиком, то ли и вовсе жрать не стал. Во всяком случае, в довольно хлипкую дверь деревянного нужника что-то тяжелое ударилось гораздо раньше, чем Игорь успел застегнуть штаны.

– Вот сука! – выдохнул он.

Кузьма отозвался коротким, но очень убедительным «Гав».

Сквозь щели в двери Игорь видел, что пес сидит напротив сортира и внимательно на него смотрит.

Не иначе, как снова примеривается прыгнуть.

Что такое пять гниловатых досок-дюймовок против восьмидесятикилограммовой туши?

Игорь старательно застегнул штаны, а затем и бушлат на все пуговки. Может, хотя бы не с первого раза прокусит? Вот только людоед на то был и людоед, что, наверняка, вцеплялся сразу в горло…

Впрочем, Кузьма сидел спокойно. Вывалил длинный розовый язык и пыхтел.

Но взгляда с сортира все-таки не сводил.

Игорь был на сто процентов уверен, что стоит ему открыть дверь, и кавказец немедленно бросится.

Оставалось одно – ждать.

То ли вечера, то ли еще какой-нибудь милости вконец ошалевшей судьбы.

Игорь привалился плечом к стене, пытаясь найти хоть сколько-то удобную позу. Поза рано или поздно нашлась, и заниматься стало совершенно нечем. В сортире не было даже обрывка какой-нибудь газеты… ничего, что помогло бы скоротать время. Не туалетную же бумагу читать, в конце-то концов!

Кузьме тоже надоело сидеть, он вздохнул и улегся.

– Шел бы ты на место, а? – подумал Игорь. – Там, может, уже курица оттаяла…

В ответ на его мысли пес срыгнул на бетон кусочек красно-синего целлофана с остатками ценника.

– Так сожрал, значит, не жуя, – заключил Игорь. – Ну, я тоже молодец, конечно. Что ж на обратный-то путь ничего не захватил?

Тут Игорю подумалось о том, что виновником большинства своих бед оказался он сам. Сначала напакостил на работе, потом пьяный шастал по Южной (а знал бы раньше, какой это район, не сунулся бы сюда ни пьяным, ни трезвым!), и, наконец, взявшись заработать денег, обпился энергетиков и не умер от сердечного приступа только по чистой случайности.

Да если б не маршрутчик, которому черт знает, зачем вообще нужно за ним присматривать, давно бы Игорь сам себя сгубил. И поделом бы ему было.

Впрочем, в ту часть мыслей, что касалась заслуженности всех посланных судьбой кар, Игорь по-настоящему не верил. Слишком уж много за банальную измену нелюбимой женщине. Или он вообще, в корне неправильно жил?

Спросить кого-нибудь, что ли, когда выберется из сортира?

Идея показалась глупой.

Кого тут спрашивать?

Больного маршрутчика-трудоголика?

Маньяка со «скорой»?

Дядю Витю, который на самом деле «тетя Вика»?

Или «дикую, но симпатишную» Таньку?

Впрочем, может как раз эти-то люди что-нибудь и знали.

Во всяком случае, они теперь казались Игорю реальнее, чем все, кого он встречал, уважал и даже любил раньше, до той памятной пьяной прогулки сквозь рощу из кривых лысых тополей.

Тополя, наверное, только на Южной и остались. Во всех более ли менее приличных районах их уже вырубили…

Сортирные размышления о смысле жизни и тополях прервал голос Джона:

– Игореха, ты там, что ли?

Пес зашелся оглушительным лаем, в котором потонул призыв о помощи. Впрочем, маршрутчик все понял и так.

– Кузьма, место!

Людоед с видимым сожалением удалился.

– Выходи давай, я его запер!

Что Игорь и сделал. Сколько он простоял в осажденном нужнике, оставалось загадкой, но ноги успели одеревенеть.

– Ну, ты герой, епта…

Джон вроде и улыбался, но вид у него был такой, словно маршрутчик где-то позабыл свое лицо. Просто снял, а надеть обратно запамятовал.

– Надо как-то эту проблему решать, – предложил Игорь. – Иначе это когда-нибудь плохо закончится.

– Ты так долго собираешься у меня жить?

– Не знаю, – похоже, самый больной вопрос нет-нет, да всплывал. Игорь понял, что рано или поздно на него придется ответить что-то определенное.

Хотя вот сейчас Джон, похоже, попросту ерничал.

Настроение у него, видно, было хуже некуда.

– Пошли, чайку попьем, – позвал маршрутчик.

Пока чайник закипал, он сидел на диване и даже не шевелился.

– Устал? – поинтересовался Игорь не без заботы.

– Есть маленько. Ты сам как? На тот свет больше не собираешься?

– Нет, что ты. Вон пять сарделек слопал и не заметил.

– Завидую. Молодой организм, что скажешь, – Джон вздохнул. – Зарастает все, как на собаке! Тебя так-то машиной сбивало совсем недавно, а ты вчера сутки коробки таскал, и хоть бы хны тебе…

– Ну, до Супермена мне все-таки далеко, – Игорь взялся наливать чай. – Можно подумать, ты такой уж старый.

– Я не старый. Я еще в самом расцвете сил, – маршрутчик криво улыбнулся. – Вернее, на закате этого самого расцвета.

– И в каком же он наступает возрасте?

– Ну, думаю, в тридцать шесть как раз и наступает.

– Неплохо ты сохранился, – брякнул Игорь.

Почему-то ему казалось, что они с Джоном почти ровесники. Ну, максимум, года на три тот старше. А оказалось – на все двенадцать. Стало даже как-то не по себе.

– Местами, – подмигнул Джон. – Сахару кинь, будь ласков.

– Может еще фартук кружевной примерить?

– Да не рычи ты…

Маршрутчик обхватил искореженными пальцами ведерную кружку чая и уставился в нее, словно пытаясь разглядеть в глубинах дешевой отравы какое-то предзнаменование. И, видимо, ему это удалось, потому что он поднял внезапно просветлевший взгляд на Игоря и спросил:

– Бомбить поедем?

Трансформация маршрутного такси в такси обыкновенное заключалась в том, что Джон убрал в ящик все таблички с номером девятнадцать и названиями остановок и из того же ящика извлек оранжевый «гребешок» на присоске, который укрепил на крыше «Истаны».

Игорь уместился на переднем сидении с термосом в обнимку.

– Значит, так, – говорил Джон, пока они медленно ползли через ухабы частного сектора, – Ремень накинь, но не пристегивайся. В зеркало заднего вида внимательно смотри за пассажирами. Если тебе покажется, что они хотят нас убить и завладеть машиной, то оно, скорее всего, так и есть. Твоя задача – предупредить об этом меня.

– И все?

– У тебя в ногах лежит некий предмет, поставь его так, чтобы удобно было быстро схватить и применить, но так, чтобы с первого взгляда он в глаза не бросался. Понятно?

– В целом да. А на нас обязательно нападут?

– Совершенно не обязательно. Но осторожность не помешает.

Тут Игорь был с Джоном полностью согласен. Пока они собирались, опустились сумерки, придав и без того не очень симпатичному району особенно инфернальный вид. Какие гоблины могли выйти из этого тумана, даже подумать было тошно.

– Ты часто этим занимаешься? – спросил Игорь.

– Не очень. Раза два-три в неделю, – ответствовал Джон. – Летом, наверное, буду чаще.

– Один?

– Обычно, да.

Игорь взглянул на «некий предмет», являвший собой изрядно заляпанную чем-то бейсбольную биту, и пожал плечами. Доводилось ли Джону пускать ее в ход? Возможно, что так. Но как ему удавалось одновременно управлять машиной и отмахиваться от злоумышленников?

– Да не трясись ты так! – фыркнул Джон. – А то высажу.

– Не вздумай!

«Истана», наконец, вырвалась на асфальт. Игорю показалось, что он, несмотря на темноту, уже начал узнавать места, по которым они ехали. Где-то метрах в трехстах должен быть поворот на грунтовку, ведущую к складу. За складом торчал круглосуточный ларек. Дальше – руины какого-то завода, мало того, что сами по себе довольно жуткие, так еще и населенные какой-то нечистью вроде скинхедов.

– Сейчас прошвырнемся по остановкам. С линии уже все съехали, зато всякие идиоты вроде тебя еще могут шастать, – сообщил Джон. – А там посмотрим. Может, по клубам.

– Тут есть клубы?

– На любой вкус, – подмигнул маршрутчик. – В том числе и весьма специфические. Выбирай любой!

– Денег нет, – скривился Игорь. – Да и что-то мне подсказывает, что ты вот сейчас меня подъебнул.

– Прости, трудно удержаться.

– Эх, да что ты можешь знать о клубах…

– Честно сказать, сам ни разу не был, – признался Джон. – Но судя по тому, ЧТО из этих клубов выходит, ничего хорошего там быть не может.

– Старость не радость, – не остался в долгу Игорь. – Просто надо уметь отдыхать.

– Для этого надо уметь работать.

Две остановки они уже проехали – там никого не было. У третьей сиротливо топтался какой-то мужик с тряпочной сеткой в руках.

– Наш клиент? – спросил Игорь, указывая Джону на мужика.

– Это дядя Вася ожидающий, – отмахнулся маршрутчик. – Он тут живет неподалеку.

– А на остановке он тогда что забыл?

– Бога ждет.

– А-а-а…

– Он думает, что Бог приедет к нему на последнем автобусе. Секта какая-то, или, может, сам по себе свихнулся. Он тут каждый вечер стоит до двенадцати ночи, потом домой уходит. По нему даже часы сверять можно.

– И что, не боится?

– Блаженных даже гопота не трогает, – пожал плечами Джон. – Да и сильные они очень. Я слышал, как-то на него один пьяный залупнулся, так потом на «скорой» увезли. Горох, по-моему, и рассказывал. В том герое ни одной целой конечности не нашли.

– Заповедник гоблинов, – вспомнилось Игорю.

– Чего?

– Ваша Южная – это заповедник гоблинов.

– А, ну да, конечно. Остается только удивляться, как эти гоблины до сих пор тебя такого беленького и пушистого не слопали, да?

– Подавятся, – пообещал Игорь.

– Надеюсь, это был боевой настрой, а не то, что я подумал.

Джон, может быть, и хотел сказать что-то еще, но заприметил человека у обочины, изо всех сил махавшего им рукой.

– А вот это клиент. Биту возьми аккуратненько, – распорядился маршрутчик. – Хотя не надо…

Мужик торопливо забрался в машину, стал фыркать, ерзать, тереть лицо.

– Че, холодно, что ли? – хмыкнул Джон.

– И не говори! До ДК добросишь?

– Говно вопрос.

Некоторое время пассажир молча наслаждался теплом и уютом салона, потом, видимо, оттаял и начал задавать всякие дурацкие вопросы, из содержания которых Игорю стало ясно, что Джона, по всей вероятности, знает процентов девяносто населения Южной. Наконец, из темноты выдвинулся слабо подсвеченный силуэт ДК «Октябрь», мужик расплатился и выпал на улицу.

– Работали вместе, – туманно пояснил Джон.

Когда часы на приборной панели показали четыре ноля, Джон велел Игорю откупорить термос и объявил перерыв на чай. Чай пахнул как-то странно, то ли дымом, то ли чем-то мясным.

– Это точно чай? – с явным сомнением уточнил Игорь. – У меня от него прихода не будет?

– Вряд ли. Разве что дно сорвет… Ладно, шутка! Это как раз «саган-дали» и есть. Пробуй. Пахнет, конечно, своеобразно, но на вкус ничего так.

– Копченый чай.

– Ну, можно и так сказать. Зато сейчас почувствуешь прилив бодрости и хорошего настроения.

Игорь послушно проглотил полную крышку от термоса ведьмачьего чая, но особого эффекта не заметил. По крайней мере, ни бодрости, ни настроения не прибавилось. Разве что некий орган, привыкший к регулярной семейной и не только жизни, заворочался в штанах.

Игорь мысленно пообещал ему узнать у Джона при случае, водятся ли на Южной женщины.

– Что у нас дальше по программе? – спросил он, надеясь, что это прозвучало достаточно бодро.

– Для ночных поездов рановато, – задумчиво проговорил Джон. – Да и на вокзале половина маршрута ночью трется. Сдадут Гороху из лучших побуждений, потом не отбрехаюсь.

– Горох так страшен в гневе?

– Методы его не очень волнуют. Главное, цель. Поверь мне, снотворное, это еще самое безобидное, что он мне подсыпал, чтобы не пустить на линию.

– О, господи… – Игоря скрутило, – Боюсь подумать.

– Вот и правильно. Так что Гороха злить – последнее дело.

– А просто его не спрашивать не получится?

– Это тебе принципиально?

– Да не то, чтобы очень. Просто ты как-то чересчур уж его слушаешься.

– Как ты мог заметить, он мой лечащий врач. Да и вообще, у меня осталось не так много родственников, чтобы выбирать, с кем общаться, а с кем – нет, – сказал Джон. – Ну, ближе к делу. Давай-ка проверим, фартовый ты или нет.

– Это каким же образом, – полный недобрых предчувствий, уточнил Игорь. – Выбросив меня из машины на ходу?

Джон покосился на него с явным подозрением во взгляде.

– Выбирай, куда поедем: «Точка», «Клетка» или «Подвал».

– Все три звучат ужасно, – пожал плечами Игорь. – Ну, пусть будет «Клетка».

Джон почему-то хрюкнул.

– Так, – Игорь потянулся было к бите, но передумал и просто схватил маршрутчика за ворот растянутой трикотажной рубашки. – Что-то подсказывает мне, что ты опять за свое. Это какой-нибудь клуб для пидоров, да?

– Вообще-то, для девочек, – невозмутимо отозвался Джон. – Воротник отпусти, оторвется сейчас.

Ничего другого Игорю и не оставалось. Он и так чувствовал себя полнейшим идиотом.

– Ладно, забыли, – Джон улыбался вполне дружелюбно.

– Хорошо, – стараясь спрятать смущение, отозвался Игорь. – Так, а в чем, кстати говоря, заключается проверка?

– Ну, это-то проще всего. Если будут пассажиры – значит, фартовый. А иначе зря через полгорода скатаемся, только и всего.