Читать книгу Укус сколопендры - Александра Стрельникова - Страница 16

Запах разварившейся капусты вперемешку с картошкой сильно ударял в нос с порога, дразня аппетит, лишь только молодой человек переступил порог квартиры.

Николай жил в коммуналке на двенадцать соседей. Точнее, на двенадцать комнат. Соседей же было гораздо больше…

Проживал паренек с матерью, старшим братом и дядей Лешей.

Дядя Леша был родным братом отца – Петра, не вернувшегося с войны.

Всего лишь пару месяцев назад от их тесной компании по причине женитьбы «откололся» Сергей, бывший на три года старше Николая. Он переехал жить к своей молодой супруге – в другой район Ленинграда, тоже в коммуналку.

О дяде Леше надо сказать особо. На момент описываемых событий он трудился мастером на ленинградском электромеханическом заводе – ЛЭМЗ. С тем заводом была связана своя семейная история. Алексей вместе с родным братом Петром работали на данном предприятии, когда у него было еще другое название – «1-й Государственный завод пишущих машинок», выпускавший известную на всю страну печатную машинку «Ленинград». Там же они познакомились с молодыми работницами – своими будущими женами. Алексей – с Ниной, Петр – с Натальей. Вплоть до начала войны то предприятие выпускало в больших объемах востребованную продукцию.

Летом 1941 года, когда немцы рвались к Ленинграду, завод в кратчайшие сроки эвакуировали в Уфу. Тогда же Алексей, пользуясь моментом, решил вывезти свою жену Нину, жену брата и племянников – Сережу и Колю в далекое Предуралье. Но в самый последний момент, Нина заупрямилась и сказала, что не поедет, а дождется возвращения мужа. Детей у них не было. А в то, что немцам сдадут город, верить не хотелось. Ну, о страшной, предстоящей 900-дневной блокаде, тогда и мысли не было. Кто же знал…

Когда вскоре Алексей вернется в Ленинград, территория на окраине, где находился завод, будет уже захвачена немцами, а само предприятие – сильно разрушено.

Многие заводчане, как, впрочем, и его брат Петр, уйдут в ближайшее ополчение и сначала будут сражаться почти у стен родного завода.

Алексей, который уже не мог пробраться к своей жене Нине, хотя и был практически рядом, оказался вскоре в отряде, собранном из бывших заводчан. Там же он, кстати, нашел своего брата Петра, который последним видел Нину, проводившую его, как казалось тогда им, совсем не в дальнюю дорогу. Но, кто же знал, как быстро станут меняться обстоятельства их, до этого момента мирной жизни…

Вскоре Петр будет ранен в плечо и попадет в госпиталь. А их заводской отряд объединят с другими ополченцами и отправят на Украину. Так пути родных братьев разойдутся. Навсегда. Потому что Петр не вернется с войны, погибнув в последствии при освобождении Польши. А жена Алексея – не переживет такую долгую блокаду…

Когда в 45-ом Алексей вернется в Ленинград, от дома, где он жил, не останется и следа. И хотя солдат, вернувшийся с войны, придет со своим вещмешком в коммуналку братовой жены, жить первое время он будет не с ними.

Буквально дневать и ночевать дядя Леша будет всё на том же заводе, восстанавливая разрушенное предприятие. Поскольку из-за военной разрухи жить рабочим было негде, то в старом заводоуправлении открыли общежитие, в котором у бывшего фронтовика появилось свое койко-место. Что в общем, как говорил сам Алексей, было весьма удобно.

А родственников он станет навещать на редко случавшиеся выходные. Лишь спустя время окончательно переберется к своей родне. Когда в большой коммуналке случайно освободится комнатка-десятиметровка, администрация завода похлопочет, чтобы она досталась фронтовику и уважаемому заводскому мастеру. И то, лишь благодаря тому, что на этом настояла Наталья, которая тогда тоже трудилась на восстановлении всё того же предприятия.

Так они и оказались вместе в одной квартире – «осколки» двух семей.

Подрастающая детвора – Николай и Серега не раз слышали от матери, что они своей жизнью обязаны дяде Леше, который вывез их сначала в Уфу, избавив от голодной смерти в блокадном Ленинграде. А потом ей – одинокой женщине помогал растить двух сыновей.

Однажды дядя Леша даже предпринял попытку устроить свою личную жизнь. Когда он перебрался в коммуналку, на их адрес стали приходить письма из Ростова от некой Марии.

Как поведал мужчина Наталье, то была зазноба военных лет. В народе за такими женщинами установилось устойчивое словосочетание из трех букв: «ППЖ» – походно-полевая жена.

Алексей советовался с Натальей: как ему быть?

– А что? Пусть приезжает. Тебе же надо устраивать свою жизнь, – ответила женщина. – Может, ребенка тебе родит. И будет семья…

А вскоре появилась и сама ростовская Мария с большим чемоданом: веселая, бойкая и уверенная в себе кареглазая брюнетка-казачка, вся в крепдешинах и пропахнувшая духами «Красная Москва». Она была моложе Алексея на пятнадцать лет.

Вся из себя эффектная и хозяйственная, женщина появлялась на коммунальной кухне в красивом цветастом атласном халате и варила ароматные южные борщи ярко-бордового цвета и пекла сладкие пироги из яблочного повидла, привезенного с юга.

Запах вкусно приготовленной домашней еды распространялся по большой коммуналке. Он с порога обволакивал радостью и заботой Алексея, возвращавшегося после трудового дня. Казалось, мужчина оттаивает на глазах от всех лихолетий своей жизни. Он даже как-то помолодел.

Досужие соседки по коммуналке, собираясь на большой кухне у своих кастрюлек, высчитывали дату регистрации их брака – настолько этот вопрос казался решенным.

Но всё случилось иначе. Молодая, красивая, с южным темпераментом укатила обратно в свой Ростов ровно через два месяца. Алексей ее выставил.

Как признался потом он Наталье, неожиданно удивленной таким обстоятельством, первый нелицеприятный разговор с давней знакомой у него произошел, когда он принес получку. А второй, месяц спустя, тоже – в день выдачи зарплаты.

– Да жадиной она оказалась, – мужчина сделал глубокую затяжку папиросой. – Сказала, мол, слишком много денег трачу я на свою родню. На вас, значит… Даже скандал закатила.

– Ой, извини, – покачала головой Наталья, – выходит, это всё из-за нас произошло? Я не хочу, чтобы мы стали помехой в устройстве твоей личной жизни, – виновато добавила женщина.

– А вот именно такого «устройства» мне и не надо, – решительно сказал Алексей, подразумевая свою ростовскую знакомую. И решительно добавил, – вы – моя семья…

Больше Алексей не пытался наладить свою личную жизнь. Хотя бобылем его назвать язык не повернулся бы. Они действительно жили одной семьей – Наталья, двое ее сыновей и дядя Леша. Мужчина всегда был ухожен, наутюжен, обстиран и сыт благодаря заботливой Наталье. И понятно, что своим племяшам – Николаю и Сергею он заменил отца.

Хотя кое-кто из соседок коммуналки давно и тайно «поженил» Алексея и Наталью, на самом деле всё было не так. По родственным, семейным отношениям, Наталья приходилась Алексею всего лишь невесткой – женой брата. А он ей деверем – братом мужа. Таким стало их родство в молодости, когда еще все были живы. Таким и осталось навсегда. Ну, а что там мерещилось иным соседкам…