Читать книгу Шансон как необходимый компонент истории Франции - Барт ван Лоо - Страница 11

Передо мной самый старый мост Парижа, носящий оригинальное название: «Новый мост». Дело в том, что это – первый каменный мост в городе, к 1600 году все еще застроенном в основном деревянными домами.

Помня о Варфоломеевской ночи, вступивший на престол король Анри III подумал, как славно было бы в подобном случае сесть на коня и мигом оказаться на другом берегу Сены. Потому что в ночь с 23 на 24 августа 1572 года почти все аристократы-протестанты, оказавшиеся в королевском дворце, были жестоко убиты. Лишь немногим удалось спастись на лодках – вот он и решил построить новый мост именно здесь, против дворца.

Итак, католик Анри III заложил первый камень, но самого его убили, прежде чем мост был готов, – еще одна жертва религиозных распрей. Его племянник-протестант Анри IV унаследовал расколотую на два лагеря страну. Сам он, как и Хлодвиг, принял католичество. А потом совершил чудо: выпустил в 1598 году Нантский эдикт. С тех пор во французском королевстве законодательно утверждена свобода совести, а протестанты получили ограниченные права для отправления религиозных обрядов. Достаточно ли хорошо известен этот исторический прецедент в области прав человека? Франция, многие годы нуждавшаяся в мире, благодаря королю обрела его. Общественную жизнь французов теперь регулировали законы, в частной же каждый имел право следовать религиозным традициям предков. Приняв Нантский эдикт, Франция оказалась самой прогрессивной страной Европы.

Неудивительно, что народ (около 1600 года) посвятил своему замечательному королю песенку Vive Henri IV. Прошло всего-то около 400 лет – и Джекки Бардо выпустил ее на пластинке:

Тут интересно выражение vert galant. Так, кстати, называется самый край острова Сите, острый угол зеленого мини-парка, к которому ведет лесенка позади конного памятника Анри. Говорят, если вы, держась за руки, придете туда и постоите, пялясь на грязную воду Сены, это окажет благотворное влияние на уровень вашей страсти. Vert galant означает также – «бабник», указывая на некоторые черты Казановы в характере короля Анри IV, который не только дал подданным право на свободу вероисповедания, но порадовал народ невероятной свободой нравов. Вот с тех-то пор и пошла о французах дурная слава!

До сих пор помню, как пришел сюда, еще холостым, в напрасной надежде выклянчить счастье.

Oui mais moi, je vais seule par les rues, l’âme en peine / Oui mais moi, je vais seule, car personne ne m’aime. —

«А я гуляю одна / По улицам и страдаю, / Потому что никто меня не любит.

Это цитата из шансона Франсуазы Арди – «Все юноши и девушки моего возраста» (Tous les garçons et les filles de mon âge, 1962) – идеальная песня для унылого холостяка, который, полный напрасных надежд, много лет назад спускался к Vert galant.

Вся Франция между тем прилипла к телевизорам, ожидая результатов референдума о порядке проведения следующих президентских выборов (в которых, как мы с вами уже знаем, победит правый кандидат)… И тут перед их глазами появляется чья-то аккуратная попка, обтянутая черно-белой юбочкой…

И когда наконец становится ясно, что теперь народ будет выбирать президента прямым голосованием, Францию это уже не интересует. Франция уже пала на колени перед Арди, которая поет о том, как плохо быть одному, когда счастливчики проходят мимо en couple – парами. И никакому президенту ее не переиграть. «Все парни и девушки моего возраста / Гуляют по улице парами / Все парни и девушки моего возраста / Знают, как быть счастливыми».

Кто не напевал – раздраженно или, наоборот, возбужденно: et les yeux dans les yeux et la main dans la main / ils s’en vont amoureux sans peur du lendemain («Глаза в глаза, рука в руке, идут влюбленные, не думая о будущем»)?

Но от всех моих дурацких любовных увлечений того времени осталась любовь к юной, высокой и стройной Арди, у которой хватало энергии на троих. Говорят, она предложила сотрудничество фирме грампластинок «Вог», потому что считала пластинки Джонни Холлидея просто ужасными. Во время первого радиоинтервью ее попросили описать себя, и она ответила: «Рост у меня – метр двадцать, вес – сто килограмм». Певицы с таким чувством юмора без труда завоевывают публику.

Так, видимо, считал и Серж Генсбур, который в шестидесятых находился в постоянном поиске новых талантливых певиц. Вслед за Франс Галль он занялся Франсуазой Арди и в 1968 году переработал для нее классическую It hurts to say goodbye[12] Веры Линн. Переработка – очень верное слово, надо быть большим профессионалом, чтобы объединить две песни. Несчастная любовь позволила Арди создать два самых своих крупных хита. В первой песне она жалуется, что страдает от одиночества и страстно желает завести партнера; во второй – разбирается с тем, как покончить с бывшим возлюбленным: «Как сказать тебе “прощай”» (Comment te dire adieu), как вести себя с возлюбленным, который ее бросил. Генсбур играет с приставкой ex – бывший, и Арди прекрасно использует возможность каждый раз резко, отрывисто произносить его.

Comment te dire adieu становится названием LP-альбома Арди и, конечно, сингла, на обратной стороне которого записана «Нелюбовь» (Anamour, 1969), тоже написанная для нее Генсбуром. Интересно, что этот шансон никто не замечал, пока Генсбур сам не исполнил его в паре с Джейн Биркин, кокетливой музой, встретившейся на его пути после разрыва с Брижит Бардо.

Анри IV не страдал от недостатка любовниц – и это роднит его с Сержем Генсбуром. Юные дамы вешались монарху на шею буквально гроздьями. А влюбчивый Анри радовал любимых шансонами собственного сочинения. Мелодии, к счастью, утрачены, а тексты, которыми он завлек в свои сети изумительную красавицу Габриэль д'Эстре, могут понравиться лишь полуграмотным болванам.

Шуточный гимн Vive Henri IV оказался более живучим. Его распевают повсюду – видимо, потому, что он считается «народным творчеством», вроде как «Марсельеза», – особенно на Пон-Нёф. Здесь? На мосту? Ну да, я ведь с самого начала сказал, что Анри IV сыграл важную роль в истории французского шансона, и состояла она не в его поэтических опытах, разумеется, а в постройке вот этого моста.