Читать книгу Писатели, которые потрясли мир - Елена Сазанович - Страница 15

Он мог стать кем угодно. Александр Степанович Гриневский. Сын польского шляхтича, сосланного за участие в январьском восстании 1863 года в Вятку. Он мог стать ремесленником, переплетчиком книг, охотником, матросом, солдатом, банщиком, грузчиком… Все это и многое другое он перепробовал. Жизнь его была лишена детства. И она настолько была безрадостна, беспросветна и так бессказочна, что в принципе он мог стать и преступником. Впрочем, с тем же успехом он мог стать мещанином и обывателем. Или во всяком случае – озлобленным циником. Но он стал Александром Грином. Мечтателем и романтиком. Философом и психологом. Писателем и поэтом. А еще человеком, который все-таки думал, что мир не может быть злым. И так в мире быть не должно.

Кстати, он мог стать и профессиональным революционером (он годы провел в ссылках и тюрьмах за революционную пропаганду – «Мой революционный энтузиазм был беспределен…"). Мог стать партийным работником. Ведь Октябрьскую революцию он принял восторженно. Она захлопывала наконец-то дверь, за которой навсегда остались обывательская Вятка. Голод и унижение. Убогая квартирка, пропитанная плесенью и сыростью. И еще грязное окно в раздавленных мухах. За которым маленький мальчик видел не только ночлежки, мусор и дрожащие руки, просящие милостыню.

Он видел всю Россию. Россию, в которой нет детства. Конечно, его спасали Джонатан Свифт, Майн Рид и Жюль Верн. Но разве они могли спасти его детство? Это потом он скажет: «А ведь детское живет в детях до седых волос».

А еще его в детстве спасали мечты о море. Которое он никогда не видел. Но знал, что оно есть. И оно не просто бесконечно, как мечта. Оно так же реально, как мечта… И уже позднее, когда пришла революция, он был уверен, что вот теперь, сейчас, немедленно он распахнет свое окно и увидит «Бегущую по волнам». И в синей глубине моря покажется «Блистающий мир». А еще к его каменистому берегу непременно сейчас же приплывут «Алые паруса»… Вон они, уже виднеются за солнечным горизонтом. И он босиком прибежит на берег и окунет руки в прохладные волны. И его мир наконец-то станет так понятен и прост. Как эти «Алые паруса». Как этот «Блистательный мир».

Но, как точно заметил Константин Паустовский, высоко ценивший его талант, «Грин принадлежал к людям, страдающим вечным нетерпением… Светлое будущее казалось Грину очень далеким, а он хотел осязать его сейчас, немедленно… Действительность не могла дать этого Грину тот час же… Если бы социалистический строй расцвел, как в сказке, за одну ночь, то Грин пришел бы в восторг… Но ждать он не умел и не хотел.»

И поэтому Грин сочинил «Гринландию». Он сочинил свою страну. И свое море. Ведь первое слово, которое маленький Саша сложил из букв, было «мо-ре». Хотя он родился не у моря. Зато он умер у моря. Значит и мечты, бывает, сбываются. После смерти. Хотя это и грустно звучит.

Впрочем, сам Грин не был веселым человеком. Скорее – замкнутым идеалистом с нелегким характером и смущенной улыбкой. Словно извинялся и за свой характер. И за свой, единственный мир, неповторимый и прекрасный, который он сочинил. В котором смог жить и выжить. В одиночку. За свою «Гринландию».

Наверное, трудно жить в раздвоенном мире. Мире реальности и мире мечты. Мире быта и мире фантазий. Или легко? Ведь это не Грин бежал за реальностью, не он спорил с ней и ей не подчинялся. Все наоборот. Это реальность бежала за ним, спорила с ним и ему подчинялась. А он просто смирялся. Он просто молчал…

Он вообще был молчаливым человеком. Что, возможно, в очередной раз спасало его от жизни. И уводило за ее пределы. Туда, где он мог встретить белый корабль с алыми парусами.

«Алые паруса» – это не просто одно из лучших произведений Грина. Это сам Грин. «Если бы Грин умер, оставив нам только одну свою поэму в прозе „Алые паруса“, то и этого было бы довольно, чтобы поставить его в ряды замечательных писателей, тревожащих человеческое сердце призывом к совершенству», – написал Константин Паустовский…

Однажды Грин в витрине магазина увидел игрушку – это была лодка с белым шелковым парусом. Он зачаровано смотрел на нее. И он, этот нетерпеливый человек, решил тут же написать повесть… Шла Гражданская война. Грин служил в рядах Красной Армии. И не переставал думать о повести. Которую уже назвал «Красные паруса». В честь революции. И в честь справедливой мечты. За которую он сражался и на войне, и в прозе. Он не переставал сочинять, даже когда заболел тифом. Даже когда голодным скитался по улицам Петрограда. И даже когда думал покончить с собой…

В эти отчаянные дни ему помог Максим Горький. Он помог ему получить комнату в «Доме искусств». Именно здесь он и написал свое поэтическое произведение, которое в итоге назвал «Алые паруса». Так более романтично. Или – более фантастично. Ведь он уже начинал понимать, что не все мечты сбываются. Во всяком случае быстро. Скорее – понимать этого он не хотел. Он мечтал о быстрой мечте.