Читать книгу Школьные тайны и формула нелюбви. Из-Вращение Чувств - Ки Чанс - Страница 11

Брат Лии пребывал в ярости. Его душила злоба.

– Как ты мог уйти! Сбежать, как крыса! Да ещё и зонт оставить? Тебе надоел твой маленький приход?

– Он меня узнал! Узнал и стал издеваться! Припоминать мою невинную любовь к воспитанникам…

– Это кто тебе сказал, что твоя любовь была невинной? Сам себя убедил? Или доктор в Институте Жизни во всю эту чушь заставил поверить?

– Но ведь «Нет ничего невозможного для того, кто живёт с богом в душе!» Значит, и излечение моё от слишком сильной любви к подопечным душам возможно… Возможно, произошло…

– Так какого чёрта ты так перепугался? Если весь из себя «излеченный» и праведный?

– В Институте Всемирного Прощения нас предупреждали об опасностях…

– Это что ещё за богадельня? Похлеще «Института Жизни» звучит.

– Они вместе грешными душами и заблудшими умами занимаются. И нам в Институте Всемирного Прощения говорили, что для таких, как мы, самыми страшными врагами являются те, кто в добро прощения не верит. А этот клоун как раз и завопил… Дескать, церковникам выгодно непокорных к рукам прибирать и учить жертв своих злодеев прощать. И про любовь наставников к юным отрокам с такой злобой говорил… Как будто меня узнал!

– Да не мог он тебя узнать! Пока ты здесь, в Южной Калифорнии, в интернате Святого Патрика проказничал, Клоун на восточном побережье с передвижным цирком выступал. В самом Нью Йорке про этого лысого пятнадцатилетнего шута газеты писали.

– А он что, лысый от рождения?!

– Ну да… Его мамаша, по прозвищу Свистулька, которая в дешёвых мюзиклах ногами перед публикой трясла, стеснялась своего яйцеголового сынка больше, чем целлюлита на толстых ляжках…

Молодой человек закинул свою красивую голову с волчьими, тесно посаженными злыми глазами назад и утробно расхохотался. От его рокочущего смеха клирику и вовсе поплохело. Он боялся этого взявшегося из ниоткуда красавчика больше, чем всех бессердечных психиатров и приторно вежливых психоаналитиков, которые долгие три года окружали его в Институте Жизни, пытаясь «убить в нём любовь». Именно так он назвал для себя курс лечения, на которое его принудительно направил Бишоп Сан Диего. Поводом к заключению в этом стерильно безжизненном «Институте Жизни» была его бесхитростная, сродни детской, любовь к учащимся. Особенно к кучерявым, востроглазым, с пухлыми ротиками и по-детски сдобными щёчками. Почему-то его вполне невинные игры с подопечными в личном офисе, – а был он деканом и имел право на свой кабинет – не понравились нескольким родителям. И они затеяли шумиху, которая, впрочем, не имела ни малейшего шанса выйти за пределы школы: позора и скандала не хотела ни одна из сторон.

– Чего ты рассиропился? Даже глаза умаслились… Об интернатских забавах вспоминаешь? Тебе сейчас о том, чтобы живым из этой переделки выйти, думать надо. Весь план провалил. Наш хозяин, который на благотворительность не скупится и за то глубоко уважаем Бишопом, тебя из полного дерьма вытащил. Ты хоть соображаешь, какие деньги отвалил твой начальник за твоё «лечение»?

Человечек в сутане скромно опустил глаза долу и виновато молчал.

– Тебя о пустяковой услуге попросили! Уколоть зонтиком, как бы невзначай, мою одолеваемую демонами сестру. А в случае опасности смиренно молитвы над ней почитать. Душу потерянную из ада заблуждений, якобы, попытаться вызволить…

– Откуда ты слова такие знаешь? Говоришь, как будто сам в семинарии духовной учился.

– У меня учителя покруче и поталантливей будут. В нашем деле войти в доверие и заставить человека уверовать в тебя, а ещё лучше, тебя полюбить и за тобой на край света отправиться, – это главное умение. И никаких нынче модных компетенций не требуется! Связи, деньги и талант оглупить и очаровать любого… Вернее, любую. На этом весь наш бизнес держится.

– А сестра чем тебе помешала?

– Говорю же! Демоны в неё вселились! Когда женщина спорит и в тайны мужского бизнеса своим коротким женским умом влезть пытается, – это одержимая бесами ведьма, а не смиренная католичка! Разве не так?

– Так-то оно так… Да вот не опасно ли покушаться на жизнь молодой, крепкой девушки в стенах больницы? Ведь никто не поверит, что она вдруг ни с того ни с сего взяла и померла.

– А кто тут про смерть говорит? Кончик зонта был ртутью нашпигован… А зонтик-то, между прочим, её отцом был подарен. Да не кому-нибудь, а бабушке, которая в сестрицу слишком много норова заселила своими рассказами. Так что, если что, – весь спрос с них!

– Так ведь отравить её должен был я, а не бабуля! Прямо в палате. Сам мне говорил, чтобы себя случайно этим зонтом не ткнул.

– Как ты дело выполнил, так лучше бы себя и ткнул! А через пару недель назад, в любимый Институт Жизни попал бы. Только уже с другим диагнозом.

Хозяин зловещего, обставленного в тяжёлых свинцовых красках офиса, опрокинулся назад всем туловищем и рассмеялся с угрюмой, нескрываемой враждебностью.

– Ртуть – хитрая баба! Перво-наперво, она вызывает нервное расстройство. А сестрица с похожим диагнозом в этот центр как раз и попала. Так что, если бы у неё вдруг слабость, головокружения и галлюцинации начались, никто бы и не удивился. А там бы и слюна начала изо рта вытекать, диарея, одышка и сильный кашель на нервной почве мучить. И пары недель не прошло бы, как наша «правдолюбка» впала бы в такую депрессию, из которой не выходят. Пальчики бы начали дрожать… Головка дёргаться… Всякая уверенность в себе, которой у неё слишком много для доброй, безропотной католички, бесследно в ртутных парах растворилась бы.

– А дальше?

– А дальше, даже в случае лечения, её бы с сильным эмоциональным и умственным расстройством перевели совсем в другую клинику. В одну из тех, из которых не выходят. Мы с нашими друзьями об этом уже побеспокоились. Да вот ты все планы нам попутал.

– И что теперь со мной будет?

– Сегодня вечером отправляешься в Мексику.

– Но я по-испански ни гу-гу…

– Значит, выучишься и загугукаешь! Выбора у тебя нет.

– И что я буду там делать? Мне хороший приход дадут?

– Шикарный! Большой, зелёный, чистый… Вся сельва будет твоя!

Посетитель не верил своим ушам. Опадая и духом, и щуплым телом, он вдруг вернул себе пасторский голос и закричал:

– Но кого я там буду наставлять на путь истинный? И откуда в сельве доход от прихода?!

– Наставлять ты будешь молодых барышень. Тех, кого мы в дело берём, светлое будущее обещаем. Потом вывозим их в это самое будущее и… Остальное не твоего ума дело…

– Так в каких наставлениях их души нуждаются?

– В наставлениях христианского смирения, безропотности, кроткого нрава, подчиняющегося мужчине, и радостной покорности обстоятельствам. Одним словом, —послушанию…

– Ну… Это мы умеем! А деньги от кого получать буду?

– Ты задаёшь опасные вопросы! Ты их просто будешь получать. И денег будет много. Разговор окончен. Наш водитель ждёт тебя у входа. Испанским можешь прямо с ним начать заниматься. Он по-английски и слова не знает. Так безопаснее. Всё. И не забывай! Девки должны подчиняться нам, их хозяевам, с радостью! Без бунта в душе.

Священник коротко кивнул и поспешил убраться из пахнущего грозовыми тучами кабинета. На пороге он внезапно остановился:

– А полиция мной не будет интересоваться? После случая в больнице?

– Будь спокоен. Ваши «священные» грехи в руках вашей же братии. А те будут помалкивать. В этом я уверен.