Читать книгу Я приду - Мария Сорокина - Страница 3

– Элина, давай я тебя заплету к завтраку. Разве можно за столом сидеть растрёпанной. Это некрасиво. Ты ведь девочка.

Так всегда начинался день. Мама была в меру строга. Но совершенно категорична к внешнему виду. Ещё в детстве, сидя вечером, у себя в комнате, Эля записывала в фиолетовый блокнотик под замочек то, что хотела бы состричь свои длинные волнистые волосы и, конечно же, хоть раз поесть не кашу на завтрак, а кусок торта.

Но маму она злить и даже разочаровать в себе не хотела. Послушно каждый раз натягивая платьице. Она не знала нравится ей это или нет, так просто было всегда, а что уж там она хотела, она уже и не помнила.

* * *

В тот, день мама была в шляпе, посреди тёплой осени. Дорожки по одному листочку скрывались от предстоящих морозов. Женский силуэт, стуча неизменными каблуками, в красном пальто и алого цвета шляпе с большими полями удалялся нервно вперёд. Маленькая девочка, маленькими шажками торопилась сзади. Совсем не понимая, что происходит. Резко мама обернулась, её лицо было в слезах. Она с укором, с горечью и огромным разочарованием сказала дочке, как она её подвела, как обманула, как она так могла поступить, что это за стыд такой, как можно так себя было повести?.. Получасом ранее классная руководительница 1-го класса сказала маме, что её дочка пару недель не доходила до школы. А дочка, от вскрывшейся правды, испугалась, что мама будет её сильно ругать, и она не ошиблась, только вот расстраивать маму до слез, никогда не хотела. Когда она увидела как маме больно, как она рыдает, раз и навсегда ребенок, которому только исполнилось 7 лет, понял какой он плохой. По сердцу, размером с маленький кулачок, резко провели остриём, оставив с каждым годом лишь уплотняющийся рубец. Маленькая девочка была настолько привязана к маме, настолько не готова к новому обществу, что она каждый день, идя в школу, покупала на карманные денежки конфетки из рекламы. В телевизоре говорилось, что они приносят свежее решение, и как наудачу, ей удавалось придумывать новые и новые отговорки, почему нет уроков. И она радостная возвращалась домой, чтобы побыть с мамой. Чтобы посидеть наспех 5 минут в обнимку между важными мамиными домашними делами, чтобы просто быть дома и слышать мамин голос. Не потому, что она была лентяйкой, а потому что оказалась привязанной к маме слишком сильно.

Но тогда она лишь потупила взор, разглядывая свои сапожки. Слёзы тихо текли по щёчкам, было очень стыдно и очень плохо. Первый раз мама послушала чужого взрослого, не разобравшись в причине. Девочка первый раз выбилась из маминых ожиданий и больше не хотела такого страха. Элина замолчала. С того момента Элина перестала слышать себя. Полагая, что никогда не сможет поступить правильно. Ей нужно делать, как положено. И никогда не расстраивать маму.

* * *

– Элина, привет. Как твои дела?

– Привет. Всё нормально, мама. Я только зашла домой. Сегодня был тяжёлый день.

– Ну, ничего, как твой ремонт? Невозможно же оставить всё как есть? Ты что собираешься, чтобы твои друзья въехали в хлев?

– Нет, конечно, мам, я сегодня встречалась с владельцем архитектурного бюро, и мы пришли к соглашению.

– Даже не думай соглашаться на все их россказни. Я их знаю, пообещают, а потом ищи их. Может быть, мне приехать, посмотреть что там? Это будет хорошая идея.

– Даже не знаю, мама, думаю, я справлюсь. Я очень устала, у меня раскалывается голова, я хочу поесть и лечь спать, а мне…

– Элина, ты смотри, если что папа готов приехать, мы всё проверим.

– Не надо, если понадобится, я вас попрошу.

– Тогда пока.

– Пока, мама.

* * *

Телефон она поставила на зарядку, аккуратно убранную на столике, разделась, скинула туфли, от которых невозможно гудели ноги «и когда они уже научатся делать такие колодки, чтобы мы не мучились раз, за разом носясь, весь день на высоте 9 сантиметров»

Помяв ступни, и накинув шёлковый халат, как на игольчатых распухших ногах побрела включать душ. Тропики лились сверху проливным дождём, она любила нагреть ванную так, чтобы запотели зеркала, проведя по нему рукой, увидеть своё отражение и только потом встать под струю горячей воды. С минуту она просто стояла, опустив голову вниз, по привычке разглядывая ноги – по алому лаку красиво стекали брызги – упиравшись руками в стену, опустив голову навзничь, она дала волю тропикам барабанить по её шее и спине.

Закутавшись в полотенце, прошла до гардеробной, в которой царил порядок, оделась и, пока не высохли волосы, решила поесть, заказала лазанью, посмотрела на бутылку красного и белого сухого, с виноградников Прованса, в шикарном мини-баре номера люкс. Элине нравилась Франция, она напоминала ей Италию, но лишь на картинках. Ведь в стране пиццы, пасты и джелато ей быть ещё не приходилось. Но знакомые рассказывали как их, поражали люди этого вольного края. Они были свободные, улыбчивые и могли себе позволить каждый день пить вино, апероль, лимончелло, или игристое. Ей так хотелось этой атмосферы, бокала вина, но мама была бы недовольна, узнав, что её дочь выпивает каждый день, «неужто ещё не хватало прослыть алкоголичкой». Элина шкодливо улыбнулась, думая, как мама звонила бы и разочарованно что-то говорила. Стало не по себе. Что-то внутри кольнуло. И она продолжила поедать диковинное блюдо, запивая вишнёвым соком, налитым в бокал для вина.

Уложив волосы, принялась за работу. Ну и пусть, на часах уже 22:00, завтра самолёт в Москву. Домой. Она, итак, потеряла много времени с виллой своего друга, и зачем только согласилась ему помочь?.. Он хотел, чтобы всё было идеально к их свадьбе. С Энтони. Лукас и Энтони хотели устроить торжество, и жить себе спокойно среди холмов Франции. И кому ещё они могли доверить вести переговоры и проследить, чтобы всё было безупречно?.. Только Элина их и спасла, заодно сделав и свои дела в Провансе.