Читать книгу Любовь, чакры и мармелад - Ольга Юрьевна Никитина - Страница 8

– 

Ну, рассказывай. Что за разговор?– горя нетерпением, схватила ее за руку

Настя, когда они, расцеловавшись перед входом в Шоколадницу, окунулись в прохладу зала с кондиционером и сели в коричневые кожаные кресла. Лиля, быстро заказав свежевыжатый сок, отложила меню. Хотела покончить с неприятным разговором поскорей. Настя даже открывать меню не стала, а официанту сказала: «Подумаю еще». Наклонилась вперед к подруге.

– 

Не могу терпеть. Ты беременна, да?

– 

Что?– прыснула Лиля, хотя настроение было не из веселых. – С ума сошла.

– 

Тогда что?– разочарованно поджала губы подруга.

– 

Я встречаюсь с Гришей.

Лиля, конечно, ждала реакции от лучшей подруги, но не такой.

Сначала круглые голубые глаза Насти сделались еще вдвое круглее, а потом она посмотрела на Лилю, точно мать Тереза на бездомного щенка.

– 

Ох, бедненький. Это он так сильно переживает!..

– 

Не поняла тебя,– Лиля машинально дернула вниз ядовито-розовый топ.

Кондиционер неприятно дул в пупок.

– 

Мне так неудобно, Лилька. Но как твоя лучшая подруга я должна сказать тебе правду. Пока ты не втю… чтобы потом типа не было больно.

– 

Настя, он…

– 

Я знаю. Он может быть таким милым. Я на тебя не злюсь. Но это же слепому понятно, что он замутил с тобой, чтобы меня позлить. Вернее, надеется, что я разозлюсь. Буду ревновать. Он с тех пор, как я его бросила, сам не свой.

Тут Лиля разозлилась.

– 

Настя, мы не замутили. Он мне сделал предложение!– Люди за соседними

столиками стали оборачиваться, но Лиля не обращала внимания.

Ангельское личико блондинки вмиг стало пунцовым– точно в марганцовку окунули.

– 

Предложение? Ты шутишь, да?

– 

Нет, не шучу,– твердо сказала Лиля, которую уже перестали мучить угрызения

совести. – А что такого? Ты же сама его бросила. Три месяца назад.

– 

Предложение… С кольцом?– точно близкая к обмороку, пролепетала Настя.

– 

С кольцом,– кивнула Лиля. –Бриллиант. Карата три, наверное. Сверкает– обалдеть.

С каждым новым словом Настя сникала все больше, пока титаническим усилием воли не растянула губы в улыбке.

– 

Поздравляю!

– 

Спасибо, подруга! Я сама в шоке. Мы же всегда друзьями были. Я и не представляла, что так выйдет.

– 

Я… я, знаешь, я пойду. Забыла– я на маникюр записалась,– как-то сдавленно

проговорила Настя, и прежде чем Лиля успела подняться для прощального поцелуя, вылетела из кафе.

Лиля задумчиво потянула сок, потом дунула в соломинку, устраивая «бурю в стакане». Седоволосая дама обернулась на громкое бульканье. Лиля смерила ее взглядом.

– 

Эмоциональная разрядка.

Дама, недовольно покачав головой, вернулась к своему блюду. Лиля еще не решила, соблазниться ли блинчиками или ограничиться сигаретой, когда телефон звякнул. Сообщение от Гриши: «Можем поговорить?»

– 

Теперь можем,– ответила она телефону и сама набрала номер.

– 

Я все рассказала Насте.

– 

В курсе. Она мне только что звонила– спрашивала насчет кольца с жутким бриллиантом.

Лиля прыснула.

– 

И что ты сказал?

– 

Что это не ее дело.

– 

Хвалю!

– 

А что вообще за история, Лиль? С чего она взяла это кольцо?

– 

Считай, это была моя месть за ее измену,– Лиля откинулась в кресле.

– 

Я соскучился!

– 

Я тоже! Ничего, вот поженимся и не будешь знать, куда от меня деваться.

– 

Дудки!– рассмеялся голос в трубке. –Значит, теперь все официально?

– 

Еще как! Можем обжиматься всем на завидки.

– 

Жду не дождусь,– с преувеличенной страстью выдохнул в трубку Гриша, и она

рассмеялась.

– 

Увидимся на репе.

Из раздевалки «Мюзик-кабаре» Лиля неизменно заходила в курилку. Не только «посмолить», но и посудачить– посплетничать с коллективом, пожаловаться на безденежье и жлобство продюсеров, которые миллионы заколачивают, а танцорам перепадают копейки. В узком предбаннике на лестнице стояло человек пять-шесть, и все они как по команде на Лилино «привет» сжали губы, точно сдерживая улыбки. «Ну, конечно, Настасья уже наплела с три короба»– глянула Лиля на подругу, скорее всего, бывшую, которая невозмутимо выдувала дым в стену.

– 

Что за лица, как будто птичка в рот насрала?– Лиля достала сигарету и

огляделась– предложит ли кто огня. Степан, по прозвищу Шварц, за гору мышц, вспыхнул зажигалкой. Лиля затянулась.

– 

У меня подруга тоже курила. Родила– у малыша на все аллергия. Говорят, из-за никотина,– протянула одна из танцовщиц. Лиля подняла бровь.

– 

Пока срок маленький– можно,– со знанием дела возразил Степа.

– 

Ребят, а кто беременный-то?

Но за исключением загадочных переглядываний и молчания никакого ответа не последовало. Один за другим все ушли, оставив Лилю докуривать в одиночестве. Выбросив половину сигареты в железную банку из-под кофе, прикрученную проволокой к перилам, она потянула тяжелую, обитую войлочным дерматином, дверь. В коридоре поймала высокую веснушчатую девицу с копной рыжих волос.

– 

Слушай, что там Настасья про меня наговорила?

– 

Что ты залетела от Суслова и заставляешь его на тебе жениться,– равнодушно

бросила та и отбила каблуками чечетку.

– 

Понятно,– процедила Лиля, и тут ее обвили сзади сильные мужские руки.

– 

А вот и счастливый отец,– пробормотала рыжая, отходя в сторону.

– 

Чего?– удивился Гриша.

– 

Не обращай внимания. Твоя бывшая бесится.

Репетиция началась. Суровая Алена Константиновна в круглых очках на кончике носа следила, как восемь пар рослых мужчин и девушек на сцене синхронно махали ногами, меняли рисунки и усиленно улыбались во весь рот. Тем временем в первой линии между двумя центровыми танцовщицами происходил диалог, который можно было считать верхом эстрадного мастерства. Обмениваясь репликами, ни одна ни разу не ошиблась в движении и даже не потеряла восторженного выражения лица.

– 

Спасибо тебе за сплетни, подруга,– процедила Лиля, выставляя бедро вперед и

поворачиваясь через плечо на десятисантиметровых каблуках.

– 

Какие еще сплетни?– кинула высокий батман Настя и перешла к партнеру.

– 

Харэ прикидываться. Плетешь, что я на сносях.

Они поменялись позициями крест-накрест сексуальным шагом.

– 

А ты думаешь, не видно?– снова синхронное повторение припева. – Вон и живот висит. Пора уже снимать короткие маечки.

Такого хамства Лиля не ожидала. Бессознательно опустила глаза вниз– на голую полоску живота. В этот короткий миг Настя выставила ногу в па-де-буре чуть дальше положенного. Лиля, споткнувшись, потеряла равновесие и рухнула на пол.

– 

Чайковская, что с тобой сегодня!– остановив музыку, крикнула Алена

Константиновна. –Ты часом не пила?

– 

Ей нельзя,– хихикнули из задней линии.

Лиля, стараясь одновременно сохранить достоинство и ощупывая себя– не сломала ли чего, приземляясь на бедро, собрала себя с пола, повернулась к подруге, теперь уже точно бывшей, и плюнула ей на туфли.

– 

Пошла ты к черту.

Уходя со сцены, бросила новенькой, репетировавшей сзади.

– 

Иди, вставай на мое место. Пришел твой звездный час.

Изо всех сил старалась не хромать, красиво виляя бедрами на выходе из зала. Хотя нога болела так, что хотелось выть. Гриша побежал за ней в раздевалку. «Слава богу, хоть тут никаких сюрпризов»,– подумала она с облегчением.

Конечно, она для приличия попыталась его разубедить, мол, это моя битва, не твоя. Но он и слушать не захотел.

– 

Мы теперь семья. Я уже давно хотел свалить из этого рабства. Вот и повод нашелся.

Вот так. Приехали из Перми три года назад трое выпускников хоряги– друзья не-разлей вода. Счастливы были, что всех троих взяли в Мюзик-кабаре. В столице, приезжие, и – сразу получили работу с официальным трудоустройством! Квартиру снимали вместе. Тоже повезло– нашли двушку почти в районе Садового кольца. Настя с Гошей в гостиной, Лиля– в крохотной спаленке. Всегда у них дома было весело– кутежи, вечеринки. Лиля с Настей салатов накрутят, разносолы домашние из родительских посылок поставят,– стол ломился. Помидорки, огурчики, патесончики– хоть под шампань, хоть под беленькую. Жили, как говорится, не тужили. Настя с Гришей уже подумывали квартиру в ипотеку брать, в Новокосино. Метро туда еще не ходило, и квартиры были подешевле. Родители обещали помочь. А после Нового Года все как с горы покатилось. Недаром говорят– как Новый Год встретишь– так его и проведешь. Встретили порознь. Впервые за пять лет. Настя с Гришей укатили в Египет, а Лиля взяла халтурку на тридцать первое число– работа в банкетном зале. Платили шестьсот долларов. Встретила бой курантов в тесной гримерке, где под деревянными балками даже не встать было в полный рост, с чужими людьми, да еще и в дурацком костюме египетской гейши, или как там они называются. Жизнь любит проводить забавные параллели. Настя, вернувшись из Египта, поведала подруге страшную тайну. Переспала с местным аборигеном. Как она умудрилась, под носом у собственного бойфренда, бог знает, только курортный адюльтер перерос в тайный роман. Через месяц Настя сообщила Грише, что уходит от него. Съехала. А Лиля осталась. И как в голливудском кино: дружили-дружили, пока по пьянке не переспали. Проснувшись утром в объятиях друг друга, решили, что искать чего-то другого уже не хотелось. У Насти не заладилось с египтянином. Поездила она к нему в гости и прекратила. Сказала, что надоел.

– 

Ушли мы, конечно, красиво,– подхрамывая к станции метро, размышляла Лиля. – А чем за квартиру платить? Надо срочно искать работу. Бросить клич по знакомым.

Подключившись к Мосметро в электричке, она первым делом в социальных сетях удалила Настю из друзей, а потом повесила на виртуальную стену статус:

Двое сногсшибательных танцовщиков ищут хорошо оплачиваемую работу. Торопитесь– предложение ограничено!