Читать книгу Звёздный десант - Сборник - Страница 44

Для рептилидов космический скафандр представлял собой довольно сложный механизм, являвшийся скорее транспортной камерой, чем скафандром. Ланго помещался туда в утепленном костюме, и изолировался тремя слоями изоляции. В таком виде о собрался прогуляться по Луне в окрестностях базы «Тень». Эта база, как оказалось, была создана рептилидами еще лет тридцать назад, и именно здесь базировался тот отряд, который был совершил первое нападение на Землю.

– Почему об этом так мало известно? – спросил Ланго и пожилого румандея по имени Катрибус.

– Что я могу знать, – сказал тот философски. – Я и без того живу здесь уже почти пятнадцать лет, и никто не спрашивает, почему?

Ланго, который привык к тому, что румандеи никогда не критикуют начальство, немного удивился.

– Ты здесь один? – спросил он.

– Время от времени меня посещают, – сказал тот. – У нас тут сохранился передатчик, который достает до Болота, и некоторые пилоты об этом знают. Ведь этот передатчик не контролируется.

– Хитро придумано, – согласился Ланго.

– Так что вы хотите там увидеть? – прямо спросил Катрибус.

– А просто прогуляться по лунной поверхности я не имею права?

Катрибус оскалил зубы в улыбке.

– Вы потратили немалые деньги на перелет, – напомнил он. – Теперь платите за скафандр и ресурсы. И все для того, чтобы погулять по Луне?

– Деньги в жизни не главное, – отвечал Ланго высокомерно. – Закрывай меня!

Катрибус закупорил его в скафандре, после чего покинул его и началась откачка воздуха. Сам Катрибус поспешил в кают-компанию, где остался пилот того корабля, на котором прилетел Ланго, и наверняка стал предлагать тому неконтролируемую передачу домой.

А Ланго выбрался из шлюзовой камеры на поверхность Луны. Пыль от посадки их корабля еще оседала, хотя прошло не меньше часа. На гусеничном ходу его «скафандр» двинулся по поверхности Луны, и в компьютер уже был заложен нужный маршрут. Оставалось только наблюдать. Прожектор высвечивал перед ним круг поверхности, остальное освещалось солнцем, проходившим низко над горизонтом. База располагалась на той стороне Луны, откуда Землю не было видно, но Ланго особенно и не ждал этого. Будучи рептилидом с их довольно бедной фантазией даже для гринбеев, Ланго вовсе не благоговел перед бесконечностью космоса, и не испытывал никаких чувств, находясь на поверхности Луны, кроме естественного опасения за собственное здоровье. Он искренне считал эту поездку авантюрой, и пошел на это лишь потому, что настаивал Стас. Мысль о том, что учитель Трускальд мог настолько углубиться в земную культуру, что принял ее религию, пугала Ланго, потому что он и сам подумывал о таких кульбитах, но лишь в самых безрассудных мечтаниях. Но он считал себя лидером погружения в земную культуру, и известие о том, что великий Предвестник, учитель Трускальд опередил его в этом, разрывала его на части. С одной стороны, было лестно признать, что он является продолжателем дела великого рептилида, идет по его стопам, но с другой стороны его мечты о земной культуре вдруг обрели явственное реальное звучание, и теперь он не мог оставить их в разделе сладких грез. Теперь ему следовало или признавать этот путь, как надежду всех рептилидов, или отвергать его, как величайшее предательство родной культуры. А он не был готов ни к тому, ни к другому. Конечно, земная культура все еще оставалась для него светлым идеалом, но когда он представлял, какие опасности его ждут на этом пути, в его памяти сразу возникали искорки в глазах профессора Цингали, отчего хотелось спрятаться поглубже в болото и замереть в ужасе.

Поэтому он полетел на Луну вопреки собственному желанию, только по последовательному развитию расследования Стаса Бельского. Он еще даже не до конца представлял, чем все это может кончиться, потому что отгонял от себя эти мысли.

Место, указанное на плане Неделина, располагалось не более чем в пятистах метрах от базы, и когда он туда подъезжал, то очень надеялся на то, что не найдет там ничего похожего на легенду Стаса, и успокоенный вернется на Землю. Но его надеждам не суждено было сбыться, и на указанном месте и в самом деле стоял массивный пирамидальный монумент из местного материала, но с ясно видным крестом на вершине. Ланго остановился перед ним в беспомощной растерянности, не представляя, что ему делать дальше. Ему пришлось взять себя в руки, и попытаться исследовать поверхность монумента, чтобы его экспедиция все же имела хоть какой-то результат. И точно, на одной из сторон он обнаружил дверцу, и после недолгих усилий с помощью сервомеханизмов и инструментов в багаже «скафандра» ему удалось ее открыть. Конечно, о том, чтобы пробраться внутрь не было и разговора, потому что даже без скафандра Ланго туда бы не забрался. Но когда он открыл дверцу, вдруг внутри загорелся светильник, и внутреннее помещение оказалось освещено. Не слишком ярко, но достаточно, чтобы рассмотреть стоявший посреди стеклянный ящик, в котором под каким-то расшитым покрывалом лежало тело рептилида. Ланго даже издал жалобный стон, когда увидел это, но жесткая дисциплина исследователя принудила его сделать снимки, чтобы запечатлеть невероятную картину захоронения рептилида на Луне. Там даже обозначилась надпись на небольшой металлической плите на английском языке: «Здесь захоронен несчастный раб Божий, избранный для пролития Божественной любви, но прервавший свое восхождение по смирению». Смысла фразы Ланго пока не уловил, но нашел, что она вполне подходит для захоронения учителя Трускальда, принявшего базовые принципы земной культуры.

Теперь его выбор обострился еще больше. Некоторое время он просто стоял у захоронения, глядя в оконце, и невольно обращался к своему предшественнику с вопросом, как ему теперь себя вести. По сути он самовольно проник в тайну Предвестника, и понимал, что ему грозит в случае раскрытия. Если это дойдет до Цингали, со стороны ли доброжелателей, или от него самого, его уничтожат довольно быстро. Как все рептилиды, Ланго был воспитан в презрении к смерти, но уже коснувшийся культуры иного рода, он не считал это высоким достоинством своей цивилизации. Но окончательный выбор предстоял впереди, и он закрыл дверцу захоронения и отправился в обратный путь.

Пока он с помощью Катрибуса выбирался из скафандра, в голове его билась одна и та же мысль, как подойти к теме.

– Как погуляли, господин? – спросил Катрибус, когда он наконец освободился от оков.

– Странное впечатление, – сказал Ланго. – Ты мне можешь сказать, что это за сооружение расположено тут неподалеку?

– Мне велено его не трогать, – сказал Катрибус.

– И ты не трогал?

Катрибус рассмеялся.

– Как бы не так! Сидеть здесь пятнадцать лет, и не обойти всю поверхность вокруг?

– И что ты об этом думаешь?

Катрибус засопел.

– Там внутри рептилид, – сказал он.

– Да что ты! – очень правдоподобно ахнул Ланго. – Почему?

– Загадочная история, господин, – сказал Катрибус. – Это относится к тем временам, когда здесь готовили войну.

– Так здесь готовили войну?

– Мне так объяснили, – кивнул Катрибус. – И это захоронение носит какой-то символический характер.

– Когда оно появилось?

– Говорят, незадолго до войны, – продолжал рассказывать Катрибус. – И поставили его люди, а не мы.

– Здесь были люди?

– Эту базу построили люди, – пояснил Катрибус. – По нашему заказу, конечно, но исполнителями были они. Конечно, я бы предпочел, чтобы внутри было что-то похожее на болото, но они видят комфорт только так.

– Когда это было? – спросил Ланго.

– Я же говорю, незадолго до войны. Видите, какая громадина? Тут собиралось до двух десятков рептилидов и столько же людей!

– И то захоронение относится к тому периоду?

– Да, судя по всему. Тот лустер, что сидел здесь до меня, говорил мне шепотом, что это люди похоронили там какого-то важного рептилида. Они так хоронят, – хмыкнул Катрибус.

– А кого именно? – спросил Ланго.

– Это неизвестно, – сказал Катрибус. – Но это довольно странно, потому что для людей мы ведь просто крокодилы, и зачем хоронить крокодилов по земному обряду?

– Да, странно, – согласился Ланго.

– В общем, я стараюсь это не обсуждать, – сказал Катрибус. – Между собой мы назвали эту могилу Памятником Неизвестному Рептилиду, – он захихикал.

Ланго тоже усмехнулся.

– А что на этот счет говорит начальство?

Катрибус покачал головой.

– За свои пятнадцать лет я только один раз видел здесь начальство, когда они отмечали здесь победу.

– Отмечали победу здесь?

Катрибус хихикнул.

– Чтобы без людишек. А то эти людишки считают, что это они одержали победу. Наши ребята по этому поводу ворчат.

Ланго покачал головой.

– Зачем вообще тебя здесь держат?

– Это резервная база, – сказал Катрибус чуть обиженно. – Здесь запасы ресурсов, топлива, даже техника есть в ангарах. Мало ли, когда пригодится.

– Наверное, в этом есть смысл, – кивнул Ланго.

– А то! – воскликнул Катрибус.

Пилот того корабля, на котором Ланго был доставлен на Луну, уже успел переговорить со своей семьей на Болоте, и Ланго уловил его последние слова:

– Зато кормят здесь от пуза!.. Ты вообще когда-нибудь пробовал сьюхуму? То-то!..

Сьюхумой называлось деликатесное мясо, и Ланго вполне мог себе представить, о чем говорит пилот. Сам он сьюхуму не пробовал никогда, потому что с ранних лет решительно перешел на синтетическую пищу.

– Мы отправляемся, – сказал он.

– Да, мой господин, – отвечал пилот, поднимаясь.

Ланго расплатился за услугу с Катрибусом, обменялся с ним впечатлениями от лунной поверхности, где оба не понимали, что в ней может быть привлекательного, и распорядился изъять из журнала запись о его посещении.

– Как? – растерялся Катрибус. – Это же регистрация! Я обязан!..

– Это специальная операция, – отвечал Ланго важно. – Мы не оставляем следов.

Катрибус испугался и поспешно закивал головой.

Ланго с пилотом прошли через коридор прямо в корабль, после чего Катрибус отвел коридор в сторону.

– Можно трогаться? – спросил пилот.

– Да, конечно, – рассеянно кивнул Ланго.

– Вас вернуть на Кавказскую базу, мой господин?

Ланго посмотрел на него и спросил:

– А где ты успел попробовать съюхуму?

Пилот нервно хихикнул.

– Мы подъедали праздничный стол после вечеринки генерала Хануиля.

– Повезло, – сказал Ланго. – Трогай!..