Читать книгу Ангел [не] обыкновенный - Таша Истомахина - Страница 6

У Федоровских был план, в который Бажена вписалась неожиданно, но удачно.

Все началось, когда у Димы прорезались крылья. Парень честно рассказал о своем недуге отцу, прославленному доктору. К чести родителя, тот не стал отправлять сына на психиатрическую экспертизу, хоть крыльев сам не видел. Чуть позже Дмитрий собрал по городу четверых себе подобных – просто встретил их в разное время на улице. Казалось бы, ситуация ухудшалась, но отец и здесь поверил сыну. Дмитрий, студент кафедры физиологии, как раз определялся с темой курсовой, поэтому отец сделал всё возможное и невозможное, чтобы сын попал на практику в его диспансер.

Темой научной работы выбрали «проблемы адаптации к искривлению позвоночного столба», а в контрольную группу включили только окрыленных. Многих трудов стоило не только уговорить самих исследуемых, но и добиться того, чтобы все они попали в группу ЛФК именно к доктору Федоровскому-старшему, потому что показаний по сколиозу не было ни у кого из странной компании. В тот день группа собралась впервые. Получалось, что Бажену занесло на это собрание весьма кстати – её кривая спина доказательно подтверждала необходимость научных изысканий.

Максим Иванович во вступительной речи честно признался в своих мотивах и целях. Он хотел разобраться, что же происходит на самом деле: массовый психоз (а шестеро – это уже толпа), генетическая мутация или ошибка перинатального развития. На этом этапе Федоровский-старший склонялся к первому варианту, потому что тот был самым объяснимым. Сидящие перед ним молодые люди верили в существование за своей спиной крыльев и видели их друг у друга. Максим Иванович тоже верил сыну и его сонесчастелям. Верил в то, что они видят и ощущают свои крылья.

Федоровский-старший не верил в сами крылья.

На этих словах доктора все громко захохотали, даже Дмитрий. Скопившееся напряжение вышло громко и бурно, до колик в животе, чудесным образом объединив подопытных общей, понятной только им, эмоцией.

Пока всё утирали смешные слёзы, бородач повернулся к Бажене и признался:

– Я тебя сразу узнал.

Бажена не только мгновенно свела его нынешний облик с изображением неуклюжего двенадцатилетнего мальчишки из глубин своей памяти, но и вспомнила имя.

Серёжка.

Слева от него сидел Смола, а в кресле теснились Марго и Лера.

– Я вас помню. Мы вместе ходили в одну секцию по плаванию.

– Точно…, – протянул Смола с удивленным осмыслением, а близняшки молча уставились друг на друга синхронными прозрачно-голубыми глазами.