Читать книгу Экономическая социология - В. В. Радаев - Страница 11

Наши представления о хозяйственных процессах зачастую искажены в силу того, что их значительная часть выпадает из поля зрения, остается скрытой от наблюдателей, не фиксируется статистическими данными. И чтобы понять, как действуют хозяйственные агенты, мы не можем ограничиться анализом формальной экономики и считать, что хозяйство полностью подчиняется установленным законодательным нормам. Именно по этой причине ускользающая от поверхностных взглядов неформальная экономика превратилась в одну из основных тем, в изучении которой произошло смыкание экономистов и экономсоциологов[337]. Сначала исследования касались в основном развивающихся стран третьего мира, затем обширная неформальная экономика была «обнаружена» в посткоммунистических странах и, наконец, выяснилось, что в той или иной мере тема актуальна для всех типов хозяйств, включая развитые западные общества. Число теоретических и эмпирических исследований по данной теме растет. Тем не менее на пути к раскрытию тайн неформальной экономики возникает масса препятствий, которые связаны не только с очевидной нехваткой информации для расчетов, но и с концептуальными трудностями – расхождением в понимании самого явления.

Целесообразно начать с выделения двух принципиально разных подходов к анализу неформальной экономики – структурного и институционального. Структурный подход более популярен. Он определяет неформальную экономику как особые сегменты хозяйства (включая совокупность определенных видов деятельности или организационных структур), располагающиеся на периферии или за пределами формальной экономики.

Институциональный подход предлагает другую перспективу. Здесь неформальная экономика предстает как совокупность неформальных правил, регулирующих хозяйственное поведение наряду с формальными правилами. С этой точки зрения неформальная экономика не локализована в определенных рыночных сегментах, она является элементом всякой хозяйственной деятельности, обеспечивая необходимую институциональную гибкость. При таком понимании из маргинального явления она превращается в основополагающий элемент реальных хозяйственных процессов.

Добавим, что первый подход применяется главным образом при макроэкономических расчетах и нацелен на определение масштабов неформальной экономики и составляющих ее сегментов. Второй подход – скорее микроэкономический – ориентирован на изучение институтов и практик повседневной хозяйственной деятельности.

Неформальная экономика как сегменты хозяйства

Прежде чем раскрыть специфику неформальных правил и основные элементы механизма деформализации правил в хозяйственной деятельности с институциональной точки зрения, посмотрим, как решается проблема определения и измерения масштабов неформальной экономики с позиций структурного подхода.

Определение неформальной экономики. Существует немало расхождений в определении неформальной экономики (informal economy). Так, Международная организация труда с подачи основателя концепции неформальной экономики К. Харта с начала 1970-х гг. была склонна относить к неформальной экономике сектор самостоятельных работников и мелких предпринимателей, который составляет во многих развивающихся странах нижний, «почвенный» уровень хозяйственной активности[338]. Речь шла, таким образом, о депривированном, маргинальном секторе, в котором сосредоточены беднейшие городские слои, борющиеся за собственное экономическое выживание.

Несколько иной взгляд на такого рода экономику маргиналов продемонстрировал Э. Де Сото. Для него решающим является признак отсутствия государственного регулирования. С этой точки зрения неформальная экономика становится способом преодоления административных барьеров, поставленных формальным государственным регулированием, служит проявлением подлинно рыночных сил, приводимых в движение активностью народных масс. Э. Де Сото прекрасно описал процесс распространения новых неформальных правил с их последующей формализацией в законе на примерах стихийного захвата земельной собственности для жилищного строительства, развития внелегальной уличной торговли и внелегального местного транспорта в Перу[339]. Подобный взгляд на неформальную экономику как «отдушину» для свободных рыночных сил, зажатых чрезмерным государственным регулированием, поддерживался также исследованиями так называемой «второй экономики» (second economy) в странах Восточной Европы[340].

Помимо определений неформальной экономики как совокупности секторов наиболее мелких предприятий в духе К. Харта и (или) секторов, выпадающих из сферы государственного регулирования в духе Э. Де Сото, она определяется также как:

• скрываемая экономика (unreported economy), не отражаемая в налоговой отчетности;

• неучтенная экономика (unrecorded economy), не отражаемая в статистических данных[341].

Заметим, что сегменты рынка, выделенные на основе указанных четырех определений, не противостоят друг другу, но явно пересекаются[342]. Наше определение неформальной экономики строится на пересечении последних двух подходов, согласно которым она представляет собой совокупность видов хозяйственной деятельности, не отраженной в статистической и налоговой отчетности. Таким образом, ее выделение связывается не с характером организационных структур (размером предприятий) и результатов хозяйственной деятельности (типом продуктов и услуг), а с формами учета этой деятельности. Иными словами, речь идет о ненаблюдаемой экономике (unobserved economy).

Непопадание хозяйственных процессов в формальную отчетность и соответственно возникновение ненаблюдаемой экономики может быть связано с разными мотивами, по которым участники рынка не подают сведений о своей деятельности. Одна ее часть сознательно скрывается участниками рынка от статистических и налоговых органов. Другая часть не попадает в отчеты из-за неполного охвата обследуемых единиц или неэффективности построения статистических обследований (например, из-за смещений выборки), а также неосведомленности и непроизвольных ошибок хозяйственных агентов, которые в принципе свою деятельность не скрывают.

Неформальная экономика охватывает деятельность двух основных типов хозяйственных агентов: домашних хозяйств и предприятий. К теневой деятельности предприятий мы обратимся чуть позже. Что же касается деятельности домохозяйств, то она может быть разделена, например, на следующие сегменты:

• формальная экономика (formal economy) – формальная занятость членов домохозяйства на рынке труда;

• экономика наличных денег (cash economy) – их неформальная занятость на рынке труда;

• социальная экономика (social economy) – взаимная помощь домохозяйств посредством межсемейных сетевых связей;

• домашняя экономика (household economy) – производство собственных продуктов питания, мелкие ремонтные и строительные работы для собственных нужд членов домохозяйства[343].

Неформальная рыночная занятость, безусловно, относится к неформальной экономике, так же как и особая форма социальной экономики, связанная с реципрокными обменами между домохозяйствами. А вот натуральное домашнее производство, осуществляемое для нужд самообеспечения семьи, выступает предметом дискуссий. В одних случаях оно относится к неформальной экономике, наряду с неформальной рыночной занятостью. В других случаях считается, что в состав неформальной экономики входят лишь формы рыночной активности, которые должны отражаться в налоговой и статистической отчетности, но по тем или иным причинам в нее не попадают, а собственно домашний труд от неформальной экономики отделяется[344].

Определение теневой экономики. Частая путаница в употреблении терминов связана с тем, что неформальную экономику отождествляют то с теневой, то с криминальной. Между тем важно их не смешивать. Неформальная экономика – наиболее широкое понятие в этом ряду. Она включает в себя несколько сегментов, различающихся по степени легальности хозяйственных операций, в том числе:

• легальные;

• внелегальные;

• полулегальные (теневые);

• нелегальные (криминальные).

Первый вид неформальной экономики вполне легален. Эта хозяйственная деятельность имеет неофициальный характер, т. е. не фиксируется з отчетности и контрактах, но при этом не нарушает ни действующих законодательных норм, ни прав собственности других хозяйственных агентов. В качестве примера приведем упомянутые выше натуральное производство домашних хозяйств и социальную экономику межсемейных обменов.

Иное дело – внеправовая часть неформальной экономики. К ней относится хозяйственная деятельность, нарушающая права собственности других хозяйственных агентов, но при этом не регламентированная действующим законодательством и находящаяся тем самым во внеправовых (не охваченным законом) зонах. Хрестоматийный пример – мошенническая деятельность организаторов российских «финансовых пирамид» в середине 1990-х гг., в результате которой пострадали миллионы людей, но которая при этом не нарушала существовавшего на тот момент законодательства, а лишь использовала «дыры» в этом законодательстве[345]. Сюда же следует отнести такие явления, как размывание собственности, принудительные банкротства с последующим перехватом управления, оптимизацию налоговых платежей, производство продукции, не явно имитирующей известные бренды и другие действия, формально не преступающие черту закона, но нарушающие при этом экономические права собственности других участников рынка, потребителей или государства.

Особо важный сегмент неформальной экономики образует полуправовая экономика, включающая хозяйственную деятельность, которая легальна по своим целям и содержанию, но периодически выходит за пределы законодательства по характеру применяемых средств. Это и есть так называемая теневая экономика (shadow economy). Прежде всего она связана с разными способами ухода от налогов посредством специальных управленческих схем, включая двойную бухгалтерию и использование фиктивных предприятий (фирм-однодневок)[346].

И наконец, последний сегмент – нелегальная (криминальная) экономика (illegal economy). Речь идет о хозяйственной деятельности, которая противозаконна по самому своему содержанию: наркобизнес, незаконное производство и распространение оружия, торговля людьми, рэкет и применение силы. В этом состоит ее отличие от других сегментов, которые выделяются не по характеру производимых и обмениваемых продуктов и услуг, но по способам их производства и правилам обмена. К криминальной экономике также относят деятельность, легальную по типу производимого продукта, но осуществляемую с серьезным нарушением технических стандартов (например, изготовление и распространение фальсифицированной продукции с серьезными искажениями ее натурального состава). Во всех этих случаях критерием выделения криминальной деятельности становится не только нарушение законодательных норм, но и возникновение угрозы безопасности, здоровью и жизни людей[347].

Важно подчеркнуть, что нелегальные сегменты не образуют сколь-нибудь значимой доли в современном хозяйстве. Куда более важной и масштабной является теневая (полулегальная) экономика предприятий, в которую вовлечена так или иначе значительная часть участников рынка (по крайней мере, для России 1990-х гг. эта ситуация была весьма характерна). К основным элементам теневой экономики предприятий относятся:

337

Underground Economies in Transition / E. L. Feige, К. Ott (eds.). Aldershot: Elgar, 1999; Johnson S., Kaufmann D., Shleifer A. The Unofficial Economy in Transition // Brookings Papers on Economic Activity. 1997. No. 2. P. 159–239; The Informal Economy: Studies in Advanced and Less Developed Countries / A. Portes, М. Castells, L. A. Benton (eds.). Baltimore: The John Hopkins University Press, 1989; The Underground Economy in the United State and Abroad / Tanzi V. (ed.). Lexington: D. C. Heath, 1982. Обзор работ в данной области см.: Портес А. Неформальная экономика и ее парадоксы // Западная экономическая социология: Хрестоматия современной классики / Сост. и науч. ред. В. В. Радаев; пер. М. С. Добряковой и др. М.: РОССПЭН, 2004. С. 303–339. См. также: Экономическая социология. 2003. Т. 4. № 5. С. 34–53 (http://www.ecsoc.msses.ru).

338

Harth К. Informal Income Opportunities and Urban Employment in Ghana // Journal of Modern African Studies. 1973. Vol. 11. P. 61–89.

339

Де Сото Э. Иной путь. Невидимая революция в третьем мире. М.: Catalaxy, 1995.

340

Gabor I. Second Economy and Socialism: The Hungarian Experience // The Underground Economies / E. Feige (ed.). Cambridge: Cambridge University Press, 1988. P. 339–360.

341

Feige E. L. Defining and Estimating Underground and Informal Economies: The New Institutional Economics Approach//World Development. 1990. Vol. 18. No. 7. P. 992.

342

Подробнее о различных сегментах неформальной экономики см.: Барсукова СЮ. Неформальная экономика: экономико-социологический анализ. М.: ГУ ВШЭ, 2004.

343

Wallace С, Haerpfer С. Patterns of Participation in the Informal Economy in East-Central Europe, 1991–1998 // The Social Impact of Informal Economies in Eastern Europe / R. Neef, M. Stanculescu (eds.). Aldershot: Ashgate, 2002. P. 33. Выделение подобной формы социальной экономики см. также: Chavdarova Т. The Informal Economy in Bulgaria: Historical Background and Present Situation // Ibid. P. 57–59; Radaev V. Urban Households in the Informal Economy// Explaining Post-Soviet Patchworks / K. Segbers (ed.). Vol. 2. Aldershot: Ashgate, 2001. P. 333–361.

344

Портес А. Неформальная экономика и ее парадоксы // Западная экономическая социология: Хрестоматия современной классики. С. 309. См. также: Экономическая социология. 2003. Т. 4. № 5. С. 34–53 (http://www.ecsoc.msses.ru).

345

Радаев В. В. Уроки «финансовых пирамид», или что может сказать экономическая социология о массовом финансовом поведении // Мир России. 2002. Т. XI. № 2. С. 39–70 (hup:// www.hse.m); Кузина O. E. Формирование доверия в массовом инвестиционном поведении // Социологический журнал. 1999. № 1–2. С. 171–181 (http://www.nir.ni).

346

Подробнее об управленческих схемах, используемых для ухода от налогов, см.: Радаев В. В. Деформализация правил и уход от налогов в российской хозяйственной деятельности // Вопросы экономики. 2001. № 6. С. 60–79.

347

Часто, чтобы подчеркнуть особенность криминальной экономики, ее вообще не включают в состав неформальной экономики.