Читать книгу Фартовый - Виктория Ширинг - Страница 16

Вернувшегося из института Фартового, прямо в прихожей встретила мать. У нее был очень встревоженный вид и, не дав, Артему даже поздороваться она сказала:

– Тема, звонила Клава, мать Юрки Сидоренко, сказала, что нашего Кольку арестовали.

– Как арестовали, за что? – удивился Фартовый.

– Не знаю, Клавка тоже не знает, говорит только, что арестовали, мол вернувшийся со смены сын ей так рассказал, – ответила мама.

Артем задумался, взвешивая варианты, наконец, рассудив, пришел к выводу, что Николай, скорее всего куда-то врезался или, что хуже, кого-то сбил на своем мотоцикле. Пару месяцев назад он приобрел «урал» с коляской, у какого-то пенсионера, мотивируя свою покупку тем, что ему надоело ждать служебный автобус, который постоянно опаздывал. Так же, по мнению Николая, подобный транспорт мог пригодиться на дачном участке матери, хотя в основном он обслуживал потребности семьи Зинки Цымбал. Приобрел его Коля фактически за копейки, правда потом они вместе с Артемом почти неделю ковырялись в движке, усовершенствуя и ремонтируя аппарат. «В конечном итоге Николай, мог просто напиться и куда-нибудь влететь на своем мотоцикле», – размышлял Фартовый.

Пообещав матери, что все будет хорошо, он выйдя за дверь, направился в ближайшее отделение милиции.

Младший лейтенант Пашка Верещагин оказался на месте. Он, кажется, действительно обрадовался Артему. Не выпуская его руку из своей, по аристократически тонкой и вялой ладони Верещагин приговаривал:

– Ну, что братец, все-таки решился к нам на службу, в доблестные органы? И правильно и молодец.

– Нет Пашка, – ответил Фартовый, наконец, освободив сою руку, и закончил: – Дело у меня к тебе. Говорят брательника моего, Кольку арестовали.

Тот изумленно уставившись на Фартового, спросил:

– Кольку? – и повертев в руках карандаш, продолжил: – Да нет, не может быть, я с утра дежурю, сто процентов об этом знал бы.

– Не знаю, может ГАИшники, он недавно себе мотоцикл взял, может на дороге, что, – добавил Артем.

– Ну, может, конечно, а ты знаешь, я сейчас позвоню и в ГАИ и к Николаю на работу, есть у меня там свои люди, – сообщил Пашка, беря в руку трубку от зеленого дискового телефона, обосновавшегося на углу его стола. Набрав несколько цифр, он подождал ответного гудка секунд пять шесть, а затем заговорил по-свойски:

– Слушай, Игорек, а у тебя там сегодня никаких ЧП, или происшествий.

– БЗЗЗЗЗЗЗ, – бормотал едва различимый для Артема голос в трубке.

– Точно? – не унимался Пашка.

– БЗЗЗЗЗЗ.

– Ты уверен? – настаивал Верещагин.

– БЗЗЗЗЗЗ.

– Ну, вот в сводках ГАИ сегодня никаких серьезных нарушений, – набирая, следующий номер телефона сказал Фартовому, Пашка.

Затем он минуты три четыре, казалось бы, бессвязно разговаривал, по телефону, пока, наконец, не нажав пальцем на рычаг сброса вызова и обратив трубку на Фартового произнес:

– Что тебе сказать, шуруй как ты к ним на зону, – Пашка взглянул на наручные часы. – Пока там еще есть начальство. Спросишь майора Якушева – это мой дядька по матери, он тебя проведет к брату и все объяснит.

– Спасибо, – сухо произнес Артем, протягивая свою руку.

– О чем ты, Артем? – как бы удивился Пашка, пожимая ее.

Выйдя из участка, Фартовый отправился к общему его и Николая другу, оперу с зоны Охрименко. Но там, его жена, судя по ее огромному животу, находящаяся на седьмом или восьмом месяце беременности, сообщила, что Игорь сегодня дежурит в зоне. «Отлично, теперь будет возможность связать все два плюс два» – решил Фартовый.

Автобус, направляющийся до исправительно-трудовой колонии, Артем прождал минут пятнадцать, а затем потратил на саму дорогу еще с полчаса. На КПП он попросил, у молодого с слегка пробившимся пушком на верхней губе, рядового, позвать майора Якушева. Тот долго переговаривался по внутренней связи, и наконец, попросил Артема подождать пару минут.

Наконец в дверях проходной появился майор с поседевшими усами и лысиной, прикрытой фуражкой и с огромным, казалось заставляющим звенеть от напряжения пуговицы рубашки, животом.

Майор поприветствовал Артема, пожатием мягкой и потной руки, отрезав привычное – «Очень приятно», а затем провел его на зону.

Пройдя метров, пять от КПП, Артем не выдержал и спросил:

– Все-таки, что там случилось с моим братом.

Майор вдруг остановился на месте и, ковыряя землю носком, своего лакированного ботинка ответил:

– Да фиг его знает. Вроде наркотой на зоне барыжил твой братан. А это сам представляешь, какое дело. Маковую соломку у него в мотоцикле нашли.

– Мы его посадили пока в одиночку, ты, кстати, Фартовый отнесись к делу серьезно, может он тебе, что расскажет, – помолчав несколько секунд, продолжил Якушев.

– Разберемся, – ответил Артем, и уточнил: – А кто его с этой соломкой принял?

– Да так, опер уполномоченный, Генка Аркадьев, хотя не понятно с чего он вообще решил, что у твоего брата наркотики с собой.

Майор провел Артема в серое двухэтажное административное здание. Там о чем-то поговорил с солдатом дежурившим при входе. Наконец, махнул Фартовому рукой, чтобы тот следовал за ним, и направился прямо по коридору. Пройдя метров тридцать, Якушев остановился у двери оббитой коричневым дерматином, и поковырявшись в кармане брюк, выудил оттуда связку ключей. Открыв замок, он повернулся к Фартовому и сказал:

– Проходи, сейчас приведут твоего брательника.

Артем вошел в комнату, служащую по-видимому кому-то рабочим кабинетом. По среди комнаты стояли два стола сдвинутые буквой Т, и к ним приставленные стулья. Фартовый отодвинул один и усевшись, стал ждать. Минут через десять, приоткрылась дверь, и в нее заглянул конвойный, затем он отошел, пропуская в кабинет Николая, и закрыл дверь.

Выглядел брат Артема угрюмым и поникшим. Бравые усы его, казалось, обвисли, будто мокрая щетка, приклеенная под носом, ко всему прочему, под правым глазом у него красовался приличных размеров синяк.

Фартовый встал со стула и пристально всматриваясь в лицо, протянув руку спросил:

– Кто это тебя?

Тот пожал руку и ответил:

– Да свои же, психанул я, ну, и устроил тут маленький бунт.

Братья прошли к столу и уселись друг напротив друга.

– Рассказывай, толкал дурь на зоне? – начал Артем.

– Ты, что думаешь, я совсем тупой? Возить с собой солому в коляске мотоцикла, да еще и оставлять добро, за которое мне светит минимум червончик, на площадке перед зоной? – произнес Николай и продолжил: – Это подстава. Опер, Генка, зуб на меня имеет, еще с тех времен, когда я беглого зэка поймал. Он тогда на повышение и перевод шел, а вместо этого по шее получил и взыскание с отметкой в личное дело. Так, что думаю, решил он дела карьерные поправить, да и со мной заодно расквитаться. Чего этот гад то ко мне в мотоцикл полез, да еще и два свидетеля рядом с ним вдруг оказались. Поговори с Охрименко, думаю, он тебе по более расскажет.