Читать книгу Полуночные - Я.Н - Страница 2

Азраэль заказывает билеты на самолёт на утро. Злость на Лэндона не проходит, ещё и реакция матери на всё происходящее, вероятнее всего, будет неоднозначной. Он будит Роби и спешно собирает в чемодан его вещи, приказывая умываться, одеваться и спускаться к завтраку. Мелкий демонстративно надувает губы и не разговаривает с ним, но всё же послушно плетётся в ванную, а затем натягивает шорты и футболку. Азраэль пристально смотрит на Роби, пока они завтракают. Обычно братишка всегда быстро отходчив, но в этот раз в нём просыпается упёртость, унаследованная от отца. Впрочем, она присуща и Азраэлю, так что и он не настроен сдаваться первым. Софи спускается к ним спустя несколько минут, на ходу запахивая длинный шёлковый халат с причудливыми восточными узорами.

– Привет… – её голос немного сиплый после сна, но она уже вовсю улыбается, целуя младшего братишку в щёку и ероша ему волосы, после чего проделывает то же самое со старшим.

– Привет, – Азраэлю отчего-то впервые не хочется увернуться от этих излишних, по его мнению, нежностей.

Софи ворует с его тарелки ломтик помидора и направляется варить им кофе и делать апельсиновый фреш для Роби. Азраэль смотрит из-под полуопущенных ресниц на сестру. Софи без макияжа такая естественная и красивая, он даже забыл, когда в последний раз видел её такой.

– Мальчики, вы ещё не помирились? – с ироничной улыбкой спрашивает девушка.

Азраэль лишь неопределённо пожимает плечами, а Роби тяжело вздыхает. Софи прячет смешок в сгибе плеча и садится к ним за стол, мысленно отмечая, что её старший братец порой хуже ребёнка. Фигура Лэндона мелькает на лестнице, но он быстро скрывается в одной из арок, замечая предостерегающий взгляд Азраэля. Всё же спустя полчаса шатен появляется у выхода, он крепко обнимает Роби и хлопает Азраэля по плечу, наблюдая, как те садятся во внедорожник вместе с охраной.

– Я не хотел, честно… – Лэндон виновато вздыхает и приваливается плечом к колонне.

– Как вообще это произошло? – Софи вопросительно выгибает идеальную бровь.

– Это не был обход, мы просто гуляли по городу. Роби пристал, что хочет в какой-то странный магазин то ли с травами, то ли с каким-то антиквариатом. Ты же знаешь, каким прилипчивым он бывает, вот я и разрешил ему зайти туда, – объясняет Лэндон.

– Одному? – фыркает девушка.

– Так получилось, мне позвонили… – отмахивается парень.

– Твоя ми-илая фейри, – сладким голоском тянет Софи.

– Сказала та, кто сама водится с ми-илым фейри, – вторя её тону, говорит Лэндон.

– Оу, так ты тоже считаешь его милым? – хохочет шатенка.

– Фууу… – парень наигранно прикрывает рот рукой и спешит скрыться в одной из комнат дворца.

– Какие все впечатлительные, – вздыхает Софи, покачивая бёдрами рядом с выстроенными в ряд охранниками, нарочно пытаясь вывести их из равновесия.

***

Жан приходит в себя и удивлённо распахивает глаза, пытаясь понять, где он находится. Над ним от лёгкого ветерка колышутся полупрозрачные белые тюли, спадающие с балдахина под потолком. Сквозь ткань откуда-то сбоку пробивается яркий солнечный свет, слышно, как где-то поют птицы и журчит вода. Жан устало прикрывает веки, вдыхая тёплый воздух, пахнущий цветами и специями. Ему кажется, что он умер, и он искренне не понимает, почему попал в рай.

– Наконец-то очнулся, – рядом раздаётся тихий взволнованный голос, приятный и ласкающий слух.

Жан довольно щурится, когда ему на лоб ложится тёплая мягкая рука, трепетным материнским движением отбрасывая длинные светлые пряди челки. Парень наконец-то решается открыть глаза, удивлённо рассматривая существо над собой.

О да, именно существо. Кажется, он действительно попал в рай, потому что над ним возвышается самый настоящий ангел. У этой женщины пронзительно-синие глаза и белые волосы, доходящие до талии, а кожа бледная-бледная, почти полупрозрачная. Незнакомка улыбается ему сквозь слёзы, и Жан невольно улыбается в ответ, чувствуя, как трескаются губы. Он пытается что-то сказать, но женщина подносит чашку с чем-то, напоминающим травяной чай, придерживая парню голову. Жан делает несколько глотков, различая состав на вкус: это набор трав для восстановления сил, до недавних времён он и сам торговал таким.

– Как ты? Совсем плохо? Ты понимаешь меня? – уточняет она.

– Да… – Жан не узнаёт собственный голос, он хрипит и срывается.

– Отлично, это значительно упростит нам задачу, – облегчённо выдыхает блондинка, Жан только сейчас замечает перламутрово-голубоватый отлив её кожи. Сирена или же фейри?

– Вы ттоже.. – удивлённо спрашивает он, не зная, как правильно сформулировать вопрос.

– Да. Меня зовут Айси. Ты должен верить мне и слушаться, я хочу помочь тебе выжить здесь, – тихо говорит женщина.

– Жан, – парень выдыхает своё имя, боль пульсирует где-то под рёбрами. – Здесь?.. – добавляет он, не решаясь задать главный вопрос.

– Ты во дворце Полуночных, в гареме, – Айси виновато опускает взгляд, явно чувствуя себя не очень из-за того, что это ей приходится сообщать подобную информацию. – Тебя взяли в плен, ты единственный, кого решил оставить господин, поэтому мы будем много времени проводить вдвоём, пока ты не поправишься и пока я тебя не обучу, – говорит она.

– Господин? – переспрашивает Жан, его голос невольно начинает дрожать.

– Азраэль, старший из рода Лестреймон. Ты видел его: высокий брюнет, – объясняет женщина, парень едва заметно кивает, пытаясь вспомнить, где он слышал эту фамилию. – Он управляет этим регионом от лица старейшин.

– Я хочу умереть, – Жан вздрагивает, наконец-то вспоминая, что ему рассказывали об этой семье, обо всей жестокости, которая преследует их фамилию, да и вообще весь вид.

– Не искушай судьбу. Тебе ещё повезло, что ты попал именно к нему, – Айси сокрушённо качает головой. – Другие охотники убили бы тебя сразу или долго издевались бы и подвергали пыткам, вытягивая из тебя жизнь. Если будешь делать, как захочет Азраэль, останешься в живых. У тебя есть хоть и мизерный, но шанс прожить здесь до старости. Здесь у тебя будет еда, одежда и кров над головой, а ещё тебя никто не тронет. Поверь, это не худшая перспектива в нынешних условиях для нечисти.

– Лучше смерть, чем такая жизнь, – в глазах Жана блестят слёзы.

– Не сдавайся, это легче всего сделать, – женщина легко сжимает его руку своей чуть выше локтя.

Только сейчас Жан понимает, что это место не прикрыто рубашкой, он едва находит силы приподнять голову над подушкой и посмотреть, осознавая, что лежит полностью голый под тонким одеялом.

– Где моя одежда? – он чувствует, как к щекам приливает жар.

– Я выбросила, от неё остались одни ошмётки. Сейчас дам тебе новую, – отвечает Айси, замечая румянец Жана. – Я помыла тебя. Не стоит смущаться, в этом месте нет такого понятия как стыд… – тихо добавляет она. – Отдыхай, тебе нужны силы. Господин возвращается через неделю, он приказал привести тебя к нему… – от последних слов парень дёргается, как от пощёчины.

– Убейте меня… Пожалуйста… – он едва не отключается от вспыхнувшей боли.

– Не говори глупостей, – уже строже говорит женщина. Замечая, как закатываются глаза юноши, она тут же подносит к его лицу ватку, пахнущую чем-то резким и отрезвляющим. – Ты такой сильный. Впервые вижу такую мощную магию, – восхищённо шепчет она.

– Что? Но я ведь просто человек, у меня нет магии…– хрипит Жан.

– Чушь, ты кто угодно, но не человек, иначе не оказался бы здесь. Держи магию в узде, ты научишься, так боль будет слабее, – Айси легко хлопает его по щекам, окончательно приводя в себя. Жан удивлённо смотрит на её шею.

– Почему у вас нет ошейника? Вы же можете убить их всех и сбежать, – поражённо шепчет он.

– Не могу… Меня лишили моей магии… – Айси отводит взгляд и стягивает с плеч платок, оборачиваясь к парню спиной и отбрасывая волосы.

Жан тяжело сглатывает: на бледной коже между лопатками отчётливо видно шрам от ожога в виде непонятных ему символов. Он впервые встречает кого-то, кому пришлось пережить клеймение. Раньше он считал, что никто не способен пережить такое… Айси тихо всхлипывает и покидает комнату, Жан пытается уснуть, чтобы забыться.

На третий день Жан снова чувствует своё тело живым, но эмоционально парень мертвее любого покойника. Айси всё ещё отпаивает его лекарственными чаями, он отчётливо улавливает в них ромашку, мелиссу и другие успокоительные травы, которые ни черта не помогают. Жан чувствует себя здесь не в своей тарелке, и дело даже не в том, что теперь он фактически чей-то раб и наложник. Здесь слишком красиво, вокруг сплошная роскошь, даже одежда, которую ему дали, из натурального шёлка.

– Так не во всех гаремах, это причуды госпожи Софии, – объясняет Айси, замечая, как он осторожно проводит пальцами по ткани своей изумрудной рубашки. – Это сестра Азраэля, она тоже живёт в этом дворце, как и их брат Лэндон. Они выросли вместе. Есть ещё Роби, ему семь с половиной, – говорит женщина, Жан кивает и молчит. С Роби он знаком лично, наверно, это и станет причиной его смерти. – После гибели Александра Лестреймона, их отца, их мать Кассиопея вышла замуж во второй раз, чтобы получить дополнительные рычаги влияния. Второй муж вскоре погиб, его сын сейчас с матерью господина, но иногда приезжает сюда. Лучше не попадаться ему на глаза, он ужасный, опасный, с извращённой фантазией, благо чужим запрещено трогать существ другого владельца… – женщина быстро вводит его в курс дела, затихая, когда из арки раздаются шаги и позвякивание.

В комнату входит девушка удивительной красоты в восточном наряде фиолетового цвета.

– Госпожа София, – Айси тут же чуть кланяется ей, поправляя платок на плечах, с помощью которого прячет свою нежную кожу от здешнего палящего солнца.

– Айси, ну сколько раз тебя просить не делать этого? – восклицает девушка. – Кстати, это тебе, – она счастливо подпрыгивает на месте, отчего тяжёлые бусы, свисающие на нитях от лифа к её животу, стучат друг о друга.

– Я не могу, госпожа… – начинает блондинка, но девушка её перебивает.

– Никакой госпожи, только София, а ещё лучше просто Софи. Бери, это подарок, специально для тебя выбирала, – девушка взмахивает в воздухе платком с росписью в технике батик и набрасывает его на светлые волосы женщины. – К тому же, твоя сапфировая брошь отлично подойдёт к нему, ещё и под цвет твоих восхитительных глаз.

– Спасибо, вы слишком добры ко мне, – Айси смущается, опуская глаза.

– Пустяки, это меньшее, что я могу сделать… – во взгляде Софии мелькает жалость вперемешку с тоской, но она быстро берёт эмоции под контроль и оборачивается к Жану – Это его привезли? Красивый… – вздыхает она. – Завтра выберем наряды и будем учиться танцевать, а сегодня займитесь наведением марафета. Азраэль возвращается во вторник, – говорит девушка, удаляясь.

– Она добрая? – Жан удивлённо вскидывает брови вверх.

– Я бы сказала, более справедливая и снисходительная, чем остальные, – поправляет Айси, – её брат-близнец Лэндон тоже неплох, он приказал распустить свои гаремы, когда влюбился в девушку-фейри. А теперь идём со мной, – она ведёт Жана причудливыми лабиринтами коридоров и арок.

– Почему здесь нет охраны? – спрашивает он, удивлённо отмечая пустынность всех помещений.

– Отсюда не убежать, стража снаружи, к тому же система безопасности работает на полную, здесь почти везде камеры. Их нет только в спальнях господина и его родственников, – отвечает женщина, незаметно кивая под потолок, парень замечает там мелкую камеру, замаскированную под элемент узора. – И ещё, даже не пытайся снять ошейник, Будет так больно, что пожалеешь о затеянном, – предупреждает она.

– Я понял, когда попытался оттянуть его, – безэмоционально кивает Жан и входит следом за женщиной в огромный зал.

– Раздевайся, – командует Айси, наклоняясь к большой круглой мраморной ванне и откручивая кран. – Это ещё одно из немногих мест, где нет камер, так что не волнуйся. Держи, – она замечает его смущение и протягивает плавки, отворачиваясь и принимаясь сыпать в воду лепестки цветов.

Жан тихо шуршит одеждой, аккуратно складывая её на низком пуфе, после чего надевает предоставленный ему предмет одежды.

– Я всё, – выдыхает он, чувствуя себя безвольной куклой.

– Отлично, забирайся, посиди в воде полчаса, – Айси указывает на ванну, после чего бросает в неё ароматизированную бомбочку.

– Зачем всё это? – Жан держится за бортик и осторожно забирается в шипящую и пахнущую карамелью воду, пока женщина размещается у него за спиной и принимается наносить на его волосы какую-то маску.

– Опять же, причуды госпожи Софии. Она заботится, чтобы наложники были ухожены и нравились её брату, – отвечает Айси.

– Или это её способ смягчить пребывание нас здесь? – предполагает парень.

– Возможно, мы не можем утверждать точно, – уклончиво хмыкает женщина. – Всё, пока отдыхай, – она заканчивает с его волосами и моет руки.

– Где остальные наложники? – неожиданно спрашивает Жан, замечая, что Айси собирается уйти. Он не хочет её отпускать, ему страшно оставаться здесь одному.

– Они живут в противоположном крыле дворца, со временем тебя переведут туда же, – объясняет женщина. – Если всё будет хорошо… – едва слышно добавляет она.

– И что они делают? То есть, чем они занимаются, пока их не… – он запинается, пытаясь не думать о насилии, которое происходит здесь и ждёт его впереди.

– Делают такие же процедуры для поддержания внешности, учатся играть на музыкальных инструментах и танцевать, читают, – перечисляет Айси, – И готовятся к вечеру, если господин не в отъезде, – чуть тише добавляет она. – Обычно он не предупреждает заранее, кого выберет, поэтому наложники должны быть готовы каждый вечер. Конечно, кроме тех, кто заболел или женщин в критические дни, – объясняет она.

– Это… – Жан хочет спросить, но запинается. – Это правда, что девушек убивают после?.. – хрипит он.

– Нет, конечно, но случается всякое… – Айси вздыхает и садится на бортик ванной. – А сейчас послушай меня внимательно, Жан. Если ты сделаешь всё правильно, ты выйдешь из его спальни, и на этом всё и закончится. Вероятность, что господин выберет тебя снова, слишком мала. Просто выдержи эту ночь, – сбивчиво просит она. – У тебя был опыт с мужчиной? – её вопрос выбивает парня из колеи, он краснеет и отрицательно мотает головой, опускаясь в воду чуть глубже. – Будет больно… – Айси с жалостью отводит взгляд, а затем поднимается и куда-то уходит.

Жан дрожит, хотя вода всё такая же горячая и приятная. Он никогда не воспринимал понятие сексуальной ориентации, он всегда был романтиком и верил в любовь – сказочную, настоящую, бесполую. А сейчас нужно отбросить все эмоции и чувства и просто лечь под незнакомого мужчину, отдаться в чужие руки и власть и не иметь права отказаться. Жан вздрагивает от вспышки боли и хватается пальцами за бортик, когда перед глазами темнеет. Что это такое?! У него же не должно быть магии! Он не красив как эльф, не обладает магией как фейри, не силён и ловок как вампир, не свободен как волк, и теперь он не человек. Да он даже не мёртв, как большинство низшей нечисти, так кто же он?

Ему ничего не стоит уйти под воду и захлебнуться, он не хочет жить. Когда Жан плавно соскальзывает по мрамору вниз, плотно зажмурив глаза, его тут же рывком выдёргивают обратно сильные, хоть и женские руки.

– Ты что творишь?! – Айси шипит змеёй и отвешивает ему ощутимый подзатыльник, отчего его окатывает водой с лепестками цветов, которые прилипают к её платью. – Меня могут убить за то, что я не доглядела!

– Простите… – парень всхлипывает, чувствуя, как отчаянье рвётся наружу вместе с магией, пульсирующей болью в теле.

– Дурак… Уже ничего не изменить. Судьба и так пощадила тебя, просто плыви по течению, – синие глаза застилают слёзы, но Айси упорно не разрешает им скатиться по щекам. – И ни слова о твоей глупой выходке, никто не должен узнать.

Жан послушно кивает, дальше они оба молчат, он просто разрешает Айси делать с собой всё необходимое. Он апатично смотрит в одну точку, пока женщина делает ему пилинги, маски, массажи, а затем отточенными движениями вбивает подушечками пальцев ароматические масла в кожу, пока его тело не становится мягким и податливым, окончательно пропитываясь запахом фиалки, розы и ванили. На это уходит почти весь день, после чего ему приносят ужин и укладывают спать.

На следующий день всё повторяется снова, ближе к вечеру к ним приходит Софи. Девушка снова в восточном наряде, на этот раз это её волосы заплетены в тугой пучок, танцевальный костюм из лёгкой ткани красивого шоколадного цвета, свисающей с топа и юбки небольшими лоскутками, поверх которых кое-где пришиты золотые монеты. Они звенят при каждом её шаге. Следом за девушкой идут два охотника, они несут множество пакетов и коробок.

– Мальчики, оставьте это здесь, – София указывает на диван, они покорно выполняют приказ и покидают комнату, даже не поднимая глаз на Айси и Жана. – Приступим, – девушка довольно потирает руки, оказываясь в своей стихии. Софи сегодня неразговорчива, она лишь выдвигает ширму, вталкивает за неё Жана и периодически подаёт туда наряды. Она никак не комментирует его вид, просто хмыкает и велит переодеваться в следующий вариант. Жан слегка смущается при взгляде, которым его окидывает юная госпожа. Он всегда стеснялся своей излишней худобы, но девушку, кажется, это больше привлекает нежели отталкивает.

– О боги, а он прекрасен абсолютно во всём… Просто жемчужина… – девушка обречённо стонет и плюхается в мягкое кресло, капризно надувая свои пухлые губки, накрашенные бордовой помадой. – Айси, ну что выбрать?

– Это вам решать, госпожа – незамедлительно отвечает женщина, но умолкает, получив предупреждающий взгляд карих глаз. – Софи, – исправляется она, и девушка тут же расплывается в счастливой улыбке.

– И всё же? Та красная рубашка с золотым узором потрясающе подходит к его рубиновым глазам. К тому же, она такая восточная… – Софи мечтательно вздыхает.

– Со всем уважением, но вашему брату не нравится этот стиль, – тихо добавляет Айси.

– Азраэлю ничего не нравится. Если прислушиваться к его вкусам, так ему всех подавай голыми и в украшениях, – девушка ворчит, а затем взмахивает рукой с цветным платком. – Так и быть, решим потом. У него изящное тело, нужно будет побольше чокеров и браслетов, а ещё колец, – она пристально осматривает Жана, тот дышит через раз и боится посмотреть на неё. – А ещё сделаем маникюр и макияж. Ну а теперь снимай рубашку, будем учится танцевать, – София взмахивает ладонями и хватает золотистый платок, вскакивая на ноги и включая восточную музыку. – Азраэль и этого не любит, но мы будем танцевать, чтобы выработать у тебя плавность и грацию, – сообщает она, покачивая бёдрами в такт восточным мотивам.

Жан стоит на месте, даже не шелохнувшись, пока Айси первой не дёргает его одежду вверх, заставляя подчиниться. Софи восхищённо охает, увидев накачанный торс парня, но Жана неожиданно пошатывает.

– Эй, не упирайся… Я не хочу навредить тебе, – София осторожно придерживает его за локоть. Жан удивлённо распахивает глаза, ему дают минутку, чтобы прийти в себя, после чего молодая госпожа начинает показывать основные движения, пытаясь научить его танцу живота. Вся сущность парня противится этому, он стоит истуканом, но девушка сегодня явно не в лучшем настроении, хоть и умело сдерживает себя, искренне пытаясь помочь.

– Танцуй, чёрт подери! – вспыхивает она. – Понравишься моему брату, и он не убьёт тебя! Ну же! – Софи нервно взмахивает платком, ударяя его кончиками о персидский ковёр под ногами. И Жан окончательно сдаётся, обхватывая свои голые плечи руками и закусывая нижнюю губу, чтобы позорно не разрыдаться. Девушка опять удивляет его, роняя свой платок на пол и делая шаг вперёд, она молча обнимает его и гладит по голой спине. Айси смотрит обеспокоенным взглядом. Софи приказывает покормить Жана и уложить спать, после чего ускользает из зала.

***

Из-за песчаной бури рейс переносят на сутки, и это самый оптимистичный прогноз. Возвращаться в дом совершенно не хочется. Азраэль снимает номер в ближайшем отеле и устало откидывается на кровать, растирая лицо руками. Всё неожиданно становится таким сложным и непосильным для него. Брюнет прикрывает глаза и проваливается в беспокойный сон, даже не удосужившись сходить в душ или хотя бы раздеться.

Утренние пейзажи приносят Азраэлю облегчение, он рассматривает из иллюминатора зелёные верхушки пальм, пёстрые здания рынков, а ещё огромные разноцветные сосуды с краской, в которых местные рукодельники окрашивают ткани и ковры. Стража у входа во дворец только удивлённо вскидывает брови, явно не ожидав увидеть господина уже через два дня после отъезда. Он молча кивает в знак приветствия и опускает на переносицу тёмные очки, удобнее перехватывая клинок. Азраэль входит во дворец и спешно направляется в свою комнату, где принимает душ и переодевается, а уже потом направляется на поиски брата и сестры.

Лэндона он находит почти сразу: слишком резко вывернув за угол из арки, Азраэль буквально налетает на стройненькую женскую ножку, обвивающую бёдра брата, и её владелицу, преграждающую ему путь. Кесси взвизгивает, переходя на игривый хохот, и ударяет возлюбленного по плечам, но тот продолжает держать руки под её длинной юбкой с распоркой и целовать алебастровую шею.

– Лэндон! – девушка краснеет и честно пытается утихомирить возбуждённого парня.

Азраэль громко прокашливается рядом, и его брат наконец-то показывает своё зарумянившееся лицо из копны чёрных волос фейри. Он перемещает ладони на талию своей девушки, но продолжает прижиматься к её бёдрам своими.

– Аз?.. Привет… Ты рано… – хрипло выдыхает шатен.

– Вам мало спален в этом дворце? – Азраэль отводит взгляд в сторону, пока девушка поправляет своё декольте, а брат – топорщащиеся штаны.

– Просто мы ещё не добрались туда, – Лэндон привычно ухмыляется, но мгновенно становится серьёзным, заметив настроение брата.

– Сможешь подойти на пару минут ко мне в кабинет? Есть разговор, – Азраэль пристально смотрит в чёрные глаза напротив. – Я найду Софи, – он неопределённо взмахивает рукой в сторону комнаты сестры.

– Она танцует во внутреннем дворе, – Лэндон кивает в противоположную сторону, а затем легко целует Кесси в островерхое ухо. – Малышка, пойдём. Побудешь в гостиной? Я прикажу подать чай и фрукты, – он чересчур нежно обнимает хрупкую фигурку фейри, шепча ей на ухо что-то ещё.

Азраэль закатывает глаза и направляется к Софии, действительно находя её в небольшом дворике с искусственными водоёмами и колоннами, к которым прикреплены зеркала. Он приваливается к одной из колонн плечом, чуть морщась от громкой музыки. София замечает его, это видно по взметнувшейся вверх брови, но не сбивается с ритма. И Азраэль разрешает ей закончить свою очередную тренировку, наблюдая за плавными движениями сестры. На её голове специальный подсвечник с множеством зажжённых свеч, который девушка удерживает в идеальном равновесии, при этом изгибаясь словно кошка. Её бёдра то покачиваются, то подпрыгивают, от чего чёрная юбка шелестит, а монеты позвякивают, чётко попадая в ритм с музыкой. Азраэль невольно улыбается, наблюдая, как двигается живот сестры, а вместе с ним и руны на коже, перекатываясь волной и напоминая, кем является девушка. Софи эффектно взмахивает руками, задувая потоком воздуха все свечи у себя над головой именно в тот момент, когда музыка резко обрывается.

– Ну как? – София осторожно снимает с головы подсвечник и разворачивается к брату, хитро сощурив глаза.

– Впечатляет, – безэмоционально констатирует он.

– Уверена, твой парень будет в восторге, – заговорщическим тоном сообщает Софи, на что Азраэль только закатывает глаза. – Почему ты так рано вернулся? – всё же интересуется она.

– Вы с Лэндоном сговорились, что ли? Вернулся, чтобы мешать вам водить сюда благих и устраивать чёрт-те что прямо посреди коридоров, – Азраэль хмыкает и разворачивается к двери. – Пойдём в кабинет, нужно поговорить.

– Оу, так они снова не дотерпели до спальни? – девушка расплывается в широкой улыбке, но послушно следует за братом.

Когда они оказываются втроём в комнате, Азраэль устало опускается в кресло.

– Что случилось дома? Ты выглядишь загруженным, – Лэндон пытается начать первым, когда пауза затягивается.

– Глава совета старейшин отдал тайный приказ, чтобы мы убили Дрейка. Мать выступает «за», он там сотворил настоящий беспредел, – сообщает Азраэль.

– Это не повод убивать своего, пусть просто накажут, – фыркает Лэндон.

– Я ничего не ответил, но я не собираюсь делать это, – Азраэль тяжело сглатывает. – Хотя все облегчённо вздохнули бы, если бы этот крысёныш подох, – добавляет он, неприятно поморщившись.

– Нужно выждать, в любом случае никто из нас не станет убивать Дрейка без причины. Если мама хочет этого, пусть сделает всё сама, – Софи демонстративно складывает руки на груди.

– Решено. Я пойду, не хочу, чтобы Кесси скучала, – Лэндон поднимается с кресла первым. – Как Роби? – спрашивает он через плечо уже у двери.

– Кажется, мы помирились, – Азраэль разрешает себе лёгкую улыбку, на что шатен лишь кивает, покидая кабинет.

– Случилось что-то ещё, о чём я должна знать? – София подозрительно прищуривает глаза, рассматривая глубокую морщину, залегшую на лбу старшего брата.

– Ничего. Прикажи привести мне того наложника ночью, – Азраэль лишь отмахивается.

– Он ещё не полностью готов, – уклончиво отвечает девушка. – Может, лучше кого-нибудь из остальных? – осторожно предлагает она.

– Мне всё равно, если он не будет благоухать цветами, – Азраэль чувствует раздражение, пытаясь дышать ровнее.

– Но… – Софи вздрагивает, когда брат её перебивает, вскакивая на ноги.

– Я сказал – привести его до полуночи, – настойчиво чеканит он, а затем уносится прочь из кабинета.

Софи взволнованно вздыхает и спешит к Айси, находя её и новенького за массажем.

– София, – Айси делает лёгкий поклон и продолжает разминать спину парня, добавляя ещё масла.

– Аз вернулся, нужно срочно готовиться, – командует девушка. – Наряд любой, но больше украшений. И макияж с маникюром, – громко говорит она и куда-то уходит.

Жан вздрагивает и резко поднимается с кушетки, тут же цепляясь за неё пальцами и пытаясь перетерпеть очередную вспышку боли.

– У нас мало времени, держи, – женщина не менее взволнована, она протягивает ему резиновую грушу и кивает на соседнее помещение, принимаясь делать ромашковый настой. – Не заставляй меня делать это насильно, – добавляет она, наблюдая за пунцовыми щеками парня. – Это придётся делать каждый день, пока господин здесь, а не в отъезде. Ты должен быть всегда готов к тому, что он может выбрать тебя, – объясняет она, буквально выталкивая его из комнаты и запирая за ним дверь.

Жан выходит спустя полчаса, от румянца на лице не осталось и следа, он настолько бледный, что его легко можно было бы принять за мертвеца. Парня бьёт озноб, он не чувствует абсолютно ничего, впадая в какую-то прострацию. В какой-то момент становится плевать на стыд, Айси снова укладывает его на кушетку, словно тряпичную куклу, раздевает догола и принимается убирать с помощью воска лишние волосы на его теле. После идёт купание и натирание какими-то субстанциями, чтобы смягчить кожу и придать ей приятный запах. Жан приходит в себя, когда женщина докрашивает его последний ноготь чёрным лаком, после чего принимается за макияж.

– А теперь слушай меня внимательно, – Айси заканчивает с подводкой и берётся укладывать его волосы. Вчера они выкрасили пряди в оттенок индиго, сменив им изумрудный. – Не смей делать глупостей или угрожать господину. Он не такой, он не покалечит тебя, если ты будешь послушным. Просто делай всё, что он прикажет. Постарайся контролировать свои магию и тело, – сбивчиво объясняет блондинка.

– Но я не хочу… – парень смотрит на неё обречённым взглядом, полным слёз.

– Поверь мне, если ты чего-то и не хочешь, так это знать, что произошло с девушкой, которая попыталась прикусить ему член, – предупреждает Айси.

Жан молчит, наблюдая, как за окном плавно темнеет. Ему подают лёгкий ужин, но в горло кусок не лезет. София входит в комнату почти неслышно, молча проверяет его внешний вид и ведёт парня тёмными коридорами к спальне брата. У Жана колени дрожат, а перед глазами всё плывёт. Девушка останавливается под одной из дверей в самом конце коридора.

– Храни тебя небо… – тихо шепчет она себе под нос, после чего открывает дверь.

Жан совсем не грациозно перебирает босыми непослушными ногами, боясь посмотреть перед собой. Магия ранит, и боль безжалостно режет изнутри. Когда он всё же поднимает глаза, то немного удивляется, ожидая увидеть здесь продолжение восточного стиля. Спальня господина большая и, да, немного восточная, но это только потому, что здесь много подушек, а ещё узоры на стене у кровати. Господин сидит на краю этой самой кровати, его освещает свет от зажжённых свечей, расставленных здесь повсюду.

Азраэль смотрит на парня, мнущегося у двери, после чего манящим жестом приказывает подойти ближе. Жану едва хватает сил сделать несколько шагов, но мужчине и этого достаточно. Он жадно смотрит потемневшим взглядом на своего нового наложника, глаза невольно цепляются за изящные щиколотки и запястья, увенчанные так излюбленными им браслетами. Азраэля возбуждают украшения, он и сам не знает почему. Вот и сейчас ему трудно оторваться от созерцания цепочек, висящих ниже ошейника, которые так выделяются на молочной коже. Оторваться от них настолько трудно, что он даже не смотрит на лицо своего будущего случайного любовника, призванного сбросить его напряжение и дать желанное расслабление.

– Подойди ближе, – голос его хриплый, но приятный. Жан вздрагивает и стоит на месте, пережидая вспышку боли. – Ты понимаешь мой язык? – Азраэль не удивлён, у него были рабы из самых разных стран мира.

Жан находит силы лишь чтобы кивнуть, после чего всё же делает ещё один шаг, пошатываясь на месте. Господин поднимается на ноги и расстёгивает ремень, но штаны не трогает. Он всё ещё не смотрит в лицо парня, потому что знает, что там застыла гримаса страха и отвращения. Азраэль не может сказать точно, сколько у него было наложников, сколько крови девственниц и слёз девственников впитали его простыни.

– Приступай, – хрипло выдыхает Азраэль.

Жан вздрагивает от чужого приказа-пожелания, боль застилает глаза, и он неожиданно падает на колени у ног мужчины. Из груди вырывается тихий всхлип, пальцы судорожно цепляются за длинный ворс ковра. Он не умоляет пощадить и не сыплет проклятиями, ни на что нет сил, хоть бы это ощущение острых осколков под рёбрами исчезло, и сразу станет легче.

Азраэль не встречал раньше такого сильного… Вампира? Фейри? Да не важно, разве что Лайлу, но этот парень перед ним совсем юн. Он продолжает стоять над ним с расстёгнутым ремнём, переставая дышать, когда наложник приподнимает голову и смотрит на него невидящим взглядом. Взгляд ярко-рубиновые глаз как будто ударяет под дых. Этот парень совсем ещё юн, такой невинный и неиспорченный, и Азраэль неуместно вспоминает Роби и его слова. Он звякает пряжкой и застёгивает её обратно, и Жан зажмуривает глаза, чувствуя, как по щекам струятся слёзы, потому что это конец. Сейчас его просто убьют. Страх сковывает по рукам и ногам, а сердце готово выскочить из груди. Господин тем временем обходит кровать и откидывает лёгкое одеяло. Парень удивлённо распахивает веки, когда сильные руки подхватывают его с пола и уверенным движением укладывают на кровать. И он разрывается между желанием провалиться сквозь землю или умереть, лишь бы не проходить через всё это.

Наверно, это ошибка, и Азраэль потом пожалеет об этом, но он снимает обувь и укладывается сзади наложника, повторяя его позу эмбриона. Он нашаривает у кровати свой клинок и кладёт его на прикроватную тумбочку со стороны раба, чтобы тот видел оружие. Это чистой воды эксперимент с самым неожиданным результатом, но ему хочется проверить. Азраэль накрывает их одеялом и обнимает Жана, притягивая к себе. Стоило бы хотя бы подпитаться его магией, но почему-то чужого тепла оказывается достаточно. Их сердца испуганно несутся вскачь, тараня грудные клетки. Азраэль чувствует небывалую усталость и прикрывает веки. Спустя полчаса он проваливается в удивительно спокойный и сладкий сон, и это впервые, когда он спит рядом с кем-то. Жан лежит, не двигаясь и чувствуя напряжение и чужое горячее дыхание, щекочущее шею. Он ожидает, что его убьют или изнасилуют, но ничего не происходит. Движения груди господина, которые он чувствует своей спиной, замедляются, а обнимающая его сильная рука расслабляется и тяжелеет. Он наблюдает, как блики от свечей пляшут на фигурной рукоятке клинка перед ним, и Жан уверен, что его прикончат им сразу же утром. Он не понимает этого испытания, мужчина рядом с ним добровольно оставил ему оружие – протяни руку и напади, – а сам уснул. Жан вспоминает слова Айси, это глупость, он не сможет, пусть и ради выживания. Он даже насекомых всегда жалел, к тому же, даже если и получится, его потом всё равно убьёт стража. Парень прикрывает глаза, только сейчас замечая, что не чувствует боли, она покидает его тело, давая долгожданное расслабление, за которым следует сон. Это проверка для них обоих, и они проходят её.