Читать книгу Великие охотники и рыболовы - А. Д. Очеретний - Страница 2

Раз уж мы собрались поговорить об охоте, то никак нам не миновать рассказа об эволюции человека.

Это произошло очень давно. Страшно подумать, насколько давно! Более пяти миллионов лет назад. А началось все с того, что обезьяне захотелось мяса.

Безусловно, доводы вегетарианцев и их выбор заслуживают уважение, но, когда они говорят, что питаться мясом – это, дескать, неестественно для примата, они сильно ошибаются. Большинство обезьян мясо любят. И едят обезьяны мясо при первой возможности, но – увы – таких возможностей у обезьян немного.

Макаки и мартышки часто подбирают падаль, относясь к ней как к нормальной пище. Впрочем, они с удовольствием поймают и ящерку. Или съедят птичьи яйца, а то и птенцов, если доберутся до гнезда.

Собакоголовые обезьяны – павианы – устраивают настоящие сложносоциальные охоты с распределением ролей, примерно так же, как это делают крупные стайные хищники, например волки или львы. Они охотятся на мелких антилоп, сурикатов и прочих небольших зверьков. Описаны случаи, когда стая павианов убивала даже чепрачных шакалов и с удовольствием съедала их мясо. В этом случае возникала удивительная и не слишком частая для природы ситуация, когда потенциальный хищник и потенциальная жертва «легко и непринужденно» менялись местами.

Отлично охотятся и наши наиближайшие родственники – шимпанзе. Они так же, как и павианы, устраивают загонные охоты с распределением ролей. Тут есть и загонщики, и те, кто непосредственно настигает добычу и расправляется с ней. Основной объект охоты стаи шимпанзе – небольшие обезьяны (не отсюда ли каннибализм?).

Дележка добычи, а не свальное ее пожирание, как у многих стайных хищников, – это большой социальный шаг. Самые крупные и вкусные куски идут альфа-самцам, играющим главную роль не только в охоте, но и жизни обезьяньего сообщества. Часть отдается загонщикам, малая толика достается самкам и даже детенышам, уже с малого возраста знакомящимся со вкусом мяса.

Ну а от шимпанзе до человека всего ничего – один эволюционный шажок да парочка генов.

Но – хватит об обезьянах, давайте поговорим о человеке-охотнике древнейших времен.