Читать книгу Самвел - Акоп Мелик-Акопян (Раффи) - Страница 18

Было уже далеко за полночь. Во дворце князя Мушега, в его приемной палате, все еще продолжали беседовать четверо заговорщиков. Занавеси в палате были тщательно задернуты, двери заперты изнутри, а снаружи по обеим сторонам дверей прихожей стояла стража.

Месроп сидел возле светильника. Он углубился в чтение писем, разложенных перед ним. Он читал, делал какие-то расчеты, снова читал и порой ладонью прикасался к голове, как будто желая разрешить свои сомнения. В числе писем находилось и письмо, врученное Вормиздухт Самвелу.

По комнате взад и вперед ходил Самвел, время от времени останавливался позади Месропа и молча следил за его движениями.

Мушег взволнованно теребил свою маленькую бородку, которая, как черный бархат, обрамляла его мужественное лицо. В его грозных глазах можно было прочитать нетерпение и возмущение.

Саак Партев иногда поднимал стоявшую около него чашу с вином и прикасался к ней пересохшими, от волнения губами.

Все ждали, что скажет Месроп.

Наконец Месроп, с недовольным видом отбросив в сторону письмо, обратился ко всем:

– Бесполезно разбирать их и делать из них какие-либо выводы. При нынешнем положении расчет не только введет нас в заблуждение, но окончательно все запутает. Наши дела с самого начала велись без расчета. Так и следует продолжать. Я хочу сказать, что времени так мало, а обстоятельства настолько убедительны, что нам некогда исправлять старые промахи и прибегать к новым мерам. Нам надо сделать решительный шаг, если бы даже этот шаг противоречил доводам рассудка.

– Совершенно верно! – остановившись, сказал Самвел.

Саак Партев молчал.

– Все же нам надо подсчитать свои силы, – заметил Мушег.

Нельзя взвесить и рассчитать то, чего пока еще не существует, – ответил Месроп. – Наши силы зависят от обстоятельств и успеха дела, которое мы начинаем.

– Но можно хотя бы предугадать успех или неуспех нашего дела, – возразил Мушег.

– Мы исходим только из возможностей, – ответил Месроп. – Повторяю, мы должны руководствоваться только убеждением, а удача зависит от воли судьбы.

Саак Партев прервал спор и спросил:

– Это «мы» повторялось здесь несколько раз. Прежде чем предпринять какие-либо шаги, следует определить, кто же это «мы».

Наступило общее молчание. Вопрос был весьма уместным. Самвел, сделав шаг вперед, обратился:

– Разрешите мне сказать?

– Говори, – ответил Партев.

Сильно волнуясь, он остановился перед собеседниками и, обратив горящий взор на своих сообщников, сказал:

– Кто это «мы»? Поистине это самый трудный вопрос. Решив его, мы положим начало делу. Кто же «мы»? Мы – это все. Мой ответ, быть может, покажется вам чересчур дерзким, но я постараюсь объяснить свою мысль. В управлении нашей страной играли первенствующую роль три высших лица: царь, первосвященник и спарапет. Теперь никого из них нет. Царь заключен в Хужистане в крепости Ануш, спарапет находится там же, а первосвященник сослан на остров Патмос, в Средиземное море. Наша страна лишилась трех главных правителей, которые во время опасности могли бы встать против врага. А враг у наших ворот. Кто окажет ему сопротивление? Кто должен защитить родину от огня и крови? Кто должен очистить ее от персидской нечисти, которая угрожает испоганить все наши святыни? Царский престол в опасности. Церковь в опасности. Наш язык, наша культура, наши обычаи, наши заветные ценности – все в опасности. Кто же должен их защищать? Повторяю: царя нет, первосвященника нет, спарапета нет. Но имеются их представители, из которых двое вот здесь слушают меня.

Он указал рукой на Саака Партева и на Мушега и продолжал:

– Ты, Саак, сын первосвященника и можешь заменить своего отца. Ты, Мушег, как сын спарапета, тоже займешь место своего отца. Должность первосвященника, как и спарапета, по обычаю нашей страны, наследственна. Первая принадлежит дому Григория Просветителя, вторая – роду Мамиконянов. Против этого никто не может ничего возразить. Незанятым остается царский престол. Наследника нет, он остался в Византии. Но зато с нами царица. Ее именем мы можем издавать всевозможные приказы. Мы организуем временное управление, возглавим страну и будем сопротивляться врагу. И, я уверен, народ пойдет за нами. Народ склонен слушать только приказания, не раздумывая долго о том, откуда они исходят. Теперь, мне кажется, достаточно ясно – кто «мы»…

– У нас нет свободного народа, – заметил Месроп. – У нас имеются только нахарары, которые управляют различными слоями народа.