Читать книгу Никому не говори - Алафер Берк, Алафер Бёрк - Страница 11

«Вторая попытка: Признания бывшей жертвы, преодолевшей трагедию»

«Прекратите это»

Меня всегда удивляет, как рядовые события порождают откровения по поводу сексуальных злоупотреблений и переживаний. Этим утром моя дочь проснулась от стука молота на строительной площадке, развернувшейся напротив окон ее спальни. Она вышла из спальни с затуманенным взором, зажав ладонями уши.

– Прекратите это. Это все, чего я сейчас хочу. Просто прекратите это.

Прекратите это. Это совершенно нормальная реакция, не так ли? Желание положить конец неприятным раздражителям, воздействие которых испытывает человек. Стремление к полной противоположности этого воздействия.

Оглушительный шум? Обеспечьте мне вместо этого полную тишину. Обжигающе горячая пища? Дайте мне холодной воды. Ослепительный свет? Я закрываю глаза, чтобы насладиться тьмой.

Изнасилование? Прекратите это.

Но что означает стремление к противоположности изнасилования? Никакого секса? Никакого физического контакта? Никаких мужчин?

Но изнасилование, мы должны всегда напоминать себе об этом, не имеет отношения к сексу. Это имеет отношение к насилию. Насильники хотят господствовать над нами. Они хотят лишить нас душевных сил.

И что мы делаем тогда? Мы возвращаем себе душевные силы каким угодно способом.

Я не могла выгнать этого человека из моего дома, но я могла не пойти в школу. Я не могла запретить ему приходить в мою спальню, но я могла раздобыть поддельное удостоверение личности и купить в три часа упаковку из шести банок. Я не могла запретить ему пожирать меня глазами каждый раз, когда мать отводила взгляд в сторону, но я могла общаться с людьми, которые, по словам матери, «оказывали плохое влияние». Мне нужно было знать, что у меня есть выбор.

Все мы читали о случаях изнасилования, когда насильник (или насильники) оставался безнаказанным, поскольку были представлены свидетельства того, что жертва вступала в сексуальную связь с мужчиной (или мужчинами) сразу после того, как была изнасилована. Но почему прокуроры и судьи спрашивают, стала бы только что изнасилованная женщина заниматься сексом с кем-то еще? Они полагают, что желание «прекратить это» обязательно равносильно отсутствию интереса к сексу.

И опять. Как мне казалось, все мы знали, что изнасилование не имеет отношения к сексу. Если «прекратите это» означает стремление к противоположности, то разве не логично, что некоторые из нас реагируют на изнасилование, стремясь забыть о нем с помощью интимной близости иного рода?

Что касается меня, я не могла защитить от него свое тело, но я могла делить его с кем-то еще. И конечно, я выбрала совершенно неприемлемого «кого-то еще» – одновременно слишком старого и слишком незрелого. Это решение, в свою очередь, привело к иным формам ущерба, который в определенном смысле был причинен самой себе и, тем не менее, мог быть приписан моему насильнику.

Для того чтобы преодолеть трагедию, необходимо найти место, где мы способны осуществлять подлинную свободную волю, и это не реакция на действия насильника или бунт против него. Вчера, когда я писала о прощении, речь шла не о насильниках, а о людях, потворствующих им. Мы также должны прощать себя за деструктивные реакции на сексуальные злоупотребления, причиняющие ущерб нам самим и другим. Мы должны научиться мириться со своим прошлым и определять свое будущее. Это единственный способ действительно «прекратить это».

Этим вечером пост в блоге был прочитан на дисплее компьютера в магазине «Эппл» в Мясоразделочном квартале в западном Манхэттене. Читатель стоял близко к компьютеру, загораживая дисплей от глаз многочисленных покупателей.

Ему не потребовалось много времени, чтобы прокомментировать пост.

«Я покажу тебе ущерб. Я покажу тебе отсутствие свободной воли. Я покажу тебе вред. И ты никогда не прекратишь это».

Читатель не знал, что на другом компьютере, в общественной библиотеке в пригороде Буффало, бывший заключенный Джимми Гриско тоже читал записи в режиме онлайн.