Читать книгу Психика, сознание, самосознание - Альберт Налчаджян - Страница 14

Структура темперамента – следующего важного составляющего бессознательной сферы – очень сложна. В. С. Мерлин, Я. Стреляу и другие психологи выделяют в ней ряд компонентов[35]. Речь идет о следующих чертах или компонентах темперамента: сензитивность, реактивность, активность, соотношение реактивности и активности, темп реакций, пластичность или ригидность, экстравертированность или интровертированность. На основе данных изучения близнецов психологи пришли к выводу, что главную роль в происхождении типа темперамента и, следовательно, его компонентов, по всей вероятности, играет наследственность. При этом не все свойства темперамента проявляются сразу: в онтогенезе происходит созревание темперамента. Кроме того, прижизненные изменения отдельных свойств темперамента (например, в результате пережитых конфликтов) не приводят к полному его преобразованию. Тип темперамента в онтогенезе претерпевает некоторые изменения, созревает, но сохраняется[36].

Важное значение темперамента как одного из главных «блоков» структуры наследственного бессознательного заключается в том, что тип темперамента является одним из главных условий формирования характера человека, индивидуально-своеобразных его симптомокомплексов.

Что касается сущности задатков, на основе которых формируются способности, то целесообразно привести следующие слова А. В. Петровского: «В области изучения природы и сущности задатков наука делает первые шаги. Негативный материал, относящийся к указанной проблеме, пока преобладает над позитивным – имеется гораздо больше научных данных о дефектах задатков, чем о структуре их продуктивных проявлений. Так, например, целый ряд тяжелых врожденных или приобретенных в раннем возрасте аномалий мозга (олигофрения) выступает как почти необратимый дефект задатков, становящийся тормозом развития способностей»[37]. Однако А. В. Петровский исходит из того положения, что «на свет человек появляется без психических свойств, а лишь с общей возможностью их приобретения»[38]. Поэтому он обсуждает вопрос о достоверности различных физиологических гипотез о сущности задатков (френология Галля, современные концепции локализации психических функций, предположение о связи способностей с весом мозга и количеством мозговых извилин, гипотезы о связи способностей с микроструктурой мозга и органов чувств и с типом высшей нервной деятельности). В частности, обсуждая вопрос о связи задатков и способностей с общими и парциальными типами нервной высшей деятельности, А. А. Петровский эти типы (как физиологические явления) фактически вводит в состав задатков. Таким образом, задатки получают чисто физиологическое толкование. Между тем задатки, как и все другие составляющие бессознательной наследственной сферы, есть явления психофизиологические. Они являются источниками психической энергии, своеобразными ориентирующими человеческую деятельность внутренними силами, до некоторой степени предопределяющими развитие личности. Задатки, как и инстинктивные влечения, представляются особыми прирожденными установками, с самого начала онтогенеза придающими избирательность психической активности человека. Поэтому предстоит глубже исследовать именно психологические признаки задатков, их связи с другими компонентами бессознательной сферы и процесс образования на их основе способностей и всех остальных индивидуальных признаков личности.

Предложена гипотеза, согласно которой принятие или неприятие сообщений живым организмом может регулироваться на основе специальных критериев, какими могут быть и потребности этого живого существа. «Все животные обычно окружены морем стимулов, к которым они чувствительны. Однако большинство живых организмов реагирует только на те из них, которые непосредственно связаны с потребностями организма. Голод, жажда, готовность к спариванию или какое-либо другое внутреннее влечение могут быть теми регуляторами, критериями, по которым осуществляется селекция стимульной энергии»[39]. Критериями отбора, безусловно, могут быть как врожденные, так и социально-культурные потребности. Однако здесь для нас важно именно то, что допускается такая роль критерия выбора за основными компонентами бессознательного, выступающими в качестве своеобразных естественных установок. Мысль, очень близкую к нашей идее о возможности рассмотрения инстинктов в качестве прирожденных установок, высказывает К. Обуховский, опираясь на данные исследований И. П. Павлова и польского психолога Левицкого[40].

Эта мысль состоит в том, что (как достаточно четко высказана в работах И. П. Павлова), в механизме безусловного рефлекса присутствует управляющий процесс, повышающий чувствительность животного к определенным раздражителям и настраивающий его на выполнение определенных реакций. Эта основная тенденция организма, согласно Левицкому, может возникнуть как под влиянием внутренних побуждений (пищевой или половой), так и вследствие внешних воздействий (как при возникновении агрессивных тенденций).

Таким образом, вне всякого сомнения, под влиянием врожденных потребностей организм проявляет тенденцию, направленность, установку на определенное время подчиняющую себе всю его психическую активность. Но сама эта прирожденная установка, которая, конечно, приобретает определенность и опредмечивается под влиянием воздействий среды, есть психическое явление, осуществляющееся по закономерностям нервной доминанты. В течение определенного времени она остается в актуализированном состоянии и подчиняет себе мышление, память, воображение и действия человека. Такие установки (как психические явления) нельзя отождествлять с органическими потребностями, так как они имеют сложную психологическую структуру.

О содержании бессознательного интересные мысли высказал А. М. Халецкий, посвятивший специальную работу уровням психической деятельности человека[41]. Он пишет: «При всем значении социальных факторов в формировании личности различные биологические особенности, например, сила влечений, эмоциональная возбудимость, непоседливость, изменчивость интересов или недостаточная активность, вялость побуждений, депрессивный фон настроения могут служить благоприятной почвой для образования аномальных черт характера. Следовательно, при рассмотрении разных уровней психической деятельности в развитии личности, в появлении у человека различных склонностей и реакций необходимо учитывать соотношение биологического и социального»[42].

Следует отметить, что перечисленные этим автором свойства не только биологические: они по существу биопсихологические (вернее, психофизиологические) свойства наследственной бессознательной сферы. Эти и другие психические явления, составляющие область бессознательного, определяют не только образование патологических черт и реакций, но и личностных свойств нормальных людей. Бессознательное является той базой, на которой образуются высшие сферы психики и само также одновременно является биологическим (физиологическим) и психологическим, как и остальные сферы психики. Отрицание психической природы содержания бессознательного необоснованно, так как противоречит фактам и приводит к логическому противоречию: становится непонятной возможность появления на их основе более высоких форм психической активности.

С этой точки зрения более приемлемой нам представляется позиция А. Г. Спиркина, который, критикуя натуралистический подход ряда «буржуазных» ученых (З. Фрейд, У. Мак-Доугал, Иенш, Мак-лин и др.), отмечает: «… было бы вместе с тем не меньшей ошибкой полностью игнорировать биологическое начало в человеке, его наследственно-биологические факторы в виде природных задатков… Наследственность снабжает ребенка не только элементарными инстинктами. Он оказывается изначально обладателем способности к подражанию взрослым – их действиям, звукам. Ему присуще любопытство, умение получать удовольствие от ярких предметов. Он способен огорчаться, испытывать страх и радость. Его улыбка носит врожденный характер, и она наблюдается уже у недоношенного младенца. А улыбка – это привилегия человека. В то же время все заложенные в ребенке подлинно человеческие возможности развиваются в течение всей последующей жизни в обществе»[43]. Здесь, по нашему мнению, употребляется несколько нечеткая терминология (например, наследственное считается только биологическим, хотя уже сама цитата показывает, что эти явления одновременно несут и психические черты: улыбка есть выражение эмоции удовольствия, т. е. психического переживания. Далее: способности считаются наследственными, в то время как среди психологов преобладает иная точка зрения, которую тогда надо было бы обсудить. Однако основную идею автора о важности и психологически богатом содержании наследственной бессознательной сферы надо считать весьма ценной.

Научная добросовестность требует, чтобы мы помнили подобные ценные мысли независимо от того, когда они были высказаны. Известно, что еще в 20-е годы 20-го века Е.Браун выдвинул концепцию об уровнях (он называл их «слоями») психики. Он различал три уровня или слоя психики: а) самый глубокий, соматический, с вегетативными, двигательными, бессознательными реакциями, составляющий так называемую соматопсихику; б) средний слой – сферу аффектов, инстинктов, влечений (тифлопсихика); в) зофропсихику, верхний слой, куда входят интеллектуальные, волевые, т. е. психогенные переработки внутренней и внешней ситуации[44]. Но эту концепцию трудно считать эвристичной. Думается, что соматопсихику и тифлопсихику следует объединить в одну сферу – сферу прирожденного бессознательного. И вообще, о дифференциации сфер психики, на наш взгляд, следует говорить исходя из их генезиса (например, в сферу бессознательного входят все наследственные психические явления) и их отношения к сознанию (т. е. состояние сознания целесообразно принять в качестве своеобразной «точки» отсчета).

При развитии представлений о бессознательном не миновать идеи архетипов. Действительно, идею об их существовании никто не отрицал и она вновь и вновь оживляется в связи с обсуждением идей К. Г. Юнга. Есть немало доводов, свидетельствующих в пользу возможности сохранения в бессознательной сфере психики содержательных следов видового прошлого. Кроме того, не лишена интереса и мысль, согласно которой возможно, чтобы вследствие изменений условий жизни когда-то считавшаяся нормальной психическая жизнь сейчас выглядела психозом. При психических болезнях, когда ослабляется контроль высших уровней психики над низшими, глубинные бессознательные психические силы могут найти выход в виде патологических синдромов. (Аналогичное явление имеет место в большинстве сновидений, в которых отсутствует оперирование идеями, понятийное мышление и вербальное выражение, и господствуют пластичные образы, зачастую изумительно нелогично ассоциированные). Поэтому идея об обнажении бессознательного, прорыва «сферы инстинктов в сферу ориентации и причинности» представляется интересной, хотя было бы опрометчиво признавать полную идентичность психоза современного человека и нормальной психической жизни дикаря.