Читать книгу Последний Туарег - Альберто Васкес-Фигероа - Страница 8

Мужчина с закрытым синим тюрбаном лицом появился на вершине дюны, поднимая руку в знак приветствия, в другой руке он держал ружьё.

– Метулем, метулем! – закричал он.

– Метулем, метулем! – ответили ему.

– Простите, но дальше вы не пройдёте.

– Почему?

– У нас недостаточно воды. Один из вас может сходить и наполнить два бурдюка, но это всё, что я могу вам дать.

– Кто это решил?

– Ясир, хозяин колодца. Сенауди выкопали его больше века назад и заботились о нём уже четыре поколения.

– Нашим животным нужно пить, и двух бурдюков не хватит, – возразил Омар аль-Кебир, повышая голос, так как незнакомец явно не собирался подходить ближе.

– Я знаю, но мне приходится выбирать между семьёй и вашими животными.

– Такова ли знаменитая бедуинская гостеприимность? – прозвучал упрёк, направленный в сердце гордости незнакомца.

– Если ты просишь моей гостеприимности, я её предоставлю, как обязан делать для любого, кто меня попросит, – немедленно ответил тот. – Но верблюды не умеют говорить, а значит, закон гостеприимства не обязывает меня их принимать.

– В таком случае мы просим твоей гостеприимности.

– Тогда идите пешком, оставив здесь оружие, потому что отныне вы под защитой сенауди, и оно вам не понадобится.

– Хитрец, мерзавец… – пробормотал раздражённый Омар, не поворачиваясь к Юсуфу, стоявшему рядом. – Что делать?

– Принять то малое, что предлагают, и уходить. Они нас видели и, вполне вероятно, устроили засаду, лишь бы найти повод убить нас и забрать верблюдов…

Его глава цокнул языком и кивнул, соглашаясь:

– Они скажут, что мы пытались украсть их воду, поэтому имели право нас убить… – Он сделал паузу и снова пробормотал: – И они наверняка знают, что туареги приговорили нас, так что без сомнений закопали бы нас по шею. Хорошо! – закричал он хозяину колодца. – Альмалик пойдёт за водой с тобой.

– Почему я? – возмутился выбранный, явно недовольный приказом.

– Потому что жизнь педераста наименьшая ценность в глазах Господа, – был презрительный ответ. – Никто не будет оплакивать, если ты не вернёшься.

– Никто не станет плакать ни по кому из нас, – заметил выбранный, заставляя своего верблюда опуститься на колени, чтобы сойти. – И при таком ходе дел момент этот настанет очень скоро.

Он перекинул через плечо два пустых бурдюка, которые ему бросили товарищи, жестом показал сенауди, что безоружен, и начал подниматься к нему.

– Это далеко? – спросил он.

Ответа не последовало. Они скрылись за дюнами и вернулись спустя час, ведя осла, нагруженного бурдюками, сочащимися водой, только что зарезанным козлёнком, с чьей шеи ещё капала кровь, и небольшим вязанкой дров для его жарки.

– Козлёнок и дрова – подарок, – пояснил он. – Но осла надо вернуть…

– Тогда разгружайте и уходим. Нас наблюдают.

Альмалик распределил груз среди спутников, пнул осла, заставив его идти обратно, и прокомментировал:

– У этих проклятых больше кур, чем я видел за всю жизнь. Я пытался уговорить их подарить нам двух вместо козлёнка, но они категорически отказались.