Читать книгу Право человека - Алекс Игорь А. - Страница 11

Бешеный старик, хотя и брызгал слюной и бранился, всё-таки привёл на следующий день к постели мамы важного врача-европейца. Врач, высокий ростом, имел до крайности непроницаемый вид и был тщательно одет в строгого покроя тёмно-зелёный костюм со светлой сорочкой. Карманы на костюме были накладные. Широкий галстук, туго завязанный на шее врача – серый, в коричневую с прожилками полоску. При себе у него также имелся большой коричневый саквояж мятой кожи, который вызывал уважение одним лишь своим серьёзным и дорогим видом. Похожая на старинную гондолу большая моторная лодка, доставившая немногословного доктора по воде, покачивалась в равнодушном ожидании на утренних волнах. Столь же безмолвен и равнодушен был и её рулевой – молодой парень лет тридцати в широких брезентовых штанах и обветренным неприметным лицом.

Дядя, спина которого теперь имела неизменно выгнутое положение, в присутствии доктора оказался необычайно смирен и то и дело услужливо хихикал, щуря и без того узкие сверх всякой меры глаза. Он принёс высокомерному посетителю средних размеров железный тазик с подогретой водой и нераспечатанную упаковку разноцветного, специально по этому случаю купленного мыла. Воду доктор принял, но цветастое мыло проигнорировал, достав из своего саквояжа тюбик с жидким дезинфицирующим препаратом. На тюбике были многочисленные и густые надписи на чужом языке.

Сняв плотный шерстяной пиджак и вручив его дяде, доктор долго и тщательно, согласно врачебному обыкновению, отмывал свои короткие пальцы с квадратными и блестящими ногтями, затем вытер их целым пучком одноразовых салфеток, каковые, по мере использования, кидал в глубокий оцинкованный таз, наполненный пенистой замутнённой водой. После чего, продолжая сохранять всю ту же немногословную серьёзность, натянул бесцветные резиновые перчатки и приступил, наконец, к осмотру.

В течение последующих десяти минут лицо доктора с выраженными морщинами у внимательных глаз имело глубокомысленный и весьма озадаченный вид. Он неторопливо и скрупулёзно, с педантичной тщательностью изучал обнажённое тело испуганной матери, используя для своих занятий множество различных медицинских приспособлений, и то и дело озабоченно кривя бесцветные губы. Он заставлял до смерти напуганную маму широко открывать рот, массировал, вслушиваясь куда-то внутрь себя, её локтевые сгибы, трогал припухшее горло и заставлял медленно сгибать и разгибать ноги в коленях. Попросив её перевернуться на живот, он что-то мельком изучил на её спине и, будто бы убедившись в неких выводах, разрешил маме лечь обратно, укрыл насмерть перепуганную и по этой причине боязливо молчащую пациентку одеялом и оставил её в покое.

Сев к столу и поблёскивая продолговатыми очками, он принялся что-то писать со страшной медлительностью на отменного качества белой бумаге, а затем, жестом отказавшись от предложенного дядей свежезаваренного зелёного чая, что-то негромко и долго втолковывал ему, отведя старика в сторону и то и дело озабоченно потирая лоб. Закопчённое лицо дяди становилось всё сумрачнее, и несчастный старый скряга, по всей вероятности, уже подсчитывал в уме предстоящие расходы.