Читать книгу Спецназ. Притворись моим - Алекс Коваль - Страница 2

У меня есть теория. И звучит она так: мужику нужен ровно один взгляд, чтобы понять, хочет он уложить себе в постель конкретную женщину или нет. Правило железобетонное. За мои тридцать пять лет эта теория ни разу не давала осечек.

Так у меня было и с Агаповой.

Первое знакомство. Один взгляд. Мой – изучающий. Ее – высокомерный. И меня вштырило. Размотало не по-детски. Мне понадобилось ровно две секунды, чтобы отметить, насколько она горяча и хороша собой. Стройная, невысокая, пухлогубая, с ямочками на щеках и глазами светло-голубыми, как топазы, на пол-лица.

Я ей заинтересовался. Нет, не так. Будем честны. Ее очарование сработало в разы мощнее – у меня привстал. Желание накрыло такое обезоруживающе сильное, что я едва не потерял самообладание.

Но длилось это ровно до той секунды, как эта бестия открыла свой ротик и начала… меряться со мной размерами достоинства.

Тогда-то стояк как отшептали!

Потом Ирина официально стала лучшей подругой девушки моего лучшего друга, а ненависть между нами начала разрастаться быстрее, чем пожар в засуху, и я запретил фривольным мыслям с участием Агаповой лезть в мою башку. Окончательно и бесповоротно перекрыл этот «канал». И нынче, глядя на эту пафосную кралю, мне хочется разве что изобразить рука-лицо или закатить глаза. А кроме зудящего, как дерматит, раздражения, она ничего во мне больше не вызывает.

Вот как обманчиво бывает первое впечатление.

И сейчас я могу только молча сокрушаться, что мой начавшийся долгожданный отпуск пошел по звезде в первый же его день. А мечты о двух размеренных днях, проведенных в поезде, за просмотром какого-нибудь тупого детективного сериала, под убаюкивающий стук колес – рухнули, когда состав еще даже не успел тронуться.

– Что ты здесь делаешь? – первой нарушает установившуюся в вагоне тишину девушка, стягивая с макушки розовую шапку.

– В большой теннис пришел поиграть. Вот ракетку как раз ищу. А ты?

– Очень тупая шутка, Сотников.

– Ты тоже с такими вопросами умом не блещешь, Агапова.

Девушка недовольно поджимает губы.

– Свали с моего места, придурок!

Спихивает мою спортивную сумку на пол. И умудряется сдвинуть сто моих килограммов мышц своим скромным полтинником. Пыхтя, закидывает свой огромный баул со шмотками наверх и агрессивно сдувает прядь волос с лица.

Я хмыкаю, поднимаю свою сумку и кидаю на противоположную нижнюю полку. Стягиваю с себя толстовку, остаюсь в одной футболке, присаживаюсь за крохотный столик, под которым мои ноги едва умещаются. И смотрю, как девчонка копошится в ворохе своих вещей. Там так много тряпок, что я не выдерживаю и бросаю со смешком:

– Кажется, поезд сегодня не поедет.

– Это почему это? – оглядывается.

– Превышение нормы допустимого веса на один вагон. Придется тебе выкинуть пару своих платьев или выйти самой, Ириска.

– Я тебе не Ириска! Понял, Сотников?

– Понял, Ириска.

– Да пошел ты… в ж… железный коридор! Мне надо переодеться!

– Переодевайся. Кто тебе мешает? Хочешь, я даже отвернусь? – поворачиваю голову к окну и перехватываю гневный взгляд попутчицы в отражении. Подмигиваю.

– Господи Иисусе, это будет долгий день!

– Всего день? Хоть одна хорошая новость. Значит, ты завтра выйдешь? На какой станции, скажешь? Чтобы я успел приготовить тебе прощальные фанфары.

– Вообще-то я надеялась, что завтра выйдешь ты.

– Нет, детка. Мне до конечной.

– До Челябинска? Да ты шутишь!

Смотрю на нее взглядом «какие уж тут шутки?».

– Очаровательно, – выдыхает гневно Ира. – Два дня с тобой в железной коробке два на два метра. Я не переживу эту поездку! – ворчит, выуживая из недр своей бездонной сумки спортивный костюм. – Хотя, может, оно и к лучшему, – бубнит себе под нос. – Умереть от твоей душноты будет не так позорно, как сгореть со стыда перед предками и всей родней, когда они поймут, что никакого ж… – Затыкается на полуслове, словно опомнившись со звонком моего телефона.

А жаль. Я жаждал узнать, что там за «никакого ж».

Вытаскиваю трубу из кармана куртки. Братец звонит.

Младшенький, двоюродный по линии матери. Савелий – гордость семьи, гений в области IT и, наверное, самый умный человек во всем нашем родовом древе: на три поколения назад и на столько же вперед. Да, к слову, еще этот заучка – бывший одноклассник и лучший друг Агаповой. Ужас, правда? Как тесен этот мир.

– Привет ботаникам, – бросаю в трубку, отвечая на звонок.

Слышу девчачий смешок.

Оглядываюсь.

Ириска губы свои держит, чтобы они в улыбке не разъехались. А сама всё в сумке копается. Что она там ищет, в конце концов? Залежи драгоценных металлов? Нефть? Пересчитывает все свои запасные трусы?

– Да вы задолбали со своим «ботаником»! – ворчит мелкий. – Я просто, блин, умный!

– И ты носишь очки.

– Это не превращает меня в ботаника.

– Только это нет, но вкупе с тем, что ты умный, – да.

– Ох, да пошел ты, Никитос!

– Какой хороший день. Меня послали дважды за последние десять минут. Иду на рекорд. Ладно, не дуйся. Я пошутил.

– Где ты? – меняет тему Савелий.

– В поезде. С сегодняшнего дня я в отпуске. Еду к матери. Забыл?

– Уточнил. Как раз по этому поводу я тебе и звоню. Мне нужна твоя помощь, Ник.

– Помощь? – присвистываю. – А вот это уже интересней. Выкладывай. Где и какой шкаф не смогли сдвинуть твои хиленькие хакерские ручки?

Ира прыскает со смеху.

– Отнесись, пожалуйста, к моей просьбе серьезно! И не ржи.

– Серьезно не ржать? После таких вводных я напрягся. Во всех местах.

– Да дело пустяковое! – начинает братец. – Просто моей подруге…

– Да ну не-е-ет! – слышу мученический стон Агаповой, явно греющей уши о наш с братом разговор. – Сова! – кричит. – Не вздумай ему ляп…

– …Ире нужен жених, короче.

Мои брови медленно едут вверх. Уверен, складываясь в огромный знак вопроса. Я поднимаю взгляд на покрасневшую Агапову, изобразившую фейспалм. Это что, у поколения зумеров шутка какая-то тупая? Или современная молодежь вот так себе жен/мужей ищет, и я просто глубоко отставший от жизни миллениал?

– Повтори-ка. Кто твоей подруге Ире нужен? – бросаю полным скепсиса голосом.

– Жених, – как ни в чем не бывало повторяет брат. – Срочно. Фиктивный, разумеется. Чисто приехать и на юбилее ее бати перед родней покрасоваться. А ты все равно в один с ней город едешь. Вот я и подумал…

Ира резко дергается в мою сторону. Выхватывает из моих рук телефон и шипит в трубку:

– Не, Сова, это впервые в жизни, когда ты совсем НЕ подумал, блин! Нашел кому предложить! Сотникову!

– О, Ирка, ты что ли? – отчетливо слышу удивленный голос брата. – А как это?

Надо бы громкость динамика на будущее убавить…

– Я! И я попросила тебя мне помочь, а не добить лопатой по темечку на краю ямы!

Малышка злится. Ее щеки все еще розовые от смущения, а ноздри гневно раздуваются, пока она недовольно выговаривает моему брату, какой он олень.

Я посмеиваюсь и наблюдаю, развалившись на сиденье.

– Да ладно, че такого-то, Ир? Мой брат свободен! Ну, я и решил…

– Препод по физике по кличке Пингвин с физфака тоже свободен! Что же ты ему не предложил, умник? Или бомжу Валере с соседней улицы за бутылку водки?

А вот тут мне самое время оскорбиться. Но…

– Ну ты тоже сравнила! – братец реагирует за меня. – Бомж и боец элитного отряда спецназа! Да твои предки с ума сойдут, когда узнают, какой у тебя парень серьезный. Уж я-то теть Любу знаю!

– Поверить не могу, что ты реально меня так подставил, Сова!

– Так, детки, заканчивайте, – бесцеремонно выхватываю обратно свой телефон из цепких пальчиков с изумрудным маникюром. – Мой ответ – нет, Савыч, – бросаю в трубку. – Никаких женихов я изображать не буду. Если твоя подруга настолько отчаялась, пусть поищет кандидата на сайте знакомств. Хотя с таким характером, конечно, сорок кошек – ее предел.

– Хам! – шлепает меня пижамой по руке девчонка.

– Но может…

– Не может.

– Я тебя понял, Ник, – вздыхает братец. – Пошел дальше думать. Передай Ирке, что я ей позже наберу, – бросает и отбивает вызов.

– Я твой жених, – качаю головой, – вот это вы учудили, ребятки. Где я, а где ты, Агапова? – хмыкаю, еще больше ее раздраконивая.

– Вот именно! Где я, а где ты, Сотников! Да нафиг мне такой жених, как ты, не сдался, понял?!

– Понял, принял, осознал и чуть-чуть расстроился. Хочешь, пущу скупую мужскую слезу?

– Даже если в ногах валяться и умолять будешь за тебя выйти – не пойду! – продолжает распыляться Ириска.

– Тебя, детка, я могу умолять за меня выйти только из вагона. На соседней станции.

– Придурок!

– Неуравновешенная.

– Это кто еще из нас неу… – выкрикивает девчонка. – Ай! – поезд неожиданно трогается с места. – Ой! – с характерным звуком состав приходит в движение. Не ожидавшая такого Агапова теряет равновесие и летит носом вперед, роняя костюм.

Я едва успеваю выставить руки перед собой, чтобы поймать ее крохотную тушку за талию. Но того, что в полете ее голова дернется и она зарядит своим лбом в мой лоб, никак не успеваю просчитать.

Бьет так, что на мгновение даже в моих глазах темнеет. А уж ее от силы удара и подавно должно было отправить в нокаут.

Однако Ира в сознании.

Железная леди, твою мать.

– У-у-уй! – вырывается она, упираясь своими ладонями в мои плечи. – Пусти меня! Дурак!

– Я тебя и не держу. Не истери.

Она приземляет попку на сидение напротив, с шипением потирая ушибленную часть.

– Как же больно! У тебя что, титановый череп, Сотников?

А у тебя фигово с координацией, но я же не жалуюсь.

– Конечно, потому что я пострадавшая сторона, и это мне полагается жаловаться.

– Слушай, Агапова… – завожусь я.

И пошло-поехало.

Едва мы заходим на новый виток препирательств, как дверь в купе отъезжает. На пороге возникает улыбчивая проводница со своей отрепетированной приветственной речью в духе «давайте жить дружно», которую она заканчивает вопросом:

– Что-нибудь желаете сейчас? У нас есть чай, кофе, вода…

– А другого купе у вас нет?

– Мы очень желаем разъехаться!