Читать книгу Nahuhol американца. Приключения Майкла в России - Алекс Май - Страница 4

В деревню, погруженную в туман, приехали затемно. Со всех сторон рвали цепи и лаяли разбуженные злые собаки, почуявшие нерусский дух, то есть, тело. Иноземца, короче, почуявшие.

– Ну, вот мы и добрались, Майкл, – весело сказал я. – Туда, куда тебе очень хотелось попасть – за Кольцевую. В настоящую Россию! Деревня Барсуки. Только сейчас она спит крепким трудовым сном.

– Что такое Барсуки? – спросил Майкл.

– Название деревни. А еще – животные, на скунсов похожие, только менее вонючие.

Вылезли из машины. С реки тянуло влажной прохладой. Воздух, как я и обещал в прайсе, щедро пах целебными травами.

Повозился с замком, провел Майкла в…

– Майкл, это – горница. Горница – это Майкл. Посиди. А я на огород. За овощами.

Взяв фонарик, как по джунглям, полазил по грядкам-парникам. Вернулся с влажным «натюрмортом» из лука, укропа, помидоров.

– Майкл, много пить не будем, – строго предупредил я. – А то твоя поездка превратится в тривиальную и неинтересную. «Особенности национальной охоты» смотрел?

– Нет. – Он покачал головой. – А это что?

– Это кино, в котором собраны воедино почти все иностранные алкоголические штампы о России. Тебе интересны штампы?

– Не знаю, – устало ответил Майкл. – Мне интересно всё-всё о России.

– Да, чуть не забыл… Кулебяк я тебе не обещал. Ясно? И борща с пампушками тоже. Будешь лопать, что дают, включая напичканное холестерином сало. И еще. Смотри. Это – тушенка, из стратегических запасов. И даже не вздумай сказать, что она напоминает тебе собачий корм. Один твой собрат-турист так сказал когда-то… Давно, в тайге.

– И что?

– Нам больше досталось. А он сухари грыз. Прошу к столу.

К счастью, Майкл оказался непривередливым. Аппетит у него был – дай бог каждому. И тушенка ему очень понравилась. Не иначе сказалось генетически неизбалованное прошлое. Но удивил, куда уж без этого… Когда я плеснул водки в стаканы, он хотел было от нее отказаться.

– Я, – говорит, – предпочитаю расслабляться с помощью марихуаны.

Представляете? Такие заявы!

Мне только и осталось, что руками развести, да плечами пожать.

– Брат, где я тебе посреди ночи марихуаны найду? Я законопослушный гражданин.

– Не надо беспокоиться, – отвечает он. – Мне и так хорошо.

– Да я не о том! Все уже спят, понимаешь? Будить неохота. А так, полно этой марихуаны, если по огородам хорошенько поискать. От нее все вредители моментально дохнут – яблочная плодожорка, белокрылка, э… Лучше химикатов действует! Только сразу предупреждаю – если что, все стрелки на тебя переведу.

– Стрелки? – переспросил он. – Часов?

– Нет. Но это не важно. Я к тому, что в тюрьму ты пойдешь…

– В тюрьму? – печально произнес Майкл, и я понял, что долго не выдержу, выругаюсь, если он не прекратит постоянно переспрашивать. – Я не хочу в тюрьму.

– Умный ты… Марихуаны значит хочешь, а в тюрьму – фигушки? Нелогично! Ладно, не парься. Давай немного водки. По капельке, а то обижусь. Как и положено, по классическому русскому канону, возьму и прямо сейчас обижусь.

Слова «канон» он не понял, но водку выпил, забавно, словно его лицом в задницу скунса ткнули, поморщившись.

Пока ели, я вставил в проигрыватель диск с «Охотой».

Лопух! Я и забыл, что там, в начале фильма, появляется блудный негр, бедный такой, с портфельчиком, в скверном заношенном пальтишке. И у него очень горели трубы! О, боже!

– Странное кино, – заметил Майкл. – У вас много черных? И они очень пьют?

– Нет, – ответил я. – Черного случайно в кадр занесло. Слушай, пойдем на крылечко. Покурим. Русских кузнечиков послушаем. Сейчас так чудесно поют кузнечики. А потом – спать. Ты вроде заморился.

– Да, хочу спать, – сказал Майкл. – Можно я буду спать здесь? – Показал на печку.

– Можно, только она холодная. Как бы не застудил чего… простату, к примеру. Печь, понимаешь, больше для интерьера. Зимой, правда, хорошо на ней поваляться, но все равно, пользуюсь редко.

Расположившись на крыльце, слушаем величавый оркестр кузнечиков и сверчков. Я курю. Майкл – нет. Бережет, как настоящий американец, здоровье. Глаза закрыл. И так жадно вдыхает воздух… На целых три бакса за вдох!

– Саса? – донеслось из-за забора. – Сасанька! Ты приехал?

– Приехал! – ответил я. – Ты-то чего не спишь?

– Саса! Дай телефон. Володе посвонить надо, а у меня деньги консились.

– Иди к нам, – говорю я.

Пришла. Босая и в ночной рубашке. Черные неприбранные волосы, больше похожие на конскую гриву. Я зову ее Феней. Меня фонетически не прикалывает ее китайское имя. Она – служанка, няня. Рядом с моим скромным участком московский бизнесмен Володя пару лет назад выстроил небольшой особняк. Мы дружим домами. Феня приезжает с детьми Володи на все лето. Иногда приезжает Володя – один или с женой. Водки попить, расслабиться. У него и сложные, и одновременно простые отношения с алкоголем.

Обычно Володя пьет целую неделю, потом за ним, трясущимся и похудевшим, приезжает шофер, который увозит его в Москву. Далее – неделя лежания под очищающими организм живительными капельницами. А еще насыщенная ароматическими маслами сауна, где Володе делают целительные массажи. Модная, в общем, система отходняка для богатых. Посвежев, Володя руководит бизнесом, но быстро – дело-то нелегкое, – устает, и снова возвращается в деревню, отдохнуть… Никакие гороскопы, чтобы они не обещали людям, родившимся под знаком Овна – а Володя родился в апреле, не работают по отношению к нему. Пластинку его судьбы явно заело где-то в небесных далях. У него очень однообразная жизнь.

– Здравствуй, Саса, – произнесла вежливая Феня. Внимательно разглядела разомлевшего, задремавшего, обалдевшего от кузнечиков Майкла. – Это кто такой?

– Так, – отвечаю уклончиво. – Друг моего знакомого из Америки. В гости приехал, на экскурсию. Экзотики захотелось.

– Майкл. – Пихаю его в плечо. – Поздоровайся с девушкой.

– Он сто? Пьян? – спросила Феня.

– Чуть-чуть. Устал он. Долгий утомительный перелет через океан. Резкая смена часовых поясов. Свежий воздух. Приморило человека.

Майкл приоткрыл глаза. Удивленно рассмотрел Феню. Помотал головой, будто вытряхивая из нее то, что заслуженно называется «наваждением».

Я дал Фене телефон, она пошла за забор, звонить.

– Это русская девушка? – осторожно спросил он.

– Ты что, слепой?! – удивился я. – Какая она на фиг русская? У нее кожа с желтоватым оттенком, как при гепатите! Азиатка она, из Китая. А что не так?

– Все хорошо, – сказал Майкл. – Но я думал – мы за Садовым кольцом.

– А мы и есть за кольцом. Но оно расширяется не по дням, а по часам… Фенька хорошая, потом поближе познакомлю. Вот разбогатею и такую же себе заведу, только моложе лет на тридцать.

Майкл почесал затылок, видимо подсчитывая приблизительный возраст моей будущей служанки. Усмехнулся.

Поговорив, вернулась Феня, вернула телефон, еще раз заботливо, как мама, посмотрела на Майкла.

– Спокойной ночи, Саса.

– И тебе, Феня, спокойной. Как там дети? Не болеют?

– Нормально дети. Только Васька гранату из леса притасил. Немескую. Полдня бегали за ним, отнимали. Он скасал, что ты ему место покасал, где их много.

– Понимаешь, Феня, он очень долго просил. Но место в итоге ему не я показал, а дочка. Они от меня убежали в лесу, понимаешь? Три часа их искал! Выпорю обоих, честное слово, а то все гранаты перетаскают.

– Давно пороть надо. – Феня зевнула. – До завтра!

– Ага.

Растолкал окончательно разомлевшего Майкла, проводил его на печку. Сам пошел на второй этаж, в мою любимую маленькую комнатку. В постели размышлял о том, что мы будем делать завтра? Какие достопримечательности показать Майклу первым делом?

Вскоре до меня донеслись неоригинальные американские ругательства, а еще позже пришел Майкл, посетовавший на «москитов». Об этой проблеме я раньше не подумал. Фумигатор в доме был, торчал в розетке. В моей спаленке. Я посоветовал Майклу либо перебить всех москитов, либо стоически отдаться им на растерзание, чтобы они насытились кровью и отвязались от него. Пробурчав что-то непонятное, гость отправился вниз.

Перед перемещением в реальность снов, я понял, что просто быть гидом неинтересно. Да, я просто обязан поставить перед собой сверхзадачу… И тут промелькнула мысль! Но она стала удаляться от меня, быстро-быстро, оставаясь там, внизу, в любимой комнатке. Но из последних сил я старался запомнить: Вспомни! Вспомни об этом завтра! Обязательно! Это важно! Майкл! Сверхзадача! Версия…

Отруб полный.

И страшный-престрашный сон: берег реки Лимпопо, костер, визг натачиваемых ножей, и много-много негритят, которые хотят меня съесть, но я, вырываясь, убегаю, а они за мной… Я кричу:

– Хрен с вами!!! Только отстаньте! Оставьте меня в покое, милые, добрые, а ф р о а м е р и к а н я т к и!