Читать книгу Стальное поколение - Александр Афанасьев, Александр Николаевич Афанасьев, А. Н. Афанасьев - Страница 15

«Побег» – имел свои последствия. На следующий день – к Попову в принудительном порядке, приказом – прикрепили молодого армянского КГБ-шника по фамилии Дохоян. Степан Дохоян. Отказаться Попов не мог – приказ председателя армянского УКГБ, которому тот был прикомандирован для оказания практической помощи…

Произошло это все следующим образом…

Прежде всего – ночью гостиницу обстреляли. Из автоматического оружия.

Попов даже не понял, что произошло – пули прошли ниже, попали не в его этаж. Просто – посреди ночи он проснулся от шума, от топота людей по коридору. Он снял с предохранителя пистолет – но выходить не стал. Потом – в дверь постучали.

– Кто?

– Слуту! С вами все в порядке?

Слуту, оперативник – молдаванин, один из лучших. Откомандирован молдавским УКГБ для оказания практической помощи. Попов спрятал пистолет, открыл дверь.

– Что происходит?

– А вы не слышали – глаза молдаванина возбужденно сверкали – с трассы дали очередь длинную по зданию.

– Без жертв?

– Без. Стекла побили. Не уснуть…

* * *

Утром – их ждало продолжение. В виде приказа, подписанного председателем Армянского УКГБ и нескольких прикомандированных молодых офицеров. Фактически охранников.

Цадиков вышел на связь с Центральным аппаратом – и вернулся мрачнее тучи. Приказ не подтвердили, просто приказали поддерживать рабочие отношения с армянскими коллегами. Среди оперативников КГБ были такие, кто помотался по загранкам – и они лучше других могли предположить, что это значит. Армянский КГБ явно тормозил следствие, отсекал все следы, ведущие к иным версиям, кроме основной, фактически – предопределял выводы следствия. А они, откомандированные специалисты – возможно, были уже не гостями, а заложниками…

Степан Дохоян – так звали офицера, прикомандированного к Попову. Попов загрузил его перебиранием никому не нужных папок, а потом – спросил, где в Ереване можно хорошо, и не по-общепитовски пообедать…

Нужное место нашлось на выезде из Еревана. С настоящим лавашом и тутовкой «как для брата». Отведать которую – конечно же было нельзя – работа.

Конечно же, Дохоян был подставлен. Вопрос – кем и для кого.

– Заказывай… – сказал Попов.

Для армянина – можно сказать, запрещенный прием. Армяне славятся своим гостеприимством, гордятся своей кухней, своей историей, своими горами. Гостя не отпустят голодным…

Армянин позвал официанта, начал что-то говорить по-армянски. Через пять минут – нас стол понесли, успевай только…

Настоящий шашлык. По сравнению с ним московский – все равно, что из собачатины сделан, а может быть – не все равно. И шашлык этот – надо есть не просто так. От лежащего рядом тонкого армянского хлеба «лаваш» руками отрывают кусочек, берут мясо, туда же зелень, соус, немилосердно острый, домашней выделки – и только тогда все это в рот. Вкусно – неописуемо…

Про остальное – и говорить не стоит…

– Ты что заканчивал, Степан… – спросил Попов, подбирая с тарелки остатки соуса остатками лаваша.

– ПТУ… – армянин осекся, поняв, что сказал не то – но я подал заявление. Обещали в московскую высшую школу…

Если будешь следить за московским гостем и делать то, что мы тебе скажем. Полковник Попов насторожился – перед ним явно была пешка, причем не просто пешка – а пешка разменная, своей игры не имеющая. На что же его разменяют, зачем его подвели? Вроде правильный пацан, не гнилой…

– Просись в Минскую – сказал Попов – она лучшая…

– Хорошо, товарищ полковник.

– Больше не называй меня так на людях – пристрожил Попов.

Подошел хозяин заведения. Грузный, усатый, улыбающийся…

– Понравилось?

– Просто великолепно – искренне сказал Попов, протягивая две десятки.

– Вах, дорогой! Гости Степика здесь – мои гости! Я его вот таким помню…

У Карапета есть буфет, на буфете лежит конфет, на конфете есть портрет, это самый Карапет… Интересно… кто-то еще понимает истинный смысл этой внешне бесхитростной считалочки?

Попов покачал головой.

– Я на службе. Не имею права на подарки.

Не может быть, чтобы родные не знали, о том что их Степан работает в КГБ. Собственно говоря, во внутренних инструкциях запрета на раскрытие родным и близким информации о том, что работаешь в КГБ нет, просто не рекомендовано. И уж точно – непозволительно трепаться об этом на всех углах. Но в Армении – если знает мать, через несколько дней будет знать весь двор.

Толстяк подмигнул. Взял одну из десяток.

– Много. Вот так будет нормально. На здоровье…

Попов медленно спрятал десятку в нагрудный карман, Степан жадно наблюдал за ним. Попов понимал, что он чувствует – впервые он прикреплен к настоящему полковнику государственной безопасности, кадровому контрразведчику.

– По комсомольской путевке?

– Ага. Я как с армии пришел – так два года на Микроне отработал, потом меня комсомольская организация по путевке направила. Вот только… не хватает навыков…

Попов вздохнул.

– Навыки не так важны, Степан. Конечно, без них никак – но важнее всего другое…

– Расскажете!