Читать книгу Смертельный кредит. Документальный детектив - Александр Алексеевич Маркин - Страница 9

Из мрачного мира, наполненного дикой, все разрушающей энергией, смотрели злые, не знающие пощады Глаза[18]. Объектом наблюдения Глаз был коридор здания на Профсоюзной улице, где располагался один из московских НИИ. Туда в октябре 2002 года переехала контора кидальщиков, сменившая вывеску на «Холдинговую компанию «Интерпродукт» взамен отработавшей свое и подлежавшей списанию в утиль «Интерпродукт-Capital». В коридоре на первом этаже, совмещенном с фойе центрального входа, планировался показ будущей жертвы. В центре коридора седовласого мужчину 56 лет должны были окликнуть по имени «Владимир Михайлович», это действие служило для Глаз сигналом, кого надо «мочить». Просматривать коридор, идущий от служебного входа к лифтам, Глазам мешал турникет с кабиной охранника. Это неудобство вынуждало Глаза часто менять угол наблюдения и мельтешить перед стражем и присутствующими в фойе. Но гражданам, погруженным в свои проблемы, было глубоко все равно, кто за кем наблюдает, поскольку их лично это никак не касалось. Вот охраннику – тому следовало бы обратить внимание на то, что один из мужчин в фойе всем своим видом демонстрирует, будто кого-то ждет, а на самом деле хищными глазами пристально наблюдает за движением в коридоре. Но охранник ничего не заметил.

Пунш подъехал к офису «Холдинговой компании «Интерпродукт». Сопровождавшие его Роговицкий, Назаренко, Леонов и Жуков во главе с Чеботаревым не сочли нужным изучить маршрут следования Владимира Михайловича на предмет возможного присутствия там киллеров. При въезде на территорию института, которая якобы охранялась, ожидая на КПП открытия электрических ворот, Леонов – по незнанию или по нежеланию – не вышел из автомобиля Пунша, а Роговицкий с Назаренко – из машины сопровождения, и никто не закрыл собой Владимира Михайловича. Также никто не стал осматривать каждый участок близлежащей территории, что обязательно для телохранителей. Те, кому надо, видели все это и сделали свои выводы, как лучше подобраться к Пуншу, чтобы его убить.

Проехав по территории около трехсот метров, Пунш увидел на улице, возле служебного входа, говорившего по телефону Бубенцова. Владимира Михайловича не удивило, почему тот стоит на улице и не идет в офис, как будто там нет работы. Поздоровавшись, компаньоны вместе вошли в здание через служебный вход и по коридору направились к лифту. Пунш двигался впереди, Бубенцов почему-то отстал на несколько метров. Когда Пунш приблизился к центральной части проема, ведущего в фойе, какая-то неведомая сила заставила его посмотреть направо, в сторону находившихся там людей (прежде Владимир Михайлович никогда так не делал, считая себя большой фигурой). И в этот момент его взор больно столкнулся со смотрящими на него Глазами. Пунш всем своим существом испугался чудовищной энергетической силы этого взгляда, его дух мгновенно онемел от холода. Подсознательно он понял: этот человек пришел по его душу.

– Владимир Михайлович, я скоро вернусь. Совсем забыл вам сказать: мне надо заехать в старый офис.

Пунш остановился, медленно повернувшись к Бубенцову, и поинтересовался, когда тот вернется.

– Примерно через час.

Получив ответ, Пунш снова, но теперь уже по собственной воле, заглянул в фойе. Человек, который своим взглядом перевернул все в его душе, исчез. Роговицкий, Назаренко и Леонов, следовавшие за Пуншем по коридору, ничего не поняли…

Я тем временем, действуя по новому заданию Пунша, нарабатывал связи в Испании для создания компании «Интерпродукт-Мадрид», вел переговоры с мясопромышленниками Испании, Аргентины и Уругвая. Дело понемногу двигалось вперед. Еще в конце октября 2002 года в Мадриде в отеле Ritz прошли очередные подготовленные мной переговоры. С нашей стороны в них, кроме меня, принимали участие Пунш с Катенькой Крысиной. Переговоры были трудными из-за большого объема информации, подлежавшей переводу с русского языка на испанский, но прошли в атмосфере доверия, при совместном видении перспектив развития бизнеса. Юристы получили от Пунша команду подготовить проект «Соглашения». Владимир Михайлович был очень доволен удачным началом сотрудничества и высоким статусом наших иностранных компаньонов на рынке мясопродуктов. Во время обеда со всеми участниками переговоров и двумя представителями российского посольства, которые помогли организовать встречу, Пунш подтвердил наше намерение развивать бизнес в рамах компании «Интерпродукт-Мадрид».

Вечером мы вчетвером – Пунш с Катенькой Крысиной и я со своей женой Мариной – зашли поужинать в очень хороший ресторан, расположенный рядом с парковой зоной ниже отеля Melia Princesa. После напряженных переговоров мы с Пуншем выпили водки. Пропустив стаканчик, Пунш начал изливать наболевшее на душе:

– Саша, нам нужно многое менять сейчас, поскольку завтра будет поздно. Иван обнаглел! Почему люди твоего ЧОПа начали охранять его семью?

– Потому что он попросил меня об этом, – ответил я разволновавшемуся Пуншу.

– Почему не охраняются мои жена и дочь, чем они хуже? Я хочу уволить Чеботарева, а Иван против. Если Иван начал охранять свою семью, значит, проблемы не решены до конца, – почти кричал Пунш.

Мне пришлось напомнить Пуншу, как о результатах голосования по поводу его охраны, инициированного Чеботаревым при поддержке Бубенцова, так и о том, что я занят созданием компании «Интерпродукт-Мадрид» и бизнеса по продаже испанской недвижимости. На мое предложение присоединиться к риэлтерскому бизнесу Пунш ответил согласием и добавил, что с его стороны также будет участвовать его дочь.

– Бубенцову предлагать участие в бизнесе недвижимости? – уточнил я.

– Нет, перебьется, его нам только не хватало!

Еще изрядно приняв водки, Пунш на несколько минут замолчал, а потом вдруг неожиданно не своим голосом воскликнул:

– А я вообще скоро умру!

Катенька Крысина взвизгнула и закричала:

– Типун вам на язык!

Марина проговорила:

– Упаси Боже!

Я как человек, которого расстреливали в упор, произнес:

– Все будет так, как угодно Господу!

Еще немного выпив, мы покинули уютный ресторан и не спеша двинулись по ночному парку в сторону королевского дворца, чтобы взять разновозрастной парочке такси. Несколько минут Пунш шел молча, неожиданно быстрым шагом, а пройдя вперед, вдруг повернулся ко мне лицом и встал на колени. Он умолял меня спасти его от Дигоевского, хрипел и со слезами на глазах уверял, что за ним следят и точно хотят убить. Я в недоумении смотрел на коленопреклоненного Пунша и не понимал, что с ним происходит. Катенька Крысина подбежала к нему и стала поднимать. Забыв, что нужно скрывать их любовную связь, она запричитала:

– Володенька, что с тобой? Тебе нельзя много пить, поехали к нам в номер.

Я, невзирая на ночь, набрал номер телефона Дигоевского:

– Пунш просил меня спасти его от тебя. Сказал, что за ним следят и явно хотят убить. Что скажешь, Григорий?

– Пунш – мразь. Хотя он сломал мне карьеру и жизнь, я о него пачкать руки не стану! До свидания!

Очень хорошо зная Дигоевского, я понял, что он не врет и в самом деле не при расстрельных делах. Я мягко изложил Пуншу суть сказанного Дигоевским и посоветовал ему не напрягаться излишне и не грешить на бывшего компаньона.

После Мадрида Пунш с Катенькой улетели в Вену отдыхать и набираться сил для дальнейшей борьбы с проблемой, которую он сам себе создал. Мы с Мариной отправились домой в Кальпе изучать рынок недвижимости и готовиться к новому визиту Пунша, запланированному на конец января 2003 года.

В ноябре 2002 года недовольство Пунша всем, что его окружало, в первую очередь – своей охраной, начало нарастать как снежный ком. Основания для этого были кричаще серьезными. Охранники спали везде. «Телохранитель» Леонов частенько умудрялся спать с открытыми глазами во время движения автомобиля с находившимся внутри Пуншем. Раздражение Пунша еще больше обострила информация от начальника службы безопасности Чеботарева – тот сообщил, что в его адрес пришел факс с угрозами убийством. На вопрос, что он собирается делать, Чеботарев ответил:

– Я не знаю, давайте решим вместе.

Рассвирепев, Пунш в очередной раз собрался уволить Чеботарева и даже начал вести переговоры со своим бывшим куратором из КГБ Левитиным, которому в былые годы постукивал на сотрудников министерства радиопромышленности СССР. Пунш предложил ему возглавить службу безопасности ХК «Интерпродукт». Левитин согласился работать на своего бывшего стукача в качестве вице-президента «Интерпродукта» по безопасности. 28 ноября 2002 года он написал заявление о приеме на работу – но не в тот же день, а, по настоянию Бубенцова, только с декабря 2002 года.

Мне затеявший перемены Пунш поручил подыскать для него надежную домработницу, пояснив, что не хочет, чтобы этим вопросом занимался Чеботарев или кто-либо другой, во избежание утечки информации о своей личной и семейной жизни. Я выполнил просьбу, и в доме Пунша стала работать порядочная и ответственная женщина. Никто из членов семьи Пунша ни разу не пожаловался на нее.

Помимо проблем с личной охраной, Владимира Михайловича утомляли постоянные дрязги из-за денег среди руководителей структур, входящих в «Интерпродукт». Дошло до того, что Михаил Макаров[19], гендиректор дочерней компании «Интерпродукт-Санкт-Петербург», взвесив все «за» и «против», позвонил Пуншу и объявил, что уходит с должности из-за неприязненных отношений с другим руководителем – возглавлявшим «Интерпродукт-Центр» Валентином Севостьяновым[20]. Пунш удивился и попросил не принимать скоропалительных решений, пообещав во вторник, 19 ноября, прилететь в Северную столицу, где они во всем разберутся.

19 ноября, никуда не заезжая и не отвлекаясь ни на какие другие дела, Пунш прямо из дома направился в «Шереметьево-1» и в 17 часов 25 минут приземлился в «Пулково-1». Макаров встретил его в аэропорту с одним из своих заместителей и повез в ресторан «Лесной». Там после хорошего ужина и большой порции водки Пунш сказал Макарову, что между ними никаких проблем нет, он его уважает и просит не уходить из компании «Интерпродукт-Санкт-Петербург». Уже около двух часов ночи Макаров отвез пьяного Пунша в подконтрольный ему отель «Коринтия Невский Палас». По просьбе Макарова Пунша поселили в номере 352, славившемся тем, что он был напичкан прослушкой ФСБ.

Проснувшись поздно с чувством похмелья после вчерашнего и испуганно осматриваясь по сторонам, Пунш не сразу понял, где находится. Обследовав номер, он сосредоточил свое внимание на баре с традиционным набором бутылок и большим количеством закусок. Поправив здоровье, Пунш успокоился и начал размышлять над тем, что происходит и почему он оказался в Санкт-Петербурге. Сделав несколько звонков в Москву, он восстановил в памяти все последние события и разговор с Макаровым. Немного подумав, Пунш решил, что конфликт нужно разрулить и с Севостьяновым, чтобы не раскачивать лодку.

Днем, во время встречи с Макаровым в офисе «Интерпродукт-Санкт-Петербург», Пунш, как ни в чем не бывало, поднял вопрос о минимизации расходов питерского филиала и предложил уволить сына Макарова, бывшего у отца заместителем. Мол, ему дышат в спину из-за того, что у них нет никакой прибыли. Макаров понял, что верить Пуншу нельзя, и тем не менее согласился вывести сына из своих заместителей – но не увольнять его. По вопросам о минимизации расходов и об отношениях с Севостьяновым они так ни до чего и не договорились.

Вечером был ужин у Макарова дома. Пунш пил много водки и изучающе смотрел на собеседника, размышляя про себя, занимался ли тот «мокрыми» делами. Ведь служил же он в Афганистане и может, по крайней мере, знать людей, способных за деньги это провернуть… Сейчас к нему обратиться или немного погодить? Пунш мялся, раньше ему никогда не приходилось заказывать убийство. Но и самому умереть раньше времени тоже не хотелось.

– А что, Михаил Борисович, у вас в городе постреливают или тихо-мирно все решают? – спросил Пунш, как бы невзначай, не глядя Макарову в глаза.

– Постреливают иногда, но уже реже, чем в девяностые, – ответил Макаров, посмотрев на Пунша.

– А что делят? – продолжил развивать тему Пунш, не отрываясь от еды и не поднимая глаз.

– Как обычно, бизнес или сферы влияния.

– Нам-то здесь бандиты серьезно не угрожают? – поинтересовался Пунш и устремил взгляд прямо на Макарова.

– Нет, никто. Мой «Феникс»[21] котируется в Питере, – гордо заметил Макаров.

– А если беспредельщики заявятся, что будешь делать? – допытывался Пунш.

– Земли много, на всех хватит, – ответил Макаров.

Пуншу понравился ответ Макарова. Он сделал выбор: когда и если он примет решение о заказе Бубенцова, то обратится по этому эксклюзивному делу только к Макарову.

Переночевав у Макарова, Пунш с утра, на свежую голову, решил приблизить к его к себе и пригласил стать своим заместителем с хорошей прибавкой в зарплате. Для Макарова это предложение было неожиданным и непонятным, поскольку только вчера Пунш собирался уволить его сына из компании «Интерпродукт-Санкт-Петербург» и серьезно урезать бюджет филиала.

– Надо поразмыслить, Владимир Михайлович, – задумчиво произнес Макаров.

– Думай, Михаил Борисович, но только не затягивай, а то у нас работы много, – чуть надавил Пунш.

Погуляв немного по центру города, Пунш в сопровождении Макарова приехал в «Пулково-1», чтобы лететь в Москву. Макаров организовал проводы через депутатский зал, со всеми рисовками и охранными понтами, подчеркивая солидность фигуры Пунша, но не забывая и про саморекламу. Распрощавшись с Макаровым, Пунш, как робот, подчиняясь Нидси, взглянул на часы, висевшие на стене. Было 20 часов, заканчивался четверг, 21 ноября. Обратный отсчет времени жизни Пунша был запущен. Когда он был уже в самолете, Пуншу позвонила его жена Карина Леонидовна:

– Ты уже прилетел из Австрии, или еще там?

– Из какой Австрии?

Потом он вспомнил, что солгал жене, будто улетает в Австрию, чтобы скрыть свою поездку в Санкт-Петербург, и укусил свой кулак. Ведь он заранее, помимо урегулирования отношений между Севостьяновым и Макаровым, планировал подготовить почву для разговора о заказе убийства Бубенцова. Поняв, что слегка спалился, Пунш наигранно сердитым голосом ответил супруге, что еще сидит в самолете. Не уточнив, где именно находится самолет, он отключил телефон. По приезде домой Пунш сказал жене, что смертельно устал и на самом деле был в Вене, просто у него от этой работы уже крыша едет. Карина Леонидовна сделала вид, что поверила мужу.

Утром в пятницу, 22 ноября, обсуждая в офисе с Бубенцовым и Катенькой Крысиной перспективы развития компании, Пунш поднял вопрос: кто в холдинге сколько расходует денег, оставшихся от украденных в МКБ девятнадцати с половиной миллионов долларов. Из представленного Катенькой сводного баланса выяснилось, что больше всех тратит на свои личные нужды и удовольствия Бубенцов. Сумма, которую он за год вынул из бизнеса, перевалила за миллион. Еще Катенька пожаловалась, что не успевает за ним: стоит ей подвести баланс, как Бубенцову снова нужны деньги.

Бубенцов, давно решивший, что вся украденная сумма будет принадлежать ему одному, дерзко заявил, что ему еще понадобятся средства на покупку участка в пансионате «Бор». Сумма, на которую он собирался дополнительно облегчить бизнес, без учета непременных взяток чиновникам с посредниками, составляла 920 тысяч долларов. Пунш недовольно заметил Бубенцову, что тот и так многовато спустил и ему тоже нужны деньги – купить дочери квартиру в Москве. Бубенцов истерично закричал, что у Пунша уже есть частный дом с большим земельным участком в элитном местечке, а ему тоже хочется построить себе дом и жить рядом с нужными людьми. На это Пунш напомнил Бубенцову о предварительных договоренностях, которые тот не соблюдает и делает все по-своему. Бубенцов не стал развивать очередную громкую ссору с компаньоном, поскольку уже знал, что будет с Пуншем в ближайшее время. Владимир Михайлович, в отличие от Бубенцова, еще не решил окончательно, заказывать ли молодого компаньона. Но, глядя на Ивана, Пунш заметил, что у того – какие-то свои планы по развитию компании и по тратам украденных ими денег, и компаньон явно что-то замышляет против него. Переглядываясь, как профессиональные боксеры перед боем, Пунш и Бубенцов обоюдно поняли, что им нужно спешить. Катенька Крысина покашливанием напомнила о своем присутствии и попросила подельников дать ей время для полного отчета, сколько от украденного осталось в наличии, хотя бы до середины декабря.

Оставшись наедине с собой и бутылкой Hennessy VSOP, Пунш погрузился в глубокие размышления. Внутренняя борьба, которую последнее время вели в нем Пунш-хороший с Пуншем-плохим, была мучительной и изнуряла душу и тело. Хорошему Пуншу мешало нечто, недавно поселившееся в нем и сковывающее его силы и волю. Оно принуждало его быть подозрительным и идти туда, куда он не хотел, рисовало его воображению мрачные картины и сны, заставляло думать о скорой смерти. Притупив душевную боль коньяком, Пунш-плохой, окончательно уничтоживший Пунша-хорошего, заключил: в его состоянии виноваты все окружающие. Они завидуют ему и желают зла, потому что он достиг в жизни большего, чем они, поэтому ему надо немедленно действовать и не ждать, пока они сживут его со света.

Определившись, Пунш начал действовать. Первое, что он сделал, – составил список своих врагов. Затем позвонил Макарову в Санкт-Петербург и сказал, что приедет к нему в среду, 27 ноября, есть серьезный разговор. На следующий день, в субботу, 23 ноября, Пунш на прогулке сказал жене, что собирается расстаться с Бубенцовым, так как не может больше с ним работать. Карина Леонидовна удивилась и заметила, что ей казалось – у них прекрасный деловой союз: у Владимира большие связи, жизненный опыт, зрелость, а у Ивана молодость и напор. Пунш заявил супруге, что та ничего не понимает и не знает, какое он уже принял решение. И если не произойдет ничего непредвиденного, то в начале 2003 года он разделит бизнес пополам и распрощается с Бубенцовым. Карина Леонидовна призналась мужу, что начинает за него бояться и посоветовала бросить бизнес. Пунш, в очередной раз солгав, заверил жену, что действует в правовом поле, и никто не посмеет его тронуть, зная его связи и круг общения. А чтобы Карина Леонидовна больше не донимала его своими страхами, он ей пообещал, что к Новому году принесет домой миллион долларов. Услышав такое приятное известие, госпожа Пунш успокоилась.

Я в то время не знал, какие планы вынашивают Пунш и Бубенцов относительно друг друга. Владимир Михайлович поручил мне подготовить доказательства нерадивости и некомпетентности Роговицкого и Назаренко, которые давно манкируют своими рабочими обязанностями. Он пояснил, что намерен уволить их (и не только), для чего ему нужен подходящий повод. Пунш спросил, как они работают, когда его нет в Москве. Пришлось заново объяснять, что Роговицкий и Назаренко, если бы думали о его или хотя бы о своей безопасности, должны были бы в это время проверять территорию близ его дома: дороги, лес, возможные места наблюдения или нападения. Разумеется, ни Роговицкий, ни Назаренко, ни еще один охранник, Филипенко, якобы контролирующий действия этих двоих, ничего подобного не делали, о чем мне ежедневно докладывали сотрудники моего ЧОПа. Сделав вид, что он якобы этого не знал, Пунш сообщил мне, что в среду, 27 ноября, его не будет в Москве, и попросил меня в этот день проверить их действия. Во исполнение этого задания, я взял у знакомого владельца таксомоторного парка черную, смахивающую на генеральскую, «Волгу» с тонированными стеклами, поскольку мой Mercedes Gelandewagen и другие автомобили сотрудников ЧОПа все личные охранники Пунша знали. Увидев наше приближение, они могли начать имитировать надежность охраны.

В течение всего дня и вечером 27 ноября (впрочем, как это было и в другие периоды отсутствия Владимира Михайловича в Москве) я не обнаружил Назаренко с Роговицким ни на маршруте следования Пунша, ни возле его дома и офиса. У дома оказался только Игорь, водитель-охранник Карины Леонидовны, очень недовольный тем, что его разбудили. Впрочем, в его обязанности и не входила проверка близлежащей территории. Игорь был привязан к Карине Леонидовне, к ее делам и заботам, хотя, если бы он не спал в машине, то мог бы послужить живым пугалом для недоброжелателей.

Пунш тем временем прилетел в Санкт-Петербург. Макаров, не зная цели его приезда, по дороге из «Пулково-1» спросил:

– Где будем разговаривать, Владимир Михайлович, – в «Лесном» или у нас в офисе?

– Давай начнем с «Лесного».

Демонстрируя своим видом, что он крутой человек, у которого все схвачено, Макаров позвонил администратору «Лесного»:

– Я еду! Нас будет двое. Все как обычно.

В ресторане Пунш, не забывая о водке, перескакивал с темы на тему, касался всего понемногу, но в итоге все сводил к тому, что Бубенцов разрушает их бизнес, ведет себя непредсказуемо и явно что-то замышляет против него и его друзей, работающих в «Интерпродукте».

Чередуя многочисленные тосты за дружбу и за их совместное с Макаровым будущее в бизнесе, Пунш старался побыстрее довести собеседника до нужной кондиции, когда можно было бы начать деликатный разговор о необходимости убрать Бубенцова. После четвертой бутылки водки решив, что Макаров созрел, Пунш произнес:

– Только ты, Михаил Борисович, можешь снять с меня этот крест.

Макаров быстро понял, что предыдущий приезд Пунша к нему в Петербург был не ради урегулирования проблемы с Севостьяновым, а своего рода подготовкой к нынешнему разговору.

– Под «крестом» ты имеешь в виду Ивана Бубенцова? – спросил с полностью протрезвевшей головой Макаров.

– Да.

– С ним-то понятно, туда ему и дорога. А что делать с теми, кто окажется рядом: охранниками или зеваками? – думая о цене вопроса, уточнил Макаров.

– Кто виноват, что они оказались рядом? – цинично ухмыльнулся Пунш.

– Это дело дорогое и непростое, – промычал Макаров, понимая, что Пунш теперь у него на крючке.

– Сколько? – уверенно спросил Пунш.

– Сейчас не скажу, нужно многое увидеть, проанализировать, чтобы определиться, как лучше его упаковать. Но сразу скажу, Владимир Михайлович, что немало.

– Когда сможешь приступить к работе?

– Уже приступил, – спокойно произнес Макаров.

Закончив предварительное обсуждение, злоумышленники переместились из «Лесного» к Макарову домой для согласования деталей, где под водку проговорили всю ночь.

Вечером в четверг, 28 ноября, Пунш, довольный результатом поездки, вернулся самолетом в Москву. По обыкновению, в конце каждого месяца мы с ним подводили финансовые итоги. На тот момент было много вопросов, и не только по моим личным деньгам, крутившимся в обороте «Интерпродукта», но и по Испании. Во-первых, там создавалась компания по работе с недвижимостью. Во-вторых, все, что требовалось для учреждения фирмы «Интерпродукт-Мадрид», мною было сделано. Оставалось только определиться с финансированием этих двух проектов и с ассортиментом и объемом первичных закупок испанских мясопродуктов.

Я набрал номер телефона Пунша в тот же день, чтобы договориться о встрече на понедельник, 2 декабря. Пунш пожаловался, что у него сильно болят зубы и спина, которую он потянул, катаясь на лыжах. Сославшись на это, Владимир Михайлович предложил в понедельник созвониться в 10 часов утра, и тогда он, по самочувствию, решит, во сколько состоится наше рандеву, или его лучше перенести на другой день. Пожелав Пуншу здоровья, я предложил ему в удобное для него время посетить очень хороших врачей из госпиталя Бурденко – моих друзей, чтобы они поставили его на ноги. Пунш с благодарностью согласился воспользоваться моим предложением на той неделе. О бездельниках Роговицком и Назаренко Пунш попросил пока ничего не говорить, чтобы его зубная боль не усилилась, но вернуться к этой проблеме при встрече.

В пятницу, 29 ноября, Пунш не поехал на работу – у него по-прежнему болели зубы. К тому же, он не хотел больше видеть Бубенцова. Посетив стоматолога, он сразу вернулся в поселок Заря. Не зная, что находится под внимательным наблюдением Глаз, Пунш отпустил Роговицкого и Назаренко, чем чрезвычайно их обрадовал. Вместе с женой и другим спящим на ходу «охранником» – Леоновым, пересев с «Мерседеса» на джип Toyota Land Cruiser, он поехал на Южный рынок в близлежащий городок Балашиха.

На рынке Пунш отправил жену за продуктами с Леоновым, а оставшись в машине один, позвонил Макарову – узнать, как продвигается работа по исполнению заказа. Тот намеками сообщил, что все идет к заключению сделки, и деньги, скорее всего, нужно будет готовить к середине декабря. Сумму Макаров пообещал назвать в понедельник. Пунш успокоился и стал размышлять, сколько же за убийство такой сволочи, как Бубенцов, может запросить Макаров. Решил, что больше 50 тысяч долларов он за это дело не даст. Подсчеты Пунша прервали вернувшиеся с рынка Карина Леонидовна и Леонов, несший сумки с продуктами. Уложив их небрежно в багажник, недовольный Леонов дергано, без уважения к пассажирам, как дрова, отвез их домой. Он был обижен на то, что Пунш не отпустил его домой так же, как Роговицкого с Назаренко.

В это время Бубенцов, планомерно занимаясь организацией убийства Пунша, продвинулся дальше, чем его старший компаньон. Им с исполнителем оставались лишь последние штрихи. Проблема заключалась в том, что Пунш передвигался на разных автомобилях, что вводило штаб противника в заблуждение. Устанавливать точно, в какой день Пунш поедет на «Мерседесе», а в какой – на джипе, Бубенцову было и сложно, и рискованно. Дополнительной помехой для исполнителя убийства был тот факт, что Леонов приезжал к Пуншу и возвращался от него практически на таком же, как у него, «Мерседесе» – той же модели, идентичного цвета. А номер в плохую погоду из-за вездесущей грязи можно было и не разглядеть. Во избежание непростительной ошибки Бубенцов в субботу, 30 ноября, организовал генеральную репетицию с показом киллеру Пунша с его охраной и автомобилями.