Читать книгу Планетарные скитальцы - Александр Барышников - Страница 4

Дверь шлюза открылась, и доктор Дитрих Фостер шагнул в вакуум-на площадку открытого дока. На станции «Иггдрасиль» имелось два дока в разных торцах корпуса. Закрытый док предназначался для малых судов и челноков, а открытый был занят под строительство первого в своей серии фрегата, предназначенного для колонизации. Корпорация «Акватика» впервые решилось на такое масштабное строительство, прежде доступное только объединенным вооруженным силам Солнечной Федерации. Первый опытный образец нового типа судна уже стоял в доке, готовый к выполнению возложенных на него задач. Фостер встал на ленту движущейся дорожки, крепко сцепившись подошвами магнитных ботинок скафандра со стальной ступенькой, несущей его вверх-от шлюза станции к внешней площадке шлюзовой камеры фрегата. Огромная серая глыба борта фрегата казалась бесконечной. Фостеру подумалось, что если бы не громада фрегата, по правую руку от него открылся бы шикарный вид на бесконечное звездное небо. Доктор почувствовал головокружение и повернулся в другую сторону. А по другую сторону от горизонта до горизонта раскинулась родная голубая планета. Знакомые очертания континентов и бескрайний океан, в котором проживал его народ. Тем временем, Фостер уже настолько приблизился к внешней площадке шлюзовой камеры, что заметил на ней фигуру человека в скафандре. Человек поднял руку и приветливо помахал доктору. Фостер включил радиосвязь.

– С добрым утром, Олаф. Давно меня ждешь?

В ответ в шлемофоне раздался зычный красивый голос Олафа Мастерсона.

– Да не то, чтобы долго. Минут десять. Без тебя проклятая система безопасности не желает пускать меня на борт. Я уже подумывал связаться с капитаном и попросить открыть шлюз с пульта, но тут заметил тебя.

Фостер, пользуясь тем, что в шлеме скафандра его никто не видит, скривил самодовольную кривую улыбку.

– Я всегда прихожу в самый подходящий момент. Это моя суперсила.

С этими словами, доктор оторвал правую ногу от стальной плиты и ступил на площадку фрегата. Он приложил перчатку своего скафандра с вшитым идентификационным чипом к считывающему устройству и двери шлюза послушно открылись, впуская коллег в чрево корабля.

– Интересно, кому в голову пришла светлая мысль, назвать эту громадину «Пикселем»? Насколько я знаю древнюю мифологию, пиксель-это маленький крылатый дух. Что то вроде феи.

Олаф Мастерсон изо всех сил пытался запихнуть громоздкий скафандр в шкафчик шлюза, что не мешало ему параллельно проявлять своё ненасытное любопытство. Известный своей компетентностью и часто называемый за глаза «всезнайкой» Фостер незамедлительно ответил.

– Поговаривают, что имя фрегату дал сам Ларин. У старика философское чувство юмора. Судя по слухам, он выдал цитату, достойную воплощения в граните и в бронзе. Цитирую: «Это большой корабль, но по меркам вселенной он всего лишь песчинка. Как пиксель на широкоформатном мониторе». Хотя, думается мне, это была всего лишь шутка. Ты знаешь, во времена работорговли на древней земле плантаторы нередко называли своих негров «Снежок». Как бы в насмешку. Вот и у Ларина похожее чувство юмора.

Мастерсон старался не отставать от Фостера, который передвигался по узким коридорам фрегата с ловкостью обезьяны, несмотря на состояние невесомости.

– Раз ты так хорошо знаешь Ларина, может объяснишь, за какой такой надобностью он посылает нас на Венеру? Насколько я знаю, «Пиксель» должен был стать одним из первых фрегатов, которые повезут основную массу колонистов на Каллисто. И то не раньше, чем запустят космический лифт.

Дитрих Фостер притормозил на изгибе коридора и посмотрел на своего коллегу укоризненным взглядом.

– Олаф, Олаф, ну когда ты научишься мыслить масштабно. Колонисты-живые люди. Им нужно будет что-то есть по прибытии. На то, чтобы отстроить и запустить рыбные фермы потребуется время. Поэтому, нам нужен обширный запас продовольствия, причем продовольствия длительного хранения. А Венера является поставщиком 75% продовольствия растительного происхождения для всей солнечной системы.

Мастерсон поморщился, понимая что спросил очевидную вещь, в очередной раз позавидовав белой завистью проницательности его коллеги.

– Ну предположим, а зачем потребовались мы с тобой? Мы же биологи. Что мы понимаем в торговле?

Фостер тяжело вздохнул и отвел глаза. Он не ожидал, что этот разговор состоится так скоро.

– Понимаешь, Олаф, дело в том, что последнее время отношение нашей «Акватики» и венерианского «Поляриса» изрядно подпортились. Ненасытные менеджерки «Поляриса» последнее время закидывают всех судебными исками, отсуживая движимое и недвижимое имущество. Матриархини в принципе то любят качать права, а уж юристки и чиновницы подавно. Проблема усугубляется еще и тем, что у нашей «Акватики» нет своих специалистов, способных пилотировать корабли подобного класса. Капитана и команду пришлось нанять из бывших военных. Благо, после битвы на рубеже, космофлот приостановил строительство новых крейсеров, а академия продолжает выпускать специалистов без перебоев. Вот мы и понабрали по объявлению. Ларин не доверяет капитану. Опасается, что его перекупят. Поэтому он послал для сопровождения меня. Ларин доверяет мне. А я доверяю тебе, потому взял тебя с собой. Понимаешь?

Мастерсон неодобрительно покачал головой.

– Всё это дело попахивает большими рисками. Мне это не нравится. Я вообще не хотел улетать с Земли и оставлять Марджери одну. Ей нельзя нервничать. Любой стресс скажется на мальках.

Фостер успокаивающе похлопал коллегу по плечу своей перепончатой рукой.

– Не волнуйся. Мы только туда и обратно. Вернемся как раз к моменту родов. С корабля на бал.

Коллеги проплыли в невесомости оставшуюся часть пути и протиснулись через узкую дверь в просторное помещение капитанской рубки. За приборными панелями сидели члены экипажа фрегата и неспешно готовились к старту. На некотором возвышении в глубине помещения за капитанским пультом развалился в мягком кресле, весьма молодой для своего капитанского мундира, человек с азиатской внешностью. Заметив ученых, он приветливо помахал им, жестом приглашая приблизиться, что коллеги и не замедлили осуществить.

– Приветствую вас, джентльмены. Мистер Фостер, мистер Мастерсон. Прошу простить меня и мой экипаж за то, что не организовали вам торжественную встречу. Экипаж укомплектован на 30% от максимального, поэтому сейчас, во время предполетной подготовки, каждый член экипажа необходим мне на своем посту. Позвольте представиться, меня зовут Куан-Син. Капитан Куан-Син.

Я с отличием окончил академию космофлота, успешно прошел стажировку в объединенных вооруженных силах Солнечной федерации в чине лейтенанта и после увольнения в запас, принял на себя командование этим кораблем. Это мой первый гражданский полет, но будьте спокойны, я и мой экипаж обладаем достаточным опытом для быстрого и безопасного полета к точке назначения.

Дитрих Фостер долго тряс руку молодого капитана, разглядывая черты его лица.

– Это просто невероятно. Если верить учебникам, китайцы вымерли еще до Великого Джихада. Как вашим предкам удалось пережить эпидемию?

Капитан мягко улыбнулся. Судя по выражению его лица, ему часто доводилось отвечать на этот вопрос.

– Дело в том, что мои предки были членами маленькой диаспоры, перебравшейся из континентального Китая в Японию еще в конце 19го столетия. Японцы редко и неохотно вступают в смешанные браки, поэтому предки оказалась как бы в двойной изоляции. Закрытое сообщество внутри другого закрытого сообщества. Пока в других странах китайские эмигранты активно смешивались с представителями других народов, японские китайцы изолированно и спокойно пережили два столетия мультикультуризма, кровавую чуму и Великий Джихад. А когда человечество вновь устремилось к другим планетам, мои предки были в числе первых колонистов, отправившихся заселять Марс. Вот собственно и вся история.

Куан-Син смущенно улыбнулся и развел руками в широком жесте.

– Прошу меня еще раз простить. Мы скоро стартуем. Уже в обозримые пол часа. Я полагаю, вам следует занять свои каюты и подготовиться к перегрузкам. Для вас специально оборудованы каюты 75 и 76 по правому борту. Сами решите, кто какую займет. В каютах установлены гидрокапсулы. Рекомендую занять их до момента старта.

Коллеги попрощались с капитаном и поспешили в отведенные им помещения. Фостер выбрал каюту номе 75 и пожелав Олафу мягкого старта, закрыл за собой дверь. Небольшая каюта действительно была оборудована с учетом нужд жабродышащего землянина. На месте, где обычно располагалось противоперегрузочное кровать-кресло, была смонтирована герметичная гидрокапсула. Дитрих Фостер спешно сбросил с себя одежду, уложив её узлом в шкафчик, и забрался в гидрокапсулу, наглухо задраивая прозрачную крышку. Нащупав когтистыми пальцами пульт управления, он включил режим быстрого наполнения. В его бока мягко ударили гидромассажные струи теплой соленой воды, быстро наполнившие гидрокапсулу до самой крышки. Автоматически включились компрессоры, насыщая воду пузырьками кислорода. Фостер раскрыл жабры, истосковавшиеся по живительной влаге и блаженно растянулся на мягком прорезиненом дне. Путешествие обещало быть комфортным…

Генриетта ван Дейк размеренно давила на педали велосипедного тандема, наслаждаясь ощущением вибрации в её тренированных икроножных мышцах. Для Генриетты велосипедная прогулка была сущим наслаждением и бледным подобием тех нагрузок, которые ей приходилось переносить во время тренировок в академии. А вот, насквозь мокрая от пота Труди, громко пыхтящая за её спиной, была уже не рада, что согласилась на велосипедную прогулку. Её полные, заплывшие жирком, ноги едва успевали вписываться в круги, которые описывали педали. Сил Генриетты с избытком хватало на двоих. Запыхавшаяся Труди, не в силах вымолвить ни слова, просто похлопала влажной потной ладонью по спине Геты, оставив на её рубашке мокрое пятно. Понявшая всё без слов Генриетта, глазами поискала подходящее место для привала. По счастью, поблизости оказался весьма густо озелененный сквер, лавочки которого, стоящие под сенью раскидистых хвойных деревьев, пустовали.

– Чуть чуть не доехали. Но тут тоже хорошее место для пикника. Ты как, Труди?

Генриетта слезла с тандема и повернулась к охающей подруге. Лицо Гертруды выражало вселенскую скорбь и адовы муки. Она промычала что-то неопределенное и указала пальцем на корзину велосипеда.

– Не волнуйся, не забуду я твою еду.

Гета выудила из корзины большой герметичный контейнер на лямке, перекинула ремень через плечо и потащила стенающую подругу в сквер. Там, усадив пострадавшую на лавочку, она постелила небольшую скатерть, раскрыла контейнер и принялась доставать содержимое.

– Штрудели. Твои любимые. Ну же, Труди, улыбнись. Смотри, какая красота вокруг. Неужели ты не рада, что мы наконец то выбрались на воздух?

Гертруда быстро накинулась на еду, давясь любимой выпечкой и обливая свою и без того мокрую от пота футболку, соком из бутылочки.

– Красоту на багет не намажешь. Боже мой, Гета, ты бы знала, как у меня теперь болят ноги. Я теперь неделю не смогу ходить. Тебе придется носить меня на руках.

Генриетта весело рассмеялась, оглядывая подругу оценивающим взглядом с ног до головы.

– Я не возражаю против этого. Будем считать, что это еще одна силовая тренировка. Обернем твой избыточный индекс массы тела мне на пользу. Укрепим мои мышцы.

Затем она более серьезно посмотрела жующей Гертруде прямо в глаза и произнесла тихим голосом.

– Если потребуется, я всегда буду носить тебя на руках.

Труди густо покраснела и смущенно отвела взгляд в ближайший кустарник. И тут же её смущение уступило место выражению озадаченности и любопытства. Она заметила в кустах какое то движение.

– Гета, смотри. Там что-то шевелится. Что-то живое.

Генриетта моментально сгруппировалась в боевую стойку и потянулась за спину, где в поясных ножнах лежал её верный тактический нож, но приглядевшись, вновь громко расхохоталась и полезла в кусты. Труди непонимающе смотрела, как подруга на четвереньках продирается сквозь густой кустарник и задумчиво жевала свою выпечку. Не прошло и минуты, как из кустов показалась слегка исцарапанная ветками смуглая кареглазая улыбающаяся физиономия и две ладони, на которых сидела маленькая серая полосатая киска, почти котенок, и смотрела на Гертруду своими непропорционально огромными глазами.

– Смотри, кого я там нашла? Какая же она тощая на ощупь. Изголодалась наверное.

И действительно, киска, почуяв запах выпечки, моментально замяукала тонким протяжным требовательным мяуканьем. Гертруда отломила кусочек штруделя и протянула ладонь с угощением под влажный носик кирпичного цвета. Киска понюхала угощение, и принялась жадно выгрызать творожную начинку из выпечки. Улыбка сползла с лица Генриетты. Она задумчиво посмотрела на киску и тихо произнесла.

– Она совсем как я в детстве. Только маленькая и мохнатая. Смотри как у нее капает слюна. Со мной было так же, когда я впервые… А впрочем, забудь. Это сейчас не важно. Важно её отмыть, расчесать и прогнать паразитов.

Гертруда ахнула от удивления, посмотрев на подругу как на умалишенную.

– Ты хочешь взять её себе? Тебе же скоро уезжать. Куда ты её денешь?

Гета пожала плечами, искренне не понимая саму постановку вопроса.

– Найду куда. В добрые ласковые руки, куда же еще. У меня еще масса времени, чтобы найти ей достойную хозяйку. А может и тебе оставлю.

Она было одарила подругу задорной улыбкой, но прочитав на лице Труди выражение ужаса, быстро сменила тему.

– Да, к тебе тоже нельзя. В общем что-нибудь придумаю. Давай решать проблемы по мере их поступления. Доедай свои штрудели и поедем мыть Альбину.

Труди подавилась выпечкой и закашлялась.

– Кого мыть? Гета, у меня все еще болят ноги. И вообще мы поехали отдохнуть вместе, а не заниматься благотворительностью.

Генриетта строго посмотрела на подругу. В её обычно добрых карих глазах появился незнакомый Гертруде металлический блеск.

– Альбину. Я решила так назвать киску. И мы возвращаемся сейчас. Это не обсуждается. Если хочешь, можешь остаться. Я вызову тебе такси.

Труди согласно закивала, располагаясь поудобнее и выгребая остатки выпечки из контейнера. Гета тяжело вздохнула и набрав на коммуникаторе координаты сквера, и послала запрос в транспортную службу. Затем взяла киску, моментально начавшую мурлыкать, на руки и посадила в освободившуюся велосипедную корзину.

– Держись крепче, Альбина, мы едем домой…

Резкая трель звонка разбудила Лину Мондье в её мягкой удобной постели. Она повернула голову на бок, приоткрыла один глаз и посмотрела на часы. До звонка будильника оставалось еще как минимум два часа.

– Вот какой заразе не спится?

Тихо пробормотала ректоресса, осознавая, что источником шума является видеозвонок. Она сгребла коммуникатор с тумбочки, машинально одевая его на запястье левой руки, и вызвала список входящих. Последняя строчка, мигающая красной надписью «Кана», все прояснила. Она села поудобнее, откинувшись на подушки, и нажала на мигающую надпись.

– Ну наконец то. Ты там что, впала в спячку, как медведица?

Ректоресса сладко зевнула и ответила сестре.

– Не буди во мне зверя. Когда наконец ты приучишься беспокоить меня только в урочное время?

Из коммуникатора послышался жизнерадостный смешок.

– Прекрати занудствовать. Я звоню по очень важному делу. Помнишь, мы обсуждали твоих кандидаток?

Лина Мондье крепко зажмурилась, силясь прояснить голову и мутное после сна зрение. Слезы выступили в нее на глазах. Она облегченно заморгала веками, избавляясь от ощущения, как будто глаза запорошило песчинками.

– Помню. И с тех пор, мои девочки не стали ни на йоту хуже.

Кана резко перебила сестру.

– Не в этом дело. Слушай внимательно. Когда мы собирали заявки, мы сняли с каждой биометрию и взяли все возможные анализы. Кровь, слюна, лимфа. Сделали биохимию. Ты помнишь, как я говорила, что Генриетта ван Дейк сильно отличается от всех остальных?

Лина моментально проснулась. Она нащупала на тумбочке выключатель и жалюзи на окнах с легким шелестом поползли вверх, впуская в полутьму спальни яркий наружный свет.

– Разумеется помню. Что там случилось? Вы обнаружили у нее редкую мутацию?

Из коммуникатора послышался печальный вздох.

– Да если бы. Дело в том, что её организм никак не может принадлежать венерианке. Её биохимия весьма характерна для выходцев с Марса. Это само по себе вызывает массу вопросов. И тянет за собой два проблемы. Во первых, согласно устава нашего специального венерианского корпуса, в нашем составе не могут служить инопланетянки и полукровки. Мне очень не хотелось отдавать девочку с такими данными Космофлоту, но похоже придется. Во вторых, если она марсианка или полукровка, она никак не может быть одной из ван Дейков. Значит возникает вопрос. Кто она и с какой целью выдает себя за представительницу практически исчезнувшего клана? Может быть она инопланетная агентка или корпоративная шпионка? Я хотела бы выяснить все досконально до того, как ею заинтересуются спецслужбы. Я постараюсь придержать результаты анализов «под сукном» столько, сколько смогу. А ты постарайся выяснить для меня побольше информации.

Лина досадливо покачала головой, проведя ладонью по лицу.

– Ладно, Кана, я постараюсь всё разузнать. Чего только не сделаешь ради любимой сестренки…