Читать книгу Привет, Свет! - Александр Белка - Страница 18

После уроков я дождался Светку на нашем заветном месте, и мы, взявшись за руки, направились домой.

– А ловко ты его, – сказала вдруг она, когда мы, перейдя через дорогу, вошли в проулок. – Где так научился?

– В секции бокса, – ответил я. – Где же ещё?

– Да ну?! – не поверила Светка и даже приостановилась от удивления. – Ты занимаешься боксом?

– Уже почти три месяца, – с гордостью заверил я.

– Три месяца? – обомлела она. – И мне ничего не сказал об этом? Почему?

– А я где-то вычитал, что говорить с девушкой на свидании о спорте, охоте, рыбалке и, кажется, о пище – дурной тон.

Выйдя из проулка, мы свернули на дорогу, разделявшую Больничную и Стандартную улицы. Осталось пройти всего метров шестьдесят, столько же по переулку и вот она – Светкина улица.

После Нового года мы учились во вторую смену, а в тот день было ещё шесть уроков. Так что, несмотря на то, что шла третья декада марта, в это время было уже достаточно темно. Поэтому, когда мы вышли на Стандартную, я не сразу сообразил, что это за кучка темнеется около ограды у одного из домов.

– Что попало говоришь! – возмутилась Светка, но тут же спохватилась. – А хотя… правильно. На фига мне твоя рыбалка и охота?

– А я что говорю? – отозвался я, следя за тем, как от ограды стали отделяться одна фигура за другой. В одной из них, самой высокой, я признал Локтю.

Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что сейчас произойдёт. Дракой здесь и не пахло. Вчетвером на одного – это избиение. Я побил Локтю, и сейчас меня решили проучить. Вряд ли Локтя сам на это решился – у него бы смелости не хватило. Скорее всего, на этом настояли его новые дружки: Гутя и Волчок.

И хотя я не считал себя трусом, всё же испугался. Быть избитым – не лучшая перспектива. Но отступать было уже поздно. Если бы заранее знал, что меня здесь поджидают, то обязательно пошёл бы другой дорогой, чтобы избежать этой встречи. Не будь со мной Светки, я бы попытался убежать сейчас и, возможно, это у меня получилось бы. Ну а завтра я бы с Локтей разобрался. Но Светка была рядом, сжимала мою руку и горячо говорила о том, что беседовать на свидании о спорте тоже что попало, но о том, что я занимаюсь боксом, я всё же должен был ей сказать. Я слушал её вполуха и наблюдал за тем, как четыре тёмные фигуры перегораживали нам путь.

– Свет, – дёрнул я её за руку, чтобы она угомонилась, – ты бы лучше ушла отсюда, а.

– В смысле? – оторопела та.

– Ни о чём не спрашивай. Просто вернись на Больничную и в обход дойди до дома.

– Зачем это? – ещё больше удивилась она, но тут заметила стоящие впереди силуэты и резко сменила тему. – А это кто?

Светка всмотрелась в темноту и вдруг испуганно встрепенулась:

– Это Локтя там стоит, что ли?

– Он самый, – подтвердил я.

– Они нас ждут, чтобы побить, да? – догадалась она.

– Не нас, а меня, – поправил я её. – А ты можешь идти. Иди, пожалуйста. Очень прошу.

Настаивая на этом, я надеялся на то, что, если она уйдёт, я смогу удрать. Пока такая возможность у меня ещё была. Но Светка не ушла.

– Ни куда я не пойду! – решительно заявила она. – Ты чего, совсем, что ли? Я тебя не брошу!

– Ну и дура! – услышали мы ехидный голос, а потом неприятное, нестройное ржание.

Препираясь со Светкой, я и не заметил, как они приблизились и взяли нас в полукольцо. А Локтя с гадкой ухмылкой зашёл мне за спину, отрезая путь к бегству. За ним последовал Гафоня. «А ты-то, прыщ, куда лезешь?» – подумал было я, как снова услышал всё тот же ехидный голос и, присмотревшись к фигуре, коей он принадлежал, признал в нём Волчка.

– Этот чувак обидел нашего кореша и должен за это ответить.

– Ваш кореш, между прочим, меня ударил, – выпалила Светка.

– И правильно сделал! Гы-гы! – засмеялся Гутя.

За спиной противно захихикал Гафоня:

– Не будешь своими вёслами размахиваться.

Противно оскалившись, Волчок подошёл ко мне.

– Ну что, чувак? – с угрозой в голосе спросил он и сплюнул мне под ноги.

Машинально опустив глаза, чтобы посмотреть, не попал ли он в меня, я на секунду упустил его из вида. И тут же схлопотал по челюсти. Фактор неожиданности. Я забыл о нём. Забыл и наставление своего дядьки Володи, который постоянно втолковывал мне: «Всегда бей первым!» И потому проиграл. Впрочем, устоять против четверых всё равно вряд ли удалось бы. Но, возможно, начни я первым, всё могло бы пойти по-другому.

Удар был сильным, но я устоял.

– Вы чего, козлы! – закричала Светка и, отпустив мою руку, бесстрашно кинулась на Волчка, но Гутя так толкнул её в грудь, что она отлетела к ограде и канула в темноте.

Кровь закипела у меня в жилах от ярости – подонок осмелился тронуть Светку! Но только развернулся, чтобы врезать Гуте по морде, как получил по глазу. Локтя, ушлёпок, ударил меня сзади. Я опять устоял, но удар был настолько болезненным, что на некоторое время вывел меня из строя. А мгновение спустя, новый, более мощный удар по зубам сбил меня с ног. Я упал в снег, перемешанный с грязью, и тут же на меня посыпались пинки. Мне удалось перевернуться на правый бок. Чтобы уберечь от ударов печень, пах и живот я поджал под себя ноги, а грудь и голову прикрыл руками. Этому научил тренер, когда однажды на тренировке рассказал нам о том, что защищать себя можно не только стоя, но и когда тебя сбили с ног. Спасибо ему за это.

Не знаю, как долго бы они меня пинали, если бы не подоспела помощь. Светка орала так, что вскоре из дома, возле которого меня избивали, выскочила маленькая, толстая тётка лет шестидесяти с кочергой в руках. Увидев, что творится около её двора, она тут же грозно завопила:

– Да вы что делаете, окаянные?! А ну прекратите немедленно! А то я вас сейчас так кочергой огрею, что мало не покажется!

– Уходим! – услышал я над собой голос Волчка, и удары прекратились.

Не успел я облегчённо вздохнуть и расслабиться, как на меня снова кто-то налетел. Это была Светка.

– Сашка, ты как? С тобой всё нормально? – тревожно кричала она, пытаясь в темноте рассмотреть моё лицо.

Её ор словно гвозди впивался мне в уши.

– Господи, – прошлёпал я разбитыми губами, – что же ты так орёшь-то?

– Слава богу, живой, – успокоилась она, сбавив тон, и, схватив меня за грудки, попыталась поднять.

– Конечно, живой, – прокряхтел я в ответ и попробовал ей помочь, но тут в пояснице так кольнуло, что не удержался и вскрикнул.

– Ты как, сынок?

К нам подошла хозяйка дома и помогла Светке поставить меня на ноги. Разглядев мою побитую физиономию, она жалостливо покачала головой и запричитала:

– Господи, что же это они с тобой сотворили, ироды проклятые? Чтобы им пусто было, окаянным! Пойдём, сынок, в избу. Отмоешься хоть от крови-то.

Держась за Светку, я с трудом зашёл к тётке во двор. Испинанные ноги не желали слушаться, и вдобавок при этом каждый шаг отдавался острой болью в пояснице. Тётка забежала в дом и вскоре вернулась с ковшиком, полным воды. Мы ждали её около крыльца. Она специально не стала закрывать двери в сенях, чтобы свет из дома освещал нас. Я подставил под воду сомкнутые ладошки, подождал, когда они наполнятся, и ополоснул лицо. Сразу защипали все ссадины на лице. Стиснув ноющие зубы, я снова подставил ладошки под ковшик. Отмываясь от крови, постарался проанализировать своё состояние. Увы, оно было плачевным.

Нестерпимо ныли пострадавший глаз, губы и зубы. В голове стоял шум, словно у меня опять лопнули барабанные перепонки, слегка подташнивало. Жутко болело всё тело, кроме живота и груди. Их я прикрыл надёжно. Но вот спине, рукам и ногам досталось. Но всё это мелочи. Главное, я был жив, ноги-руки не переломаны, нос и рёбра тоже, и зубы на месте, хотя, когда тронул их языком, они зашатались.

Осторожно промокнув лицо полотенцем, одолженным заботливой хозяйкой, мы со Светкой распрощались с ней.

– Дойдёшь ли до дома, сынок? – с сомнением спросила та, закрывая за нами калитку.

– Дойду, – заверил я.

– Дойдём, тётенька, – подтвердила Светка. – Спасибо вам большое.

– Да что ты, господи, – отмахнулась она и, посмотрев ещё раз нам в след, скрылась в доме.

Попав на Нижнегорскую, я направился к Светкиному дому.

– Ты это куда? – не поняла она моего намерения.

– Как куда? – удивился я. – К твоему дому, конечно. Куда же ещё? Должен же я тебя проводить или нет?

– Да ты что? – возмутилась Светка. – Неужели ты думаешь, что я тебя такого одного отпущу?

– Да не колготись ты, – попытался я улыбнуться, но разбитые губы тут же дали о себе знать, и я невольно скривился от боли, – я сам дойду.

– Ещё чего! – запротестовала она. – Даже и не думай! Кто из нас пострадал? Ты?

– Я, – эту истину трудно было опровергнуть.

– А из-за кого? – наседала Светка. – Из-за меня?

– Из-за тебя, – и тут я был вынужден согласиться.

– То-то же! Да я просто обязана после этого проводить тебя до дома и вручить в руки родителям.

– Благодетель ты мой, – усмехнулся я и снова скривился от боли в губах.

– Молчи и топай! – приказала мне Светка, заметив это.

Ещё бы не заметила. Она же всю дорогу не сводила с меня глаз. До самого дома.

От Светкиной улицы дорога круто поднималась вверх, так как мой посёлок находился на вершине огромной горы, у подножия которого протянулась улица Нижнегорская, входящая в состав «красноярского» района. Два наших посёлка разделяла железнодорожная одноколейка, деля гору практически пополам. Перед ней находился лесной склад ОРСа с лесопилкой, следовательно, находившийся во владениях «красноярских». За ней, напротив склада, стояла автобаза. И она уже «принадлежала» нам, «карламарксовским». А сразу за автобазой возвышались четыре двухэтажных барака, составлявших теперь костяк улицы Карла Маркса. В одном из них, в среднем, прямо напротив лазейки в заборе, через которую все поселковые проникали на территорию гаража, чтобы пройти напрямки в магазин на Ясные Поляны, в гости или в ту же школу, в первом подъезде на первом этаже жил я со своей большой семьёй.

До сих пор этот подъём преодолевался мной легко. Даже можно сказать, что, окрылённый от общения со Светкой, я не замечал его вовсе. Но сейчас он стал для меня проблемой. Превозмогая боль, я с трудом передвигал пострадавшие ноги, терпел и бодрился, пытаясь ничем себя не выдать, чтобы не дать Светке повода для самобичевания. Ведь, если бы она тогда сдержалась и не ударила Локтю, то мне не пришлось бы его бить, и, следовательно, сейчас я был бы жив и здоров. Я попытался убедить её, что она тут не причём. Но куда там! Тогда я снова старался делать вид, что у меня всё нормально. Это не всегда получалось, и когда я невольно морщился от боли, Светка тут же сочувственно спрашивала: «Больно, да?»

– Терпимо, – успокаивал я её и шёл дальше.

Преодолев железную дорогу, мы через дыру в заборе проникли в автобазу. Осталось ещё каких-то метров сто, и, я, наконец-то, попаду домой. Тогда можно будет лечь и отдохнуть. Я даже прибавил шаг, чтобы быстрее преодолеть эти сто метров.

Когда, миновав гараж, мы попали в мой родной двор, то увидели около водозаборной колонки Сеньку Горбашова, набиравшего в вёдра воду. Прожектора на мачте, освещавшие территорию автобазы, захватывали и часть двора перед моим бараком, поэтому Сенька тоже меня увидел.

– Привет, Санёк! – окликнул он меня. – Что-то припозднился ты, однако. Мы уже с Серёгой хотели было без тебя на тренировку идти.

– Да какая ему сейчас тренировка? – рассердилась Светка.

Я дёрнул её за руку и ответил сам, пробормотав сквозь разбухшие губы.

– Я сегодня не смогу.

– Ну-ка, что такое? – насторожился Сенька, приглядываясь ко мне. – Да тебе никак досталось, дружок?

– Ага, – опять встряла Светка, – четверо на одного!

– Оно и видно, – сказал он, разглядывая мой фингал. – Ладно, Санёк, не переживай. Мы с тобой потом на эту тему переговорим.

Сенька подхватил полные вёдра и пошёл. Он жил в соседнем бараке, на одной площадке с Костей Беловым.

Несмотря на моё сопротивление, Светка довела меня до самой квартиры. Лишь когда я открыл дверь, она сказала: «Пока!» и побежала домой.