Читать книгу Свобода выбора фатальна - Александр Бубенников - Страница 18

Пока она еще не проснулась, перед тем как открыть жалюзи и в утреннем поезде «Москва-Симферополь», Брагин, наконец, решил на голубом экране своего смартфона прочитать содержимое флэшек. Он не торопился и не волновался, прилаживая гарнитуру и переходник к флэшке и думая о ней, посапывающей рядом Лере: какие же у нее удивительно нежные, мягкие, пухлые губы… Сейчас и тогда в Дивноморске, в ее низенькой светелке, где он набил себе шишку на затылке… И почему-то его потрясала до глубины души солоноватость этих губ, когда по щекам, по губам ее текли слезы… Тихие, беззвучные слезы на пухлых, безвольных, немного подрагивающих губах… Словно губы что-то хотят сказать тайное и глубокое, что лежит на донышку сердца, души, но не смеют – оттого не лепет, а трепет, дрожание их и слезы на губах… Словно он в чем-то виноват – в слезах, солоноватых, вздрагивающих губах, что-то готовых прошептать, но не шепчущих, только по-детски наивно-обиженно и горько вздрагивающих.

На первой флэшке в один гигабайт он прочитал предложение: «Господин Брагин, вас найдут после презентации Ваших программ с демо-версиями, чтобы окончательно договориться с Вами насчет покупки и передачи Ваших программ и алгоритмов в фонд интеллектуальной собственности ЗАО «Омега-минус». Сумма в 450 тысяч долларов (по Вашему усмотрению долларов или евро), думаем, Вас устроит. С уважением, Ваши потенциальные партнеры и доброжелатели».

Вторая флэшка памяти на 16 Гб таила в себе уже предостережение и даже угрозу: «Господин Брагин, затягивая процесс продажи ЗАО «Омега-минус» Вашей интеллектуальной собственности, не предоставив в ее распоряжение в указанное время твердых копий Ваших программ и демо-версий, Вы способны навлечь своим упрямством непоправимые беды не только на членов вашей старой семьи, но и на новую семью, строительством которой вы так усиленно занимаетесь последние три месяца. Убедительная просьба скопировать нужную нам информации на предоставленные Вам носители после получения аванса в 30–50 процентов (по Вашему особому усмотрению) в Гурзуфе. Искренне Ваши Доброжелатели».

Что оставалось ему делать в набравшем полный ход поезде «Москва-Симферополь», как не углубиться в чтение Лермонтовского «Фаталиста» и ожидать пробуждения ото сна Леры, на страже которого он в угрюмом сосредоточении стоял уже с самой границы.

Раскрыв глаза, Лера и застав Брагина за чтением томика Лермонтова, она с горькой улыбкой сказала:

– Я знаю, что ты читаешь, «Фаталиста», – я и сама его вдруг захотела перечитать заново.

– Я знаю его почти наизусть… но люблю перечитывать…

– Я тоже… Только без твоего «почти» – от начала до конца, от первой буквы до последней точки…

– Когда-то и я «Фаталиста» знал наизусть. Впрочем, для меня самое главное и решающее в новом прочтении или в перетряхивании своей памяти, удивляюсь всегда одному моменту.

– Какому моменту?

– Каждый раз, углубляясь в строки «Фаталиста», нахожу что-то сокровенное, тайное, иногда даже опасное… Соответственно моменту…

– Я тоже… Я тебе, Евгений, расскажу о Вуличе, если ты примешь одно мое условие, всего одно…

– Какое условие?..

– Узнаешь прямо на платформе Симферополя… Надо еще доехать…

– И уничтожить оставшийся от ночной трапезы провиант… И вообще с первого шага на крымском полуострове успокоиться…

– Ты немного не в себе – что-то случилось?..

– Хотят успокоиться, не потому, что что-то случилось, а потому, чтобы ничего хотя бы в самом обозримом будущем ничего плохого и неожиданного не случится.

– Ты говоришь загадками, тайнами.

– Не более чем ты со своим Вуличем.

– На этот раз ты попал в точку – действительно, с моим… Это человек нашего рода, нашей семьи…

Он вопросительно поднял на него глаза:

– В смысле?

– Ну, мы же договорились, что ты примешь мои условия прямо на перроне Симферополя. Ты, правда, так и не сказал, примешь их или не примешь, как всегда, уклонился.

– Посмотрим, как карта ляжет, – в философическом раздумье усмехнулся Брагин, может к тройке и семерке твоего предложения как никогда не хватает туза моего согласия. Посмотрим…