Читать книгу Забытые сказы оренбургских и уральских казаков - Александр Чиненков - Страница 1

Хутор, в котором проживала с отцом и братьями Варвара Рогожина, располагался в уютном природном уголке. Здесь, на живописном берегу Яика, заканчивалась степь и шумел деревьями густой лес.

Изба Рогожиных стояла на поляне у речного затона. Когда в летнюю пору всё вокруг зарастало буйной растительностью, виднелась лишь покрытая камышом крыша.

Когда-то давно, лет десять назад, в хуторе было больше десятка изб. А сейчас их осталось три. Хуторяне съезжали за пятьдесят верст по разным причинам, которые предпочитали умалчивать от соседей. А вот Митрофан, отец Варвары, решил не покидать насиженных мест.

На хуторе, кроме Рогожиных, проживали ещё семьи урядника Матвея Лыкова и казака Бориса Обухова. Все – и взрослые, и дети – жили дружно, общительно, отрезанным ломтём от всего остального мира.

Тёплыми летними вечерами хуторяне собирались на берегу реки и, сидя на брёвнах, вели одни и те же разговоры о прошлом, о той поре, когда было больше жителей и как им всем вместе было хорошо и весело.

Казаки курили самосад и, поплёвывая себе под ноги, разговаривали, глядя на реку. А их жёны «кочегарили» самовар или готовили ужин на сложенной из крупных камней печи. Дети, которых в общей сложности было немало, тоже были заняты чем-то своим или «подсобляли» матерям. Расходились по домам обычно поздно. И так повторялось изо дня в день, пока не наступала снежная морозная зима.

Сегодня Варвара не пошла с отцом и братьями на посиделки. Управившись по хозяйству, девушка присела отдохнуть на крылечко, и вдруг на неё накатила невыносимая тоска. Не имея рядом никого, кому она могла бы излить душу, Варвара тихо и жалобно заплакала.

Всхлипывая и вытирая платочком слёзы, девушка рисовала перед собой образ матери, которую никогда не видела. Женщина умерла при родах, произведя на свет девочку. Отец сильно переживал потерю любимой жены и больше не женился. Он растил троих старших сыновей и единственную дочку как мог, а в Варечке души не чаял, так как она уродилась точной копией его Марфы.

Уже сгустились сумерки, а девушка всё плакала, удивляясь своим слезам и небывалой душевной слабости. Она сидела на крыльце так долго и неподвижно, что начали затекать ноги, и заломило в пояснице. Варя мысленно вступала в разговор с матерью, задавала ей вопросы, и… Девушке казалось, что мать отвечает ей, но никак не могла услышать её слов.

– Эх, мама, мама, – смущённо и с сожалением сказала она вслух самой себе и медленно встала с крыльца.

Видел бы её в этот момент кто-нибудь из удальцов-казаков! Высокая и стройная, полная неотразимой женской красоты, о которой могут сказать в стихах лишь поэты. То была неповторимая, выразительная красота человека, которую не только видно глазами, но и чувствуешь сердцем. Глаза девушки были огромны, и в них в светлое время суток можно было увидеть такую силу и нерастраченную страсть, какая бывает только у непорочных созданий.

– Чего не спится, Варя?

Девушка вздрогнула от неожиданности, но не испугалась. Она узнала голос. Свирепые дворовые псы, Батыр и Колокольчик, даже не рыкнули, учуяв молодого казака Минея Лыкова.

– Фу ты, чертяка, – усмехнулась Варя. – Явился втихую, будто бес из преисподни.

– Да я вот прогуливался по лесу маленько, гляжу – ты в одиночестве маешься. Вот я и решил…

– Решил меня напужать, – закончила за него фразу девушка.

– Да нет, просто поболтать с тобой захотелось, – хмыкнул, оправдываясь, Миней.

– Думаешь, нам есть об чём поболтать?

– Думаю… Мы вдвоём здесь с тобой одногодки, а остальные все мелюзга. У тебя нет подруг, у меня нет друзей.

Варвара пожала плечами.

– А я как-то научилась без подруг обходиться, – сказала она. – Живу себе и живу. Лес, река, зверушки… Скотины полный двор. Я с коровками, телятками и овечками разговариваю. Надо только научиться понимать их.

Теперь пришла очередь пожимать плечами Минею Лыкову. Он был крайне взволнован и старался скрыть своё состояние от девушки. У храброго и стойкого казака при виде Варвары сжималось сердце в груди, голова пустела, а язык нёс какую-то чепуху и околесицу.

– Скоро атаман казаков на сборы созывать будет, – сказал Миней, кое-как собравшись с мыслями. – Свезём сено с лугов и… В путь-дорожку готовиться буду.

– Что ж, помашу тебе вслед ручкой, – пошутила девушка. Она почувствовала внутреннее волнение парня, но не подала виду.

– Вот хочу… – Миней смешался, но быстро взял себя в руки. – Как со сборов возвернусь, хочу просить родителей сватов в вашу избу слать.

– Сватов?! – Варвара сначала удивилась, а когда до неё дошёл смысл слов соседа, громко рассмеялась.

– Чего ты, – смутился юноша и… К счастью, девушка не увидела, как его лицо сделалось пунцовым. – И вовсе не шуткую я, а правду говорю. Хосподь подсобит, поженимся и уедем отсюда. Хочу вон в станице, среди людей жить, а не здесь, в лесу, где от скуки выть хочется.

Варвара рассмеялась ещё громче.

– Ты что, эдак мне предложение делаешь? – полюбопытствовала она, кое-как успокоившись.

У Минея язык прилип к нёбу. Он уже и так растратил всю свою храбрость на разговор с Варварой, и на то, чтобы ответить утвердительно на её вопрос, не хватило сил.

– Ну, чего молчишь? – прыснув смешком, снова спросила девушка.

– А чего говорить-то, ты и сама всё знаешь, – уныло пробубнил юноша, опуская голову.

– Хочешь меня женой своей видеть?

– Очень хочу.

– И, мыслишь, отец отдаст меня замуж за тебя?

– Мыслю, отдаст. Семья наша не из бедных, сама знаешь. Да и женихов не слишком много в хутор заглядывает.

– А это как сказать…

Варвара, не воспринимая разговор с Минеем всерьёз, решила пошутить над его чувствами. Поняв по его молчанию, что юноша в тупике, она вкрадчиво поинтересовалась:

– Скажи на милость, соседушка, а ты на мне жениться собираешься потому, что других невест на хуторе нет, или по иной причине?

– Сохну я по тебе, – едва владея языком, выдавил из себя Миней. – Ни еда, ни питьё в горло не лезут. Жить я без тебя не могу, Варвара!..

Уяснив, что юноша совершенно далёк от шуток, девушка неожиданно почувствовала жалость к нему. Нет, она конечно же не собиралась выходить за него замуж, но… И оттолкнуть его именно сейчас она тоже не могла. Немного подумав, Варвара быстро нашла выход из затруднительного положения, а потому сменила тему разговора.

– Давай поступим так, Миней, – заговорила она вкрадчиво, – ты поезжай на сборы, а я покуда подумаю о намерениях твоих. Я ведь только что узнала, что ты сохнешь по мне, и нахожусь в немалом затруднении, тебя выслушав.

Юноша вздохнул с облегчением. Он был напряжён, ожидая услышать отказ, но слова Варвары вселили в его стонущую душу крохотную капельку надежды.

Молодые постояли ещё несколько минут, поговорили о том, о сём, но о чувствах и сватовстве больше речь не заводили. А когда послышались шаги возвращавшихся с рыбалки старших братьев девушки, Миней спешно попрощался и скрылся в темноте.

Варвара поспешила в избу. Ей захотелось остаться наедине с будоражившими голову мыслями. Девушку вдруг захватили признания Минея – ни от кого и никогда она не слышала ничего подобного. Ложась в постель, она с недоумением вспоминала слова юноши, вздыхала и думала: «А ведь он хорош собой, только вот чувств к нему у меня нет. А почему?…» На этот вопрос Варвара не находила ответа, хотя…

Она вдруг вспомнила своё гадание на Рождество и почувствовала, как сразу встрепенулось и замерло сердце от страха.

* * *

К святочному гаданию Варвара готовилась тщательно. Её двоюродные сёстры из станицы подробно рассказали, как провести его. Правда девушка жалела, что девиц-хохотушек не было рядом, но как и что делать, она усвоила хорошо.

Святочные гадания совершаются в специальном «нечистом» месте – в бане, на печке и в «нечистое» время – поздно вечером или в полночь. Гадающие смотрят как бы сквозь зеркало прямо на «тот свет», чтобы увидеть жениха или знак судьбы, смерти. Для большего эффекта перед зеркалом зажигают свечи или ставят два зеркала напротив друг друга. Но как только покажется видение, нужно сразу же закрыть зеркало или перевернуть его, иначе оно ударит по лицу, придёт да задавит. Иногда зеркало кладут под подушку вместе с другими символическими предметами, чтобы увидеть во сне суженого.

Варвара готовилась к обряду втайне от отца и братьев. Они были людьми религиозными и к таким вещам, как гадание, относились крайне негативно. В их избе было только одно зеркало, которое висело на стене в сенях и смотреться в него «дозволялось» только по необходимости. Хорошо зная, что касаться его нельзя, Варвара попросила сестричек тайно передать ей два зеркальца.

Отмечать Рождество отец с братьями уехал в станицу. Там они собирались сходить в церковь и встретить праздник согласно древним христианским обычаям. Варвара, сославшись на недомогание, осталась дома. Она с нетерпением ждала наступления ночи, и ей очень хотелось погадать на суженого.

«Самое верное гадание под Рождество, – думала девушка, перенося из избы в баню зеркала и свечи. – А зеркала должны быть безукоризненно чисты, без пузырей и других изъянов». Варвара тщательно помыла их поверхность, затем старательно вытерла сухой тряпкой. Накрыв полок чистой белой скатертью, она установила зеркала одно против другого и поставила по краям две церковные свечи.

Закончив приготовления, девушка осмотрелась. Согласно требованиям обряда рядом с гадающей не должны находиться кошки, собаки, птицы и посторонние лица, кроме разве одной или двух скромных особ, которым же, однако, не разрешалось смотреть в зеркала и тем более разговаривать.

Чтобы ей никто не помешал, Варвара на всякий случай обошла двор, но всё было тихо. Над хутором зависла звенящая тишина, даже не лаяли собаки. Все жители, по примеру Рогожиных, уехали встречать Рождество в станицу.

От странного предчувствия чего-то ужасного у девушки засвербело на душе, и лишь усилием воли она заставила себя вернуться в баню. Усевшись на скамеечку, Варвара зажгла свечи. Кое-как справившись с волнением, она стала пристально смотреть в зеркало, направляя свой взор в конец представившегося ей коридора. Она была готова ко всему и, закусив нижнюю губу, упрямо вглядывалась в блестящую поверхность, желая увидеть жениха.

– Суженый мой, ряженый, покажись, объявись! – шептали её губы, но Варвара не слышала собственных слов.

Она напряжённо смотрела в зеркало. Время для этого гадания определить было нельзя, можно просидеть далеко за полночь и ничего не увидеть, можно даже вздремнуть и во сне увидеть многое, и… Зеркало вдруг потускнело, а свечи потеряли свой первоначальный свет. Руки у Варвары затряслись, по телу пробежала нервная дрожь, но вместо того, чтобы прекратить гадание, девушка усилила внимание, зачарованно наблюдая за происходящим.

В коридоре, вдоль которого мерцали множество огоньков свечей, она вдруг увидела какое-то оживление. Вдали показалась мужская фигура. «Вот это да! – подумала с восхищением Варвара. – Неужто я и правда это вижу?» И вот фигура стала приближаться. Девушка, не веря своим глазам, увидела человека в форме казака. Вот только лица разглядеть никак не могла – чёрное пятно закрывало лик её суженого.

А между тем фигура приближалась. Варвара съёжилась, ощущая посторонний взгляд, сверлящий её из, казалось бы, равнодушного стекла. И тут девушку охватило гнетущее чувство, что она в бане не одна. Неожиданно из-за её спины показались две руки, которые схватили зеркала и уложили их на скатерть отражением вниз. Огоньки свечей дёрнулись влево-вправо и погасли, словно кто-то задул их. Не помня себя от страха, Варвара стремглав выскочила из бани, перебежала двор, влетела в избу и заперла дверь.

С той злополучной ночи она смотрелась только в зеркало, которое висело в сенях избы и то по крайней необходимости.