Читать книгу Три мушкетера (адаптированный пересказ) - Александр Дюма - Страница 6

У д’Артаньяна не было в Париже ни одного знакомого, за исключением господина де Тревиля. По понятным соображениям, господина де Тревиля невозможно было пригласить в качестве секунданта на множество дуэлей, запланированных молодым гасконцем на сегодняшний день. Поэтому д’Артаньян решил отправиться на поединок один, но с самого начала принести Атосу все мыслимые извинения, не проявляя, однако же, слабости и трусости. Так он надеялся завоевать дружбу Атоса, чья благородная внешность и строгое лицо произвели на него очень хорошее впечатление. Портоса д’Артаньян надеялся запугать тем, что, в случае, если он не будет убит, сделает историю с перевязью всеобщим достоянием. Поединок же с Арамисом не особенно пугал молодого человека, поскольку здесь он был уверен в своих силах и считал, что сумеет нанести урон красоте мушкетера, которой тот, очевидно, очень гордился.

Д’Артаньян встретился с Атосом в назначенный час у монастыря Дешо. Атос объявил, что послал за двумя своими друзьями, которые будут его секундантами. Храбрый мушкетер сказал, что невзирая на рану, готов к поединку: он собирался драться, держа шпагу в левой руке.

Д’Артаньян согласился и разговаривал при этом с Атосом почтительно, чем немало смутил храброго мушкетера. Гасконец предложил Атосу все же отложить дуэль на три дня с условием, что он даст мушкетеру чудодейственный бальзам для врачевания его раны. По словам д’Артаньяна, бальзам мог за три дня поставить Атоса на ноги. Тогда дуэль велась бы на равных.

– От вашего предложения, сударь, – ответил Атос, – веет настоящим благородством дворянина. Однако я вынужден отклонить его, ибо в наше время слухи распространяются чрезвычайно быстро, и за три дня о нашем поединке будет знать весь город, не говоря уж о господине кардинале. Поэтому я предпочитаю покончить с нашими затруднениями сегодня. Мне только кажется, что эти лентяи-секунданты проспали, потому что их до сих пор нет на месте!..

– Сударь, – просто сказал д’Артаньян, – если вам угодно покончить со мной немедленно, вы вправе это сделать.

– Мне по душе ваши речи, – приветливо кивнул гасконцу Атос. – Думаю, если мы не убьем друг друга сегодня, то впоследствии будем с удовольствием проводить время сообща. А, вот и один из моих секундантов!

В конце улицы Вожирар в этот момент появился Портос.

– Разве ваш секундант – господин Портос? – спросил д’Артаньян.

– Конечно. А вы имеете что-то против?

– Н-нет… – замялся д’Артаньян.

– Вот мой второй секундант.

С противоположной стороны к месту поединка быстрыми шагами приближался Арамис. На лице д’Артаньяна изобразилось еще большее удивление.

– Разве вам не известно, что нас называют «трое неразлучных»? – пояснил Атос, а затем, обернувшись к Портосу сказал ему: – Я дерусь с этим господином.

– Очень интересно… – протянул Портос. – Дело в том, что я тоже дерусь с ним.

– Только в час дня, – успокоительно проговорил д’Артаньян.

– Однако он и мой противник! – добавил подошедший Арамис.

– Но наш поединок назначен на два часа, – уточнил д’Артаньян. – Впрочем, господа Портос и Арамис, я намерен принести вам свои извинения, так как, возможно, не смогу дать вам удовлетворения. Ведь господин Атос имеет право убить меня первым.

Атос и д’Артаньян скрестили шпаги, но в этот момент из-за стены монастыря появились гвардейцы кардинала. Портос воскликнул дуэлянтам:

– Стойте!

Но гвардейцы уже заметили их.

– Господа! – воскликнул предводитель гвардейцев де Жюссак. – Вы собрались здесь драться? Но дуэли запрещены! Вы арестованы. Следуйте за нами к господину кардиналу!

– Их пятеро, а нас всего трое, – вполголоса проговорил Атос. – Остается одно: умереть на месте, потому что если мы снова окажемся на стороне побежденных, я не смогу больше показаться на глаза капитану.

В одну минуту Атос, Портос и Арамис встали рядом, плечом к плечу, а де Жюссак построил своих солдат. Этой минуты было достаточно для д’Артаньяна, чтобы сделать выбор, который определил всю его дальнейшую жизнь: выбор между королем и кардиналом. К чести д’Артаньяна надо отметить, что он не колебался ни секунды.

– Прошу прощения, господа, – обратился он к мушкетерам, – вы говорили, что вас трое, но позвольте не согласиться с вами. Вы будете драться вчетвером.

– Вы же не мушкетер, – мягко упрекнул его Портос.

– На мне нет мушкетерского плаща, – согласился д’Артаньян. – Но сердцем, господа, я давно мушкетер! Я надеюсь, что со временем заслужу честь вступить в ряды вашего славного полка!

– Отойдите, молодой человек! – крикнул де Жюссак. – Не вмешивайтесь!

Д’Артаньян остался на прежнем месте.

– Вы славный малый, – пожал ему руку Атос.

Арамис и Портос колебались. Д’Артаньян понял, что их смущает его молодость и неопытность.

– Испытайте меня, господа, – спокойно предложил д’Артаньян.

– Отступать невозможно, – подвел итог обсуждению Атос. – Как вас зовут, юный храбрец?

– Д’Артаньян.

– Мы имеем честь атаковать вас, господа, – обратился к гвардейцам Арамис.

– Вот как? – воскликнул де Жюссак.

И все девять человек бросились друг на друга. Атос скрестил шпагу с гвардейцем по имени Каюзак, Портос – с Бикара, Арамис сражался против двоих гвардейцев, а на долю д’Артаньяна выпал сам де Жюссак.

Большого опыта дуэлей у д’Артаньяна, учитывая его возраст, не было и быть не могло. Зато он хорошо помнил теорию, а кроме того, от возбуждения и от сознания того, что он как бы негласно принят в ряды мушкетеров, юноша дрался очень напористо, постоянно меняя тактику. Де Жюссак стал делать ошибку за ошибкой, разъяренный тем, что ему не удается взять верх над молодым, но гибким и ловким соперником. В ответ на резкий выпад де Жюссака, д’Артаньян неожиданно отклонился в сторону и, воспользовавшись заминкой предводителя гвардейцев, пронзил его шпагой. Де Жюссак упал на землю и затих.

Д’Артаньян, в соответствии с правилами дуэли, теперь мог поддержать одного из своих товарищей. Он заметил, что Атос вновь ранен. Храбрый мушкетер не отступал ни на шаг. Он скорее бы умер, чем позвал на помощь. Д’Артаньян понял, что именно Атосу он сейчас нужнее всего. Не размышляя более ни минуты, гасконец бросился на Каюзака. И как раз вовремя, потому что Атос, смертельно бледный, опустился на одно колено.

Шпага Каюзака, выбитая у него из рук д’Артаньяном, отлетела в сторону. Каюзак побежал к гвардейцу – одному из противников Арамиса, которого тот к этому моменту успел прикончить, – чтобы подхватить его рапиру. За эти несколько секунд Атос успел собраться с силами и подняться. Д’Артаньян понял, что теперь ему лучше не вмешиваться. И действительно, спустя пару минут Каюзак рухнул как подкошенный.

Почти в то же время Арамис ранил своего второго противника, и тот признал себя побежденным.

Портос продолжал теснить раненого Бикара. Бикара был из тех несгибаемых солдат, которые никогда не сдаются и предпочитают смерть капитуляции. Один против четверых, Бикара продолжал сражаться. Когда же раненый де Жюссак приказал ему сдаться, Бикара отскочил назад и переломил свою шпагу о колено, чтобы не отдавать ее врагу. Мушкетеры салютовали храбрецу, отдавая долг его мужеству. Затем с его помощью д’Артаньян перенес к крыльцу монастыря раненых и позвонил у входа в колокол.

Три мушкетера и д’Артаньян отправились в дом господина де Тревиля, держась за руки. Молодой гасконец был на верху блаженства, шагая между Атосом и Портосом. Он знал, что если еще не принят в мушкетеры, то с уверенностью может считать себя лучшим их учеником.