Читать книгу История Запада. Колониальная эра. Том I - Александр Геннадьевич Заиконников - Страница 25

***

Протестантизм и появление «новых людей» были двумя главными следствиями правления Генриха VIII. Эти два следствия во многом предопределили будущую историю Англии, они же оказали знаковое влияние и на колонизацию англичанами Америки. О протестантизме и «новых людях» следует говорить как о взаимосвязанных явлениях. «Новые люди» – это новая знать, сформировавшаяся при Генрихе VIII. Различные выбившиеся из грязи в князи Расселы и Кавендиши, а также возвысившиеся из худородных дворян Спенсеры, и многие, многие другие, им подобные. Благодаря королевским пристрастиям они потеснили на государственном поприще древние аристократические роды: Перси, Невиллов, Вудвиллов. Закат старой аристократии в Тюдоровскую эпоху, сопровождался рождением аристократии новой, лучше адаптированной к современным экономическим условиям, более предприимчивой, более активной на деловом поприще. Эта новая знать до кризиса британской аристократии конца XIX – начала XX веков олицетворяла собой лицо Соединенного Королевства. Даже низложенный и казненный Томас Кромвель оставил после себя потомство. Один из членов его рода, правнук его старшей сестры, Оливер Кромвель, сыграет далеко не последнюю роль в английской истории.

Появление общества «новых людей» было связано самым непосредственным образом с переделом церковной собственности. Монастыри были крупнейшими землевладельцами в Англии, и отнятые у них земли король щедрой рукой распределял среди своих приверженцев. По самым скромным подсчетам при Генрихе VIII переделу подверглась пятая часть земельного фонда королевства. Бывшие монастырские земли пускались в коммерческий оборот. «Новые люди» были более склонны проявлять экономический прагматизм, а экономический прагматизм состоял в следовании всеобщему тренду эпохи – в изменении характера сельскохозяйственного использования земли. Материальной причиной изменений произошедших в английской экономике была овечья шерсть. Цены на овечью шерсть на мировом рынке постоянно росли и узкая специализация на овцеводстве, сулила землевладельцам сравнительно большую прибыль, чем передача этих земель в аренду крестьянам. Последние, кормившие с арендованной земли свои многодетные семьи, были способны выплачивать аристократам лишь небольшую ренту. Овцеводство в отличие от зерновых не требовало большого числа рук. Овцы паслись и обрастали своей шерстью сами, без помощи человека. Все что требовалось от землевладельца – это огородить участок, на котором бы его овцы паслись. Огораживания год от года сокращали в Англии долю пахотных земель. И год от года, все большее число крестьян становились безземельными.

Англия, несмотря на некоторое развитие промышленности в XVI веке, продолжала оставаться сельскохозяйственной страной, крестьяне составляли большинство ее населения. После того как крепостничество изжило себя, английское крестьянство оказалось разделено на фригольдеров и копигольдеров. Фригольдерами назывались крестьяне, владевшие собственной землей, копигольдерами – те, кто арендовал землю у дворян, либо иных землевладельцев. Большинство английских крестьян не имели своей земли, то есть относились к числу копигольдеров. Обогащение через огораживания крупных землевладельцев – новой и старой аристократии, а также «рыцарей пера», как называли скупавших свободные участки предпринимателей и представителей нарождающегося промышленного класса, сопровождалось массовым обнищанием копигольдеров. В некоторых случаях копигольдеры насильственно сгонялись с земли, но в большинстве случаев они уходили сами, будучи не в состоянии уплатить хозяину постоянно растущую земельную ренту.

Канула в Лету благословленная для сельских тружеников эпоха позднего Средневековья. После того как пандемии чумы (XIV в.) сократили население Англии, рабочих рук в стране остро недоставало. Крестьянский труд ценился дорого, земельная рента, напротив, стоила очень дешево. Быстрый рост численности населения в Тюдоровскую эпоху, ухудшение качества монеты, подстегивавшее и без того высокую инфляцию и массовые огораживания, привели к тому, что значительная часть крестьянства, распродав свои пожитки и домашнюю утварь, с маленькими детьми на руках снималась с насиженных мест и уходила на поиски лучшей жизни. На самом деле они уходили скитаться по английским дорогам. При большой доле везения эти бездомные, обессилевшие от постоянного голода, кутавшиеся промозглыми ночами в свои лохмотья, перебивались случайными заработками. В большинстве случаев они нищенствовали, а когда лишались последней надежды выжить, перед лицом голодной смерти, принимались воровать. К последнему занятию, а также к разбоям и грабежам были особенно склонны невостребованные и пополнившие ряды бродяг солдаты, а также члены распущенных аристократами за ненадобностью военных свит. Ужасное питание подрывало физические силы людей, ослабляло их сопротивляемость болезням. Случаи голодной смерти, особенно детской, среди английских нищих были весьма многочисленны.

Но была и другая сторона медали – те самые «новые люди», новая знать и представители промышленного класса сколачивали в новых экономических условиях огромные состояния. Они не стеснялись выставлять на всеобщее обозрение свое богатство: дворцы и роскошные особняки в тюдоровском стиле, разбитые при них регулярные сады, красивых лошадей, экипажи, дорогие одежды и великолепное питание. Ни королю, ни правительству, ни знати, ни нарождавшейся буржуазии не было дела до причин появления на английских дорогах армии бездомных. Вместо причин они начали бороться со следствиями. Первый тюдоровский акт против бродяг был издан еще при Генрихе VII в 1495 году. При Генрихе VIII было принято два таких акта в 1531 и 1536 годах. Старшие Тюдоры предпочитали бороться с проблемой нищих ужесточением наказаний и умножением числа публичных казней. Бродяг, пойманных даже на самых мелких хищениях, без разбора пола и возраста вешали. Просто пойманных за бродяжничество при Генрихе VIII заковывали в колодки и били розгами. Если ловили повторно – калечили, выжигая на лице бездомного клеймо и отрезая ему уши. Бродяг-рецидивистов, попавшихся в третий раз, отправляли на виселицу. Справедливости ради стоит признать, что эти строгие меры применялись к трудоспособным нищим, инвалидов не трогали.

Точные цифры казненных за бродяжничество при Тюдорах подсчитать не сможет никто. Для первой половины XVI века иногда называют цифру в 70000 человек, для второй половины – то есть, для благословенного Богом времени Елизаветы I – 80000. Лишь во второй половине правления «королевы-девственницы» (в 1572 и 1598 годах) Парламентом были приняты акты, устанавливающие обязательный налог в пользу бедных и предписывавшие создавать дома презрения. Но эти меры не были действенными, так как не устраняли непосредственных причин проблемы. Овцы, как и раньше, продолжали «есть людей». На улучшение социальной ситуации в XVII веке некоторым образом повлияло развитие мануфактурного производства, а также начало колонизации Нового Света. Переселение части «лишних» людей в Америку, где сгоняемых с английской земли потенциальных бродяг ожидали десятки, а то и сотни акров нераспаханной земли, вне всяких сомнений, поспособствовало снижению в Англии уровня социального напряжения.