Читать книгу Горе от ума (сборник) - Александр Грибоедов - Страница 68

Теперь об этом мимо;

В присутствии жены поосторожней будь.

Ба! да она ушла.

Бог с ней, счастливый путь.

Не совестно ль тебе с женою столько нежной

Вести себя, как ты, так сухо, так небрежно?

Да, очень совестно, пожалуй, побрани.

В уединении она проводит дни,

До утра́ твоего ждет с бала возвращенья.

А мне что за нужда? Какие утешенья!

Что с ней я, что один, не всё ли мне равно?

Хожу по комнате, глазею с час в окно;

Скажу ей что-нибудь, – она мне потакает,

И речь в устах моих, не кончась, замирает.

У нас с Эльмирою эмблемой приняты

Не розовы, мой друг, а маковы цветы.

И тягостно тебе согласие домашне?

Да, сударь, тягостно согласие всегдашне.

Зачем она молчит и убегает свет?

Причиной спесь иль лень; ума в ней, что ли, нет?

О! пропасть в ней ума; но кто про это знает?

И дарований тьма, – она их все скрывает;

Прекрасная собой, – одета не к лицу!..

Я впрямь был вне себя, когда мы шли к венцу,

Как в первый раз меня Эльмира обнимала!..

Немые ласки те божественны сначала,

А в продолжении весьма надоедят.

Иной подумает, что ты давно женат.

По справедливости, три месяца – три века!..

С Эльмирой можно близь тенистого просека,

Под свесом липовым, на бархатном лужку

Любиться, нежиться, как надо пастушку,

И таять весь свой век в безмолвьи неразлучно.

Всё это весело в стихах, а в прочем скучно.

Ты прав, на что она скромна, тиха, мила;

Нет, лучше, чтоб она кокеткою была.

Кокетка, знаешь ли, ужасно только слово.

Кроме значения, нет ничего худого.

Пусть ищет нравиться моя Эльмира всем,

Но любит лишь меня, и я доволен тем.

Ах! убегая раз она домашней сени,

Тобою занята гораздо будет меней;

Потом, как врозь она привыкнет быть с тобой,

Не мудрено, что ей понравится другой.

Потом – как раза два она тебя обманет,

Глядь, в очередь свою виновной охать станет.

Мой будущий удел я знаю наперед;

В наш век степенница по свадьбе через год

Берет любовника; – единобразье скушно,

И муж на то глядеть обязан равнодушно.

Всё это сбыточно, всё это быть должно

Со мною, как с другим, – так раз заведено.

Однако до тех пор хотел бы я в Эльмире

Все видеть способы искусства, средства в мире,

Рядиться, нравиться, приятной, ловкой быть,

А более еще, чтоб таковой прослыть;

Чтоб рой любовников при ней был ежечасно,

Но ею пре́зренный, рой жалкий и несчастный!

А я бы думать мог, на этот рой смотря:

Старайтесь круг ее, а наслаждаюсь я!

Ребячество, мой друг, ребячество большое;

И скрашивать на что суждение пустое?

Скажи, что молод ты супругом путным быть,

Не в силах качества жены своей ценить.

Любовь моя к жене род страсти, обожанье!..

Постой, да ныне мне назначено свиданье.

Прощай, любезный мой.

С Аглаей?

Точно так.

Ну можно ль предпочесть ее жене?

Никак.

Я знаю, что жене супруги должность свя́та,

А у вертушки той я, может быть, десятый;

Но с нею в забытьи я время провожу,

С женою ж разговор едва ли нахожу;

И наконец тебе доверить можно смело,

Что ныне, как в суде мое решают дело

И, может, приберут имение к рукам,

Я, вместо чтоб скакать по стряпчим, по судам,

Платить и кланяться, – к прелестнице поеду,

А ты покуда здесь останься, проповедуй!

Поди, суда́рь, к жене. – Вот сущий ветрогон!

Чему ж дивиться нам, что мало верных жен.