Читать книгу Челноки - Александр Гусаров - Страница 5

Сергей пришёл с прогулки и от дверей бросился к телефону. Ему звонил Олег, с новостью, что появился общий друг детства Игорь Лесовский. После года службы тот получил долгожданный отпуск.

Олег соблазнил друзей поехать вместе с ним, как он загадочно выразился «чиграши потрошить».

Они встретились ближе к вечеру возле дома Олега в когда-то родном каждому дворе. Игорь изменился, возмужал, раздался в плечах. Из-под коротких рукавов белой майки виднелись бугорки мускулов. Вместо длинных украшавших его голову, тёмно-русых волос у него была короткая спортивная стрижка. Но взгляд, как и прежде, оставался – прямым и открытым, на лице часто вспыхивала добродушная улыбка.

Трое друзей обменялись крепкими рукопожатиями.

– Где ты теперь служишь? – поинтересовался Сергей.

– Можно сказать в Тьмутаракании, – усмехнулся Игорь. – Командир взвода метровых рлс – отдельной радиолокационной роты. – Добираться на поезде до Брянска, потом километров сто на автобусе до райцентра, дальше по лесу примерно час по узкоколейке до штаба полка в посёлке, а потом километров девять пешком, но если повезет на попутке до точки, где рота дислоцируется или вечером на автобатовском автобусе. Рядом с нами автомобилисты живут.

– Ну, ничего, – успокоил приятель, – тебе всего год остался. Мы с Олегом воинами простыми служили, и то нечего. Зато кто в армии служил, тот в цирке, не смеётся.

– Это точно, – усмехнулся Игорь.

Олег выкатил из металлического гаража мотоцикл с коляской. Сергей первый плюхнулся в неё. Игорю оставалось усесться на пружинистое сиденье за спиной Олега.

Громко треща мотоцикл под недовольными взглядами прохожих, помчался в сторону городского пляжа.

Возле тянувшейся километра на полтора широкой песчаной отмели Олег заглушил мотор и под заинтересованными взглядами друзей извлёк со дна коляски охапку вместительных матерчатых мешков. Один из них он взял в руку и ни слова ни говоря, подошёл к металлической урне чёрного цвета в форме пингвинчика. Они в большом количестве через каждые десять пятнадцать метров стояли на песчаном поле. Он решительно достал из внутренностей ближайшего к нему «пингвина» пустые бутылки, набросанные туда за целый день посетителями пляжа. В солнечные дни, под лучами палящего солнца, люди выпивали огромное количество пива и газировки и бросали пустые бутылки в урны. Осторожно будто сапер, который, как известно, ошибается лишь один раз в жизни, Олег опустил посуду в большой вместительный мешок.

Сергей и Игорь многозначительно переглянулись:

– Так это теперь называется: «чиграши потрошить?», – с усмешкой поинтересовался Сергей.

– А вы что думали, я вас печенье с пряниками перебирать пригласил или конфеты в фантики заворачивать? – взглянул на друзей Олег.

Игорь с удивлением произнёс:

– Это что же он хочет доблестного советского офицера заставить пустые бутылки собирать?

– Для тебя сделаем исключение, – Олег с иронией отреагировал на замечание Игоря. Не прерывая своего занятия, согнувшись по пояс, продолжая со стуком и глухим звоном извлекать посуду из следующей урны, он произнёс. – Как будущий Главнокомандующий войсками ПВО будешь осуществлять руководство армией бутылкосборщиков. Мы ими потом вражеские самолёты сбивать будем.

Олег выпрямился в полный рост:

– Ну что, может, хватит выпендриваться. А то конкуренты опередят, – он кивнул в сторону появившихся на пляже, словно из-под земли или из прибрежных речных волн, мужичка средних лет и двух бабулей с огромными мешками типа тех, в которые укладываются широкие двуспальные матрацы. Облитые лучами заходящего за горизонт солнца, поблескивая в руках подобранными бутылками, те недоброжелательно косились в сторону друзей, ускоряя перебежки от урны к урне.

Олег заметил:

– На кабак мы должны сегодня набрать. У Серёги есть что отметить. Мы с ним недавно такой вопрос разрешили. Да и тебе Игорёк отпуск не мешало бы обмыть.

– Логично, – улыбнулся Игорь и взял из коляски мотоцикла пустой холщовый мешок.

Сергей тоже улыбнулся и потянулся к другому мешку.

До наступления темноты Олег с коляской доверху гружёной мешками, успел сделать несколько ходок в сторону приёмного пункта стеклотары, где работал один из его знакомых. Мотоцикл, пробуждая зависть конкурентов, то и дело проносился по невысоким песчаным барханам туда и обратно. Олег в крагах, чёрных больших очках и шлеме, верхом на мотоцикле напоминал терминатора из фантастического боевика.

После выполнения трудовой повинности он развёз ребят по домам, чтобы через час они встретились у входа в привокзальный ресторан.

Ресторан хотя и считался привокзальным, но отъезжающих в нём всегда было мало. За хорошую музыку и довольно приличную кухню увеселительное заведение пользовалось большой популярностью у местных жителей, гораздо большею, чем все остальные заведения подобного рода в городе.

Первым как состоятельный, знавший себе цену клиент по широкой мраморной лестнице, ведущей на второй этаж, поднялся Олег. Неприлично было даже подумать о том, что деньги он заработал на сдаче пустых бутылок. Олег с пренебрежительным видом подал скомканную денежную бумажку швейцару в фуражке с козырьком и в штанах с широкими красными лампасами, выпятившемуся у входа и принявшему деньги с угодливой улыбкой. Потом дал на чай молоденькому официанту и без того сильно озадачившемуся его респектабельным выражением лица и блатными словечками, которыми сыпал Олег, когда высказывал просьбу, чтобы тот посадил их подальше от сцены и грохота акустических колонок. Он назвал для начала паренька огольцом, то есть несовершеннолетним преступником, поинтересовался у того насчёт – профур, в том смысле, имеются ли у того на примете хорошенькие проститутки. Чего-чего, а повысить свой статус Олег умел.

Надо сказать, вечер они провели на славу. Откушали блюда с причудливыми названиями. Игорь как отпускник изъявил желание заказывать и оплачивать для друзей любимые песни. Ему понравилась блондинка за столиком возле окна с противоположной стороны зала. Волосы у неё были распущены до плеч и обвивали шею пышными локонами. В сигаретном дыме, вившемся над столами, как при лесном пожаре, она предстала далёким неизведанным берегом предназначенным мореплавателю для открытия.

Набравшись храбрости, он подошёл через зал к ней, чтобы пригласить на медленный танец. Девушка отвлеклась от разговора с двумя своими расфуфыренными подругами, восседавшими неземными принцессами, выпятив ярко накрашенные губы, окинула Игоря презрительным взглядом и, оттопырив губки на его слова. – Разрешите вас пригласить, – ответила капризным противным голоском: «Я не танцую…».

Он вернулся на своё место, прошептав себе под нос:

– «Ну и дура», – Игорь ещё раз осмотрелся в зале, но взгляд больше не на ком не остановился. Лица у присутствовавших в зале девиц показались ему чересчур раскрасневшимися, глаза выкатившимися и нагловатыми. Под воздействием алкоголя на празднике отдыха и разврата, а возможно и ожидания настоящей любви все вели себя неестественно весело. Когда Игорь вернулся после неудачной попытки пригласить понравившуюся девушку на танец, Олег сразу обратил внимание на его хмурое лицо.

– Ты не бери такие мелочи в голову. Лев Толстой, говорил: – Человек это дробь. В знаменателе то, что он о себе думает, а в числителе – кто он есть на самом деле, – с умным выражением высказался он. – А для космоса, – Олег усмехнулся, – твоя блондинка ваще говорящая бактерия.

– Инфузория она, – пробормотал захмелевший Сергей.

Игорь рассмеялся вместе с друзьями. Они посидели ещё пару часов.

Игорь решил уйти, не дожидаясь закрытия. Он вспомнил, что ему утром ехать с мамой на рынок. Та просила помочь закупить продукты. Настроение веселиться в этот вечер у него отсутствовало напрочь. Тут ещё блондинка его подпортила. Игорь распрощался с ребятами и пошёл на выход.

В небольшом сквере у вокзала в тени высокого толстого дерева он присел на лавочку. Ему требовалось время, чтобы прийти в себя и домой вернуться в здравом уме и светлой памяти. Сверху на него пахнуло ни с чем ни сравнимым липовым цветом. Разве что с красками заката или рассвета, речной рябью на глади медленно текущей широкой реки или ароматом первого девичьего поцелуя. Хмель от выпитого спиртного быстро развеялась.

Он поднялся со скамьи и по широкой пустынной улице неторопливой прогулочной походкой зашагал к своему дому. Неожиданно услышал за своей спиной взволнованный девичий голос:

– Молодой человек! – он оглянулся, его быстро нагоняла девушка в шляпке, делавшей её лицо совершенно не симпатичным. Шляпка подбирала волосы и, за счёт этого у неё выделялся довольно приличных размеров нос.

Она подошла поближе и, запыхавшись, произнесла:

– Вы меня не проводите, а то ко мне пристал пьяный тип.

Игорь увидел, что за нею метрах в десяти следовал мужчина в лёгком до колен плащике нараспашку. Он стремительно приближался с ухмылкой на сером продолговатом лице. Будучи воспитанным на дворовом кодексе чести, Игорь проронил.

– Пойдёмте…

Девушка взяла его под руку. Незнакомец в это время догнал парочку и тронул Игоря за плечо:

– Эй ты, козел?!

Игорь обернулся, перед ним, изображая презрительную кривую улыбочку, стоял незнакомец с несколько выкатившимися глазами. Взгляд выражал уверенность и превосходство. Не раздумывая, Игорь нанёс быстрый и хлёсткий удар точно в подбородок. Взгляд у мужчины приобрёл бессмысленное выражение, глаза потухли, а уверенности как не бывало. Мужчина опустился на корточки. Затем медленно поднялся и, развернувшись всё более и более ускоряясь, побежал от них в обратном направлении.

– Как здорово! – восхищенно воскликнула девушка.

Игорь, польщенный похвалой, глотнул из источника мужского самолюбия уважения к самому себе и с достоинством промолчал.

– Меня зовут Ольга, – представилась девушка.

– Игорь, – произнёс он в ответ.

Они побрели по ночному городу, затаившемуся чёрными тайнами в уголках дворов, редко где светившему в оконных проемах бессонницей и незаметно подошли к дому Игоря.

Он присмотрелся к лицу девушки. Её нос, показавшийся ему при первом взгляде великоватым, вроде бы уже и не так сильно выдавался. У подъезда они поцеловались, а через две минуты тихонечко прокрались мимо посапывавшей мамы к нему в комнату. Игорь осторожным движением плотно прикрыл за собою дверь.

Широкая постель с радостью приняла поздних гостей.

– Не надо, – для приличия сказала Ольга, но этим словом её сопротивление и ограничилось.

Поутру он проснулся первым и, стараясь не ворочать одеялом, чтобы не разбудить новую знакомую поднялся с кровати. Тихо оделся и прошёл на кухню, где уже хлопотала мать.

– Доброе утро.

– Доброе утро, сынок, – она указала на место за кухонным столом, – присаживайся, сейчас чаю тебе налью или кофе будешь?

– Мама… тут, видишь ли…, – замялся Игорь.

– Садись, садись, – не слушая сына, произнесла мама.

Таисия Ивановна прошла в свою комнату, которая была проходной, поправила шторы. По пути на кухню она заглянула в дверь комнаты сына. Увидев приподнявшееся над тахтой одеяло, недовольно проворчала:

– Опять кровать не заправил, офицер называется.

Она подошла к широкому дивану и потянула на себя одеяло. Оно как живое пружинило у неё в руках и никак не поддавалось. Мама Игоря потянула сильнее и тут из-под одеяла возникла копна белокурых волос.

– Ой! Да тут девка! – испуганно вскрикнула женщина.

Игорь стоял в дверном проеме и смущенно улыбался, такое случилось в его практике впервые, и он не знал, как себя повести.

Мама покачала головой. Проходя мимо него, она взглянула на сына, сама похоже не зная, как ей отреагировать.

Ольга приподняла улыбавшуюся физиономию над подушкой.

– Привет.

– Привет, – поздоровался Игорь.

В дневном свете, падавшем из окна, он к своему удивлению разглядел в лежавшей на постели девушке ту самую блондинку отказавшуюся идти с ним танцевать в ресторане.

Удивленный невероятному стечению обстоятельств Игорь вышел из комнаты, давая возможность девушке одеться и привести себя в порядок

Она, одеваясь по ходу, осматривалась в комнате. В углу стоял большой шифоньер из тёмного полированного дерева, на полу мягкий толстый ковер, на стенах обои с красивым рисунком. Несколько венских стульев у стены. Кресло возле журнального столика у окна. На спинке одного из стульев висела рубашка. В нагрудном кармане Ольга увидела документы. Она шустро взяла в руки удостоверение личности и пролистала странички. Быстро вернула на прежнее место.

Когда Игорь вошёл он обнаружил девушку одетой. Она сидела на заправленной покрывалом тахте с глазами полными слез.

– Ты чего? – не припоминая, чем же он мог обидеть Ольгу, спросил Игорь.

– Не везёт мне, – жалобно, будто только что у неё украли последние деньги, скулила она – ты такой хороший парень, а мы снова расстанемся. Ты живешь один и я одна, а почему бы нам не быть вместе? Его сердце захолонулось чувством жалости к себе и девушке.

Он вдруг представил своё холостяцкое жильё при части. Неуютный и неустроенный желудок однокомнатной квартиры. Обстановку гулкой полутемной пещерки: солдатскую кровать, тумбочку, казённый стул из ленинской комнаты. Тягостные холодные вечера в одиночестве особенно тоскливые после ночных дежурств.

Через полчаса они уже соображали на кухне чай на троих. Ольга с Игорем объявили Таисии Ивановне, что хотят пожениться. Поездка на рынок за продуктами была перенесена на другой день. Мама Игоря расстроилась и обрадовалась одновременно. Сын, оказывается, стал совсем взрослым и может обойтись без неё, но успокаивало то, что будет, кому вдали от дома за ним присмотреть, а там глядишь, и появятся желанные внучата.

Снимать кафе или столовую оказалось дороговато. Свадьбу решили играть в двухкомнатной «хрущёвке» Игоря. Ольга приехала из Тверской глубинки и жила в общежитии станкостроительного завода в маленькой каморке на двоих, где она и мечтала встретить богатого принца или хотя бы найти золотой ключик от дверей к счастью и богатству, больше конечно к богатству. Работала на заводе рядовым бухгалтером.

Перед торжеством установили в не очень вместительной, но самой большой комнате длинные столы. Один вдоль, а другой, что был короче, поперёк. Взяли у соседей взаймы половые доски приладили к стульям и табуреткам, получились длинные и прочные скамьи. Пригласили знакомых, родственников, друзей и подруг.

Полки магазинов в городе были пустынными как берег океана после пронёсшегося тайфуна. Игорь с друзьями смотался на пригородной электричке в Москву за продуктами. Состав, наполненный большим количеством людей, как переспевший огурец семенами, по нескольку раз в день мчался на поиски пропитания в столицу, снабжавшуюся продуктами первой необходимости, да и любыми другими куда лучше остальных городов страны. Ребята закупили всякой всячины для свадебного застолья.

Через несколько дней после знакомства Игоря с Ольгой на первом этаже ставшей ему родной пятиэтажки раздались звуки озорной гармошки время от времени сменяемые на мелодии и ритмы зарубежной эстрады. Всеобщее веселье продолжилось плясками на тротуаре под окнами. От многих обычаев из-за недостатка времени, опыта и денежных ресурсов молодые отказались. Выкуп новобрачной прошёл без особого шума. Невеста закрылась в комнате Игоря. Свидетельница – подруга Ольги по общежитию попыталась требовать за неё выкуп деньгами, но Сергей вручил ей шоколадку и торт. Они с Олегом подхватили пухленькую девушку под руки и вынесли к порогу. Доступ к невесте был открыт. Игорь под руку повёл Ольгу к машине, украшенной разноцветными лентами и куклой на крыше.

Скоро они промчались по улицам в колонне автомобилей с друзьями и родственниками. У городского Загса машина с водителем, приглашённым Олей со своей работы, столкнулась с машиной из другого свадебного кортежа. При возвращении жениху с невестой пришлось потесниться. К счастью неприятный эпизод из-за общего настроения праздника остался незамеченным.

Прямо к праздничному столу приехала мама Ольги со старшей дочерью. От порога после взаимных приветствий сухая высокая женщина заявила.

– Мы только с дороги, помочь вам не можем.

После второго тоста, выступавший в роли свидетеля Олег призвал одарить молодоженов денежными призами. Большой металлический поднос поплыл над головами от гостя к гостю, чтобы каждый мог сделать подарок жениху с невестой. Всё проходило весело и сумбурно. Целовались многократно и за копейки, и за рубли.

Родственники невесты, как люди, проходившие сквозь стены, через некоторое время, незаметно исчезли. Не дожидаясь продолжения торжества, они пропали, да так, что никто этого не заметил.

Даже Олег, отличавшийся природной наблюдательностью, не сумел за ними уследить. Он поднялся с фужером, наполненным до краев шампанским, и объявил очередной тост:

«Дорогие и многоуважаемые гости! В этот радостный день мы поднимем бокалы с любовью к тем, кто, так сказать, непосредственно виновен в нынешнем торжестве. Это кто бы вы думали? Естественно – родители нашей милой невесты», – после его последних слов произошла небольшая заминка. Все оглядывались друг на друга. Но ни мамы Ольги, ни её сестры за столом не оказалось. Невеста с невозмутимым видом объяснила отсутствие родственников заранее взятыми билетами на обратную дорогу.

Ольга воспитывалась, как и Игорь без отца. В этом не было ничего удивительного, многие дети в России не могли похвастаться наличием отцов, а о дедах и говорить не приходится.

След от Великой Отечественной войны до сей поры кровавой полосой протянулся почти через каждую семью.

Денежный взнос на проведение свадьбы она делала из расчёта на гостей со своей стороны. Гуляли в основном родственники и друзья Игоря. Сбережения, накопленные за год службы, с успехом осели в виде угощения в желудках его близких. Приглашенные на свадьбу гости хорошо закусили привезёнными из Москвы деликатесами. Они как водится, осудили небогатый ассортимент стола, а также жениха за то, что он плохо подходит невесте, невесту за то, что она не в фате, а в белой шляпке и тоже мало подходит жениху. Родственников невесты за то, что те скрылись со свадьбы, будто от долгов. Квартиру Игоря за то, что она напоминает недозрелый плод архитектуры и уж очень мала. Ну, а по большому счёту все остались довольны. Родственники и друзья горланили песни за столом и дружно распевали частушки под окнами. Никто не подрался и не сломал себе или другому гостю какую-либо часть тела и не попал после торжества в милицию. Поводов для соседских пересудов нашлось не так уж и много.

После свадьбы у Игоря оставались отпускные дни, он провел их с Ольгой в любви и согласии. Они договорились, что новоиспеченная супруга приедет к нему в часть после того как решится вопрос с жильём для молодой семьи. С друзьями Игоря она по окончанию отпуска проводила его до поезда и грустно помахала рукою вслед составу.

Переодетый в форму он стоял в тамбуре разговорчиво постукивавшего колёсами вагона и смотрел, затягиваясь сигаретой в запылённое от частых странствий окошечко. Летели мимо сумрачные полустанки и потускневшие поля. Отпуск пролетел как один день. Много сил отняли хлопоты со свадьбой. Продукты достань, кольца купи, костюм выбери, машины закажи. Это притом, что ввиду небольших материальных ресурсов, имевшихся в распоряжении молодожёнов мероприятие пришлось проводить с минимальными затратами и максимальным сокращением свадебных расходов. Вот так и стал он членом небольшого коллектива из двух человек. Впереди ожидали новые проблемы: надо было жильё выбивать у командования, переезд супруги организовывать…

– Маладой человек, дай закурить, – Игорь оглянулся и увидел симпатичную цыганку с большими чёрными глазами, протягивавшую к нему руку.

Он протянул сигарету.

– Дай погадаю. Судьбу предскажу. Богатым будешь. Женился ты недавно. Случай на свадьбе приключился нехороший, предупреждение тебе. Первый брак не удачный у тебя будет…, – скороговоркой забормотала она, пряча сигарету в складки одной из многочисленных цветастых юбок.

– Нет. Спасибо. Не надо мне гадать, – поморщился Игорь, пытаясь отделаться от надоедливой цыганки, невольно напрягаясь от её прозорливости, непостижимым образом узнавшей про его недавний брак. Он взглянул на своё новенькое обручальное кольцо: «По нему, наверное, угадала. А что же за неприятный случай на свадьбе?», – подумал он и вдруг отчетливо вспомнил «Волгу» с работы Ольги задевшую «Жигули» стоявшие у Загса. – «Это как она узнала? Да не может быть, наверняка наугад ляпнула из того расчёта что на каждой свадьбе что – нибудь да неприятное случается», – решил он.

– Пазалати ручку, дай детишкам на хлеб, – не отставала цыганка и требовательно протянула к нему руку.

– Проходи, проходи, – Игорь отвернулся к запылённому окну тамбура.

– О, сдохни твои красивые глаза, – произнесла черноглазая женщина и с недовольным выражением на лица прошла дальше, громко хлопнув за собой дверью тамбура.

От Брянска до райцентра Игорь добирался на междугороднем автобусе. Тепловоз с прицепленным вагончиком ходил в посёлок, где стоял полк по утрам один раз в сутки. Ему пришлось остановиться в местной гостинице. Он решил перекусить в буфете, где случайно познакомился с симпатичной девушкой. Та приехала в командировку и спустилась поужинать, уже с лестницы активно, будто короткими очередями из телепатического оружия постреливая в его сторону призывно блестевшими глазами. На всю гостиницу они на тот момент были единственными постояльцами. Перед буфетом стоял небольшой столик, и невольные попутчики оказались рядом. Обрадовавшись собеседнице, Игорь купил бутылку вина. Девушка представилась Алёной

– А вино зачем? – жеманно поводя плечиком, спросила она.

Как бы оправдываясь, он ответил:

– Усталость последних дней хочу снять, психологически разгрузится.

– Я знаю другой способ, как разгрузиться, – усмехнулась Алёна.

– У меня свадьба была две недели назад, – решил поделиться с девушкой своей радостью Игорь.

Алёна, до его последних слов пристально вглядывавшаяся в карие глаза молодого офицера, услыхав про бракосочетание, сразу же нахмурилась. Глаза у неё потухли, как остывшие угли костра и потеряли свою привлекательность, но немного вина она пригубила. Девушка даже пригласила Игоря выкурить по сигаретке перед входом в гостиницу. После перекура заявила, что с женатым мужчиной дело иметь не хочет, и поднялась к себе в номер, в последний раз стрельнув с лестницы крупнокалиберным взглядом, но, так и не попав в цель. Игорю пока и Ольги вполне хватало. Возникшее чувство от новых обязанностей ещё не расплескал ураган бытовых трудностей и лёгкий ветер мимолётных увлечений и встреч.

Игорь переночевал в неуютном и прохладном номере, на влажных простынях, пропитавшихся застоявшейся атмосферой старого отеля. Рассвет пришёл в отдававшую сыростью комнату, растекся по углам, разделив с постояльцем сумрачное одиночество, навеки прописавшееся в любой гостинице. Игорь быстро привёл себя в порядок и, решил, не завтракая сразу идти к вокзалу.

До Липок – небольшого посёлка, находившегося будто на краю света, вагончик с тепловозиком чуть ли не прихрамывая, медленно тащился по узкоколейке. Порою думалось, что крошечный состав вот-вот и опрокинется на бок, особенно в местах, где железнодорожная насыпь возвышалась над придорожными болотистыми низинами. Но тепловоз пыхтел, дымил и упорно тащился по древней железнодорожной тропе. Пейзаж за окном скрашивал сплошной хвойный лес. Поглядывая на лесистую заросшую дорогу, Игорь вспомнил, как год назад он уже проезжал здесь к своему новому месту службы. Тогда в штабе полка возле кабинета командира у неприкрытой до конца двери Игорь невольно подслушал разговор о себе.

– Что, двухгадюшник говоришь, прибыл, – спрашивал мужчина голосом большого начальника.

– Так точно, двухгодичник прибыл, – отвечал, как потом узнал Игорь, начальник строевого и кадрового отдела.

– Ну, давай этого студента сюда.

Игорь вошёл, приложил правую руку к фуражке и, доложил, как учили на военной кафедре в институте:

– Товарищ полковник! Лейтенант Лесовский представляюсь по случаю прибытия к новому месту службы!

За столом восседал широкоплечий и плотный глава радиотехнического полка – полковник Масюк. Чувствуется, что это был физически очень сильный человек. Внешне он походил на питбультерьера – кобеля бойцовской породы. Мыслей в глазах не читалось никаких. Лицо отдавало красным оттенком, щёки чуть отвисли. Он пробасил:

– Ну, здравствуй лейтенант! Какой институт закончил?

– Здравия желаю, товарищ полковник. Радиотехнический.

– Доложи будущий истребитель самолётов о предназначение сил ПВО.

– Войска ПВО предназначены для отражения внезапного нападения противника… – начал рапортовать Игорь.

– Войска ПВО предназначены в первую очередь для борьбы с воздушным противником, – остановил его полковник, – так что ни хрена ты не знаешь. Поедешь на точку к капитану Бухвалову, у него там станция неисправная есть, будешь на ней азы постигать. Понял?

– Так точно, – только что и оставалось ответить Игорю.

Командир повернулся своё широкое лицо в сторону начальника строевого отдела:

– А вам, товарищ майор, пора разобраться, почему до сих пор для станции запасные части не получены!

– Мы, товарищ, полковник, строевой отдел и кадров. Можем разобраться и точно подсчитать, сколько у нас человек в госпитале, санчасти, на учёбе. Сколько подлежит увольнению в запас. Сколько стоит на довольствие. Сколько находится на дежурстве и совместно с оперативным отделом, можем даже вычислить, сколько они насрут за сутки. Ну, а станции пусть специалисты чинят.

И без того краснолицый полковник побагровел на глазах.

– Идите отсюда на хер оба! – громко крикнул он.

Начальник строевого и кадрового отдела майор Хлебников Василий Васильевич в мыслях давно отдыхал на пенсии и посиживал с удочкой на берегу тихой речушки. Его увольнение затягивалось из-за проволочек командира – у того якобы всё не хватало времени, чтобы подписать Представление, поэтому он и высказался в глаза своему начальнику так откровенно и прямолинейно со всей непосредственностью будущего военного пенсионера. Они с Игорем одновременно повернулись кругом и вышли.

«Кажется, только вчера всё было», – думал Игорь, наблюдая в окно вагона появившиеся невзрачные домики поселка. Мимо проплывали приземистые одноэтажные избушки.

Четырёхэтажное здание школы выглядело небоскрёбом на фоне других строений посёлка.

Состав затормозил. Игорь неудачно спрыгнул на землю, едва не подвернув ногу. Чуть прихрамывая, он зашагал с небольшим чемоданом к огороженной бетонным забором территории полка, составлявшим вместе с отдельным автомобильным батальоном расположенным неподалёку половину всего населения посёлка. В вещевую службу на его счастье приехал старшина роты прапорщик Володя Селиванов, чтобы поменять бельё и подвёз его до точки. Неплохой парень совсем не из тех прапорщиков, считающих себя хитрее всех на свете. Он просветил Игоря о последних событиях в части и роте.

Отношения с командиром роты у Игоря сложились приятельские. В первый же день начала службы ему удалось починить вышедшую из строя станцию, для обучения на которой его отправил командир полка. Поломка оказалось несложной, он отследил прохождение сигнала и установил, что предохранитель передающего устройства в блокирующем гнезде не соответствовал заявленным для станции. Игорь вставил в гнездо вместо предохранителя металлическую расчёску. На экране индикатора обозначились летящие в небе самолеты, а через месяц успешной работы прислали и соответствующие предохранители.

Ротный до ремонта станции, на чём свет стоит ругал техников полка, тем всё некогда было разобраться в причинах неисправности. Они с его слов без зазрения совести подрывают боевую готовность роты и не дают закрывать надёжным щитом небо над родиной. Бухвалов в личной беседе объявил ему тогда благодарность. Она состояла из двух банок тушёнки и двух бутылок водки, за ними он послал Игоря в Липки. Втроём с ещё одним взводным командовавшим связистами роты, они под вечер отметили ввод в строй станции и его вступление в новую должность.

Игорь постучал и, не дождавшись приглашения, открыл дверь канцелярии роты. Спокойный и невозмутимый командир сидел в канцелярии за письменным столом, с опаской посматривая себе под ноги, будто поджидал в гости, как минимум Министра Обороны. Игорь решительно шагнул за порог:

– Здравия желаю…, – ротный, продолжая сидеть за столом, не ответил на приветствие, а многозначительным кивком указал на дверь. Игорь догадался плотно прикрыть её за собой. Ротный тут же нагнулся и водрузил на стол поллитровую бутылку с прозрачной, но далеко не прохладительной жидкостью.

Из ящика стола он извлёк две открытые банки тушёнки со следами смазки на корпусе для длительного хранения и банку сгущенного молока. Поставил на стол глубокую тарелку с крупно нарезанными кусками солдатского хлеба, две железные кружки, положил две вилки и две ложки. После этого приподнялся над столом и протянул ему руку.

Игорь пожал тёплую ладонь и начал бодро докладывать:

– Александр Иванович лейтенант Лесовский из отпуска прибыл, замечаний не имел, без происшествий. За исключением одного, – он заулыбался, – женился, нечаянно.

– Тот, кто делает нечаянно – того бьют отчаянно, – произнёс Бухвалов. – Так это ты должен проставляться? – он, опускаясь на место, кивнул на стол заставленный принадлежностями офицерского застолья. – А не я, твой старший товарищ.

– Так точно, – согласился Игорь, – а у меня всё готово – в общежитии чемодан стоит, там я коньяка хорошего пятизвездочного привёз. Армянский.

Общежитием была однокомнатная квартирка, выделенная в деревянном двухэтажном доме на первом этаже им на двоих с командиром взвода связи тоже молодым лейтенантом, но кадровым офицером Тарасовым Николаем, тем самым, что отмечал с ротным вступление Игоря в должность в день его прибытия в часть. Всегда немногословный невысокого роста плотно сложенный паренёк. Про него можно было сказать, что он сразу же родился без большой мечты. Поглощенный делами службы и увлечённый техническими новинками всё свободное время тот проводил за чтением научно-популярных журналов и ремонтом телевизоров жителей военного городка и посёлка, да иногда бренчал на гитаре, чем скрашивал их холостяцкий быт.

– Ладно, садись, – кивнул ему ротный, – всё и так есть. Я от трудностей военной службы анестезии достал, – он кивнул на полулитровую бутылку на столе, – чистый спирт – это лучше любого твоего клоповника.

Ротный с важным видом плеснул из бутылки в большие алюминиевые кружки, достал опять из-под ног пятилитровую пластмассовую канистру с чистой водой и поставил её на стол. В свою кружку добавил сгущенного молока и размешал содержимое большой ложкой, поднял кружку.

– Давай, за твою будущую семейную жизнь. Тут без тебя не с кем поговорить. Старшина не пьющий, с замполитом, если выпьешь, да за жизнь потолкуешь, тот через пять минут стуканет обязательно, да и на сборах он в дивизии, как всегда, – ротный взглянул на дверь, словно ожидал появления незваных гостей. – Второй взводный в командировке, за новой аппаратурой поехал, – Бухвалов перевёл взгляд на Игоря, стукнулся своей кружкой с его и опрокинул содержимое в рот, выпивая одним залпом практически не разведенный спирт. Он тут же занюхал огненную воду куском хлеба и передёрнул плечами.

– Крепкий.

Тридцатичетырехлетний командир роты, невысокого роста с округлым и всегда спокойным лицом, был не столько любитель выпить, сколько организовать компанию и потравить байки. За что в большей степени и оставался на своей должности продолжительное время.

Игорь присел за стол. Была своя прелесть в том, чтобы разведя спирт водой из канистры вместе с ротным выпить и разбавить грустные будни ежедневной службы в отдалённом гарнизоне часом сомнительного веселья. Он сделал из кружки пару глотков.

– А так у нас всё нормально, – сказал Бухвалов, продолжая морщиться от выпитого спиртного, не забывая при этом одним глазом внимательно следить затем, как Игорь глотнул из своей кружки. Этим он как бы гарантировал чистоту его помыслов, – ротный подцепил вилкой тушёнку из банки и закусил.

– Помню, когда в Крыму служил, мы, для обслуживания матчасти спирт бочками получали. Сейчас что, – ротный кивнул на полупустую бутылку, – еле контакты удаётся протереть, да и то не все. В то время американский корабль даже в Чёрное море зашёл, и запустил беспилотник разведданные собирать. Дежурная смена моя была, чётко мы с ребятами сработали. Засекли операторы аппарат, он на высоте в тысячу шёл, двести скорость. Тут же распоряжение с командного пункта, и зенитчики ему в зад ракету с приветом дяди Сэму. А сейчас что? Не те времена. Всё согласуем. На всё разрешение запрашиваем, – он посмотрел на Игоря, а тот вдруг мысленно представил себе даль безбрежного моря и в туманной дымке огромный военный корабль, с которого вылетает небольшой самолётик. Он летит в сторону родного берега, где купаются и загорают красивые девушки в купальниках, а группа операторов, склонилась перед экранами со светящейся точкой. Разрядом молнии пролетает ракета, хлопок и видна яркая вспышка в воздухе. Будто побитый пёс за горизонтом в панике скрывается американский фрегат или целый авианосец.

Мечта всегда сильнее доводов разума. Игорь видит уже себя перед строем, как ему вручают орден Красной Звезды, точно такой же, что светился по праздникам на парадном кителе командира роты. Из мечтательного анабиоза его выводит голос Бухвалова.

– Раз мы с тобой про службу заговорили. Значит злоупотребили. Что не совсем и плохо. Ты, знаешь, как проверяется офицерский состав на предмет злоупотребления алкоголем? – Игорь отрицательно помахал головой. – А так, когда офицеры про баб говорят, то у них ни в одном глазу. А как они про работу заговорили, значит уже, употребили. Запоминай Игорёк. Тебе как будущему кадровому офицеру об этом знать просто необходимо. Как говорится «Всё пропьём, но флот не опозорим».