Читать книгу Каждому аз воздам! Книга третья. Операция «Гости» - Александр Хан-Рязанский - Страница 5

Глава четвертая.

В блиндаже девушек тихо играл патефон, горела коптилка, изготовленная из гильзы снаряда и керосиновая лампа, Ксения сидела за столом и писала домой письмо, а Марийка в нижнем белье склонившись над тазиком стирала гимнастерку. Шульга невольно залюбовался ею. Мария была одного роста, что и Раечка и такая же стройная. Только у неё грудь была поменьше, но бедра шире и округлее, движения размеренные и женственные. Скорее всего она уже рожала. Ксения же была настоящая русская бой-баба, крепкая костью, с внушительно сбитым телом, среднего роста, карие, с поволокой глаза, смотрели подозрительно и оценивающе, такую прожженную жучару на мякине не проведешь, вмиг основательно насует в рыло или навешает тумаков по загривку. Это Шульге понравилось, ему одной ранимо-кисейной Раечки хватало, а с этой можно идти в разведку – не подведет! Григорьев кашлянув, тактично постучал в дверь, – Девушки разрешите войти? Марийка взвизгнула и поспешно накинула на себя одеяло, Ксения, не смотря на внушительную комплекцию, молниеносно вскочила, вытянулась и невинно прикрыла глаза, в которых толпой прыгали бесенята.

– Вольно красавицы, мы по вашу душу, не прогоните?

– Проходите товарищи офицеры, – Марийка пригласила их, а сама юркнула за ширму и быстро натянула на себя гражданский свитер. Ксюха отложила письмо и тоже встала. Глебова они уже знали, а вот два других офицера им были незнакомы.

– Так лейтенанты Канадина и Родионова, – Испанец не стал ходить вокруг, да около, – вы поступаете в полное распоряжение майора Шульги и покидаете прежнее место службы, вам десять минут на сборы, мы ждем вас у штаба армии. Брать только личное оружие и пожитки, остальное получите на новом месте службы. Поторопитесь!

– Товарищ полковник, а вы с нами поедете?

– Не сегодня, я прибуду дня через два, мне надо оформить в штабе армии ваш перевод и перевод еще двух бойцов. Через полчаса автомобиль, утробно урча, увез четырех новых членов группы Шульги в неизвестном направлении. Сидящие в кузове люди притихли, они и представить себе не могли, что их будет ждать через неделю.

Девушек Шульга решил определить под начало Раечки, он не сразу решился на это, Раечка слишком темпераментна, импульсивна, не в меру беспокойна и легко возбуждается с пол оборота, но потом сдался, в конце концов он же командир всей группы и найдет «красивые» слова, чтобы угомонить не в меру разошедшуюся подругу.

– Раиска, принимай командование своей женской группой, вечером с Абреком прибудет еще одна амазонка, – Шульга представил Симоновой новых членов группы радио обеспечения, а сам направился с Испанцем к начальнику тыла фронта. Шульга пока решил не говорить Раечке про истинную цель визита в Гомельскую область, он прекрасно знал, что одно упоминание имении Глории, введет Раечку в дикую, не управляющую ярость. Всему свое время.

Начальник тыла армии полковник Безуглов представлял собой типичную тыловую крысу, переднего края он боялся, как огня и предпочитал там не появляться. Холеный, с белой кожей, всегда чисто выбрит и надушен, но характер имел прескверно-паскудный. Офицеров ниже звания полковника за людей не считал и говорил с ними пренебрежительно через губу. А солдат и сержантов вообще не замечал и без разбора разносил их, своим противно-скрипучим голосом в пух и прах за малейшую провинность. Для него они были не люди! Много раз ему на это указывали, раз даже сняли с должности за снобизм и высокомерие, но вмешивался член реввоенсовета фронта, по совместительству приходившийся Безуглову тестем и все вставало на прежние места. Шульгу всегда бесили эти всевозможные приспособленцы, зятья, кумовья и другие родственники высокопоставленных начальников. Как они умудрялись, при таком скудоумии и тупости, отыскивать себе в жены дочерей или сестер начальников и занимать хлебные и теплые местечки, оставалось для него загадкой.

Шульга, как только увидел Безуглова, сразу определил ему место в жизни, туда, где он недавно прозябал. Вот кого Колымский край может бесповоротно исправить и навсегда вбить в его пустую голову человеколюбие и уважение к окружающим, но он

там скорее всего, не выжил бы и в скорости, пополнил когорту опустившийся людей. Шульгу, скользнув по его майорским погонам, он встретил высокомерным взглядом и напустил на себя неприступный вид. На Испанца, он вообще не обратил внимание.

– С чем пожаловали майор? Шульга подал ему бумагу с требуемым обмундированием и техническими средствами. Внимательно прочитав требование, он присвистнул, – Майор, вы что Берлин решили взять штурмом?

– Да вроде того, ну как? Есть все это у вас на складах?

– У нас есть все, сейчас не 1941-й год! Только я такую прорву амуниции и вооружения выдать вам не могу!

– Почему любезный, что рылом не вышли? У Колымы невольно зачесались кулаки.

– Вы мне не авторитет, принесите разрешение от начальника тыла фронта. Испанец до этого разговора благоразумно молчал, Шульга, зная его взрывной характер, предупредил его, что с тыловиками он будет разговаривать сам, но здесь его терпению пришел конец. Испанец, бесцеремонно оттеснил Шульгу в сторону и вытянул вперед свои здоровенные ручищи.

– Сейчас я этим руками буду разбивать бетон заскорузлой консервативности. Смирно паскуда с тобой разговаривает полковник Особого отдела армии Глебов! Тыловик даже бровью не повел, – Мне нужно разрешение людей повыше вас полковник! Дело принимало нешуточный оборот, зная характер Испанца, Шульга решил вмешаться, иначе сейчас до мордобития будет рукой подать.

– Хорошо товарищ полковник, зачем делать несколько шагов вперед, когда для достижения цели достаточно одного, а вот эта бумажка думаю вас устроит, и он сунул под нос приказ Лаврентия Берии и Виктора Абакумова. Глянув на подписи, полковник изменился в лице и стал терять дар речи, он, заикаясь, пытался что-то сказать, но у него это никак не получалось, изо рта неслось только нечленораздельное бульканье. Испанец кулаком врезал ему по спине, – Рожай быстрей, пройдоха! Даешь или нет? У нас времени мало! Как тебя урода только земля носит.

Начальник тыла армии быстро схватил список и начал отмечать карандашом имеющиеся позиции. Шульге так и хотелось сказать: «вот что крест, животворящий делает», но решил, что не стоит.

– Мне нужны пулеметы, много пулеметов, они есть на складе в наличии?

Полковник Безуглов сразу смекнул, что тут, под шумок, можно спихнуть неликвид и немедля провел офицеров к стеллажам, где рядками стояли устаревшие ручные пулеметы ДП-27, образца 1938-го года, но Шульга даже не взглянул на них, – Эти нам не подходят, тяжелы и неудобны, к тому же имеет ограниченный боезапас и имеют существенные недостатки: большие габариты и масса пустого магазина, неудобство в транспортировке и заряжании, а также возможность повреждения магазина в условиях боя из-за его склонности к деформации. А нам с самолета сигать!

– Не подходят? – полковник искренне удивился, – да ими сейчас воюет вся наша армия! – То армия, а мы не армия и нам эти железяки только мешать будут.

– А приборы СГ-42 к пулемету есть, так называемые глушители?

– Это уже Испанец вставил свои пять копеек.

– Да откуда им взяться, мы не НКВД и не разведка – на передовой они не нужны.

– Я слышал, что у вас тут есть отдельный склад трофейного немецкого оружия?

– Да есть, армейская разведка, перед переходом линии фронта, иногда там оружие себе подбирает, но там только пулеметы МГ-34, их штук тридцать и около сотни автоматов МП-40, гранаты-колотушки, пистолеты и винтовки Маузер, но они под личным контролем Особого отдела фронта.

– Вам что, полковника Григорьева пригласить?

– Не поможет – там генерал Ефимов всем рулит, крутой мужик!

– Да хоть маршал! – О, даже так! Что вы за птица майор?

– Вам товарищ полковник лучше не знать. Мы знаем, что у вас на складе есть немецкие пулеметы новой модификации МГ-42, они более совершенны, а главное, легкие пулеметы, их всего у вас с десяток, но они нам нужны позарез, а Особый отдел фронта увидев мою бумагу надеюсь с радостью согласится нам эти пулеметы подарить.

– На сколько человек готовить амуницию и на сколько дней продпаек? – сразу пошел на попятную тыловик.

– Лишние вопросы задаете полковник! Все вопросы, касающиеся личного состава и его количество, решать будете только со мной, сколько точно людей и чего готовить узнаете со временем, но уверяю вас цифра будет не точная. Примерно на пятнадцать человек и подготовьте нам пятнадцать МП-40 и по пять рожков боекомплекта.

– Зачем вам эти пукалки, возьмите ППШ, с секторными магазинами, они практичнее и надежнее. Да и боеприпасов у нас завались!

– Сразу видно крысу тыловую, ни черта не соображает в оружии, – чертыхнулся Испанец, – нам придется воспользоваться немецкими МГ-42 с магазинным питанием с лентами из коробки на 150 патронов, это легче, чем таскать с собой несколько блинов для ручного пулемета Дегтярева и пистолет-пулемет ППШ.

– Разрешите и мне товарищ полковник, чутка восполнить пробел в образовании этого человека, неспособного отличить хер от трамвайной ручки, – Я ничего не имею против нашего ППШ, но нам он не подходит, там нужно оружие только немецкое! Стрельба – дело громкое и звук выстрела из трещотки ППШ в немецком тылу вряд ли останется незамеченным, очередями ППШ молотит так, что легко выдает себя за счет скорострельности, когда как пальба из MP-40 ни у кого не вызовет подозрений. Учись дилетант, кто тебе только полковничьи звезды на погоны навесил! Так что, мы идем на трофейный склад или как?

– Идем, – обреченно вздохнул полковник тылового обеспечения. Шульга намерено не сказал сколько людей он возьмет на эту сумасшедшую операцию, так как точного количества он и сам не знал. Григорьев по секрету ему сказал, что в его группу настоятельно просятся их крестники, которых они вызволили из плена. Все стало ясно, изрядно поредевшей группе Соболева за плен в Озерске перестраховщики из НКВД решили позволить реабилитироваться перед страной.

– Вот же суки позорные, – ругнулся вслух Шульга.

– Кто суки? – с удивлением переспросил полковник, – Да есть в нашей жизни экземпляры из рода человеческого. Но последующие события изменили все планы Шульги, и он решил не включать в группу людей Соболева. Психическое состояние на любых войнах считается самым дефицитным и востребованным товаром и мало кто может сохранить трезвый расчет и ясный ум в том пекле, куда Шульге и его группе предстоит отправиться.

К концу дня с необходимым вооружением разобрались и не без скандала, выбили все десять пулеметов МГ-42 с боекомплектом, но остались два главных вопроса – кто их «повезет» по воздуху на ту сторону и, где еще найти двух саперов, но не просто банальных втыкальщиков мин, а виртуозов своего дела. С вопросом переброски надо обращаться к командующему фронтом, вся авиация находится в его подчинении, а вот с минерами сложнее.

– Полковник, всё оружие и боезапас к нему, которое мы подобрали отправить в штаб 50-й армии и держи рот на замке, иначе будет плохо не только тебе, но и твоему покровителю из реввоенсовета фронта. Испанец распрощался с Шульгой, придуманный им план не давал ему покоя, он решил все основательно обдумать и принять решение. Просто так его, накануне наступления, никто не отпустит, здесь надо придумать что-то из ряда вое выходящее.

У входа в штаб фронта офицер Особого отдела, капитан, долго и внимательно изучал удостоверение Шульги. Он вертел его в разные стороны, рассматривал под углом и чуть ли не нюхал. Наконец нехотя вернул и сказал ждать.

– Прошу товарищ майор, – дверь открылась, и Шульга шагнул через порог.

За столом сидели два генерала, один в общевойсковом суконном мундире, другой с голубыми петлицами, на которых гордо парил пропеллер с крыльями.

– Вот ты то мне и нужен уважаемый, – пронеслось у Шульги в голове, но он отбросил всё неуставное и представился по уставу, – Товарищ генерал армии, разрешите обратиться к товарищу генералу-лейтенанту авиации?

О командующем Воронежским фронтом Шульга многое слышал. О нем ходили легенды по всему фронту и это не было преувеличением, например, после появления приказа Наркома обороны N227 от 27 июля 1942 года, известном как: «Ни шагу назад», им был сформирован в составе Центрального фронта в 1943 году отдельный штрафной батальон состоявший исключительно из офицеров: от лейтенанта до полковника, прозванный немецкой пропагандой «Молчаливой бандой русского генерала», которые действительно, ни проронив ни одного звука, яростно и молчаливо бежали в атаку на врага. Правда, так было не всегда, по фронту гуляла зловредная шутка, в которой была доля правды о том, что немцы наоборот, ужасно боялись многоголосого крика войск генерала Рокоссовского и когда генерал поинтересовался, что же кричат его штрафники, когда идут в атаку, их командир полковник Осипов, без намеков и сокращений, громогласным голосом выдал: «Поймаем в рот вы…ем!». Генерал вначале опешил, потом засмеялся и погрозил пальцем, но не стал никого наказывать. Штрафников преднамеренно бросали на наиболее сложные участки фронта и порой задействовали в самых ответственных наступательных операциях. Немцы в ужасе покидали позиции и бежали куда глаза глядят, они ничего не могли противопоставить этому зловещему подразделению, воюющим с ними, зачастую, железным кулакам, прикладами, ножам и заточенным по острия бритвы саперным лопаткам. Этого любимца Сталина, к 1943 году уже ставшим выдающимся полководцем, сука-судьба не раз бросала из одной крайности в другую. В августе 1937 года Рокоссовский поехал в Ленинград на отдых, где был арестован по обвинению в связях с польской и японской разведками, став жертвой ложных показаний. Он подвергался жестоким пыткам и избиениям. Два с половиной года провёл под следствием ему выбили почти все зубы, сломали несколько ребер, киянкой били по пальцам, а в 1939 году его подвергли расстрелу, но стреляли поверх головы. Однако он не дал ложных показаний ни на себя, ни на других. В начале 1940-го года был освобождён, в связи с прекращением дела, его полностью восстановили в правах, в должности и в партии.