Читать книгу Тепло лютых холодов - Александр Иванович Вовк - Страница 1

О фоне событий

Многие считают будто климат, значительно определяющий привычную жизнь людей, есть нечто устойчивое и повторяющееся из года в год, словно зима и лето. Но природа – барышня взбалмошная! Она способна долго прикидываться милой и обходительной, а потом такое учудит, что ее проделки ни в какие рамки не впишешь!

Вот и конец 1978 года в Прибалтике запомнился невероятными причудами климата. На людей, расслабившихся теплой осенью, обрушились неправдоподобные морозы – до тридцати. Но несколько раз они и этот рубеж преодолевали!

Надо признать, всем ещё повезло, когда до холодов навалило много снега. Под ногами сразу захрустело и заскрипело! Сказочно разукрасились деревья и кусты. Забылась осенняя серость дорог и тротуаров. Заснеженные подоконники и карнизы белыми чёрточками пронзили мрачные стены старинного Инстербурга (так Черняховск назывался при немцах). Чудно заиграли красной черепицей крыши, местами заснеженные и густо утыканные торчащими печными трубами.

Но городу стало ни до этой красоты, ни до зимней экзотики. Он никогда не готовился к сильным холодам, поскольку никогда с ними всерьёз не встречался! Потому-то теперь жутко замерзал. Зато у всех радикально изменилось отношение к печному отоплению. Раньше его только ругали, как досадный пережиток прошлого. За грязные и тяжелые хлопоты в отопительный период! За сажу на снегу и в лёгких! Теперь же наличие печи расценивалось как великая удача! Как важнейший фактор выживания домочадцев!

А вот надежды на цивилизацию город подвели… Из-за открывшейся немощи центрального отопления скоро закрылись детские сады, размещенные на первых этажах новых домов. Это вызвало лавину невыходов женщин на работу. Следом сдались и школы. Да и на рабочих местах люди думали больше не о служебных обязанностях, а о домашних делах.

Трескучие морозы вытянули откуда-то для каждого цепочку непростых проблем.

Сразу испустил дух общественный транспорт – самый недобросовестный элемент общественной жизни любого маленького города. Переохлажденные аккумуляторы продемонстрировали свою немощь в первую очередь. Солярка в баках непривычно зашуршала странными желтыми кристалликами. Даже стационарные заправки постигла та же участь, ведь заранее заменять дизельное топливо арктическим, представляющим собой для этих мест подлинную экзотику, было не принято. Бензин ещё держался, но у двигателей, его потреблявших, и прочих проблем оказалось навалом. Случайные капли воды в топливных трубках становились приговором любым двигателям. Но были случаи и интереснее. Там на ночь забыли слить воду из блока и радиатора… Там за час разморозили движок, заглушенный «на пять минут» у дома… Руки опускались от безысходности!

Даже бытовой газ в зарытых в землю емкостях, раньше бесперебойно питавших жилые кварталы, вдруг странно загустел, а потом и совсем застыл. От этого газовые плиты в домах не зажигались. И многим несознательным горожанам, которые отапливали им свои жилища, полагая, будто отравление предпочтительнее замерзания, стало плохо до невозможности.

Так или иначе, но с разных сторон к напуганным людям упорно подбирались всё новые и новые беды.

Из магазинов мигом исчезли никому ненужные ранее обогреватели, электрические плитки и прочие грелки. Даже лампочки большой мощности, редко кого-то интересовавшие прежде, скоро разошлись. Говорят, умельцы и их превращали в отопительные приборы.

Скоро пиковые нагрузки доконали и местные электрические сети. Они всё чаще сдавались, оставляя людей не только без тепла и света, но и без надежды на нормальное будущее.

Участились пожары от возгорания электропроводки. Самоуверенные самоучки с их архиерейскими приспособлениями хорошо знали, чем занять пожарные команды, чтобы те не спали сутки напролёт…

За ночь то тут, то там в трубах водоснабжения и канализации возникали пугающие всех сюрпризы, с которыми сражались лишь посредством весьма опасных паяльных ламп.

Всё чаще горожане говорили об обморожениях. Ужасами обрушились на испуганных людей подробности первых ампутаций в городской больнице.

Затих молочный комбинат – из колхозов перестали доставлять молоко, а сухим в то время ещё пренебрегали. В нещадно продуваемых коровниках отчаянно болели замерзающие животные. И совсем уж странно для начала зимы вдруг закончились корма. Скот в массовом порядке перевели на еловые ветки. И ими отчетливо запахло молоко у тех счастливчиков, которым удавалось его где-то купить. Впрочем, и веток всем не хватало… Руководители хозяйств по радио периодически взывали к помощи, призывая население брать на прокорм и согревание коров и телят.

В конце концов, залихорадило даже хлебокомбинат – печи работать без газа давно разучились. Осложнился развоз продуктов по магазинам, если каким-то чудом они оказывались в наличии на базе. Разумеется, бесследно испарились свечи, спички, как всегда, соль, сахар, крупы и макароны. Население забыло о сливочном масле.

Дефицитом оказались даже «сотки» – популярные бытовые лампочки. Правда, по центральному телевидению страну успокоили. Оказалось, причина того не в морозах. Просто оба завода, ранее производивших злосчастные лампочки, одновременно встали на капитальный ремонт. И действительно, не стоит волноваться! Разве важно, что не стало лампочек, если известна причина? Однако имена скромных героев, допустивших очередной ляп, так и остались неизвестными.

Людей всё чаще охватывал быстро распространяющийся по городу страх – нет воды, нет тепла, нет света! Значит, нет и жизни!

Природная стихия, неизвестно кому игравшая на руку, стократ усиленная недомыслием, немощью и нерадивостью всех уровней власти, сурово проверяла население на выживаемость! Но оно, не зная иного выхода, всё как-то держалось и держалось, надеясь на потепление!