Читать книгу О любви совершенной и странной. Записки естествоиспытателя - Александр Краснокутский - Страница 15

Вот так же, медленно преодолевая уплотнившийся воздух, двигалась ко мне рука водителя, пообещавшего излечение от африканской болезни. Я всё понял: яблочный человек никакой не водитель. Что ж, если судьба возложила свою грациозную руку на твоё плечо, нет никакой возможности отказаться от танца.

Следуя предопределённой драматургии, я шагнул навстречу будущему. В руке водителя был паспорт. Его движения обрели естественную скорость, к нему вернулся и обычный мужской голос. Он протянул мне документ с предостережением: «Осторожно! Внутри вложена фотография внучки».

Я замешкался, и на мои колени упало фото миловидной двадцатилетней девушки. Посмотрев документ, я увидел не только имя, но и дату рождения. Василию Ивановичу было шестьдесят семь лет – на двадцать пять больше, чем я предположил вначале. И хотя ко мне вернулось обоняние и пространство перестало замедлять движения, ощущение нереальности и запредельности происходящего только окрепло.

Василий Иванович посмотрел на часы и сказал: «У нас час. За это время я изложу основы теории и дам практические инструкции. Если ты проявишь непреклонную волю и всё выполнишь – будешь жить». Мы продолжали движение по московским улицам, в окнах мелькали дома и люди, но мне казалось, что все эти картинки просто проецируются на лобовое стекло нашего автомобиля: не мог Василий Иванович одновременно вести машину, говорить и постоянно смотреть в мою сторону. У меня создалось впечатление, что он мало интересовался тем, что происходит на дороге. Неотрывно глядел на меня, не совсем в глаза, а как бы немного выше, на лоб или макушку; если я чего-то не понимал, он замолкал и правой рукой быстро протирал лицо, как если бы на ладони были платок или полотенце, и пояснял трудное место.

Закончил мой спутник так: «Пройдёт время, тебе дадут других учителей. Моё дело – плоть».

Ровно через час машина остановилась у здания клинического института. Василий Иванович взял протянутую мной трёшку, зачем-то посмотрел купюру на просвет и с улыбкой сказал: «Не оскудеет рука дающего». Я вышел, автомобиль отъехал и растворился в потоке городской суеты.

Больше мы никогда не встречались. Василий Иванович был первым посланным мне учителем.