Читать книгу Персона нон грата - Александр Лаптев - Страница 4

За пять минут до назначенного времени Андрей подъехал к больничной ограде. Миновал будку с охранником, мысленно посочувствовав последнему, что сидит весь день в тесной душной кабине. Быстрым шагом прошёл ко входу. Стеклянные двери распахнулись перед ним, и он очутился в прохладном холле. Тут только он сообразил, что ему нужно явиться в корпус «А», а это совсем в другом месте. Следовало обогнуть здание и идти метров двести вдоль отвесной стены, потом подниматься по лестнице, по коридору… Андрей повернул назад.

«Несколько минут ничего не решают! – сказал себе. – Успею».

Ему повезло. Он появился на пороге кабинета в тот момент, когда сотрудница уже поднялась со стула и собралась уходить.

– Что у вас? – спросила скучным голосом.

– Вот, – выдохнул Андрей, – структурное сканирование. Тут всё написано! – И протянул направление.

Сотрудница помедлила секунду, но бумагу всё-таки взяла. Сведя брови, стала читать…

– Идите в камеру. Снимите всю одежду, потом ложитесь на стол. Вы ведь уже были у нас?

– Конечно! Я всё помню!

И он решительно шагнул к двери, над которой горела устрашающая надпись:

БЕЗ ВЫЗОВА НЕ ВХОДИТЬ!

ВЫСОКОЧАСТОТНОЕ МАГНИТНОЕ ПОЛЕ

Оказавшись внутри небольшой затемнённой комнаты, скинул с себя одежду и направился в соседнее помещение, ступая голыми ступнями по холодным кафельным плиткам. В центре большого зала стоял на постаменте стальной куб высотой в два человеческих роста. Это и была сканирующая установка. Именно в такой Андрей обследовался несколько лет назад. Лежал на диэлектрическом столе, в то время как сверху, от головы к ногам, медленно перемещался прямоугольный объектив.

Андрей приблизился к установке. «Странно, – забеспокоился вдруг. – Почему-то никого нет. А если я что-нибудь сделаю не так?»

В ту же секунду откуда-то сверху послышался женский голос, усиленный динамиками:

– Нажмите зеленую кнопку слева от входа.

– Хорошо-хорошо, – заторопился Андрей. «Вот же черт, она всё видит!» Не мешкая, ткнул пальцем в круглую зеленую кнопку слева от овальной дверцы. В ту же секунду дверца плавно выдвинулась и отошла в сторону, в глаза ударил яркий свет. Ухватившись за верхний обод, Андрей полез внутрь…

А через несколько минут уже вылезал обратно. Ничего особенного с ним не произошло. Снова он лежал на холодном жёстком столе, опять скользил над ним, от головы к ногам, длинный прямоугольный объектив, и было так тихо и странно, словно он попал в иное измерение.

Но закончилось всё благополучно. В четырнадцать двадцать пять он вышел из корпуса «А» и направился прямиком в регистратуру.

В тринадцатом окошке ему выдали розовый жетон, на котором было выдавлено золотом: «R-101».

– Вам нужно пройти в лечебный корпус. Первый этаж приёмного покоя, – бесстрастным голосом произнесла сотрудница, мельком глянув на него из окошка.

– А что у меня? – не удержавшись, спросил Андрей.

– Вам всё объяснит лечащий врач! – был ответ. И эта её бесстрастность придала Андрею уверенности. «Если бы я был болен, она бы мне посочувствовала, – заключил он. – Если сочувствия нет, значит, нечего и волноваться!».

Он без приключений добрался до лечебного корпуса. Удивило его и озадачило странное обстоятельство: возле двери из прочной стали стоял дюжий парень, который подолгу рассматривал подаваемые жетоны, после чего пропускал пациентов внутрь.

Андрей недолго размышлял над этой странностью – через минуту он был уже внутри, и сразу увидел с правой стороны скромную табличку на двери кабинета:

ПРИЁМНОЕ ОТДЕЛЕНИЕ

Приблизившись, несколько секунд стоял в нерешительности, потом осторожно приоткрыл дверь.

Человек, находившийся внутри, пояснил, что все ответы Андрей получит в другом месте, а он сверяет документы: контракт, удостоверение личности, данные структурного сканирования. Если всё окажется в порядке, то будет составлен договор на оказание медицинской помощи.

– Значит, я всё-таки болен? – спросил Андрей упавшим голосом.

Служащий с удивлением посмотрел на него.

– Конечно! Вы пока присядьте! И небрежно кивнул на металлический стул. Поправил бумаги перед собой, сделал озабоченное лицо и принялся писать. Андрей отвернулся. Происходящее нравилось ему всё меньше.

– В общем, так! – произнёс служащий, отрываясь от бумаг. – Вот ваш пропуск, сейчас вас проводят в палату. Там вам всё объяснят. Можете идти.

– Как, всё уже?

– Да-да, идите! – сказал мужчина и нажал на кнопку сбоку стола. В ту же секунду в дверь просунулась тыквообразная голова.

– Проводите пациента в триста восемнадцатую! – приказал служащий и перевёл взгляд на Андрея. – Идите вот с ним, он вас проводит.

– До свидания, – потерянно пробормотал тот.

Служащий не ответил, он уже сидел за столом, что-то сосредоточенно рассматривая перед собой.

Провожатый за всю дорогу не проронил ни слова. С отсутствующим видом шёл по гулким коридорам, молча показывал встречным охранникам какую-то пластинку и, кажется, вовсе не замечал спутника. Андрею было досадно такое равнодушие, с растущей тревогой разглядывал он мрачные коридоры и многочисленных охранников, неизвестно для чего собравшихся здесь в таком количестве. Всё это, а также внезапно вернувшаяся боль в груди, испортили ему настроение, так что он перестал глядеть по сторонам и прошёл остаток пути, уставившись в пол и стараясь ни о чем не думать.

Но скоро его настроение улучшилось. Доктор, поджидавший его в триста восемнадцатой палате, развеял все сомнения. Всем своим видом он как бы говорил: «Зачем переживать? Для этого нет причин. Взгляните на меня, какой я веселый и жизнерадостный. Будьте так же веселы, и тогда всё наладится!». Не успела закрыться входная дверь, а он уже подходил к Андрею, разведя руки и радостно улыбаясь. С первого взгляда Андрей оценил его искренность и неподдельный оптимизм. Это был тип толстяка-добряка, обладающего кучей внуков и отменным жизнелюбием.

Андрей с удовольствием пожал его пухлую ладонь и сел в одно из двух широких кресел, развёрнутых друг к другу. Доктор сел напротив, в руках его невесть откуда появился сдвоенный лист. «Договор» – увидел Андрей надпись сверху листа.

Доктор сразу поспешил успокоить:

– Вы не переживайте! Всё будет отлично!

– Я и не переживаю, – в тон ему ответил Андрей. – С чего вы взяли?

Доктор не ответил. Развернул договор и, нахмурившись, стал внимательно читать.

– В общем так! – вдруг заговорил, будто на что-то решившись. – Не стану обманывать вас, это не в наших правилах! – проговорил с серьёзным видом. – Болезнь ваша довольно опасна, придётся с вами повозиться, но можете быть уверены – всё закончится полным и безоговорочным выздоровлением! Ровно через две недели вы выйдете отсюда живой и… невредимый. Ха-ха-ха! – неожиданно развеселился он. – Живой и невредимый! Неплохо сказано!

Однако, Андрей не спешил радоваться.

– А что со мной? – сдержанно поинтересовался. Хотя, можно было и не спрашивать. В конце концов, какая разница, чем он болен, если ему обещают полное выздоровление? Но вопрос уже прозвучал. Теперь предстояло узнать правду, какой бы жуткой она ни была.

– Так что, у вас злокачественная опухоль! Она уже поразила левое лёгкое, захватила часть диафрагмы и, не сегодня-завтра, доберется до сердечной сумки.

Андрею вдруг стало неуютно. Он уже жалел о своём любопытстве. Лучше бы не спрашивал.

– А скажите, – он облизал пересохшие губы, – как вы будете меня лечить? Будете делать операцию?

– Ну что вы! Какая операция? Это уже давно не практикуется! Мы не калечим людей. Есть другие способы излечения. В вашем случае таких способов три! Это (он принялся загибать пальцы): гормональные препараты, химиотерапия и пресловутые икс-лучи. Изотопы Кобальта, знаете, показали прекрасную эффективность! Но если не действует один метод, мы применяем другой, более радикальный, по мере ужесточения, так сказать. И в конечном итоге получаем полное выздоровление. Так что можете не переживать. Не вы первый, не вы и последний. Через две недели будете абсолютно здоровы. Уж можете мне поверить, я тут всякое повидал!

Андрей опустил взгляд. Промелькнуло в объяснениях нечто странное. Но он не мог так сразу сообразить, что именно его обеспокоило. Впрочем, он не должен вникать во все тонкости. Довольно того, что его обещают вылечить. Две недели – не такой уж большой срок.

– Вам нужно подписать договор, – деловито произнёс доктор и протянул сдвоенный лист. Андрей взял его двумя пальцами, словно боялся испачкаться.

– А что там написано?

– Да всё как обычно. Это типовая форма. Там указан ваш диагноз, перечислены методы излечения, есть ответственность сторон, санкции за неисполнение… в общем, обычный набор формулировок. Мы неукоснительно исполняем требования Федерального законодательства. Придерживаемся самых высоких стандартов! Это то, без чего мы не можем работать на благо наших пациентов!

Объяснение прозвучало несколько туманно, но Андрея оно вполне устроило. Он уверенно развернул сдвоенный лист.

– Где я должен расписаться?

– Да вы прочитайте сначала! – воскликнул доктор. – Чтобы не было потом каких-либо недоразумений.

Андрей помедлил секунду, потом склонил голову и начал читать текст.

Сначала указывались исходные данные: наименования и адреса «сторон», диагноз пациента (что-то маловразумительное, писанное на латыни), приводилась расшифровка структурного сканирования (сущая абракадабра). Далее определялось лечение, назначались сроки и, в самом конце, особые условия ответственность сторон. Андрей с особым вниманием прочитал именно последний раздел, где, среди прочего, говорилось о том, что при допущении ущерба здоровью пациента клиника компенсировала физический и моральный ущерб в довольно внушительной сумме. Ему вдруг пришла в голову забавная мысль: а хорошо бы получить ущерб здоровью и разом обогатиться!

– Прочитали? – услышал Андрей.

– Да, – медленно кивнул, не поднимая головы.

– Всё понятно?

– Вроде бы всё.

– Может, осталась какая-то неясность? – допытывался доктор.

Андрей уже раскрыл было рот, но в этот момент вспомнил странное словечко в «особых условиях».

Доктор заметил заминку.

– Ну же! Говорите!

– Да вот, – пробормотал Андрей в смущении, – там слово какое-то странное… репликация.

– А вы разве не знаете? – удивился доктор.

– Нет. А что это?

– Так это уже давно практикуется! – наставительно произнёс доктор. – Репликация, дорогой мой, это процедура восстановления органики индивида по карте структурного сканирования. Проще говоря, это процесс воссоздания живого субъекта по его физиологической карте. Такая операция позволяет врачу быть уверенным в положительном исходе любой операции, поскольку даёт возможность на любом этапе вернуться в исходную, так сказать, точку и начать лечение заново, но уже с учетом накопленного опыта, что даёт неоспоримые преимущества и обеспечивает стопроцентный успех.

Проговорив столь длинную фразу, доктор с довольным видом посмотрел на Андрея.

– Вы хотите сказать…

– Я хочу сказать, что вам, как и любому нашему пациенту, совершенно нечего опасаться. Даже если предположить наихудшее – что предпринятое лечение не даст положительного эффекта – тогда с помощью специальной установки ваше тело будет восстановлено в первоначальном виде, то есть на момент проведения структурного сканирования. Дальнейшее лечение будет скорректировано с учётом накопленного опыта, это и гарантирует нам полный успех! Но я хотел бы особо подчеркнуть, что такое случается крайне редко. Вам совершенно нечего опасаться.

– Постойте! – воскликнул Андрей. – Я не очень понял – что это значит: будет восстановлено в первоначальном виде?

Доктор закинул ногу на ногу и откинулся на спинку кресла. Подобное разъяснение доставляло ему удовольствие ввиду полной наивности слушателя. А то, что слушатель то бледнел, то краснел, мало его заботило.

– Объясняю популярно! – начал внушительно. – Представьте себе, что некий человек взял и заболел. Заболел по-настоящему, просто жутко заболел, хоть ложись и помирай!

– И что же? – не выдержал Андрей.

– Как – что? – удивился доктор. – Этого бедолагу забирают в обычную клиники и начинают там лечить. Лечат его лечат, и вдруг бац – залечили! Привет семье и обществу! Получите труп!

У Андрея мороз пошел по коже.

– Начинаются всякие там похороны, обычная в таких случаях суета, следуют жалобы со стороны родственников… – продолжил доктор, обозначая мимикой свое отношение к суете и к жалобам. – И вдруг! – Он внезапно прервал плавную речь, даже слегка привстал. – Представьте себе – вдруг этот больной через несколько дней является домой – живой и невредимый. Каково? – Он затрясся от сдерживаемого смеха. – Каково, я вас спрашиваю?

Андрей с изумлением смотрел неизвестно чему радующегося доктора. Или он чего-то пропустил в объяснениях, или у него от страха пропало чувство юмора.

Закончив смеяться и утерев глаза платочком, доктор разрешил возникшее недоразумение.

– Прошу извинить меня за некоторую, так сказать, фантазию. Такого, конечно же, никто не допустит. Нет, вы не так поняли! – вскинулся он. – Я имею в виду, что не допустят похорон и последующего воскрешения пациента. На самом деле тело умершего больного подвергнут дезинтеграции, а затем, пользуясь его структурным снимком, восстановят его в первоначальной кондиции, чтобы всё-таки вылечить и затем передать семье и обществу ко всеобщей и полной радости! Ну? Поняли теперь?

Услышанное было настолько неожиданным, что Андрей растерялся. Материализация, похороны, ожившие покойники, непонятное веселье не вполне адекватного доктора…

– То есть, если я правильно понял… – начал он, сам не зная, что хочет сказать.

Доктор насмешливо смотрел на него, словно бы предвкушая очередную глупость.

– … если я тут у вас помру, то вы меня воскресите?

Доктор умилился подобной наивности.

– Не воскресим! А материализуем! Чувствуете разницу? Мы воссоздадим ваше тело таким, каким оно было в момент его структурного сканирования. А вы при этом и помнить ничего не будете. Для вас не будет ни неудачного лечения, ни смерти. Да и зачем вам всё это знать? Ведь вам ещё жить и жить! Вон вы какой молодой.

«И в самом деле – зачем мне всё это? – подумал Андрей. – Чего я взялся расспрашивать?»

– Ладно, я всё понял. Где я должен расписаться?

– Вот это правильно! – воскликнул доктор. Он приподнялся и ткнул пальцем в то место, где нужно было поставить подпись.

Андрей взял ручку и, положив договор на колени, уверенно и размашисто расписался.

– Пожалуйста! – протянул листы эскулапу.

– Благодарю вас! – проговорил тот, чинно принимая документ. Поднёс к лицу и с величайшим вниманием стал рассматривать подпись. – За-ме-ча-тельно! – произнёс по слогам. – Значит так, – возвысил голос и обвёл жестом окружающую обстановку. – Это и есть ваша палата. Жить здесь будете один, но зато с комфортом. На процедуры и в столовую вас будут приглашать. Вечером можно посещать кинозал, парк тут есть, библиотека, в общем… все удовольствия! Вы будете иметь полную свободу передвижения, но я вас прошу сильно тут не разгуливать. Мы этого не приветствуем. Хотя, – он театрально прижал ладонь к сердцу, – воля ваша. Если хотите, можете гулять.

– Я не хочу, – поспешил заверить Андрей.

– У нас на каждом этаже есть пункт стационарной связи. Мы не разрешаем больным пользоваться мобильной связью, надеюсь, вы догадываетесь о причинах этого вынужденного ограничения. И ещё хочу предупредить: у всех телефонов в нашей клиники отключена видеосвязь. Но это сделано с умыслом, чтобы не расстраивать ваших родных. А ну как они увидят вашу кислую физиономию? Зачем им лишние переживания?

– Хорошо, – сдержанно ответил Андрей. Ему уже начал надоедать жизнерадостный доктор. – Я вас понял.

– Тогда, если вы не против, я забираю на хранение ваш телефон.

Андрей вытащил из внутреннего кармана свой «Sumsung» и протянул доктору. Тот небрежно сунул его в карман халата и направился к двери.

– Желаю скорейшего выздоровления!

– Спасибо, – пробормотал Андрей, задумчиво глядя ему вслед.

Его снова охватило тягостное чувство, какая-то тёмная мысль копошилась в глубине сознания. С минуту он прислушивался неизвестно к чему, а потом махнул рукой на все тревоги. Приблизился к кровати и с размаху сел, закачавшись на тугих пружинах. Сразу почувствовал тяжесть во всём теле. Поправил подушку и аккуратно лёг на бок. «А всё-таки я болен, – мелькнула мысль». Сердце тяжко стучало, разгоняя густеющую кровь. Он закрыл глаза, и его сразу понесло куда-то вдаль, в вязкую тьму.

Он проспал неожиданно долго. Вечером его с трудом растолкала медсестра, вознамерившаяся провести назначенные доктором процедуры.

«Отлично, – подумал Андрей, поднимаясь и мотая отяжелевшей головой. – Ради ужина будить не стали, а на процедуры – пожалуйте!»

Впрочем, он зря переживал: процедуры заняли ровно минуту: его попросили раздеться, а потом поместили в хитроумный каркас из трубочек с микроскопическими отверстиями. Из отверстий вылетели ледяные струи и ударили по заранее назначенным точкам на груди и на спине. Это было довольно жутко, но, к счастью, недолго. Замёрзнуть Андрей не успел. Струи быстро иссякли, его попросили выбраться из хитроумного сооружения и велели идти туда, откуда он пришёл. Вернувшись в палату, Андрей увидел на столике большущую пилюлю ярко-оранжевого цвета. Возможно, в цвете её заключалась какая-то психология, потому что пилюля так и просилась в рот. Андрей не стал противиться этому желанию, а просто взял пилюлю и забросил за щёку. Лекарство напоминало по вкусу шоколадную конфету. Он глянул на часы и широко зевнул. Заняться, в полном смысле, было нечем. А сон, как известно, лучшее средство истребления свободного времени. Он лёг в кровать и с головой укрылся невесомым синтетическим одеялом.