Читать книгу Феодал: Боярин. Усобица. Разбойник - Александр Логинов - Страница 3

Он мчался по ночному шоссе, утопив педаль газа до упора. Стрелка спидометра перевалила за отметку сто восемьдесят километров в час, но спортивный автомобиль явно проигрывал соревнование в скорости мыслям своего хозяина. События последних трех месяцев ярким калейдоскопом проносились перед глазами Андрея. Благо что трасса в это время суток пуста, до рассвета оставалось часа два. Тело Андрея жило собственной жизнью, и госпожа удача благоволила Андрею, ибо на пути не встретился ни один экипаж гаишников. Вот и отворот, дальше дорога представляла собою памятник дорожникам развитого социализма. Нужно отдать должное строителям коммунизма в отдельно взятом государстве, асфальт имел место быть, несмотря на более чем тридцатилетний возраст. Ямы и выбоины на дороге имелись в достаточном количестве, чтобы укротить пыл заядлых гонщиков, и Андрей скинул скорость.

Рассвет застал его, когда Андрей по наитию свернул на малоприметную проселочную дорогу, по привычке сбрасывая скорость до минимума. Как на грех, дорогу опять перегородило упавшее дерево. Сколько себя помнил, дерево всегда преграждало дорогу. Его оттаскивали, распиливали, сжигали, но оно неизменно появлялось вновь. Проклиная все на свете, Андрей остановился, вышел из машины, нервно закуривая сигарету.

Тонкий писк комара вернул Андрея к реальности. «Собственно, что такого страшного случилось, – подумал Андрей, оттаскивая на обочину здоровенное дерево. – Рано или поздно – это должно было случиться. Главное – руки, ноги целы, а остальное… Гм, если под остальным понимать потерянную квартиру в Москве, фирму и жену и предательство друга – это одно. Если под “остальным” понимать потерянные семь лет жизни – это уже понимаешь.… Так, стоп, – остановил себя Андрей. – Хватит накручивать себя. Что упало, то пропало. Если подумать, то в сложившейся ситуации я сам виноват. В отношениях между мною и Светкой изначально был неверно заложен базис. Все-таки мы современные люди, а не пережитки седой древности. Это дед с бабкой жили душа в душу, понимали друг друга без слов и словно чувствовали друг друга на расстоянии. Помнится, бабка Акулина, придя домой с вечерней дойки, надела черный платок и истово молилась до самого восхода солнца, а утром объявила родителям Андрея, что их родитель отдал богу душу. Что интересно, мать с отцом восприняли это известие как свершившийся факт, даром что деда уже несколько лет не было дома, и лишь бабка знала, куда он уехал. На вопрос участкового, мучившегося с глубокого похмелья, с какого бодуна, бабка решила, что Иван Дмитриевич, так звали деда, умер, лаконично ответила: сердце вещает.

Через год с небольшим родители Андрея погибли в автокатастрофе. Так маленький Андрейка попал к бабке Акулине. Для пацана началась новая жизнь, полная приключений и странностей. Несмотря на почтенный возраст, бабка была полна сил. Шустро управлялась по хозяйству, держала скотину в хозяйстве: лошадь, две коровы, три овцы, козу и два десятка кур.

Знатный был жеребец – огонь. Из соседнего колхоза, где разводили лошадей, сам председатель приезжал – кланялся бабке. Многое Акулина знала про лошадей. Только Андрей не сумел перенять все ее знания, ни к чему они ему были в век самолетов и космических кораблей. Как наезднику ему не было равных, но, в отличие от бабки, он не мог мысленно подозвать к себе коня, находясь за версту от него. Бабка могла.

Лето Андрей проводил в дремучем лесу, старая Акулина находила время обучать внука повадкам птиц и зверей. Удивительно, но в окрестных лесах, словно в заповеднике, водилась всякая живность – медведи, лоси, кабаны, а зайцев была тьма тьмущая.

Во время перестройки и бурного роста дикого капитализма новые хозяева жизни сторонились этих лесов, места эти издавна имели недобрую славу, изредка новые «хозяева жизни» пропадали бесследно в этих дебрях. Милиция по-тихому закрывала дела, и лес дальше продолжал жить в тишине и покое.

Лесной массив был полностью в распоряжении Андрея, парень дни и ночи напролет предавался охотничьим забавам, то гонял с кистенем зайцев, а как подрос и возмужал, то сходил на медведя с рогатиной. Правда всего один раз и то неудачно. Чудом остался жив, бабка спасла самонадеянного внука, вогнав каленую стрелу точно в глаз медведю. Больше Андрей не геройствовал, в его шестнадцать лет хозяин леса был ему еще не по силам.

В свои годы бабка Акулина легко натягивала свой короткий изогнутый лук. Она не признавала огнестрельного оружия, считая его порождением дьявола, впрочем, бабка не признавала ничего из достижений цивилизации. В доме не было даже электричества, готовили пищу в русской печи, собственноручно сложенной дедом.

В округе молодую Акулину сразу записали в колдуньи и досуже гадали, из какой глуши привез ее дед. Речь молодой жены нелюдимого Ивана долгое время оставалась непонятной для окружающих, и вела себя она очень странно. Но травы знала, как профессор ботаники. И была у жены Ивана дурная привычка таскать с собой острый длинный нож-тесак, но так как Акулина практически не бывала нигде, кроме своего дома, поля и дремучего векового леса, который наивно полагала своим, а с внешним миром общалась только через редких гостей, забредавших на отдаленные выселки получить лечебную траку, то на странности Акулины быстро перестали обращать внимание. Живет за болотом чокнутая колдунья и пущай себе живет.

Секретарь райкома, проявивший нездоровый интерес к семье Ивана, как-то неудачно съездил на охоту. Что там произошло на той охоте, никто не знает, но хоронили погибших в закрытых гробах. В леса загнали солдат, прочесали лесной массив от и до, но никаких волков так и не нашли. Серые словно под землю провалились.

Вновь назначенный секретарь предпочел не замечать сплетен. Так и жили дед с бабкой в мире и согласии, пока дед в очередной раз не исчез.

Автомобиль остановился перед воротами дома. Андрей заглушил двигатель, но остался сидеть в салоне, вспоминая свое детство и юность, проведенное в деревне. Прошло не меньше получаса, прежде чем Андрей решился выйти из машины. Попав внутрь двора через калитку, широко отворил ворота, загнал авто во двор под навес.

Осмотрел старинный, ручной работы замок на дверях избы, отметил, что недобрая слава охраняла хозяйство весь этот год почище охранного предприятия. Главное задаром. Потом забрал с заднего сиденья машины букет свежих цветов, отправился на могилу бабки.

Ушлый нотариус бабки вызвался решить все вопросы, связанные с оформлением документов на похороны, паспорта у покойницы не оказалось, и вдобавок она, как оказалось, не числилась среди клиентов Пенсионного фонда.

Деньги у Андрея были, служащие разных уровней относились к зелененьким президентам с почтительным благоговением, размер которого определялся должностью чиновника, и проблем с выправлением бумажек не возникло.

Андрей возложил цветы на могилку, уселся на лавочку, доставая из внутреннего кармана пиджака вскрытый конверт. Развернул листок бумаги, исписанный мелким почерком, вновь стал перечитывать посмертное послание бабки. Относиться к содержанию письма можно было по-разному, но поверить в написанное мог только не совсем нормальный человек.

Однако вместе с письмом нотариус передал Андрею вместительный деревянный сундучок, сработанный под старину и искусно окованный железом. В сундуке хранились слитки серебра, в которых нумизматы безошибочно определили новгородские и киевские гривны, золотые монеты Византийской империи и других стран Востока. Экспертиза показала, что монеты настоящие, огромной нумизматической редкости, особенно византийские и восточные. Так что не верить бумаге – оснований нет, каким бы бредом ни казалось написанное в письме.

Завтра к обеду должны прибыть транспорты с необходимыми вещами и оборудованием. Послезавтра, на восходе солнца, Андрей узнает, правда ли существует семейная тайна или это посмертная шутка бабки Акулины.