Читать книгу Снежинка. Рассказы и байки - Александр Лукьянов - Страница 6

В деревню Хованщино я обычно ездил с тётей Аней, старшей сестрой моей мамы, и дядей Лёней, её мужем. Мне нравилось ездить с ними, потому что они меня очень любили и всегда играли со мной в различные игры. Дядя Лёня научил меня ловить рыбу. В реке Хопёр мы ловили окуней, ершей, краснопёрок и даже подлещиков. В большом пруду, который находился в Вязовке, мы ловили зеркального карпа. Мне уже было двенадцать лет, и я считал себя специалистом по рыбной ловле на удочку. Я уже научился у дяди Лёни секретам завязывания морских узлов из лески на крючке, в зависимости от того есть ли сквозное ушко у крючка или нет. В молодые годы дядя Лёня окончил морское училище и несколько лет работал мотористом на судне. Различные морские узлы он знал, как я таблицу умножения. Дядя Лёня также научил меня готовить подкормку и наживку из теста для карпа. Кроме того, я с удовольствием копал тонких красных червей и складывал их в консервную банку с чернозёмом. В общем, я с большим желанием ездил в деревню, на родину моего дедушки Вани, отца моей мамы и тёти Ани.

В деревне мы обычно останавливались у родной сестры дедушки Вани, бабушки Домны, в деревянной избе из толстых брёвен. Бабушка Домна жила вместе с сыном Толькой и невесткой Зинкой, у которых был сын Юрка семи лет. В деревне было принято называть всех жителей по именам с окончанием на «ка». Например, Мишка, Васька, Сашка. Наверное, если бы тётя Аня и дядя Лёня жили в деревне, то старшие односельчане и их ровесники звали бы их Анька и Лёнька. Когда я подумал об этом, мне стало очень смешно, потому что и тётя Аня, и дядя Лёня были очень солидными людьми. Дядя Лёня был крупным мужчиной с большим животом. Он работал мастером в «горячем» цехе крупного металлургического завода «Серп и Молот» и знал все секреты горячего проката. Когда он взял меня один раз к себе на работу, то я узнал, что значит «горячий» цех.

Это цех, где вальцовщики стана горячей прокатки раскатывают раскалённые металлические прутки. Они подменяют друг друга каждые двадцать минут, потому что дольше невозможно выдержать жар от раскаленного металла. Зато около их раздевалки находился автомат с бесплатной газированной водой, а на нём стояла баночка с поваренной солью. Пей газировку, сколько влезет. Можно даже её посолить. Тогда пузырьков в стакане будет ещё больше. Я помню, что так напился газировки, что мой живот раздулся и стал немножко похож на живот дяди Лёни.

Тётя Аня тоже была крупной женщиной, работавшей начальником диспетчерского отдела на железнодорожной станции в Москве. Когда тётя Аня с дядей Лёней шли вместе под ручку, то видно было, что идут солидные люди. Я чуть не прыснул от смеха, представив себе такое несоответствие важности человека и его имени в деревне. С самых малых лет я называл Тётю Аню по-своему: Тютяня. Я так свыкся с этим именем, что даже когда вырос, продолжал её так называть.

Тётя Аня скрывала в себе, как тайны, многие таланты. Одной из этих тайн был её изумительный по красоте голос. Однако в городе у себя на седьмом этаже большого дома она пела редко. Зато в родной деревне она могла в полной мере выразить всё, что у неё накопилось на душе за годы работы в Москве. В деревне, на плодородной, чёрной, как уголь, земле она чувствовала себя в своей стихии. Вот тогда её редкий голос прорывался наружу, как свежий и прозрачный ключ у подножия холма, струился и заполонял всю округу. Голос у неё был плавный, сильный и грудной. Песня лилась как бы из её груди и поражала своей мелодичностью и мощью одновременно. Ей не нужны были ни микрофоны с усилителями звука, ни аккомпанемент. Такого рода природный дар широко распространён в российских селеньях, когда люди поют для себя, для своей души, а не напоказ. В песне ведущей была она, остальные, что называется, подпевали. Тихим вечером, когда начинаешь слушать тётю Аню, хочется, чтобы мелодия её лилась и лилась, и чувствуешь сильную русскую душу. Тётя Аня умела создать атмосферу праздника, поднять настроение и увлечь интересными идеями.

Тётя Зина работала в колхозе полеводом. Весной этого года бригада тёти Зины посадила целое поле сахарной свёклы и теперь ухаживала за ним: пропалывала сорняки, подкармливала удобрениями и поливала. Я спросил тётю Зину:

– Наверное, очень тяжело работать на поле в любую погоду?

– Да, нелегко. Но мы уже привыкли. Особенно тяжело собирать свеклу, когда начинаются холода.

– Тогда, может быть подключить к вашей бригаде ещё людей, чтобы они помогли?

Тут вмешался дядя Толя:

– Как же они допустят к своему полю другую бригаду? Ухаживали, ухаживали за полем, а собирать будут другие? На это бригада Зинки никогда не пойдёт. Весь секрет и состоит в том, чтобы именно своей бригадой собрать богатый урожай сахарной свёклы и хорошо на этом заработать.

Тут я понял, что многого ещё не понимаю в колхозном хозяйстве. Сам дядя Толя колхозником не был. Он говорил:

– Платят мало. Я больше заработаю на подрядных работах, как в нашем колхозе, так и в других. Опять же график работ более свободный.

Дядя Толя зарабатывал неплохие деньги, поэтому они смогли позволить себе купить телевизор со средним, как считалось в те времена, экраном. Он стоял в самом тёмном месте избы, в спальне, где занавески всё время были плотно зашторены.

Однажды вечером мы все собрались смотреть художественный фильм «Чапаев» по новому телевизору. В конце шестидесятых годов телевизоры были с чёрно-белым изображением и не в каждой избе. Я уже видел этот фильм, но с большим удовольствием хотел посмотреть его ещё раз. Юрка же смотрел этот фильм впервые. Он ещё не совсем разбирался, где наши «красные», а где «белые» вражеские войска. Белогвардейский офицер периодически вставлял монокль в свой глаз, чтобы на кого-нибудь внимательно посмотреть или что-то прочитать. Когда он удивлялся, монокль из его глаза выпадал. Офицер опять вставлял его в глаз. Юрка смотрел, смотрел на это, а потом, ничего не понимая, искренне говорит:

– Никак не пойму. Что это у дядьки глаз всё время вылятает да вылятает?

Все засмеялись, а мама стала ему объяснять:

– Это вылятает не глаз, а увеличительное стекло в оправе, которое он использует вместо очков, потому что плохо видит.

В те дни, когда мы с дядей Лёней не ходили на реку Хопёр или на пруд ловить рыбу, я обычно выходил на улицу играть в мяч со своими сверстниками. Слева от нашего дома по улице Большой жили два белобрысых брата моего возраста Мишка и Вовка, а справа – семья, в которой было шестеро детей. Правда, из них моего возраста было только двое, мальчик и девочка, а остальные ребята были постарше. Я очень гордился, что у меня есть такой большой красивый резиновый мяч. В какие только игры мы им не играли! Особенно нам нравилось играть в игру «Выбивалы». Между палисадником нашего дома с густо растущими цветами и кустами чёрной смородины, огороженного деревянным штакетником, и плотно укатанной грунтовой дорогой была зелёная лужайка, на которой мы играли в мяч. Все пришедшие на игру ребята делились на две команды. Например, если всего было восемь человек, то наша команда из четырёх человек делилась ещё раз пополам. Двое ребят вставали с одной стороны лужайки, а двое других ребят – с другой. В середине между нами находилась команда соперника также из четырёх ребят. Наша задача состояла в том, чтобы попасть в соперника мячом, то есть выбить его из игры. После каждого броска ребята дружно перебегали в противоположную сторону к тем, у кого мяча не было. Мы, кидали мяч в соперников со всей силы, чтобы они не смогли его поймать. Если же кто-то из соперников поймает брошенный в них мяч, то выбитый игрок опять вступает в игру. В кругу оставались самые быстрые, ловкие и увёртливые ребята. Шум стоял невообразимый. Войдя в азарт, ребята кричали друг другу:

– Пуляй мяч, ну, что же ты, пуляй!

Я тоже старался не отставать от крепких деревенских ребят и изо всей силы орал Мишке, который был в одной команде со мной:

– Пуляй мне мяч, я сейчас выбью вон того рыжего Петьку!

Я быстро разгадал секрет этой игры. Он заключался в следующем. Если Мишка сам выбивать не будет, а просто поверху перекинет мне мяч, то у меня будет больше шансов выбить соперника из игры. Вокруг собирались болельщики из малышни, с которыми стоял и наш Юрка. Он очень хотел играть с нами, но старшие ребята, которым было уже по десять-двенадцать лет, его ещё не принимали в игру. Как и остальные болельщики, Юрка кричал:

– Сашка, пуляй быстрей, пока он не отбежал!

Играли мы так долго и до такой степени уставали, что уже не могли быстро перебегать от одной стороны к другой. Домой я приходил весь взмыленный, уставший, но довольный. Тётя Аня говорила мне:

– Саша, ты уже совсем стал похож на деревенского мальчишку. И говоришь также как они: пуляй да пуляй!

Но всё хорошее когда-нибудь кончается. Однажды напротив лужайки остановился велосипедист и тоже стал наблюдать за нашей игрой. Мяч летал из стороны в сторону, выбивая зазевавшихся ребят. Вдруг резиновый мяч отскочил от кого-то и с силой ударился о велосипед. Наверное, он наскочил на какую-то выпирающую из велосипеда острую железку и лопнул. Нашему расстройству не было предела. Мы прогнали невезучего для нас велосипедиста и уныло разбрелись по домам.

Неприятности тоже когда-нибудь забываются. Выдумщица тётя Аня предложила мне сыграть ещё в одну игру. Она подробно рассказала мне правила игры и строго-настрого запретила рассказывать о секрете этой игры кому-то ещё. Игра же заключалась в следующем. Когда у нас в гостях соберётся много народа, мы проведём сеанс с отгадыванием слов. Кто-то из присутствующих гостей задумывает любое слово, потом говорит его всем окружающим людям, кроме меня. Тётя Аня начинает перечислять различные слова, а я должен угадать слово, которое загадали, остановив на нём тётю Аню.

Однажды вечером к нам в гости пришли бабушка Нюра, золовка нашей бабушки Домны, и её родная сестра, бабушка Рая. После вечернего чаепития все находились в благодушном настроении. Увидев, что собралось много народа, я попросил:

– Тютянь, давай сыграем в игру на отгадывание слов.

– Давай.

Посмотрев на всех сидящих за столом горящими глазами, тётя Аня сказала таинственным голосом:

– Сейчас мы с Сашей проведём сеанс отгадывания слов. Каждый из вас может загадать любое слово, а Саша его отгадает. Он обладает удивительными способностями.

Дядя Толя и тётя Зина недоверчиво переглянулись. Юрка широко раскрыл глаза и немного приоткрыл рот в предвкушении чуда. Остальные не поверили. Особенно бабушка Домна. Она скептически сжала рот, помотала отрицательно головой и стала мыть посуду. Бабушка Домна была высокой и худой женщиной с большими руками. Её лицо и руки были коричневого цвета, поэтому мне всегда казалось, что она очень загорелая. Она редко когда улыбалась. На больших руках бабушки были вздуты крупные фиолетовые жилы, а пальцы были хоть и длинные, но узловатые. Её недоверчивый взгляд как бы отвечал на слова тёти Ани:

– Всё это ерунда и одно баловство.

Только дядя Лёня загадочно улыбался и хитро на всех посматривал. Мне показалось, что он знает секрет этой игры. Наступила та вечерняя деревенская тишь, которая совсем отличается от городской тишины. В открытые нараспашку окна и двери с небольшим ветерком вплывала летняя прохлада. Где-то совсем близко, внизу, у ручья стрекотали кузнечики. С дальних дворов доносился лай собак. Слышно было, как в хлеве возятся овцы, и трётся спиной о деревянный косяк двери в своём загоне корова. Это были звуки привычные слуху деревенских жителей и непривычные городскому уху. Дядя Толя сказал:

– Пусть Сашка отойдёт и не подслушивает.

Я встал из-за стола и отошёл подальше, в угол комнаты. Потом дядя Толя очень тихо сказал придуманное слово на ухо тёте Ане. Все стали ждать отгадки. Тётя Аня начала чётко и громко говорить слова, а я отвечать:

– Дерево.

– Нет.

– Лампочка.

– Нет.

– Бревно.

– Нет.

– Яблоко.

– Нет.

– Коза.

– Нет.

– Муха.

– Да.

Бабушки Нюра и Рая всплеснули руками и стали обсуждать между собой мои способности. Юрка открыл рот и ничего не мог произнести. Тётя Аня сказала ему:

– Юрка, закрой рот.

Но дядя Толя не удивился тому, что я отгадал слово, и сказал тёте Ане:

– Сашка слышал, как я тебе говорил это слово.

Тётя Аня быстро скомандовала:

– Саша, выйди на крыльцо и закрой дверь. Кто ещё хочет загадать слово?

Я без лишних разговоров вышел из горницы через сени на крыльцо и плотно закрыл дверь. Единственная лампочка без плафона, горевшая над крыльцом, освещала часть двора перед домом. В глубине двора темнели силуэты яблонь. Чёрное небо было усыпано яркими звёздами, как площадка в курятнике, выстланная тёмным картоном, на котором было разбросано жёлтое пшено. Куры громко ступали по картону и ещё громче били по нему своими клювами, глотая мелкую крупу. Из-за косогора выплывал жёлтый диск полной луны, похожий на чуть зарумянившийся блин. Вдруг где-то завыла собака. От яблонь поползли пока ещё бледные и длинные тени, которые вносили в окружающий ночной пейзаж что-то мистическое и тайное. Неизвестно откуда доносились однообразные рулады сверчка. От сарая тянуло запахом свежескошенного сена. Я вдыхал свежий вечерний воздух и гордился про себя, что так легко можно всех обвести вокруг пальца. Из открывшейся двери выглянул Юрка:

– Иди, тебя зовут.

Я вернулся в горницу. Несколько пар любопытных глаз устремились на меня, как бы спрашивая:

– Ну, что, неужели и теперь отгадаешь слово?

Я даже не спросил, кто загадал слово. Тётя Аня была настроена решительно и строго спросила меня:

– Саша, ты готов?

– Да.

– Тогда отвечай. Мяч.

– Нет.

– Рубашка.

– Нет.

– Штаны.

– Нет.

– Стол.

– Нет.

– Велосипед.

– Да.

Бабушки снова заахали. Юрка открыл рот. Тётя Аня деланно строго сказала:

– Юрка, закрой рот.

Больше всех женщин распереживался дядя Толя:

– Анька, ты подаёшь ему какой-то знак. Пусть Сашка выйдет в сени. Дверь в горницу сначала закроем, чтобы загадать слово, а потом откроем. Пусть Сашка отвечает из-за двери, чтобы его не было видно.

Мне пришлось подчиниться, и я вышел в сени. Дверь в горницу плотно прикрыли. Опять неизвестно кто загадал слово. Вдруг Юрка распахнул дверь, но внутрь меня не позвал. Дядя Толя сказал:

– Сашка, стой там и не выглядывай. Анька, говори.

Тётя Аня опять начала перечислять слова, а я отвечать:

– Печь.

– Нет.

– Трава.

– Нет.

– Грибы.

– Нет.

– Сено.

– Нет.

– Корова.

– Нет.

– Телевизор.

– Да.

Теперь даже у дяди Толи не нашлось аргументов, чтобы придраться. Он искренне не понимал, как это мне удаётся отгадать слово. Юрка хотел было открыть рот, но увидев, как внимательно смотрит на него тётя Аня, плотно сжал губы. Приглашённые бабушки уже были готовы поверить в мои сверхчеловеческие способности. Видно было, что дядя Лёня внутри себя покатывается с хохоту. Его глаза блестели, а на лице играла довольная улыбка. Бабушка Домна недовольно кряхтела. Дядя Толя не выдержал:

– Скажите, как вам удаётся это делать? В чём здесь секрет?

Я молчал. Удовлетворённая тем, что никто не может разгадать секрет игры, тётя Аня сказала:

– Если раскрыть секрет игры, то больше неинтересно будет играть. Может быть, мы ещё когда-нибудь сыграем.

Две бабушки разочарованно заворчали. Бабушка Домна сказала сквозь зубы, потому что передних зубов у неё не было:

– В этом есть какой-то фокус и обман.

Юрка тянул меня за руку и хныкал:

– Сашка, скажи мне секрет, я больше никому не расскажу.

Я одёрнул руку и не проронил ни слова. Гости начали расходиться, обсуждая заданную им загадку. Дядя Толя продолжал ломать голову, но так ни до чего и не догадался.

На следующий день и позже Юрка опять стал приставать ко мне с вопросом о секрете игры. Я лишь отмахивался от него, как от назойливой мухи. В конце концов, Юрка от меня отстал.

Через некоторое время тихим вечером мы опять предложили сыграть в игру на отгадывание слов. Уж очень мне хотелось опять показать всем свои «сверхчеловеческие» способности, как будто в меня вселился какой-то буравчик и подзуживал меня изнутри. Однако в ответ от дяди Толи мы услышали:

– Какой смысл в этой игре. Сашка всё равно отгадает. Так нечего и играть.

В его словах чувствовалась обида на то, что его не посвятили в тайну игры. Бабушка Домна равнодушно протирала пыль на полках. Юрка насупился и молчал. Только тётя Зина разливала в чашки чай и примирительно улыбалась. Игра на этот раз не состоялась.

Утром, перед отъездом в Москву я позвал Юрку и сказал:

– Юрка, хочешь узнать секрет игры?

Юрка недоверчиво посмотрел на меня, но всё же буркнул:

– Хочу.

– Дай слово, что деревенским ребятам о нём не расскажешь.

– Даю.

– Секрет игры состоит вот в чём. Когда Тютяня перечисляла слова, то перед загаданным словом она называла ключевое слово. Это слово должно обозначать предмет или живое существо на четырёх ногах. Например, собака или овца. После этого слова Тютяня обязательно называла загаданное слово. Только ты должен внимательно следить за словами, чтобы ключевое слово не пропустить. Ты понял?

У Юрки засияли глаза, потому что он раньше всех, даже раньше своего папы узнал секрет игры. Он радостно и громко ответил:

– Понял!

– Когда я приеду в следующий раз, мы соберём деревенских мальчишек и девчонок и также разыграем их. Я буду называть слова, а ты будешь отгадывать. Ты согласен?

От внезапно свалившегося счастья Юрка закричал:

– Конечно, согласен! Ура!!!

Он бросился из избы на улицу и побежал к зелёной лужайке, на которой играли деревенские ребята. Юрка бежал и размахивал руками от радости и с большим воодушевлением кричал:

– Я знаю, как играть в эту игру! Я знаю её секрет! Теперь мальчишки обязательно примут меня в игру «вышибалы», но я всё равно не выдам им этого секрета!

Лучи яркого солнца переливались всеми цветами радуги на росе, лежавшей на изумрудной траве. Юрка кругами носился между ребятами по мягкой лужайке и радостно кричал. Малышня перестала играть и с большим удивлением смотрела на радостное и очень счастливое Юркино лицо, обращённое к светлому небу. Юрка, раскинув руки в стороны, выписывал замысловатые кренделя, как будто летел на самолёте, и сверху, скосив хитрые глаза, снисходительно поглядывал на малышню. Он чувствовал некоторое превосходство над ними, потому что только ему был известен секрет такой захватывающей игры.